друг найдётся, то всего и потребуется для снаряжения, что ничего: моток крепкой верёвки, пара наточенных заступов, один-два ломика, да несколько порожних мешков для золота с драгоценностями – каждому конечно. И только. Расходов на такой сверхбизнес до смешного мало, учитывая баснословную прибыль, которую он может принести.
Ну что, друг – не возражаешь?! Пара ночей и дело в шляпе. Может, конечно, и третью ночку прихватим, чтобы, если уж и выгребать, так подчистую. Кости не берём, сразу предупреждаю. Их точно музеи просто так не возьмут. Так согласен?! Дай пять!
- Нет, друг, не согласен. Прости. – Отвечаю, позёвывая и щурясь на заведомо нищих братьев-воробьёв за окном. – По ночам я спать привык. В крайнем случае, к экзаменам готовиться. Так что ещё раз извини, дружок. Спасибо, дорогой, что подумал о моём кармане. Предложи кому-нибудь другому, может, найдёте своего Тутанхамона или царицу Савскую грабанёте.
Опытный искуситель, не уговаривая, отвалил мгновенно, поскольку понял всё сразу. А потом как-то так вчистую пропал, буквально с концами, так, что даже из смены уволился, не оставив ни ответа ни привета. Я поначалу даже было озаботился судьбой несостоявшегося друга. А также товарища с братом. Даже подумал, наверняка всё-таки ворвался наш Данила-проныра в царство теней, постукал ломиками церберов на входе, зарубил наточенной лопатой дядьку Аида, снёс ему черепушку, да и ворвался в царскую сокровищницу со всеми своими мешками. Естественно, обнёс те копи подчистую, небось, мешки грузовиками вывозил, ни с кем конечно не делясь, ни с другом, ни с товарищем, а брата у него и не было никогда. А чего ему теперь, например, со мной делиться, сам виноват, что отказался. Сейчас великий комбинатор наверняка где-нибудь на Гавайских пляжах. Нежится там дружок в объятиях парочки подразделений фигуристых блондинок, примеряет на них стибренные украшения дохлых подземных цариц и царевен. А они всё пищат и пищат себе по-всякому от переполняющего счастья. Так грабануть мертвяков! Просто вышка! Предел земных мечтаний!
И был в нашем тресте ещё один заинька, вовсе не проныра, не комбинатор, а тихий, скромный, весьма деликатный, чрезвычайно воспитанный юноша Витенька Заградский. Лучший айтишник горгаза того времени, а также специалист по всяким средствам связи, включая ныне архаичные рации на спецавтомобилях аварийки. Этот замечательный парнишка мог наладить работу любого компа, самых тогда первых, наиболее капризных гаджетов, древние радиорелейные линии держал в идеальном состоянии, говорят, и сейчас ещё работают, при санкциях. Я с ним не единожды общался и всякий раз удивлялся его тихой податливости, безответности, действительно мухи не мог обидеть. Чрезвычайно исполнительный, отзывчивый и конечно работящий как вол. Идеальное лакомство для засидевшихся в девках девочек. Которые ещё без килограммов золотых украшений, разумеется. И девственные, в помыслах, конечно, пока что.
Спустя где-то пару месяцев узнаю – повязали обоих друзей-товарищей. Но не за несанкционированное вскрытие захоронений скифо-сарматских владык и их жён с лошадьми, увешанных драгоценными сбруями. Нет, те могилы от них брезгливо отвернулись. Так что действовали другари по старому, вновь утверждённому плану. Взяли их за подготовку и проведение особо жестокого преступления, причём с недоведенным до конца убийством не просто невинных, а ещё и детей. Преступники выследили особо богатую прокурорскую квартиру старинного элитного дома, разведали время наиболее длительного отсутствия жильцов, разумеется, днём и совпадавшее с периодом, когда дети в школе. Дождались ухода их, а также взрослых на работу. Забрались на чердак, а квартира была на последнем, четвёртом этаже. Пробили ломами потолок, спустились вниз, выбрали содержимое шкафов и сейфов. Прежде чем убраться назад, открыли газ и поставили на стол зажжённую свечу в расчёте на скорый взрыв, пожар, на все концы в огонь. Разнесло бы и сгорело минимум полдома, сплошь прокуроров и генералов. Во дворе одни «Бентли» и «Порши». Кр-расота! Летящие в окна прокурорско-генеральские бабушки и дедушки, горящие балки и обломки прямиком на люксовый автопарк под окнами – до чего же классное зрелище получилось бы, ежели ещё и те стали рваться. Сплошной огненно-кровавый сюр.
