Воины Вальгаарада

меня на землю, двое растянули за цепи на руках и ногах, а двое других взялись за плети. Я стиснул зубы, приготовившись к боли.
 - Собаку, которая осмелилась рычать на хозяина, учат палкой, теперь вы увидите: как обучают правильно обращаться к своему господину.
Если до этого, происходящее и казалось нереальным, то посыпавшиеся на спину  удары, быстро убедили меня, что все это происходит на самом деле.  
Через некоторое время разбойники, перестали бить, и Сетгорн снова спросил меня:
 - Так как меня звать?
 Мне не хотелось отвечать ему. Может, он сейчас забьет меня до смерти, тогда я избегну рабства. А может просто убьет нас всех, что бы избегнуть лишних хлопот.
-Продолжайте.
И удары посыпались снова.
  - Не надо, мы поняли тебя, раздался голос Рона, моего друга и заместителя.
 - Так как ко мне нужно обращаться?
  - Господин Сетгорн.
 - А еще как?
  - Хозяин.
  - Запомните это! Отпустите его, - меня перестали бить и отпустили, товарищи помогли подняться. Вся спина горела от плетей.
- И еще: за малейшее неповиновение провинившийся будет наказан, но вместе с ним понесет наказание так, же и невиновный. Кто это будет? Я сам выберу, и накажу его вдвойне, так что подумайте, прежде чем огорчить меня.

После этих слов, вдобавок к уже надетым цепям, нас сковали одной цепью. Лошадей согнали в небольшой табун, и пустили впереди. Затем нас окружили конные разбойники, и караван тронулся в путь.  

Цепь на ногах была настолько короткой, что передвигаться мы могли только маленькими шагами. Разбойники поделили  наши сапоги между собой, мы же остались босыми, и теперь, кандалы сбивали ноги в кровь. На стоянках, мы все подкладывали под железо лоскуты своей одежды, что бы хоть как то защититься от новых ран.  При этом наши спины оставались все менее и менее защищены от жгучего солнца,  и излишнего внимания конвоиров.  Особенно старался один, огромный, с мускулистыми  руками - Грорм. Он еще на первом же привале просил Сетгорна разрешить ему  самому «поговорить» с нами, обещая, что после разговора, все будут тихими и покорными. Хозяин не разрешил ему этого, сказав, что часть и так умрёт в дороге, а после таких разговоров, мертвых у Грорма, остаётся больше чем живых. Тот, недовольно ворча, отошел тогда от отряда. Но каждый день, мы ловили на себе недобрые взгляды громилы, а на своих спинах и плечах удары его плети.
Шли все время на юг, зеленую степь постепенно сменила выжженная солнцем пустыня. Пыль, поднимавшаяся с дороги, покрывала нас, лезла в горло, и вызывала мучительный кашель. Все время хотелось пить, воды нам давали по нескольку глотков утром и вечером.
  Разбойники проявляли в пути о лошадях больше заботы, чем о нас, подчеркивая, как низко теперь мы ценимся.  Двое  новобранцев не выдержали этого пути и умерли, это были совсем молодые ребята, они прибыли в отряд буквально перед злополучным рейдом, мы ещё не успели с ними толком познакомиться, как простились с ними.  Нам  даже не разрешили похоронить их, оставив на съедение хищным птицам.
 
  И только после этого, хозяин, сообразивший, что добыча будет еще меньше, приказал снять цепи с ног,  чаще останавливаться на отдых, и воды стали давать больше на пару глотков.
 
