украсть серёжки и исчезнуть. Не такой это человек.
Только у Фисы Наумовны, Вероники и Гусика настроение, казалось, было не испортить ничем. Но и они не высовывались из палатки, стараясь, лишний раз не мозолить никому глаза.
Глава 5. Игра с фамилиями
Через час в лагерь пришли три музейщика, явно чем-то смущенные и с ними высокий, и очень прямой человек, с гордо посаженной головой. Фиса Наумовна увидев его, выбралась из укрытия и с радостной улыбкой бросилась навстречу.
– Ах, мистер Джеф, вы все-таки решились. Я так рада, так рада вашему приезду!
Мистер Джеф величественно повернул голову и снисходительно взглянул на Фису Наумовну. Один из музейщиков нашел Евсеича и видимо уже успел ему что-то сообщить, потому что Евсеич подошел к гостям крайне встревоженный.
– Позвольте вам представить мистера Джефа Мак-Аврасса. Он прибыл из Лондона и имеет к профессору Гавсарову очень важный разговор. Мы объяснили мистеру Мак-Аврассу, что профессор в отъезде, и он выразил желание побеседовать с вами, – сказала Евсеичу сотрудница музея.
– Я весь внимание, – ответил начальник отряда.
Мистер Мак-Аврасс мельком взглянул на него, и выверенным, отточенным движением достав из кожаной изысканной сумки не менее изысканную папку, протянул её Евсеичу.
В папке оказался всего один документ, скреплённый гербовой печатью, из которого следовало, что господин Мак-Аврасс является единственным потомком рода Гаврасов, властелинов княжества Мангуп и законным наследником старинной крепости и округи. Документ вступал в силу ещё с 10 января сего года, и это значило, что вот уже более полугода владельцем Мангупа являлся господин Джеф Мак-Аврасс, и экспедиция почти два месяца работала здесь, по меньшей мере, не законно.
Евсеич несколько раз прочел документ. Потом медленно поднял глаза на Мак-Аврасса.
– Документ подлинный и я являюсь законным владельцем этой территории, – перевела ответ англичанина одна из музейских.
Евсеич тихо спросил музейщиков: «Это правда?»
– К сожалению, да. Мы всё проверили и перепроверили на сто раз. Документ подлинный, а Гаврасы, как вы помните, князья Мангупа.
– Но, он же не Гаврас?
– Всё документально подтверждено, Господин Мак-Аврасс действительно принадлежит к роду Гаврасов. Мак-Аврасс – производное от Гаврас, за годы пребывания в Англии фамилия семьи Гаврасов несколько трансформировалась. «Гэ» редуцировало, «эс» удвоилась, от прилива шотландской крови добавилось «Мак», – вздохнула музейщица, – к сожалению, с новыми законами, мы ничего не можем поделать.
Евсеич помрачнел ещё больше. Его пшеничные усы ощетинились как копья, и было видно, что он еле сдерживается. Евсеич оглянулся, словно ища поддержки, и увидел, что за его спиной, подобно оборонительной стене, выстроились раскопщики. Они сурово и выжидательно смотрели на гостей.
– Все равно надо поставить ребят в известность. Вы позволите? – взглянул на англичанина Евсеич.
Тот величественно кивнул. Начальник отряда медленно и очень выразительно прочёл содержание документа. Воцарилась гнетущая тишина и в этой тишине, звонко и отчетливо прозвучал голос Мики.
– А как же мы!?
И Мика уставился на Мак-Аврасса своими византийскими глазами. От этого требовательного вопрошающего взгляда англичанину, впервые за это время, стало не по себе, он поёжился и вдруг сказал на довольно сносном русском.
– Я пока никого не гоню. Можете спокойно продолжать работать. Мне, в принципе, всё равно кого нанять на работу.
– Стойте! – закричал вдруг Мика, – ребята, скоро приедет дедушка! Он- то уж разберётся, что к чему!
– Артуру Алексеевичу уже всё известно, но, к сожалению, он ничего не может поделать. Единственно, при первой же возможности он прибудет на Мангуп, – ответил один из музейщиков.
