же, полюбит меня за мои отвагу и благородство…. Слышен крик вперёд смотрящего с грота: на горизонте парус!.. Рында бьёт тревогу и вот уже старый каптенармус раздаёт оружие экипажу…. Жадно всматриваюсь в линию горизонта: что ожидает нас: богатая добыча или жерла королевских пушек?.. Золотые пиастры, бочонки с кубинским ромом, мешки с драгоценными пряностями или свинец, огонь и забортная вода, бьющая в пробоины от калёных ядер?..
В зажмуренные глаза бьёт солнечный зайчик, вырывая меня из наполненной грёзами дрёмы и я переворачиваюсь на скрипучем диване. Конечно же, это опять шалит несносный Андрей! Он, в отличие от меня, пташка ранняя…. Верно уж и чая с французской булкой попил в людской…. А теперь ему не терпится пойти со мной в рощу – играть «в Робина Гуда» как вчера…. А может «в Вильгельма Теля» …. Нет! Сегодня мы будем играть в пиратов! Я буду Дик Сенди, а он будет… он будет….
Андрею надоело свистеть и пускать мне глаза солнечные зайчики карманным зеркальцем, и он начинает назойливо стучать в окно. Вот неугомонный! Ему здесь всё внове – он первый раз в деревне, а мне хочется ещё повалятся (благо в гимназии – каникулы)…. Вчера, до двух пополуночи с электрическим фонариком (что б маман не увидела) читал «Остров сокровищ» под одеялом…. Вот так всегда! Только размечтаешься о чем-либо хорошем: путешествии по Амазонке или войне в Трансваале, а тебя возьмут и вытащат из воображаемых приключений в скушную действительность. Вот как сейчас. И уже получается - не реи скрипят, а пружины моего старого дивана, и свистит не «ветер странствий», а мой однокашник по гимназии Андрей, которого я сам же и пригласил погостить у нас в усадьбе…. И вовсе не прибой грохочет за бортом - это опять за стеной бранятся маман и папа (Господи, как им не надоело?.. Каждое утро!..) Ну почему так всегда?.. Ответа нет. Ничего не поделаешь, придётся вставать…. А то Андрей опять «Илюшей Обломовым» дразниться будет…. Подумаешь, Штольц выискался!.. Перец-немец-колбаса…. Впрочем, когда в отместку я его называю «Штольцем» он с неизменным педантизмом поправляет: «не Штольц, а Шульц». Он такой смешной!.. Как хорошо!.. Впереди длинный летний день…. Длинный - как жизнь!..
Юность…. Время, когда впервые – не до книжек. А мечты – конкретны и достижимы. Ибо, это время - действия. И не беда, что в реальности - всё иначе, нежели мечталось в детстве и отрочестве! …Только третьего дня как вел. кн. НН поздравил нас на плацу с присвоением первого офицерского чина…. Ура! Ура! Я боле не юнкер! И пусть всего лишь корнет, а не подпоручик (балов не хватило), но стараниями моей любимой тётушки я распределён в лейб-гвардии Гусарский полк!
Однако это было тяжко…. Сначала дружеская попойка с однокашниками по юнкерскому училищу по случаю окончания курса. Шампанское, шампанское. шампанское!.. Как было хорошо тогда и как плохо - потом!.. Впрочем, я ничего толком не помню…. Маман ахнула, когда я заявился под утро. Посмотрев в зеркало, я её понял: бледный до зелени, под глазами «мешки» синеют, даже похудел, кажется…. Отец же только усмехнулся, взглянув на меня, и молча прошёл в свой кабинет.
Не успел я оправиться от этой пьянки, как нашёлся повод для новой. И повод такой, что и не отвертишься: угощение новых товарищей по полку в офицерском собрании – «по случаю представления»…. Здесь, тоже всё было в лучших гусарских традициях – «жжёнка»…. Последствия ещё более впечатляющие: утром я думал – умру….
Но, слава Богу – всё когда-либо заканчивается: уходят в невозвратное прошлое юнкерские проказы (теперь я – офицер!), пролетели бесшабашною пьяной чредой весёлые праздники, начинаются суровые армейские (нет, гвардейские!) будни! Трруба зовёт!!!.. Но это будет завтра. А сегодня – мой первый выход в «свет» в новом качестве (и мундире)! И, уж сегодня спиртного – ни, ни! Я теперь стал – отчаянный трезвенник: запах рома для меня – как нож…. В конце концов, в этом прекрасном мире есть и другие удовольствия!..
