ржавеет, не находя себе применения, стоячая вода гниет или на холоде замерзает, а ум человека, не находя себе применения, чахнет"… Вот и я больше не могу без красок. Глупо? В этом есть какой-то великий магический смысл. Несмотря на то, что не хватает дров и еды, но стоит набить себе брюхо и руки уже просят дать им кисть и краски… Знаешь, за те два года ни разу не приходило в голову что-то нарисовать. Война отбирает главное, отбирает отсюда, - и постучал себе по лбу. - Не понимаю людей, которые с ее помощью решают свои дела, ведь взяв на себя такую ответственность..., такой грех..., они уже не способны ни на что. А когда перестанут стрелять и будет у них богатство, власть, и что там еще им надо... Но, совершив однажды такое, потом что-то стирается. Стирается навсегда…
Виктор уже пожалел, что продолжил этот разговор, но Лео снова горячо заговорил:
- Тогда в подвале, куда меня заперли и сказали, что утром пристрелят..., тем более не хотелось рисовать... Животный ужас и это убогое тело, которое способно лишь бояться… Паралич... Но повезло... Они куда-то уехали и забыли обо мне. Удалось бежать! А потом, идя по той стране, переступая через воронки, через горы трупов, но, оставшись в живых, я поклялся, если дойду, если выберусь - буду снова писать. Буду это делать всегда… Виктор! Как тебе это объяснить?! Хочется снова жить, надеяться на что-то!...
Он замолчал, потом как-то, извиняясь, посмотрел на него, пожалев о своем откровении - нашел время. Тогда Виктор произнес:
- А еще твой Леонардо сотни лет назад сказал: "Где умирает надежда, там возникает пустота".
И в эту минуту вспомнил, сколько всего он прочитал там, на своей горе, в спокойном мирном оазисе, пока эти люди метались по стране в поисках спасения. Лео был удивлен, он не думал, что его способен кто-то понять и с благодарностью на него посмотрел...
- Краски?!... Что же, едем покупать тебе краски! - засмеялся Виктор.
- 12 -
Теперь они ехали вглубь материка, все дальше уходя от гор на запад, а вокруг только снега и никого вокруг. Словно это была другая планета с неземным пейзажем, пустынная, и только небо, это бесконечное небо напоминало о том, что они по-прежнему здесь. По дороге попался небольшой домик. Он стоял одиноко на невысоком холме, и чудесная панорама открывалась с высоты. Виктор остановился и выскочил из вездехода. Не проваливаясь в снег, он легко шел по твердому насту, направляясь к дому. Что его привлекло - он не знал... Поднялся на крыльцо, поддел замок, легко открыв дверь, и вошел внутрь. Здесь никого не было. Словно ему дали ключи от небольшой виллы, которую он зачем-то купил, и указали адрес. И вот он добрался сюда и теперь осматривался. Было уютно и прибрано. Словно, еще вчера здесь жили люди. Они подготовили все к его приезду и ушли по своим делам. И вдруг он понял, что не хочет отсюда уезжать.
- Ты что? – спросил Леонардо. Он тоже вышел из кабины.
- Если бы я хотел иметь свой дом, наверное, он должен быть именно таким! - неожиданно для себя воскликнул Виктор.
- А у меня уже был такой дом, или очень похожий на этот... Только теперь там совсем другие люди... Люди?!... Черт с ними... Поехали отсюда!
- Поехали, - Виктор напоследок бросил взгляд с холма, посмотрев на горы, закрывающие половину открывшегося с такой высоты мира, где по другую сторону были только поля, холмы и бесконечная равнина снега... Дальше они ехали молча, и каждый думал о своем. Так бывает, когда вынимаешь что-то сокровенное и доверяешь кому-то еще. А потом только пустота в душе, и повсюду, куда ни посмотреть. Бесконечная белая пустыня, покрытая снегом…
Наконец, они въехали в пригород. Вокруг никого, только закрытые двери домов и магазинов...
– Был август месяц, - вспомнил он. - Два часа ночи - пятницы или уже субботы. А теперь только снег вместо ночной жары...