Но тут прибежали из школы эти собачата дети и поломали весь-весь предстоящий преступный кайф. Весёлые, училка заболела, уроки отменили. А дома у них свеча почему-то горит, хотя и не новый год, и страшно воняет газом. Метан, будучи в два раза легче воздуха, шипя, поднимался вверх, но ещё не успел накопиться, опуститься до пламени свечи и рвануть. Современные находчивые детки, нисколько не расстраиваясь, ту свечку мгновенно затушили, хатку быстро проветрили, стражей порядка немедленно вызвали. Те на прокурорскую квартиру, естественно, примчались тоже сразу. Мигом начали розыск по горячим следам. Поскольку очень сильно захотели, быстро взяли злодеев со всем награбленным – и Витеньку-заиньку и Данилу-проныру, который всё же уболтал невинного ягнёнка потрясающими перспективами заполучения замогильных царских богатств и нашёл в нём лепшего братана по вновь открывшимся обстоятельствам.
Вот и встретились два одиночества. Поймали-таки друг друга, нашли возможность включить к себе на работу закон больших чисел, на полные обороты запустить коллайдер несметных сокровищ и последующих драгоценных лавин себе в карманы. Мягкотелый и сильно талантливый Витенька чрезвычайно точно просчитал момент взрыва ровно через полчаса после их ухода, но не учёл, что коварная училка, сучка, может так некстати простудиться, сорвать уроки и запуск высокоденежного синхрофазотрона.
Однако вполне могло быть и так, что Витюля пошёл на страшное преступление, до конца не осознавая, что же такое он творит на самом деле, куда поволок его новоявленный кореш – сам дьявол во плоти. Впрочем, профессиональный но примитивный гробокопатель Данила-проныра сам по себе вряд ли бы смог так всё продумать и рассчитать: и дебет открытых конфорок, и скорость прибывания газа под потолком, и градиент ускорения прибывающей кубатуры метана, и дистанцию от потолка до огня, а потом до пола. Наконец мощность взрывной силы, какой именно хватит для полного устранения следов преступления. Нет-нет, в преисподней таких наук не проходят. Там всё намного проще – за жабры и на сковородку.
Дали обоим очень большие сроки, по четвертаку, потому что брали налётчики всё же не какую-нибудь, а именно прокурорскую хатку. Только то, что каким-то чудом обошлось без жертв, не дало впаять негодяям высшую меру наказания, тогда она ещё была.
Много позже доходили слухи, что необыкновенно талантливый Витенька на зоне не слишком долго протянул, хотя и наладил там наверно не одну релейку и не один комп начальству починил и апгрейдил. В отряде ходил особняком и простые мужики старались его не замечать. Не только из-за его близости к начальству, а потому что был одновременно на редкость маменькиным сынком, лишь слегка попутанным дьяволом. А такие аппетитные сынки на зоне тоже лакомство, только теперь конечно не для девочек.
Данила-проныра, разумеется, выжил и в новых условиях. Куму, начальнику оперчасти хату отремонтировал, колодец на даче вырыл, стенгазету в отряде выпускал сначала с ленинским, а потом ельце-путинским профилем, вероятно с благими душевными наставлениями и правилами достойной жизни на Земле. Однако на вскрытие имеющегося у него в загашнике скифо-сарматского захоронения с несметными мешками золота промеж до-античных костей Данила-мастер своё начальство так и не подбил. То ли не смог, то ли оставил себе на старость, что скорее всего. Потому что со временем, к старости собирается на УДО, непочатые могилки заждались, затосковали, не везут ли по короткой дорожке дружка на вечерней заре.