Это сладкое слово – свобода! Теперь я имею полное право сидеть в партере театра, а не на галёрке, как нижний чин…. Букет уж заказан и сегодня я непременно его вручу несравненной Софи - самой юной и самой очаровательной актёрке кордебалета!.. Ходят слухи, что она вскоре выйдет в «примы».... Софи уже и сейчас взмётывает свои божественные ножки выше всех в канкане…. Сегодня же я буду в её гримёрной, не будь я гусар!..
…Пора, пора! Ах, эти ножки балерин, воспетые всеми поэтами начиная с Пушкина! Мне ли быть исключением?.. Уж нам-то, гусарам, всё едино – что графиня, что кокотка….
Звучат последние аккорды канкана, затем пойдут «бисы» и поклоны…. Но мне надо опередить других «соискателей», а таковые очень даже могут быть…. Конечно же, я их не опасаюсь – пусть опасаются меня!..
…Вход в кулисы мне попытался заступить служитель:
- Ваше сиятельство!..
- Прочь с дороги!!
Служитель испуганно шарахается в сторону и исчезает среди машинерии сцены…. Ага, вот и её гримёрная! В нерешительности останавливаюсь…. А не войти ли?.. А почему бы и нет?.. Гусар я или не гусар?! Если дверь не закрыта, разумеется…. Толкаю дверь…. Открыта…. Вхожу…. Что я вижу! Какой-то штатский развалился в кресле перед зеркалом, да ещё и сюртук с себя снял…. Может быть, я всё-таки ошибся гримёрной ?..
- …Пардон! Я, кажется, ошибся….
…Да нет! На двери чётко прописано «м –ль Софи»…
- Па-азвольте! А что вы здесь собственно….
Ба! Знакомое лицо…. Да это же купец-мильёнщик Северов, известный театральный меценат, любитель муз и юных танцовщиц! Ну, уж нет! Плевал я на его миллионы…. Софи я ему не уступлю!
Молча захожу обратно, кладу на гримёрный столик букет, и… начинаю расстёгивать крючки на доломане….
- …Господин офицер! Что вы себе позволяете?!
- …Ну, если уж, ваше степенство позволяет себе снять сюртук в чужом кабинете…. То мне как дворянину позволительно сделать то же самое…, - продолжаю я раздеваться. - Как офицеру же, просто необходимо решиться на большее….. Ну, а уж как гусар, я вообще могу здесь в одном «неглиже» пребывать - то бишь в исподнем, что б вам понятнее….
И в сей пикантнейший момент, вся в румянце и сценическом «неглиже» с возгласом «ву а ля» заявляется хозяйка гримёрной…. И что, прикажете делать при таком пассаже, юной (пускай и не очень невинной) особе?.. Она, натурально, не находит ничего лучшего, как упасть в обморок…. В мои объятия, разумеется…. А сам я кричу купцу-мильёнщику:
- Ну, что же вы!.. Чёрт бы вас побрал! Вы же видите – даме плохо!.. Позовите же кого-нибудь….
Купец испуганно кивает и бросается к выходу.
- Ваше степенство! - кричу я ему в след. - Не фраппируйте общество – сюртук-то оденьте!..
Подхватив брошенный мною сюртук, купец буквально вымётывается из гримерной…. Поле боя осталось за мной…. Продолжая прижимать к себе восхитительно беспомощную актрису, защёлкиваю английский замок гримёрной…. Моё сокровище уже распахнуло свои умопомрачительные ресницы….
- …Оле-ежик, проти-ивный! – обиженно тянет, наконец-то освободившая губки от моего поцелуя, Софии. - Ну что ты делаешь! Ведь он же обещал деньги дать на мой бенефис….
- ...Что? А?.. Какие ещё деньги?.. Ты же знаешь – гусары денег не берут.
- Тебе б всё шутить!
- Какие шутки! Сейчас в двери колотить начнут!.. Но ничего, мы успеем….
ПОПУТЧИК
I
Сколь изъезженно троп:
Шагом, рысью, в галоп…
Горячил я коня,
Прочь усталость гоня.
Я держал шенкеля
И вертелась земля…
Ведь крыла надо мной
Распростер Ангел мой.
Мой Ангел белокрылый
Храни меня, храни!
Дай твердости и силы,
От зла оборони.
Чужою стороною
Не дай в тупик свернуть.
