А он свинья.
Он отлично знает, в чём дело.
Но не скажет. И ничем не поможет.
Нет, нельзя ни помочь, ни открыть «Правду» этим несчастным. Обездоленным. Лишённым своего «Я», своего… таланта. Агрессивности. Шила в…
Своей Индивидуальности.
Если и сказать – они счастливей уж точно не станут… Но и промолчать…
– Спасибо, фру Магда. Почему-то я чувствую в вас свою мать. Она… Тоже вытирала мне слёзы обид. А обидно мне, – поспешил он поправиться, видя готовый сорваться вопрос, – за вас. Был бы я – Богом, я бы всем раздал [i]этого[/i]… Правда-правда, всем-всем!..
Я… И сам иногда не всё в себе понимаю. Но вот так уж устроено: иногда даже в отличных условиях, когда сыт, здоров, и всё, вроде, в порядке… Начинаешь что-то делать – а оно не идёт! И точка!
А бывает – злишься на весь мир, в животе пусто, всё болит, и на душе – мерзость всякая. А станешь перед манекеном, и… Вдруг получается. (Тьфу-тьфу!..) Может, это какие-то магнитные бури на солнце так на нас влияют?..
Фру Магда хмыкнула. Покачала головой:
– Нет, хэрр Алексейс. Это – только что-то там. Внутри. У вас – есть, у нас – нет.
– Да нет, фру Магда. У вас тоже наверняка есть. Но… Похоже, вы выбрали не совсем то ремесло. Профессию. Может, стань вы, например, писательницей – и вашими книгами зачитывались бы все дети мира!
Фру Магда… рассмеялась. Хоть и не весело, но – открыто.
– Нет, хэрр Алексейс. Тут у нас профессию не выбирают. Её – [i]распределяют[/i]. Наставники. Ещё в детстве, в Домах-интернатах.
– Но… как? Как можно дать человеку профессию – на всю жизнь, не спросив его?
Фру Магда взглянула на него по-настоящему удивлённо. Сказала:
– Хэрр Алексей. Вы пытаетесь мне доказать, что у вас – по-другому? Что у вас Наставники не решают всё за ребёнка ещё к двенадцати годам, дав ему Предопределение?
Алексей… Почувствовал, что сморозил глупость. Он снова на тонком льду.
Как бы теперь выпутаться потехничней…
С другой стороны, раз [i]здесь[/i] его страны не существует, (А фру Магда вряд ли об этом знает – историю же запретили!) можно врать смело. И – всё, что угодно.
– У нас, фру Магда, вначале дети учат средний… Ну, то есть – получают обязательный набор общечеловеческих, так сказать, знаний. Думаю у вас так же: ну, чтение, письмо, затем – [i]грамотное[/i] письмо… Арифметика, рисование, – он старался не брякнуть такого, что вызвало бы удивление, – Хоровое пение… Чтобы проверить слух и голос. – пока фру Магда согласно кивала. Значит, порядок – он угадал с предметами в этих… Домах.
– И только когда всё освоено, и освоено хорошо, (Ах, если бы!..) уже лет в четырнадцать-пятнадцать, дети [i]сами[/i] принимают решение, чем заниматься – и идут в специальные… Ну, Мастерские, где их учат основам, а затем – и тонкостям каждой профессии. – Алексей решил не говорить, что решение зависит и от мнения родителей. Ну вот нет здесь такого понятия – родители. Дети – питомцы Государства! Как ни дико это звучит, похоже, придётся к этому привыкнуть.
– А-а, поняла… Ну, в принципе, и у нас почти так же. Только решение о профессиональной области занятий принимают на два года раньше. И Наставник, конечно, смотрит – в каком из [i]наших[/i] обязательных, ну – общеобразовательных, как вы их назвали – предметов ребёнок успевает лучше, чем в остальных… А вот самих предметов у нас куда больше – ещё и физкультура, и труд – для девочек – свой, для мальчиков – свой. – теперь уже Алексей согласно кивал, да, мол, всё это есть и у нас…
– И как вы, наверняка, догадались, у девочек – приготовление пищи, домоводство, пошив одежды, работа на конвейере – на каком-нибудь заводе, по два-три часа в день – проверить, может, кому-то что-то… И ведь находят – ну, Наставники, то есть – находят тех, кому нравится… Вот таких и определяют. Туда, где им комфортно. Понравилось. Всё понятно. И всё получается.
– Что, и вот так определяют – [i]на всю жизнь[/i]?!
– Ну… Обычно – да. Можно, конечно, при желании переучиться на кого-то другого. Но ведь обучение стоит денег, и всё время обучения надо на что-то жить: есть, одеваться, приобретать инструменты – для новой работы, оплачивать квартиру… Я знаю таких. Они… долго откладывали, копили – но всё же поменяли профессию.
– И… Много их?
