недостатками, а другие, пусть с вымышленными, но достоинствами. Потому что ни один обыватель никогда не допустит, чтобы что-то постоянно напоминало ему об его заурядности.
Эгоизм человека, считающий себя чем-то важным, подобен нахальству выпивохи, который приходит туда, где его не ждут, бахается посреди скамьи, кладет руки на плечи сидящих рядом людей, закидывает ногу на ногу, и начинает говорить о себе. Именно на этом самомнении построена религия. Она просто культивирует его. Так, большинство православных верующих просто не читали ни строчки из писаний, но верит во что-то там, что им сказали, понаслышке и убеждены, что их вера и есть всем верам вера. Религия вообще дело крайне специфическое. Вряд ли можно найти хоть одного верующего, который считает свою религию не верной. Иначе она не будет его религией.
Клаус наблюдал за одним опросом, который проводился телевизионщиками. В связи с пушкинским юбилеем журналист опрашивал случайных людей, и спрашивал их мнения о поэте и его творчестве. Самой честной была молодежь, которая отвечала, что этот поэт им не интересен и не нужен. Но более любопытными были ответы людей постарше. Те смущаясь начинали говорить о «великом», «русском», но на вопрос знают ли они что-либо из его творчества, раздавалось невнятное мычание. Именно за счет этого самомнения, основанного на чужом мнении и создаются «священные коровы».
Ради смеха Клаус иногда говорил, что он настоящий христианин. Когда ему возражали, то он задавал простой вопрос - почему же он не настоящий христианин? И самое удивительное, что не мог получить конкретный ответ. «Ну не христианин и все». Таким образом, люди, которые не имеют представления ни о чем судят обо всем на свете. Отчасти это было еще и потому, что Клаус на любой выпад в свой адрес мог запросто ответить и доказать обратное. Дело было даже не в том, что он прибегал к маевтике, но в том, что настоящая духовность лежит за пределами определений, которые навязываются и культивируются в массах.
В ХХ веке сформировался ряд новых философских воззрений,согласно которым человек является неким «социальным животным». Изучение человекоподобных приматов, которое проводилось учеными привело к выводам, что основное отличие человека от животного – это его «социальность». Иными словами, все остальные признаки, которые отличают людей имеют у животных свой упрощенный прообраз. У обезьян тоже есть свой язык, пусть и намного более примитивный, они так же способны к использованию различных орудий труда. Например, могут использовать камень для того, чтобы колоть орехи. Но на что они неспособны, так это на коллективное выполнение какой-нибудь задачи, на достижение чего-нибудь сообща.
Клаус говорил, что термин «социальное животное» пусть и является несколько уничижительным, но как нельзя более лучше описывает внутреннее состояние человека и отражает влияние социума на индивидуальность.
Схематично можно изобразить взаимоотношение животного с окружающим миром, как реагирующую систему. Есть окружающая среда, есть реагирующий организм, который реагирует на ее изменения. Таким образом у животного есть определенные реакции на окружающий мир, своего рода отношение. Потому голуби и собаки зимой греются на крышках канализационных люков, так как оттуда исходит тепло.
Но если взаимодействие животного с окружением может быть описано в терминах простого реагирования, то с человеком все обстоит иначе. Помимо отношения, которое является эволюционным наследием, необходимым для выживания в природе у человека появляется еще одно качество – мнение. Он не только как-то относится к тому, что его окружает, но и имеет об этом свое мнение. И это одна из причин почему люди не греются на/в канализационных люках. Хоть там и тепло, но о тех, кто там греется у людей есть свое собственное мнение, которое определяет еще и отношение.
Однако мнение само по себе должно быть на чем-то основано. Оно всегда на чем-то основано и человек говорит, что это есть его мнение,«потому-то» или «потому что». И здесь возникает нюанс, которая просто не замечается или игнорируется. Люди утверждающие, что, по их мнению, Пушкин «великий, русский поэт», но высказывают не свое мнение, а свое отношение. Потому что не способны объяснить а почему же они считают его именно таким и на чем основано их мнение. Они просто повторяют сказанное им в школе, потому что перед камерой говорить иначе как-то неудобно. А потому человек, который выражает не свое мнение, а отношение, сформированное окружающими, уподобляется животному, но сам он совершенно этого не замечает. Заметить воздействие коллективного бессознательного на самом деле не просто.
Однажды Раджниш был в Джабути и в это же время в городе начались массовые беспорядки. Он смотрел на происходящее на улице из своего окна. Пользуясь неразберихой некоторые из людей стали заниматься мародерством. Они били витрины магазинов, хватали то, что видели и немедленно скрывались. Внимание Раджниша привлек один старик, видимо местный ачарья, который стоял на улице и не пытался как все прочие стащить что-нибудь, а наоборот пытался остановить людей, взывая к их благоразумию. Люди не слушали его и продолжали погром. Постепенно все, что могло быть унесено, было кем-то украдено, толпа переместилась на другую улицу и беспорядки продолжились в другом месте, но в одной из витрин остались здоровые старинные часы, которые были больше человеческого роста. Видимо никто не позарился на них именно из-за их размера, так как унести их в одиночку было очень сложно.