Второй, ещё до леди Ксю попавшийся мне случай спонтанного проявления зла в этом мире, я бы даже сказал, артефакт зла – Иришка-мартышка. Или, как пел её женишок, мой студенческий приятель Коля Богданов: «Самая хорошая в мире Девочка по имени Ира». Чего только у неё и при ней не было, у мартышечки той! Всегда упакована так, словно на охоту за миллионером вышла и он уже выбежал на дистанцию прямого выстрела, разумеется, в пах. И вот как-то раз в компании старых знакомых самая хорошая в мире девочка по имени Ира рассказывает мне, по-свойски так, доверительно, душевно, мол, ну ты же меня понимаешь, мы же с тобой одной крови. Она почему-то обращалась ко мне, заведомо как к подельнику или единомышленнику, хотя виделись всего пару раз. Почему-то злодеи и злодейки всегда полагают, что уж их-то должны понять, что ничего необычного они не совершают и всё происходит в порядке вещей, всем всё понятно и ничего предосудительного ни в чём нет. Наоборот - высший класс. Тебя приглашают к дружеской эмпатии, даже к соучастию в движении мыслей и поступков, предлагая посочувствовать и разделить мнение и правоту рассказчика. Причём без тени сомнения в том, что ты точно такой же и обязательно с воодушевлением разделишь возмущение определёнными поступками и действиями.
Далее, как она запомнилась мне, прямая речь юной мартышки-дьяволицы, возомнившей из себя мою закадычную приятельницу:
- Гаика, хозяина таверны на водоразделе Курсавки, ты скорее всего не знаешь, он кум моей подруги Тоньки Миклиной. У Гаика затяжная вражда с хозяином кафе напротив. Как раз по обе стороны трассы оба заведения стоят, обслуживают всех остановившихся автомобилистов. А неподалеку сам посёлок, где в крутых домишках проживают их семьи. Знал бы ты Гаика, точно ужаснулся бы, до чего это мстительный и хитроумный жук, может потому что сам слабосильный и перед волками всегда пас. Когда они с конкурентом совсем разосрались, то и нанял Гаик моего Колька за сотку спалить ему хату конкуренту, чтобы не зазнавался, знал своё место и вообще пошёл на попятную. А Колёк ещё похуже Гаика. Вообще олух царя небесного и тряпка, каких мало. Что за мужики нынче пошли такие – хуже баб?! Ничего поручить нельзя, ни в чём положиться на них невозможно! Такому дай в руки хрен стеклянный, ну ты знаешь, чего будет. Всем известно. И хрен разобьёт и руки порежет. Короче, тряпка с тряпкой договорились, и пошёл мой Колёк с зажигательной бутылкой дом палить Гайкиному конкуренту. Потом мне рассказывает как было. Подошёл к окну, заглядывает, а там дети малые, на ковре играют словно щенята. И ты представляешь? Не смог, говорит, не смог и всё тут, вот урод! А я уже прикинула, на что эту соточку потрачу. Вот всё же скажи, почему вы, мужики, до такой степени выродились?! Одну бутылочку в форточку закинуть – и то он, видите ли, не смог. Вот лапоть, пальцем деланный! Уйду-ка я от него! Не буду с бабой жить, вот не буду! Тряпка!.. Скажи, я ведь права?! Скажи!
Я до сих пор впадаю в оцепенение и покрываюсь морозом по коже, когда вспоминаю тот весьма симптоматичный пассаж. Маркер той невероятной глубины, куда может рухнуть человек. Именно он и подтолкнул меня к прорыву в области нового человекоустройства. Он до сих пор как ничто подпитывает мою мысль о том, что страшнее зверя, чем человек, никого на свете не существует. Да