– Нет, конечно. Я знаю всего троих – двух женщин и одного мужчину. Женщины ушли от нас на завод электроники. Теперь собирают телевизоры, (Ну как же, вспомнил Алексей – всё тот же «Пхиллипс» в его номере!) работают на конвейере. Очень кропотливый труд. Требует полной концентрации внимания. И отличного зрения. Но – хорошо оплачиваемый. Мужчина же пошёл в автомеханики. Грузовики и тягачи чинит. А был – авиационным техником. Но его сильно раздражал грохот от самолётов… С машинами ему – полегче.
– Вот ещё что, фру Магда… Извините за вопрос некстати… А почему здесь, ну, в Гелландии, так мало этих самых машин?
– Мало? – фру Магда явно опять удивилась. – Да их полно! Но здесь, в городе, их почти не увидишь – они же, в основном, вывозят рыбу, зерно… кукурузу… цветы. Да и всё, что растёт в польдерах – на склады и холодильники в портах. А оттуда всё это уходит на продажу за океан. Так что и слава Богу, что они здесь хоть керосином не воняют!
Алексей сразу многое понял из такого ответа.
Бизнес Гелландии – поставки рыбы и сельхозпродукции. В те же БША. Значит, выбросов свинца с выхлопом должно быть поменьше! Легковушек, да ещё частных – минимум. Это – роскошь. Очевидно, только большие Боссы, да миллионеры (ну, или Резиденты…) могут себе такое позволить. Всё же он спросил:
– Фру Магда. А легковая машина… Она здесь очень дорого стоит?
– О, да… Дорого. Мне, чтоб купить, пришлось бы работать лет двадцать. Да ещё при этом ничего не есть.
– Ох!.. А, скажем, билет на самолёт? Ну, чтобы съездить посмотреть другие страны?
– Да что вы сегодня, честное слово, хэрр Алексей! Мне такое и в голову не пришло бы!..
– А как же все эти… Заморские туристы, их же полно там, в Центре?..
– А-а, вот вы о чём… Да, они, как уверяет Муниципалитет, здорово поддерживают нашу экономику… Но вот откуда они берут деньги – ума не приложу! И, кстати, только очень малая часть летает на этих самых самолётах… Все нормальные предпочитают плавать на экспресс-лайнерах. На пароходах, стало быть. Дешевле впятеро. Да и океан… – женщина опять вздохнула, и он понял, что прогулка на круизном красавце-лайнере тоже относится для неё к числу несбыточных мечтаний.
Алексей решил не лезть туда, где очень легко можно сболтнуть лишнего – тем более они дошли. Охранник раскланивался с Алексеем уже как со старым знакомым. Привык. Или – докатились слухи о том, что новый Мастер – в фаворе?..
– Хэрр Алексей. Мы фасон сегодня посмотрим? – фру Магда подошла к сейфу, любовно оперевшись о серую громадину локтем.
– Конечно! А как вы догадались, что я?.. – он спрашивал, уже предвидя ответ.
– Хе-хе… Что же я, молодой человек, не вижу, как у вас ус дёргается от вожделения?!
Они беззаботно рассмеялись. Алексей вскрыл конверт, выложил содержимое на стол. Фру Магда поработала с софитами.
Так. Похоже… Да нет – точно: Сэммюэль Чернанс. Позапозапрошлый сезон весна-лето. Модель – Анабелла Баликова. (Уж её-то лицо трудно с чьим-то перепутать!) А вот где проходил тогда показ коллекции, Алексей не помнил. Да и не суть.
Поднеся традиционно великолепные фотографии поближе к софиту, он придирчиво рассматривал сложные вычурные линии. Вот уж от кого он не в восторге – так это от Сэммюэля. Хотя… Можно воспринимать это как своеобразный вызов! Сможет ли он «вдохнуть» Жизнь в это чудачество?..
– Фру Магда. На завтра нам понадобятся: фру Гудрун, фру Хельга, как всегда, закройщица… – пока он перечислял, фру Магда, чуть кивая, записывала. Алексей отметил, что блокнотик-то у неё – новый. Похоже – на каждую модель – будет свой. Да и правильно. Чтобы легче было найти всё необходимое по процессу конструирования…
В двенадцать к ним в Ателье поднялся симпатичный молодой человек, которого фру Магда представила как Дитриха. Алексей не без подозрения и некоей беспричинной ревности пожал очередную мускулисто-плотную ладонь, и заверил, что и ему «очень приятно».
Правда, вплотную Дитрихом фру Магда занялась сама. Алексей только иногда уточнял детали – когда она к нему обращалась. Вопросы касались почти исключительно организации работы швейного цеха, и тонкостей фактуры ткани, сорта и толщины ниток, длин молний и прочих характеристик фурнитуры. Особых отличий для собственно процесса производства разных размеров не имелось.
Поэтому буквально через пятнадцать минут Дитрих выяснил всё, что ему было нужно, забрал две флэшки с данными о материалах, выкройками, и с пояснениями по процессу собственно раскроя и пошива. Пристроил под мышку огромный пакет с готовыми лекалами. И отбыл, вежливо попрощавшись.
[left]Алексей почесал многострадальный