Под солнцем и луною
Спрями тернистый путь!
II
Выбор есть у меня:
Ветром странствий пьяня,
Перекресток дорог
Посылает мне Бог.
Ошибаться нельзя -
Есть одна лишь стезя…
Помоги, Ангел мой,
Карту жизни открой!
Товарищ мой крылатый,
Спасение яви
От кабака и злата
Да от лихой любви.
Но если не расслышу
Тревожный трубный глас -
Рассудит Тот Кто Свыше
И Кто мудрее нас.
III
Знаю, время придет
Получать свой расчет -
Тяготеньем веля,
Вниз поманит земля:
Завершится мой путь…
И тогда не забудь,
Коль покину седло -
Подхвати под крыло!
Мой Ангел, мой Хранитель!
Скитальца унеси
В предвечную обитель
В заоблачной выси.
В награду ль, в наказанье,
Прошу лишь умолить:
С тобою, не в прощанье,
Дорогу разделить.
КОНЬ БЛЕДНЫЙ
Бледный Конь по степи проскакал…
Не примялись уснувшие травы,
Лишь задумчивый лунный овал
Путь чертил до недвижной дубравы.
Грива веяла снежным огнем,
Били воздух бесшумно копыта…
Чья-то тень уносилась с Конем
Мраком ночи надежно укрыта.
Кто ты, всадник, поникший на круп:
Дух печальный иль грешник безвестный?
Где покоится бледный твой труп,
Скоро ль кончится Путь твой кромешный?
Может статься, средь черных дубов
Остановится Конь на поляне
И разверзнется почвы покров,
Обнажатся скалистые грани…
Ад смердящим дыханьем вздохнет
И воспримет от Смерти подарок.
С неба тихо звезда упадет
И угаснет как сальный огарок…
И опять по степи Бледный Конь
Понесется к чьему-то порогу…
В гриве мечется снежный огонь,
Лунный лик освещает дорогу…
СКАЗКА
Склонившись над книгою старой,
Поникнув на стол головой,
Мечтаю душою усталой
О сказке чудесной одной…
Прекрасна та старая сказка,
Достойна завидной судьбы,
Как будто потомкам указка
От ветхой седой старины…
Картины на пыльных страницах,
Покрытых тесненной строкой…
Я вижу (иль это мне мнится?)
Богатый шатер голубой!
Раскинулся в парке волшебном
Под кронами старых дубов…
И в воздухе пряно-целебном
Там слышится звон родников.
Слышны соловьиные трели,
И посвист веселый дроздов…
На мягкой зеленой постели
Ковер голубых васильков.
В шатре спит прекрасная дева…
Чему-то вздыхает во сне.
Быть может, средь птичьего пева,
Вздыхает она обо мне?..
А вот улыбнулась чему-то,
Румянец зардел на челе…
И, может быть, в эту минуту
Мечтает она обо мне?
Но вдруг затуманилась взором,
С ресницы скатилась слеза…
Ей снится: за дальним дозором
Висит надо мною гроза?..
Не бойся, прекрасная дева.
Пусть будет покоен твой сон.
Средь чудного птичьего пева
Пусть станет лишь сладостен он.
Мой конь никогда не устанет:
Промчит сквозь века как стрела,
И скоро как вкопанный встанет
У края большого шатра.
И сброшу я плащ пропыленный,
Умоюсь водой родника…
Букет соберу васильковый…
И чтоб не вещала строка,
Я полог тяжелый откину…
РОМАНС ИЛЮШИ ОБЛОМОВА
Ветер странствий свистит за окном…
Он зовет меня к дальним морям…
Я не грежу о скучном былом,
Я живу где-то там, где-то там…
Где-то там, где вишневый закат,
Где-то там, где багряный рассвет…
Где-то там, где я дерзкий пират,
Где-то там, где меня уже нет…
Не грохочет прибой за стеной,
То бранятся папа и маман…
И не реи скрипят надо мной,
То скрипит подо мною диван…
За окном свист сменился на стук,
Извлекая из южных морей:
То зовет поиграть меня друг -
Неуемный, несносный Андрей.
Пролетели года словно миг…
Не доплыл до полуночных стран,
Но по-прежнему крепок мой бриг –
Мой скрипучий, но верный диван.
Мой уютный извечный досуг,
Вдаль влекущий без мачт и без рей
Нарушает все так же мой друг -
Этот неугомонный Андрей!