Магазин был огромным, и они медленно шли по его рядам.
- Снова набираем еду? - спросил Лео.
- Давай немного походим, - предложил Виктор, и Лео с радостью согласился. Он устал от долгого сидения в машине, и теперь они блуждали по огромному помещению, где, наверное, было для жизни все...
Что нужно человеку? – думал он, потеряв Лео из виду, а тот успел повернуть в другую в сторону.
- Стеллажи с продуктами - основная часть магазина.
- Одежда - тоже очень важный отдел.
- Вот фермерский уголок - газонокосилки, садовая утварь, семена... Семена! Значит, снова будет огород! Целая плантация!
- Отдел рыболова - замечательно!
- А здесь масса полезных хозяйственных мелочей - жизнь налаживается!
- Фильмы, музыка - почему бы и нет? Разберемся с электричеством и снова включим эти приборы.
Он разбирал стеллаж с музыкальными дисками. Отдел классики был не таким большим, но кое-что нашлось...
Вдруг замер, услышав дикие крики, подскочил на месте, и, рассыпав диски, кинулся на голос Лео. Пробежав пару отделов, замер, с удивлением глядя на художника:
Леонардо ликовал! Он вопил на все это огромное здание так, что стены сотрясались. Он бегал, он кричал, что останется здесь навсегда, а в руках держал бумагу для рисования, мольберты, краски. Все это не помещалось в руках, и пришлось подвести тележку. Сам Лео, видимо, до этого не додумался.
- Зачем тебе столько? – удивленно спросил Виктор, помогая ему складывать вещи.
- Открою художественную школу! Буду рисовать! Я научу этому всех наших детей! – кричал в запале Лео.
- Научи их для начала читать, - кричал в ответ Виктор, хохоча,- наверняка они даже этого не умеют.
Но Лео его не слышал, он продолжал носиться по магазину, как сумасшедший, перетаскивал коробки с красками, книгами, какими-то альбомами и журналами, а Виктор едва за ним поспевал. Он видел совершенно обезумевшего человека. И, наконец, когда они залезли в кабину и тронулись в путь, Лео произнес:
- Знаешь? Я впервые счастлив за последние несколько лет. Ты не представляешь! Ты был прав - надежда появляется, она с нами, а пустота... Пустота не для нас...
- Это сказал не я, а Леонардо да Винчи, - скромно поправил он сумасшедшего художника.
Очень скоро они снова проезжали мимо его дома...
- Ого, - подумал он, - уже "его".
Виктор ненадолго притормозил и с восторгом огляделся по сторонам. Но Лео не мог усидеть на месте, Лео торопил, он звал в дорогу, он готов был развести краски, взять в руки кисть и прикоснуться к мольберту. И уже очень скоро они поднимались в горы, возвращаясь домой.
- Домой? – снова подумал он. - Где он тот дом?...
Когда они разгружали багажник, к ним подошел Давид.
– О, книги! Молодцы! Книгами растапливать намного удобнее, – сказал он. - Очень ценно... Виктор, я что хотел спросить... Не одолжишь ли ты нам свой вездеход,… скажем, на завтра? Хотим с ребятами прокатиться. А ты пока отдохнешь... Годится? ... С меня причитается.
- Конечно, Давид, бери, – отозвался Виктор. Он был рад такому предложению. В последнее время он часто уезжал и мало бывал дома. А теперь появилась возможность отдохнуть и провести время с Сильвией, которую он так редко видел. И с Беатрис тоже…
- Возьми еще это, - и протянул карту местности, которую прихватил в магазине.
- Ну, спасибо... Даже карта..., - поблагодарил Давид.
Лео на прощание спросил: - Может, поехать с вами?
Давид мгновение подумал и ответил: - Не надо... Справимся сами. Отдыхайте, ребята, не заблудимся...