  Еще в первый же день плена, я спросил Рона, почему он не дал Сетгорну забить меня? Друг ответил так, что мне стало немного не по себе от своего малодушия.
- Просто погибнуть мало доблести, и пока жива надежда на освобождение, любой ценой, нужно жить! И только когда надежда пропадает, только тогда умирает человек.
    Всю дорогу мы искали малейшего удобного случая, который мог дать хоть какой-то шанс освободиться, но охранники, ни разу не ослабили бдительности, прекрасно зная, какой товар достался им. Да и какие беглецы были из нас после недели дороги? Ноги у всех изранены, сначала о цепи, потом об острые камни, от голода всех шатает. Если утром еще есть мысли о свободе, то через несколько часов пути, единственно, о чем думаешь, так это о воде и отдыхе.
 Но все когда-нибудь заканчивается. Стены города, куда нас привели, можно было бы приветствовать как окончание пути. Но, если бы это сулило избавление от цепей!
  Город был совсем небольшой, людей в нем должно было жить столько, что все должны были бы знать друг друга, но все дома были отгорожены один от одного высокими каменными заборами. Улицы были серыми, пыльными и узкими. Прохожие редко встречались тут, а при встрече, не приветствовали друг друга, а старались как можно быстрее разойтись в разные стороны, и поскорее забыть встречного. Как не похоже было на города Вальгаарада. Где соседи приветствовали друг друга, а не отворачивались, как от прокаженных.

Вероятно, мы настолько надоели Сетгорну, что он решил не выполнять своего обещания, объявлять на каждом углу города – кто мы. Или просто решил, что на нас не найдется покупателей, если все будут знать, где он нашел такой товар

Перед тем, как вести нас на рынок, хозяин приказал своим подручным снять с нас остатки одежды, и дабы придать лучший товарный вид, принесли воды обмыться, чтобы покупатели могли лучше оценить мускулы не только на ощупь, но и взглядом. На торжище, Сетгорн  нанял зазывалу, и тот принялся привлекать  покупателей, расхваливая товар, рассказывая про нашу силу и выносливость, так, как будто мы были какими-то животными. Цена же, которую просили за каждого из нас, была столь мала, что вначале собралась порядочная толпа, желающих приобрести работников.

Эта торговля вызывала у нас чувство гадливости и стыда, хотелось как можно быстрее покинуть это место. Для этого мы покорно вставали, ходили, сгибали руки, что бы покупатели могли пощупать наши мышцы, показывали зубы, как породистые лошади. Но может быть, что, то в наших глазах, или в лицах не нравилось покупателям, и они уходили прочь. Видя такое, хозяин рассвирепел, и свою злобу выместил единственно известным ему способом, что не прибавило ни здоровья, ни товарного вида.  
На следующий день  повторилось все-то же самое. Зазывала горло себе сорвал, расхваливая нас, но видимо слухи о негодных рабах разошлись по всему рынку, и к нашему отряду не подошел, ни один из покупателей. Этот день закончился так же, как и предыдущий. Грорм как всегда просил хозяина разрешить ему поговорить с нами, тот опять отказал, правда, на этот раз не так быстро как обычно. Видимо терпение этого разбойника начало подходить к концу, и возможно, что мы еще сильнее пожалеем, что наши пути пересеклись.
На следующий день, утром, к Сетгорну прибежал один из его разбойников, он что-то быстро и горячо ему рассказывал, бросая взгляды в нашу сторону. Из чего мы поняли: решается наша судьба. Потом, Сетгорн подошел, и сказал:
-Через несколько дней в город  для покупки рабов приедет владелец королевских Арен. Там, рабов убивают для развлечения благородных господ. Такой товар как вы,  пользуется большим спросом. Я продам всех за любую предложенную цену а, как и когда вы сдохнете после этого, мне просто наплевать. Вас могут скормить диким зверям, или медленно казнить. Способов убийства много, но быстрой смерти вам не видать. Бежать от будущего владельца невозможно, рабов он возит в клетках, с прочными замками.
Слова Сетгорна вызвали у разбойников радостное оживление: в скором времени им предстояла обильная выпивка и новый поход за рабами, который принесет больше выгоды, чем этот.