– Кто этот мальчик? – впервые соизволил обратить внимание на Фису Наумовну мистер Джеф.
– Это внук профессора Гавсарова, некий Мика Гавсаров, наше общее несчастье, чрезмерно вредный мальчишка. Впрочем, весь в деда, – поджала губы Фиса Наумовна.
– Да-а? – протянул Мак-Аврасс, – не знал, что у профессора есть внук.
Было видно, что англичанин немного занервничал.
– А вы это, ну что он вредный, моему деду скажите! – с расстановкой произнес Мика, в упор уставившись на Фису Наумовну.
За ужином обстановка ни чуть не разрядилась, а наоборот обострилась до предела – за общий стол пожаловала Фиса Наумовна! Она со своими приятелями обычно принимала пищу у себя в палатке, а если под навесом, то раньше всех, заявляя, что видеть не может, как эти «неотёсанные дикари» ведут себя за столом.
За столом, действительно, всегда было весело и шумно. Ребята вспоминали наиболее яркие картинки дня, подкалывали друг друга, рассказывали свежие анекдоты.
Анекдоты, по раз и навсегда установленному порядку, были приличными, в основном археологическими, за этим строго и неукоснительно следил повар Феликс. Глядя, на эти почти два метра добродушия, жизнерадостности и иронии, подкреплённые внушительными мускулами и раскатистым басом, любители посквернословить с первого дня пребывания в экспедиции проникались мыслью, что делать этого не стоит. Все в лагере знали, в случае какой-либо неприличности и ложкой по лбу схлопотать можно. Причём, Феликс «угощал» ложкой от всей души. Так что анекдоты всегда были пристойными, но Фису Наумовну, они бесконечно раздражали.
В этот раз Фиса Наумовна против обыкновения заявилась на ужин вместе со всеми и теперь безумолку болтала. До чего же умный и хороший мистер Джеф, какой он строгий и знающий специалист, и что теперь-то уж он наведет порядок в экспедиции. Между прочим, он очень старинного рода, настоящий аристократ. Он её давний знакомый. Они познакомились, когда она была на стажировке в Афинах. Потом они встречались на симпозиуме в Лондоне. Она уже давно знала, что он имеет самое прямое отношение к Мангупу. Он ценит её как специалиста. Теперь она, наверное, станет начальником раскопа. Хозяин не допустит, чтоб на раскопе командовал какой-то кандидатишка.
От этих слов Евсеич даже попехнулся, а ребята переглянулись. К концу ужина она взбесила всех без исключения и неизвестно, сколько бы ещё продолжала свои излияния, если бы не «чрезмерно вредный» потомок профессора Гавсарова.
– Если она сейчас же не замолчит, я её придушу, – мрачно изрек Мика и так сверкнул на Фису Наумовну глазами, что та поспешила исчезнуть.
– Мика, да пусть она болтает что угодно. Не груби ей, с такими как она, грех связываться, – вздохнул Евсеич.
–
А что, теперь терпеть её дурость!? – взвился Мика, – и вообще, я не верю, что этот Мак-Аврасс хозяин нашего Мангупа, это ещё надо
доказать.
– Да, – горячо подхватила Васька, – подумаешь, какая-то бумага! Да сейчас, что угодно подделать можно. Фамилия у него, видите ли, походит. Вот у Мики фамилия даже больше подходит. Гавсаров, «эс» и «эр» местами поменять, «ов» отбросить и чем не Гаврас?
– Что ты сказала? Повтори-ка про фамилии, – переспросила Лера, и услышав ответ задумалась.
– Ладно, ребята, успокойтесь, нас пока не гонят, будем работать, как работали, – сказал Евсеич.
Теперь его пшеничные усы не торчали уже так воинственно, и внешне он был совершенно спокоен. И даже, как всегда иронично, рассказал какую-то байку. Ребята сдержанно похихикали.
После ужина все, за исключением, разумеется, Фисы с её приспешниками и мистера Джефа, собрались у костра. Настроение было хуже некуда, даже Ваське, против обыкновения, не хотелось петь. Все были встревожены событиями последних дней. Да тут ещё Фиса Наумовна за ужином, говоря студенческим языком, всех просто достала.
