Габриэль

и ты знаешь.
- Такие приятные слова, - опять перешёл Габриэль на эльфийский. – Йехуу! Я знаю настоящий эльфийский язык, - радовался он, как ребёнок, быстро щёлкая пальцами обеих рук. - Давай на нём поболтаем. Они, - он кивнул в сторону палаток, - ничего не поймут, если подслушивают.
Дариэль рассмеялась.
- Ну да, - сказала она на эльфийском. – Вряд ли они знают наш язык. Рогнар знает свой и людской. А люди, вообще, редко другие языки учат. Их язык ведь общий.
- А почему он стал общим?
- Потому что людей больше всего. Они повсюду и все хотят иметь с ними дела. Даже в оркских школах изучают их язык, даже кентавры и тролли его знают.
- Понятно. Наверно, какой-то язык должен был стать общим. Так же удобнее – когда один язык.
- Мы с отцом тоже так думаем.
- А почему я не понял твою песню? Она же на эльфийском?
- Нет. В нихтах нет слов. В них используются звуки, позволяющие гладко передать задуманное.
Вампир удивлённо поднял брови.
- Это был просто набор звуков?
- Не просто. Нихтвель – это искусство. С помощью него мастера передают слушателям образы и целые истории.
- Ошалеть! Второй раз ты не споёшь то же самое?
- Спою, но не точь-в-точь. Одинаковых нихт не бывает. При других обстоятельствах - даже при другом настроении, - для тех же самых картин могут понадобиться другие звуки.
- Прекрасное искусство. Но в моём мире, наверно, не сработает. Тут точно волшебство замешано.   
- Замешано, - зевнула эльфийка и посмотрела Габриэлю в глаза: - Хочу увидеть твой мир.
- Я покажу тебе, когда закончу здесь, – пообещал он.
Чувственные губы девушки разжигали в нём страсть.
«Поцеловать? Или отправить спать? – думал землянин. – Если поцелую, то не дам ей потом спать…»
- Иди спать, Дариэль, - погладил он её по щеке. – У тебя уже глаза закрываются.
- Ещё чуть-чуть посижу, - ответила она.
Ей хотелось спать и не хотелось уходить.
Они стали болтать о том о сём, снова перейдя на обще-аилионский. Пускали локомотив разговора в тех местах, о которых один знал много, а другой уже кое-что. Попутно делали количество таких мест ещё больше – упрощая себе будущую болтовню о том о сём. На середине разговора вампир взял руку эльфийки в свою, не встретив никакого сопротивления. 
Прошло полчаса. Теперь уже нельзя было сказать, что глаза Дариэль закрываются. Так можно сказать, когда глаза большую часть времени открыты и иногда закрываются. А что если они большую часть времени закрыты и иногда открываются?
- Всё, Дариэль, - легонько потряс её за плечи Габриэль. – Иди спать. Ты уже никакая.
- А? Что? Какая? - встрепенулась девушка. – Да, пойду… - она встала. - Ты как? Нормально?
- Отлично! Спи спокойно - за покой отвечает профессионал!
- Спасибо, Габриэль, - она наклонилась и нежно поцеловала его в щёку (страсть захлестнула вампира, когда он почувствовал её губы своей кожей). - Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, Дариэль!
Он выдавил из себя улыбку. Ту самую, которой улыбаются маньяки, перед тем, как накинуться на жертву.
«Тише, тише, - шептал ему здравый смысл. – Ей нужно поспать. Не надо портить хорошее впечатление. Завтра устроим секси-тайм»
Эльфийку и вампира почти одинаково сильно тянуло друг к другу. Отличалось наполнение этой тяги.
Дариэль хотела объять весь мир Габриэля, раствориться в нём, стать его женщиной навсегда. Секс с ним представлялся ей лишь вкусным кремом, которым был смазан торт всего остального.
Габриэль хотел устраивать с Дариэль затяжные секс-марафоны с коротенькими перерывами на питание и приведение себя в порядок. Сейчас она была для него самой желанной девушкой из всех, кого он знал и помнил. Романтические отношения и разговоры, наполненные улыбками и приятными мгновениями, представлялись ему лишь вкусным кремом, которым был смазан торт секса.   