- 13 -
С того памятного дня, когда у людей был праздник, прошло больше недели. С того вечера, когда заболела Сильвия и когда они все-таки справились с этим, со дня, когда в этой маленькой горной долине все так изменилось и люди стали немного другими, начали носить другие одежды, разговаривать, улыбаться друг другу, с того дня, казалось, прошла уже целая вечность. Виктор и Лео завалили поселок дровами и провиантом на недели вперед, стало намного легче. Патриция заходила к ним каждый день, и девочка пошла на поправку. На улицу ее не пускали, но она уже начала вставать, ходила по дому, иногда подходила к этому странному инструменту, который когда-то спас ее жизнь. Нажимала на клавиши и отходила, чуть не плача. Виктор принес ей множество книг, и теперь по очереди они читали ей о принцессах и королях, о мудрецах и богатырях, о многом другом, чего она еще не слышала и не знала. Девочка быстро поправлялась, и Бетти уже совсем успокоилась, глядя на дочь. Этим вечером Виктор, вернувшись из магазина, привез много книг и подарков. Сильвия получила огромного медведя, а Пат отнесла сыну большого зеленого крокодила. И еще...
- Я кое-что привез... Уже для тебя, Бетти..., признался он на следующий день, когда Сильвия спала и они остались одни. - В этом я не разбираюсь, поэтому не взыщи.
Он смутился и протянул небольшой пакетик. Она робко взяла подарок и начала распаковывать.
- Косметика?... Духи? - покраснела и спросила. – Виктор, ты за мной ухаживаешь?
- Нет... То есть,… если все это не нравится или испортилось... Просто я подумал..., - и замолчал.
- Нет? – улыбнулась она.
- Что, нет?
- Ты не ответил на мой вопрос, Виктор... Ты действительно хочешь, чтобы я пользовалась этим?
- Не знаю..., - он вел себя, как двадцатилетний юнец. Подумал, что совершенно одичал и разучился разговаривать с женщинами. - Черт дернул его притащить это сюда. Хотя, почему бы и нет. И вслух повторил. - Почему бы и нет?
Она странно на него посмотрела, потом улыбнулась и сказала: - Спасибо. Только…, наверное, я пока не готова снова быть...
- Глупости, - перебил он, - война закончилась... У тебя получится. Это так здорово быть просто женщиной...
Теперь они молчали, глядели друг на друга и не знали, что сказать. Внезапно с улицы донесся крик Лео, и он подошел к окну.
- Виктор, пойдем поможем разгрузить машину. Они вернулись.
Давид с самого утра с его людьми уехал на вездеходе и только сейчас приехал в деревню. Они подошли к машине, которую тот припарковал у своего дома в самом центре поселка. Какие-то люди по привычке тоже подошли и смотрели на дверцу открывающегося капота. Давид был очень доволен. Его помощники начали выкладывать свою добычу на крыльцо, а Давид гордо посматривал по сторонам.
- Ну как улов? – наконец, спросил он.
- Что это? – спросила, подошедшая Бетти.
- А ты не видишь?
Все было упаковано в деревянные ящики зеленого цвета. На мгновение Виктору показалось, что где-то он уже видел это. Давид открыл один из них. Там лежали автоматы, новенькие и в смазке. Другой ящик - гранаты или мины. Третий - сигнальные ракеты.... Четвертый… Пятый... Пистолеты... Патроны... Наручники…
- Зачем все это? - воскликнула Бетти.
- Глупая женщина! - сказал Давид, - будем ходить на охоту!
- С наручниками? Будешь надевать их на лапы медведю?
- Найдем на кого надеть, - пробурчал он, - было бы что надевать. Пока все это хозяйство будет в моем доме. Позже решу, кого и как вооружать.
Он протянул Виктору пистолет и коробку патронов. - Спасибо за транспорт. Взяли полицейский участок! – и громко засмеялся.
- Это все, что вы привезли? – опять спросила Бетти.
- Тебе мало? Ракет земля-воздух не нашлось...
- Ты герой, Давид! Ты настоящий герой! – сказала она, повернулась и пошла к своему дому. И люди тоже начали расходиться в недоумении, со знакомым привкусом недавнего прошлого.
В последние дни потеплело, и долина погрузилась в плотный туман. Этот туман был обыкновенной тучей, которая расположилась, как на привале на этой горе, но растворяться и уходить не собиралась. А поскольку было очень сыро, стало
