Проклятие Каменного острова. Книга 4. Ключ от будущего

впервые посмотрел в глаза девушке из своих ночных кошмаров. Нет, скорее заглянул в расплав золота, объятый языками живого пламени…
– Наверное, мои слова покажутся вам странными, - тихо заговорила необычная гостья, - но я зашла сюда не случайно.
– Меня предупредили, что вы ничего не оставляете на волю случая, сиогэй.
– Увы, это больше не обо мне, - девушка, не таясь, посмотрела на него, и Ник ощутил легкое, ненавязчивое проникновение в свое сознание. Он непроизвольно напрягся в ожидании потока жутких видений, но ничего не случилось. Неужели он, наконец, избавится кошмаров? -  Дети очень похожи на вас, Николас. Я сейчас уйду, чтобы не мешать, но вынуждена просить о встрече в более позднее время. Меня поселили в западном крыле.
Гостья коротко кивнула и исчезла, а Ник остался наедине со спящими малышами. Его внутреннее состояние на данный момент можно было без преувеличения назвать критическим. Он находился на грани нервного срыва, только многолетняя привычка держать лицо помогала скрывать этот факт от окружающих. Нику предстояло разгрести столько завалов, что хватило бы на три жизни, но он мысленно отодвинул все на задний план. Сейчас не было ничего важнее встречи с детьми.

Нику приходилось видеть закаты на разных планетах, но самым завораживающим зрелищем оказался заход оранжевого солнца на Тэре. Каждый мир был по-своему прекрасен, и ни в одном из них Нику теперь не было места. Когда за очень короткий срок судьба человека меняется не один, не два, а несколько раз, поневоле задашься вопросом, какую цель преследуют Вершители судеб, ставя подобные эксперименты. Николас стал примером того, во что может превратиться самый обычный человек, если в его жизнь внезапно решают вмешаться высшие силы.
Дети Ника, зачатые после всех произошедших с ним трансформаций, стали огромной проблемой для магического сообщества, потому что не соответствовали ни одному из привычных канонов и выпадали даже из-под юрисдикции Светлой госпожи. Близнецы Элис и Лукас являлись абсолютно новым, никому не подвластным явлением в мире магии. Они с самого рождения обладали свободной волей и предпочитали находиться там, где им хотелось. Слава Богам, что сейчас этим местом был замок Розы.
Прошло уже несколько часов с момента знакомства с детьми, а грудь Николаса все еще сжимал эмоциональный спазм. Под неземным очарованием совершенной внешности в близнецах кипела жизненная сила, равной которой мир магии еще не знал. Ник понятия не имел, как следует представиться детям, к рождению которых он сильно опоздал, но слова ему и не понадобились. Общение с Элис и Лукасом происходило на том ментальном уровне, где все предельно ясно, где чувства искренни и полностью прозрачны.
Дети «читали» Ника с такой легкостью, что становилось тревожно. Они не только сразу узнали, но и как будто приняли его, во всяком случае, он на это надеялся. Слепая, всепоглощающая любовь к Элис и Лукасу обрушилась на Ника подобно метеориту, а вместе с ней тысяча опасений, страхов и прочих прелестей ответственного отцовства. Единственной, кого не доставало этой родственной связке, была мать близнецов, которой даже не оказалось поблизости.
Когда Светлая госпожа вернула Нику память, в пещерах на Фроме собрались все друзья и родные. Его поспешили обнять Джастин Хартли, Ксан и Леда, сияющий от радости Тэйн Арнийский со своей матерью Лилианой Эстэ, адмирал Бран, полковник Гатлин, майор Кроу, Рауль Данфи и Блейк Хантер. Пришли все, включая эльфийскую охрану Моны, не было только Анны. Ее подчеркнутое отсутствие слишком бросалось в глаза, но Ник оказался единственным, кто до последнего надеялся на чудо.