Когда шевеления в палатке эльфийки закончились, вампир потушил догорающий костёр, залез на высокое дерево неподалёку и стал оглядывать окрестности. Страшные рыки, рычания и вои слышались со всех сторон, но увидел он только два неизвестных создания. Мельком, сквозь листву.
«Может за монстриком сбегать? – подумал он, представив аппетитную шею медведя-оборотня. – Ммм… Эта кровь! Нет… Не стоит. Забредёт какое-нибудь чудо-юдо сюда»
Габриэль спустился с дерева и застыл возле кострища. Много мыслей копошилось в его голове. Рождество, эльфы, друиды, гномы, люди, рождество…
«Рождество! Ну надо же! Междумировой праздник!» - помотал он головой.
Ему нужно было разложить полученную за день информацию по полочкам. Не пропустил ли он чего? Не отнёсся ли легкомысленно к важному, поглощённый в это время менее значимым?
Через пару часов худое, чёрное, гуманоидное существо с непропорционально огромной головой подошло к лагерю. Высотой оно было все шесть метров, а шириной не дотягивало и до одного. Большущая голова казалась особенно большущей на его худеньком теле. Несуразный образ несуразно дополняли длинные, тонкие, жилистые руки, такие же ноги, огромные зубы и страшные глаза на пол лица.
«Что ж ты за тварь такая?» - подумал вампир, приготовившись прыгнуть на существо.
«Тварь» встретилась с ним взглядом, постояла немного, крутя головой и ушла.
- Вот чудище! – прошептал наш герой.
Больше он никого не увидел.
За ночь небосвод затянулся тучами.

                                    Глава 33
Первой на рассвете встала Дариэль. Она поздоровалась с Габриэлем, спросила, как прошла ночь (конечно же, прекрасно), взяла из сумки водяной кубик, вытащила из мешков возле скакунов тазик с мылом и пошла умываться. В это время из палатки вылез Дилион. Он тоже поздоровался с вампиром и спросил, как прошла ночь (отлично).
Умытые маг с эльфийкой растолкали гнома - тот поплёлся умываться, не поздоровавшись с землянином, - и стали вытаскивать продукты.
За завтраком - который состоял из больших кусков хлеба с сыром, травяного отвара с мёдом и большой бутылки медвежьей крови известно для кого, - Габриэль рассказал какое чудо-юдо подходило ночью к лагерю. Его слушатели изменились в лице, когда поняли, кого он описывает.
- Это же нибус! – воскликнул Рогнар.
- Вот пронесло так пронесло, - закивал головой Дилион. – За них от трёхсот до четырёхсот золотых дают.
- А мне он не показался сильным, - скривил губы вампир. – Дистрофан какой-то большеголовый.
- Дистрофан? – не поняла Дариэль.
- Очень худой значит, - пояснил землянин.
- Очень худой, но очень сильный, - сказал маг. – Он вселяет ужас в сердца и ослабляет всех, кто на него смотрит.
- В меня не особо вселил, - усмехнулся Габриэль. – Какой-то он несуразный был. Не могла же его природа создать?
- Природа создала болотного тролля, - ответил командир отряда. – А некроманты сделали из него нибуса. Это мёртвый тролль.
- Мёртвый? – удивился вампир. – Но зомби же не поднимаются в вашем мире? Из-за баланса этого.
- Не поднимаются, - кивнул парень. – И нибусов больше не сделать. Это остатки с позапрошлого тысячелетия.
- До куда он дошёл? – спросил Рогнар.
Землянин показал.
- Он зашёл в «Пузырь»… - медленно проговорил гном. – Всех нас почувствовал и ушёл… Что за белиберда?
- Испугался чего-то? – посмотрел на него Дилион.
- Или кого-то, - навёл их на угодную ему мысль сияющий и улыбающийся вампир и осушил до дна свою бутылку с кровью. Ему очень льстило, что его испугался монстр, за которого дают до четырёхсот золотых.
- Выходит, что так, - проговорила Дариэль. – Испугался Габриэля.
- Силу просто почувствовал, - похвастался последний.
«Так уж получилось, что я сильный и могущественный. Что ж поделаешь?» - говорили его тон и вид.
