Введение в философию

революции можно сказать, что ее смысл можно обнаружить в истории не самой революции, а в ее плодах, - так называемом «развитом социализме». Революционный энтузиазм триумфального шествия советской власти и первых пятилеток индустриализации (модернизации) архаической (традиционной) страны и массовый героизм отечественной войны с фашизмом привели к повышению материального и душевного, и даже интеллектуального благосостояния советского народа. Конечно, духовно люди скисли в условиях наступившего тотального мещанства. Ведь целью построения  советского общества было не его очеловечивание, а гонка и перегонка капитализма как царства буржуазной сытости. Кодекс строителя коммунизма с программой реального гуманизма был фиговым листком, прикрывавшим срамное место вульгарного материализма насыщения и опорожнения организма массового человека всевозможными потребительскими благами («жрать, срать, спать и плодиться» в превосходной степени). Поэтому естественно социализм ума и сердца  уступил свое прогрессивное место регрессивному капитализму живота и срама.
        Догадка пришла после несчастного случая, виновником которого стал я, точнее, моя задумчивость, которая способствовала тому, что я оступился и промахнулся, - пропустил одну ступеньку. В результате оказался на земле с травмой головы: лба и затылка. Неужели это было запланировано в высших сферах? Конечно, нет. Это может случиться со всяким в сем полном случайностей контингентном  мире. Наша жизнь висит на тонкой паутине судьбы – ткани наших желаний, страхов и потребностей. Помимо необходимого элемента в конфигурации жизненной истории каждого существа, даже расположенного к разумной организации своей жизни, немаловажную роль играет случайный элемент.
      Поэтому не все волоски на голове человека сочтены высшим существом. Нет никакой гарантии в существовании никому в этом мире. Пример Иисуса показателен. Задним числом объяснили и оправдали его гибель провидением. Провидение работает на уровне мира в целом, но не в его частях.
      Каждый человек на своем примере или на примере своих близких с этим сталкивался. О чем это говорит? Не о том, что нет чистой кармы. Она есть. Но только на конкретно-всеобщем, а не конкретно-индивидуальном уровне. На индивидуальном уровне она есть в «грязном» (смешанном) виде с примесью случайности и свободы. Степень свободы повышается в том, что касается уже сознательного, а тем более разумного, состояния существующего (в данном случае человеческого существа). В этом заключается истина свободы. Обыкновенно свободу трактуют в превосходном смысле и связывают с истиной и благом. Так, кстати, понимал ее один из хорошо знакомых мне философов, который публиковался в не научных (литературных)  журналах под псевдонимом «Философ».
      Однако свобода есть не только «свобода для», например, необходимости в значении «свободной причинности» или для самой свободы, в коей необходимость фигурирует уже в качестве необходимости (необходимость самой свободы), но и «свобода от», например, необходимости как случайность (в этом случае случайность становится, как и «свобода для свободы» необходимой). Такая случайная свобода никак не связана ни с истиной, ни с благом. В общем составе свободы она имеет место и накладывает на саму свободу по существу свой неизгладимый отпечаток. Это свобода риска жить и случайно умереть.
      Но если это так, то, даже находясь в разумном состоянии на пороге смерти, из-за этой случайности можно «слететь» с пути и не оказаться в долгожданной (через многие рождения в различных мирах или только в этом мире) нирване, то есть, в таком раю, в котором нет времени и места для желания, даже такого желания как желание рая, нирваны.
      Да, от судьбы никуда и никогда не уйдешь, ибо в нее вписана даже случайность. И поэтому судьба непредсказуема. Но что это означает? Что ее нет в этом мире. Если под судьбой понимать точное следование рецептуре, как в аптеке, заданного протокола сценария жизни, бытия, его программирования в вечности. Нет ни «вечного двигателя», ни «вечной программы», «вечного сценария». Логика, как и все прочее, строится на ходу, по ходу движения, развертывания ленты событий. Ведь дух есть не карма, а свобода, возможность всех возможностей, в том числе и невозможности как возможности. Но поэтому в каком-либо мире из бесчисленного их числа и дух есть карма (ограниченное воплощение или ограничение своим воплощением). Но наш мир не таков. В нем есть место для свободы. Причем свободы не только для нас, но и от нас. Свобода от нас предполагает, что с нами никто не будет считаться. Не будет считаться не по злой воле, а по контингентному бытию. Это так, как бы нам не хотелось думать иначе и строить планы на будущее.