Холдер никогда не ставил свою гордость выше здравого смысла, поэтому не затаил обиды на жену. Он и сейчас, не задумываясь, пошел бы за Анной на край света, но при условии, что на этом краю она находилась бы рядом с детьми. Новость о том, что Элис и Лукас появились в замке Розы на третий день после рождения, просто убила Ника. Мона и Джастин не раз пытались вернуть близнецов матери, но те снова и снова сбегали от нее. В конце концов, все вынужденно смирились с выбором детей и оставили их в замке. Анна так и не последовала за своими беглыми младенцами, она предпочла остаться одна в Доме на озере.

– Какой красивый, щедрый и яркий мир, - Ник так глубоко задумался, что невольно вздрогнул при звуке женского голоса. – Эту планету по-эльфийски называют Талау (Земля). А вам известно, что изначально она принадлежала эльфам? Люди попали сюда через тот самый портал и значительно потеснили местных жителей. Им повезло, что эльфы не стали воевать за свою землю. Произошли скрещивания, мутации, здесь появились волшебники, колдуны и ведьмы, те, кто обладает даром. Они не превратились в бессмертных, просто научились продлевать свою жизнь при помощи магии. Подобная аномалия встречается во Вселенной очень редко.
– Я прочитал об этом в старинных рукописях, когда перебрался на Талау с Абсалона. А когда вы успели узнать?
Пока Ник размышлял в одиночестве, в саду медленно сгущались сумерки, но при появлении гостьи в воздухе загорелись разноцветные волшебные шары, на белом плетеном столике замерцал масляный светильник. Замок бдительно следил за тем, чтобы его обитателям было комфортно, и старался угадывать их желания.
– Знания о планетах и населяющих их людях - мое призвание, природная особенность. У представителей народа диил множество дарований, и ни одно из них не повторяется. Такое можно сказать о многих народах, но наши таланты ярче, сильнее, глубже, чем у людей и даже волшебников.
Ник предложил гостье присесть, а сам занял кресло напротив.
– Очень похоже на искусственно созданную нацию, состоящую из одних только гениев.
Ник просто пошутил, но Майли подняла взгляд, и при свете фонариков блеснуло расплавленное золото ее невероятных глаз.
– Я вижу, вы говорите не всерьез, а ведь народ диил действительно появился в результате отбора и скрещивания. Но наше общественное устройство отнюдь не идеально. Это утопия, а в ее условиях у отдельного индивидуума нет никаких прав, только обязанности. Личные потребности должны укладываться в крохотное пространство, отведенное нам создателями, и их ставленники строго следят, чтобы мы не выходили за рамки.
– Простите, сиогэй, ваше описание звучит довольно драматично.
– Так и есть. Наш родной дом похож на улей: нужно работать с утра до самой ночи, приносить себя в жертву общему делу, но в случае несчастья никто не придет на помощь. Даже если тебе повезет остаться в живых, вернуться назад уже не получится.
– Такой общественный договор жесток и бесчеловечен.
– Возможно, но у изгнания из рая есть и хорошая сторона.
– Свобода выбора, - догадался Николас. – Тем, кто невольно выпал из обоймы, нельзя возвращаться обратно. Они видели другую жизнь и могут принести в себе семена сомнения.
– Так и есть, слово в слово, - Майли откинулась на спинку кресла и вздохнула от этого простого удовольствия.
– Вы принадлежите к монашескому ордену?
– Не совсем. Диил скорее воины, поэтому мы живем в белых, очень чистых казармах. Нас забирают от родителей в раннем детстве и воспитывают по системе равенства полов. Бывший хозяин Зазеркалья страстно желал получить нескольких диил в свое полное распоряжение, но его расчеты не оправдались. Мои братья сразу погибли за Гранью, а я, на свою беду, выжила… - Майли помолчала, и вновь села прямо, как ее когда-то учили. Старая выучка помогала сохранять невозмутимость. - В последние мгновения своей жизни Тень успел отнять у вас часть воспоминаний, а вместо них вложил вам в голову свои. Отсюда ваши кошмары…
Она внезапно замерла, к чему-то прислушалась, а потом внезапно исчезла. В тот же миг за спинкой ее кресла появилась Анна.