- Разорви меня гром… - помотал головой Рогнар. – Первый раз слышу, чтоб эти тварюги кого-то боялись.
- Может у него были неудачные встречи с высшими вампирами? – кинул догадку маг.
- На вид он был абсолютно невредимый, - попробовал поставить его догадку под сомнение Габриэль.
- Они быстро регенерируют, - парировал парень. – Почти мгновенно.
- Ладно, давайте собираться, - махнул рукой гном и проскандировал главное правило путешественников: - Свет для дороги, тьма для сна.
- А скакунов не будем кормить? – спросил вампир.
- Попозже, - бросил командир отряда, направившись к палаткам.
Двенадцать минут хватило нашим друзьям, чтобы собрать палатки, вещи и мусор и сложить объедки в кучу.
Мысль о том, что их здорово пронесло, что без Габриэля они бы не пережили эту ночь, пришла в голову всем трём аилионцам.   
«Я же говорила, что это самоубийство, - с благодарностью смотрела на землянина Дариэль. – Без тебя мы никуда…»
«Нибус был рядом с моей палаткой, - вздрогнул маг. – Здесь и закончились бы мои приключения без Габриэля… Как же хорошо иметь в отряде высшего вампира!»
«И снова он спасает меня, - думал Рогнар. – Переваривался бы щас по частям в нибусе… Почему Рист не додумался взять в помощники высшего вампира? Сколько соратников он бы спас? Сколько нервов мы бы себе сохранили?»
На тропу они выехали в тех же парах, в которых ехали вторую половину дня накануне. Вампир первым пристроился к гарзе Дариэль, поймав на себе хмурый взгляд гнома. Тот хотел скрасить своё мрачное утро приятным разговором с красивой девушкой.
«Не получится, дедуля! – мысленно показал ему «средний палец» землянин. – Занято! И, вообще - привыкай к этому порядку: вы с Дилионом, я с Дариэль»
Такой порядок не только доставлял максимум удовольствия Габриэлю, но и генерировал наибольшее количество радости для всей группы. Объясню это математически:
Для Дариэль на первом месте в качестве спутника был Габриэль, на втором - Рогнар и Дилион.
Для Габриэля на первом месте была Дариэль, на втором – Дилион, на третьем - Рогнар.
Для Рогнара на первом месте тоже была Дариэль, на втором - Дилион, на третьем – Габриэль.
Для Дилиона на первом месте также и опять была Дариэль, на втором – Габриэль и Рогнар.
Допустим, что сто единиц радости получает тот, кто едет с тем, кто у него на первом месте, пятьдесят единиц - тот, кто с тем, кто у него на втором, и двадцать пять – тот, кто с тем, кто у него на третьем. Можете посчитать и убедиться, что в выбранном вампиром порядке группа и вправду генерировала наибольшее количество радости.
Пары поехали близко друг к другу, что позволяло вести общую беседу.
- А друг с другом монстры дерутся? – спросил Габриэль.
- Редко, - ответил Рогнар. – Зачем им это? Один погибнет, другой раненым останется.
- Нападают, только если большой перевес в силе чувствуют, - добавил маг. – Монстры на монстров. Или если сильно изголодались.
- А днём они куда деваются? – поинтересовался вампир.
- Кто куда, - сказал Дилион. – Норы, берлоги, пещеры.
- Пещеры на сотни километров бывают, - пробубнил гном. – Там целый мир свой.
- Да, - кивнул командир отряда. - Некоторые улетают. Ваньяры, например. Они в ближайшие горы драпают.           
- Есть такие, которые могут закопаться в любом месте, - вспомнил ветеран этих противных монстров. Последние и выкапывались откуда ни возьмись и когда их не ждали.
- Такие закапываются там, где их застиг рассвет, - объяснил маг.
- Ещё перевёртыши есть, - вспомнила эльфийка.
- Это ещё кто? – спросил землянин.
- Это оборотни, - ответил Дилион. – Днём обычные зверьки, а ночью опасные, кровожадные монстры.
- Ошалеть, - усмехнулся Габриэль. – Есть предел разнообразию в вашем мире? Я его уже обожаю.
- Я сам удивляться не перестаю, - усмехнулся ему в