Раджниш с удивлением увидел, как оставшись один этот старый ачарья схватил эти часы и напрягаясь изо всех сил стал их тащить. Он спросил старика,зачем же он тащит эту вещь, хотя всего несколько минут назад он убеждал других людей не делать этого. На что старик ответил, что он действительно говорил, что нельзя этого делать, но потом увидел, что все расхватывают вещи и подумал, а может это он сам неправильно поступает, а на самом деле нужно делать то же, что делают все.
Клаус встречал в жизни немало примеров, которые убедительно доказывали насколько заразителен стадный инстинкт и насколько полно он овладевает человеком, что он даже перестает отличать реальность от вымысла. Чем моложе психика, тем она податливее и тем легче проходит внушение.
Когда он был маленьким, то отправился на месяц в летний лагерь. Через несколько дней после прибытия его смены среди детей стал распространяться слух, что на них хотят напасть. Никто не знал ничего конкретно, никто не мог сказать кто собирается нападать на лагерь где работает больше ста человек взрослого персонала и зачем это вообще может быть кому-то нужно. Но Клаус с недоумением смотрел, как другие дети стали собирать палки, и прятать их в кустах по соседству со своими корпусами, чтобы при непонятном нападении иметь под рукой средство для обороны. Все это происходило наполовину в форме игры, иначе они не собирали бы палки, а все до одного попрятались бы за мамину юбку (включая Клауса), но у них была и вера в то, что нечто подобное может случиться. Закончилось все тем, что эти слухи дошли до администрации летнего лагеря и на одной из утренних линеек, директор объяснял всем собравшимся детям, что им нечего бояться и их страхи выдуманы ими самими.
Другим примером может служить футбол. Когда толпа народу, насмотревшись как двадцать два мужика в трусах гоняют кожаный шарик возбуждается настолько, что начинает громить и крушить все вокруг. Это тоже коллективное бессознательное. Когда человек есть не он сам, а лишь часть толпы. Тогда как человек он просто не существует и может из-за того, что кто-то из мужиков в трусах пропустил этот шарик между ног, и это вылилось в очко, раскроить другому человеку голову. Потому что теперь не получиться идти домой,а по дороге гадить на углах домов, избавляясь от выпитого пива, дудеть в придурковатую дудочку и кричать, что его команда чемпион. Теперь кто-то другой будет делать это.
Стремление человека стать частью коллектива объясняется не только его желанием самоопределения. Есть и другие причины. И одна из таких причин, которая и является основополагающей – это бегство от собственной ничтожности. Если спросить подглуповатого, хамоватого, неопрятного бритоголового парня, кто он, то он ответит не то, что есть на самом деле. Он не скажет, что он среднестатистический дурачок, который даже не закончил какую-нибудь учагу. Но он скажет, что он «скинхэд». Так примазавшись сам не понимая к чему, потому что он идиот, он получает право не быть тем, кем он на самом деле является. Он становится частью чего-то большего, чем он сам и начинает проецировать на себя то, чего на самом деле к нему вообще никак не относится. Потому что дурачки и в Африке дурачки и нужны для массовки, но не более. Потому так много людей встает под знамена различных организаций, старается быть причастным к чему-то (религия, политическая партия и пр.), стремиться отличаться от остальных.
Точно так же человек с гордостью говорит, что он настоящий никарагуанец, парагвайских кровей, трансвестихристианин, голубой баптист, зеленый копрофил, комаросос-крововозвращатель, тайский бигфут или что угодно еще. При этом неизбежно человек начинает поддерживать то к чему он примкнул вплоть до отрицания всего остального. Даже самые бытовые и прозаические вещи могут наглядно показывать это. Например человек увлекающийся определенным жанром музыки может категорически не признавать остальные жанры и даже не любить людей, которые терпимо относятся к любой музыке. Для них это будет показателем отсутствия вкуса. Однако столь категоричные приверженцы чего-то одного, забывают, что если бы не люди, обладающие более широким взглядом, то не было бы ни музеев, ни библиотек, ни огромных коллекций произведений искусства, которые значительно способствовали прогрессу общества.
Еще одной причиной примазывания к коллективу, помимо необходимости в самоопределении и бегства от своей ничтожности, становится страх своей личной ответственности. Каждый наблюдал хоть раз в жизни разницу между тем как один человек переходит автомобильную дорогу и как это делает коллектив из нескольких человек. Один человек аккуратен, он тщательно осматривается и убедившись, что все в порядке и ничто не угрожает он начинает переходить дорогу. Иное дело, когда через дорогу начинает переходить толпа тех же футболистов. Стадное чувство, при котором они не ощущают своей личной ответственности толкает их вперед и они идут напролом, хотя поодиночке так переходить никто из них не стал бы. Это хорошо известно тем, кто водит автомобиль и не является чем-то необычным.
Точно так же идя на поводу у стадного инстинкта, люди совершали множество преступлений против человечества, которые весь мир до сих пор вспоминает с содроганием. Во время революции семнадцатого года не они лично обливали руки врагов революции кипящим маслом, а после снимали вареную «перчатку», которую бросали к остальным четыремстам, которые уже были сняты. Православные казаки не сами распарывали животы католическим монашкам и зашивали туда живых кошек. Поступая так они