        2. История и метаистория
        История – это то, что случилось, то есть, прошло, осталось в прошлом. Метаистория – это то, что не прошло, а всегда случается и в историческом смысле периодически повторяется. Так что же повторяется в истории? Здесь можно говорить о логическом (повторимом) аспекте в историческом (неповторимом). В этом смысле история учит тому, что она ничему не учит. Разве может научить то, что больше не повторяется? Ведь учение – это повторение. Учит не история, а метаистория в истории.
      И все же что повторяется в человеческой истории? Разумеется, история Адама и Евы, а также их детей. Вначале было рождение Адама и Евы. Повторилось это на нашем примере – рождении СССР. Из чего родилось и как рождалось? Из Абсолюта, из вечности относительное и временное. Сначала отделилось, а затем само начало делиться. Отделиться от всего как одного могло только то, чего не было, что было связано с ни чем, с ничто, ничтожеством. В этом заключается изначальный грех рождения как творения из ничего, не из абсолюта, а из ничто. Так СССР появился не из империи, из сословного общества, из царства бога, где были ангелы и звери, господа и слуги, а из ничего или самого себя как царство товарищей, где нет господ и слуг. В этом заключался грех рождения нового общества – это грех революции, по закону которой кто был ничем (зверем), стал всем, кто был всем (бог, ангелы), стал никем. От бога и господ товарищи отделились. Здесь произошла первая инверсия и подмена (субституция): не человек-товарищ был изгнан из сословного рая господ, а господа вместе со своим патроном (богом) были изгнаны из коммунистического рая товарищей. Коммуна, коллектив стал богом этих людей. Но как всегда бывает в истории не только история, но и метаистория, - в очередной раз повторилось то, что был совершен грех уже против советской власти коммунистов самими коммунистами. Они повторили то, что сделали верующие со своим спасителем, освободившим их от первородного греха (в случае с коммунистами от греха эксплуатации). Кстати, спаситель (Иисус) сам их спровоцировал на это. Так же и коммунисты расправились со своим спасителем, - разоблачили культ его личности. В принципе он сам в этом был виноват. В конце концов так же как религия распалась на ряд независимых (автокефальных) церквей, так и СССР распался на ряд независимых государств, образованных по национальному признаку.

      3.  Смысл истории
        Имеет ли история смысл? Если она имеет смысл, то может ли этот смысл быть философским? И что такое, вообще, философский смысл ввиду существования так называемого «здравого смысла»?  История имеет смысл. И этот смысл исторический. Он заключается в том, что все проходит, что нет ничего постоянного. Это является истории в виде неповторимости ее событий. Не проходит только в прошлом. Поэтому смысл история находит не в  живом настоящем, а в мертвом, антикварном прошлом. История пытается этот антиквариат превратить либо в мемориал (в память), либо в менторское поучение,  найти в нем  себя. Но находит не себя, а собственное представление, является идеологической подменой.
        Философский же смысл как сугубый смысл, то есть, смысл в чистом виде (в идее), истории заключается в том, чтобы довести историю до предела, до чистой историчности. Философию интересует не явление истории в прошлом, а в сущности – во всем времени, в его полном составе, включая как настоящее, так и будущее, а не только прошлое. Сущность истории состоит в живой истории. Живая история – это не прошлое в настоящем, а настоящее в прошлом как его будущее. 
        И все же смысл истории заключается в самой истории или выходит из истории как преходящем времени, результатом которого является собственно прошлое как предмет истории в качестве науки, в вечность?  Естественно, что он скрывается в самой истории. Но сверхъестественно, что он находится вне истории. 
        Смысл истории заключается в самой истории. Ученые люди говорят о конце света. Конец света есть конец истории? Да, если свет есть мир. Есть история мира вообще, но есть и история человеческого мира в частности как история человека и его общества, то есть, человека в целом в качестве человеческого рода и человека как множества людей. Принадлежит ли конец истории самой истории? И да, и нет. Конец истории не имеет смысла для тех, кто находится в истории, внутри ее. Но он имеет смысл вне истории как только момент вечности, ибо в ней все имеет смысл, но только другой уже не исторический, ибо в вечности все времена равнозначны, так как точка отсчета в ней находится всюду, во всех временах. В истории же точка отсчета задается только настоящим, ограниченным будущим как тем, чего еще нет. И тогда будущее по отношению к настоящему является пределом реализации, который с каждым моментом времени отодвигается как горизонт при приближении. Но с другой стороны пределом для настоящего времени в истории выступает то, что уже случилось, и чего уже нет в настоящем как прошлого. Именно это прошлое как данность времени в настоящем, как материал истории, подлежащий определению в свете настоящего, является предметом истории. История занимается прошлым для того, чтобы извлечь из прошлого тот опыт человеческой жизни, который скрывается в нем. И поэтому исторический смысл имеет не само прошлое вне настоящего, но только в настоящем. Историческое значение событие прошлого имеет само по себе. Поэтому его следует судить с точки зрения того прошлого, которое в себе было настоящим. Смысл же истории имеет прошлое не в себе, а для себя в настоящем, но уже не в настоящем прошлого, а в прошлом настоящего. Причем нельзя забывать о перспективе развития настоящего до будущего, в котором оно станет прошлым. Поэтому исторический смысл есть не только смысл прошлого настоящего, но и будущего в настоящем, что уже есть настоящее время в себе (прошлое) и для себя (будущее). Тогда настоящее есть связь во времени между прошлым и будущим как уже настоящем в памяти и еще настоящим в воображении.
        В вечности же нет времени, нет ее стрелы от прошлого к будущему через настоящее. В нем время зациклено на себя, - причем не только вперед от прошлого к будущему, но и назад от будущего к прошлому. В результате настоящее прошлое становится неотличимым от будущего настоящего, и настоящее является настоящим во всей своей полноте сразу, одновременно и везде.