Зойка и Галка попытались перевести разговор в другое русло и тоже стали рассказывать, как им казалось, что-то смешное. Их поддержал «старый раскопный волк» Пашка и выдал очередную веселую историю.
Повар Феликс раздал припасенную заначку печенья и съязвил в адрес новоиспеченного владельца, стараясь всех рассмешить.
Но все разговоры упорно возвращались на заданную ранее тему, а мысли были лишь о том, куда же подевался Грегори и что будет с отрядом.
Глава 6. Мангупский мальчик
Тихонько трещали дрова в костерке. Темнота обхватывала площадку у
костра плотным кольцом. Ночная прохлада давала о себе знать. А у костра в ярком пляшущем свете было уютно и тепло. Только бери гитару да пой. Но не пелось.
Неестественно яркая луна разливала над плато призрачный свет. В такие ночи было заманчиво и жутковато бродить по плато. Но отрядные старожилы предпочитали этого не делать и новичкам не советовали. Феликс, обычно зорко следил за тем, чтобы никто в полнолуние из лагеря не выходил.
Дело было совсем не в мистике. Просто, на Мангупе по ночам бывает очень много росы. Росистая трава становится скользкой и на склоне легко можно поскользнуться. Сбрякал и пиши – пропало, унесёт по склону. И не дай бог, если это у обрыва. А в полнолуние луна такая яркая, что в зеркальном блеске травы, как уверяют некоторые, можно увидеть своё отражение. Яркий свет луны искажает расстояние и кажется, что обрыв ещё очень далеко, а на самом деле он уже вот, под носом. Не дай бог поскользнуться, только так можно улететь с обрыва и рук-ног не соберёшь.
– А может быть, его Мангупский мальчик позвал? – сказал вдруг Пашка.
– Кого?
–Грегори.
От его слов всем стало как-то не уютно. Ребята запереглядывались.
– Да сплюнь ты! Чего мелешь! – рассердился Феликс.
– А может быть Грегори и есть тот самый Мангупский мальчик? – не унимался Пашка.
– Не, Мангупский мальчик маленьким был, а Грегори вон какой огромный и взрослый уже, – возразила Зойка.
– Ну и что, вырос Мангупский мальчик, только и делов!– засмеялся Пашка.
– А кто это? А что это за Мангупский мальчик? – тут же встряла, неожиданно выплывшая из темноты Вероника.
– Как всегда, подслушивала втихушку, – шепнул на ухо Ваське Мика, – я несколько раз замечал, что она подслушивает. Даже видел: уйдет, а потом незаметно подкрадется.
– Ага, – откликнулась Васька, – я тоже видела. Да ладно, пусть слушает,
жалко чтоли.
– Феликс, расскажи, – послышалось со всех сторон.
– Да что там Мангупский мальчик! Это так, сказки! Цветочки! У нас есть свои мальчики и девочки, похлеще Мангупского! Мангупская троица! – отнекивался повар.
Троица сделала вид, что не поняла иронии Феликса..
– Ну, Феликс, расскажи!
– Да вы же уже сто раз слышали эту историю, лучше меня рассказываете, с
кучей вариантов, – упирался Феликс.
– Ну и что, а мы еще хотим послушать.
– Правда, Феликс, расскажи, а то ведь не отстанут, – усмехнулся Евсеич.
– Ну, слушайте. Но только потом не орите на весь лагерь от страха, когда вам что-нибудь по обыкновению почудится.
– Когда это мы орали!? – возмутились Васька с Микой.
– Ну, вы, может быть, и не орали, зато другие мастаки на этот счет.
Феликс намекал на то, как несколько лет назад, одна из тогдашних экспедиционников, большая любительница ночных прогулок по городищу, переполошила весь лагерь, прибежав и заголосив, что увидела в лунном свете над развалами камней прозрачную фигуру Мангупского мальчика.
– Мы сегодня будем, наконец, слушать!? – вмешалась Лера.
– По многочисленным заявкам радиослушателей… – начал Феликс.
– Феликс!!!
– Всё-всё! Начинаю…
Давно