Глава 3
Николас медленно поднялся, но не сдвинулся с места. Они с женой стояли по разные стороны плетеного столика и смотрели друг на друга.
– Кто эта женщина?
– Здравствуй, Нэн.
– Здравствуй. Так кто она такая? – Анна никогда не позволяла отвлечь себя от выбранной темы.
– Сиогэй - гостья твоей матери.
– Выходит, пока я жду тебя дома, ты развлекаешь здесь маминых гостей?
Прежде Анна не устраивала семейных сцен. У нее для этого просто не было повода, потому что Ник старался сглаживать любую напряженность. Он позволял своей красавице-жене поступать, как ей вздумается, приходить и уходить по своему желанию и никогда не спрашивал у нее отчета.
– Разве ты не должна была встретить меня на Фроме хотя бы для того, чтобы рассказать о детях?
– Я думала, что обо всем позаботится мама.
– Она и позаботилась. А где все это время была ты?
– Я ждала тебя дома, Ники, но вижу, что ты не слишком туда торопился.
С момента появления Анны Николас ждал, когда же его сердце собьется с ритма, когда от ее красоты и женственной прелести у него по обыкновению перехватит дыхание. Она была еще прекраснее, чем он помнил, вот только пульс у него больше не частил, и кровь не закипала в жилах.  Любовь никуда не ушла, изменилась сама Анна.
– Вообще-то я надеялся увидеть тебя рядом с детьми, ведь они еще так малы и нуждаются в матери.
– Эти дети ни дня во мне не нуждались!
– Ты наверняка поторопилась с выводами, Нэн. Нужно проявить немного терпения и попытаться …
– Вот ты и пытайся, - даже не дослушав, перебила его Анна, - ведь это твои дети, а я не понимаю, что им нужно.
– То же, что и всем детям на свете – материнская любовь.
Во взгляде Анны вспыхнул огонь раздражения.
– Дети покинули меня на третий день после рождения, - отчеканила она, словно разговаривала со слабоумным, - они не нуждаются в моей любви.
Ник на мгновение лишился дара речи. Ему вдруг показалось, что, едва избавившись от одного кошмара, он сразу очутился в другом. Такие слова мог произносить кто угодно, только не Анна Корвел-Хартли, красавица-принцесса, любимая папина дочка. Ее обожали все чада и домочадцы, с нее сдували пылинки, выстилали дорогу лепестками роз…
Нику вдруг стало не хватать воздуха. До него только сейчас дошло, что они с Анной даже не обнялись при встрече. Будет ли уместно сделать это сейчас? Боги, что за чушь лезет ему в голову?
– Любимая, давай попытаемся разобраться вместе. Если Элис и Лукас хотят оставаться в замке, мы тоже можем здесь поселиться и постараться найти к ним подход. В конце концов, мы семья.
Пару мгновений Нику казалось, что Анна колеблется, и в его душе успела зародиться робкая, однако напрасная надежда.
– Я не хочу жить в замке, где всегда полно людей, поэтому возвращаюсь в Дом на озере, а тебе придется сделать выбор.
– Ты что, предлагаешь мне выбирать между тобой и детьми? – Нику все больше казалось, что он видит какой-то нелепый жуткий сон. – Как ты себе это представляешь?
У Анны был такой вид, будто она тоже не совсем понимала, что происходит, однако упрямство и своеволие опять взяли верх над здравым смыслом.
– Если тебе это так уж нужно, можешь их навещать, но ты мой муж и должен жить со мной.
– Да, Нэн, я твой муж, который отсутствовал три года. Ты поэтому не пришла меня встречать и даже не спросила, все ли со мной в порядке?
– Ники, ты изменился давно и уже никогда не станешь нормальным. У нас была договоренность: я позволяю тебе хранить тайны Зазеркалья, а ты не