Если для них это была  хорошая новость, то для нас это было полное крушение надежды обрести свободу. Можно убежать с плантаций, рудников, но из запертой железной клетки убежать невозможно. Арены. Разные торговцы много рассказывали  про них, но мы не слышали ничего хорошего. Смерть в бою, от старости или болезни, неизбежна, и не вызывает такого ужаса и отвращения, как медленная смерть на потеху пресыщенной толпе.
За невеселыми мыслями мы не заметили, как  к нашему помосту кто-то приблизился.
- Я хотела бы видеть хозяина товара, - послышался женский голос.
Один из разбойников, охранявших нас, отправился за Сетгорном. Мы же, погруженные в невеселые мысли, не особо интересовались тем, кто подошел к нам на этот раз. Наш хозяин пришел довольно быстро, видимо его это интересовало больше нашего.
- Я слышала, что ты привел в город товар, который никак не можешь продать?
- Госпожа, я уже договорился с покупателями, и они берут у меня всех.
- Я догадываюсь, кому ты хочешь их продать, но ты еще не мог договориться с ними. Владелец Арен еще не прибыл в город.
- Я договорюсь с ним, такой товар пользуется у него спросом.
- Конечно, но это будет только через несколько дней, а если ты дашь мне поговорить с ними, то я, может быть, куплю их всех у тебя сегодня.
 - Говорите, госпожа, если вам так угодно.
 - Среди вас есть кто-нибудь, кто может говорить от имени остальных? Обратилась к нам женщина.

Услышанный разговор вновь пробудил надежду на возможность освободиться. Но что ей нужно услышать от нас?
Я  с трудом поднялся на ноги, меня шатало от голода и слабости, а все тело болело от побоев, но я старался стоять прямо, как только возможно, и смотреть на говорившую. Это была совсем молодая девушка, невысокая, очень красивая, с огромными черными глазами. Взглянув в эти глаза, я просто утонул в них. Она с любопытством и состраданием смотрела на нас, в её взгляде не было той брезгливости и высокомерия, с какими смотрели на нас другие покупатели.  
 - Так получилось, что мои спутники по пути домой почти все погибли по разным причинам, а вернуться мне необходимо как можно скорей, надежное сопровождение быстро найти не получится.  Я слышала, что пригнали на продажу отряд из Вальгаарада. Все знают, что в Вальгаараде хорошие воины, и если вы дали слово, то вы его сдержите, а еще все знают, что рабы вы никудышные. Предлагаю вам сделку: я сейчас выкупаю вас, вы сопровождаете меня, куда я вам укажу. В дорогу, я дам вам, другую одежду и оружие, взамен отобранного. А на месте вы получаете полную свободу, и возможность идти на все четыре стороны. Если вам кажется, что это очень маленькая цена за вашу свободу, то вы ошибаетесь, путь долгий и трудный, и мне может понадобиться все ваше умение.
Я не поверил своим ушам, услышав это. Мы снова можем стать свободными!

- Госпожа, мы согласны, но если идти надо завтра, то тут мы не помощники, нам всем нужно, хотя - бы несколько дней, чтобы набраться сил. В таком состоянии мы будем только обузой в пути.
 - Неделя у вас будет. Готовы ли вы поклясться мне, что не предадите и не бросите в дороге?
 - Готовы!
 - Ну, тогда договорились! Эй, хозяин! Сколько ты хочешь за всех?
 
Подбежал хозяин, и подобострастно кланяясь и приседая, принялся жаловаться как дорога вода в дороге, сколько мы её  выпили,  да сколько еды съели, принялся повышать цену. Начался торг, несколько раз, нам казалось, сделка может сорваться, а с ней пропадет надежда на жизнь и свободу. Но все, когда то, заканчивается, хозяин с незнакомкой ударили по рукам, её слуга передал мешочек с монетами, после чего позвали кузнеца, который снял с нас  цепи.  Каким счастьем было не слышать более ненавистного звона железа, и не ощущать его на себе, наконец, можно было уйти с проклятого места. Мой отряд с большим трудом смог подняться, руки и ноги после тяжелых цепей плохо слушались, от голода и слабости нас