Конечно, правители России вовсе не из числа кристально чистых христианах, стыдливо потуплявших взоры только от мыслей о захватах и зверствах, впрочем, как и в случае с любым, из ныне сущих государств размера так со среднего. Однако был выучен непреложный урок, гласящий, что любая опасность, исходящая из сопредельных территорий, может быть надёжно купирована исключительно их юридическим присоединением любым доступным способом. Обязательно найдутся те, кому это объяснение не понравится и покажется как минимум сомнительным, а то и выспренним, но вот ведь какая штука: именно текущая ситуация доказывает правоту именно наших государей времён единоличного правления! Не хотелось бы углубляться в тезисы отечественных патриотов крайнего толка, но и без того мы видим не только снос или осквернение всевозможных российских памятников в Прибалтике, Польше и прочих весях, но, что главное, и образование у них глубоко враждебных нам режимов с обустройством долговременных, военных структур, которые географически не могут нацеливаться ни на кого, кроме РФ. А было бы такое мыслимо, если бы, например, Литва, Латвия и Эстония оставались частью нашего державного тела? Очевидно, эксперимент по переводу стаи суровых волков в стадо травоядных гну оказался неудачным. Далее, прежде наш император на землях, честно отвоёванных у своего османского коллеги исключительно для свободы балканских народов, пытался организовать ряд дружественных стран, затем и коммунистические вожди, в виде Варшавского договора, пошли по тому же пути, и что же? Думается, и так всё понятно – одна история Болгарии чего стоит… Именно поэтому нынешнее образование Украина, в лучшем случае, будет разодрано на части, испытав судьбину Речи Посполитой, а то и вовсе вернётся в Россией, но на условиях отдельных областей, что уже происходит.
Так чего ж они все так взъелись на нас, почему так не любят русских? Или может всё дело в православии, которое некто мечтает отнять и унизить в угоду Папе Римскому? И в чём был прав уважаемый советский еврей из Израиля Яков Кедми, когда с дрожью в голосе говорил, что Сталинград был только у нас, что слова «умираю, но не сдаюсь» писали исключительно на нашем языке? Да, и он взором мудрости своей определил тот самый камень преткновения, сразу за которым и начинаются те самые удивительные для нас рассуждения о загадочных душах отечественного этноса. Не найдёшь ты скорбной альтернативы плену, если сам и сотни поколений до тебя воспитывались в парадигме договорных отношений, начиная с брака и заканчивая взаимосвязями территорий с центральной властью, в коих всегда речь шла о разграничении ответственностей, обязанностей и имущества для удобства существования, то есть для жизни, то есть, чтобы не быть кем-то убитым и ограбленным по какой-то причине. Более того там мерилом значимости, успешности была и является до сих пор готовность индивидуума противостоять грядущим нешуточным катаклизмам, связанным, прежде всего, с частым до последнего века голодом, что имеет меру в понятном всем эквиваленте богатства, для чего следует зарабатывать, прилично трудясь или проявляя предпринимательские хватку и энергию. И речь в ламинарной среде, так или иначе, идёт именно о той самой личности, ведь это живут люди вместе, а умирает каждый в одиночестве, как известно, мечтая и стремясь отодвинуть от себя сей неутешительный момент, в том числе запасая потенциал, прежде всего потенциал финансовый, позволяющий в нынешних условиях и дряхлости избежать, и врачевателей достойных иметь, не говоря уже о том, чтобы не сдохнуть с голоду в подворотне. Да, и именно постоянная тревога, за поколения въевшаяся в менталитет, является той самой морковкой, вынуждающей гражданина плоских систем стремиться к наибольшему заработку, а самим этим государственным образования собирать и тратить налоги на договорных основаниях, к коим со всей уверенностью отнесём и законы. Кстати, в свете описанного всевозможные отвратительные тусовки наркоманов и прочие агломерации отверженных и оскорблённых, коих, увы, предостаточно средь благодати лучезарных эльфов совсем свободного мира, несут вполне положительный, даже воспитательный посыл, поддерживающий в непрерывном режиме ощущение непроходящей опасности у досточтимого электората, которому воочию представлена альтернатива его трудолюбию и разворотливости.
Мы же, как и любое другое пирамидальное образование, являемся очевидно иным, но функционирующим вариантом устройства жизни, показывающим иной путь, который основан не на страхе за жизнь некой статистической единички, вечно и неустанно копящей богатства на чёрный день, словно описанная ранее нездоровая, несчастная старушка, таскавшая с помоек фантики, бутылочки, обёртки. Кстати, куда-то в районы тех мусорных баков и выгребных ям население презрением своим поместило рыскающих по миру Макаревича, Пугачёву и иже с ними в нынешним их состоянии! Памятуя, что «поэт в России больше, чем поэт» мы, подарившее им любовь, а с ней и премиальный достаток ещё в жуткую эпоху нищающего Союза, теперь считаем себя обманутыми, как считает себя обманутым один из супругов, сообразивший однажды с горечью, что брак с ним был заключён не ради семьи и согласия, а исключительно с целью повышения персональной выживаемости партнёра, в одночасье и безвозвратно потерявшего статус суженного… и нет в нас и доли сочувствия, что было бы естественно в отношении убогой пенсионерки с больным рассудком.
Суть вертикальных стран не в заработке, а в созидании, которое и оправдывает их наличие, показывая нужность всех ступеней власти как вышестоящим, так и подлежащим уровням, включая и население, следовательно, на него же и распространяющуюся, как на составную часть системы! Естественность подвига Александра Матросова во внутренней потребности каждого из членов социума быть созидательно полезным даже ценой собственной жизни, что противоречит вечному накоплению индивидуального ресурса, предполагающего и культивирующего страх смерти. А раз так, то становится понятным, почему Ермак, например, не стал вице-королём Сибири, да и в мыслях такого не имел, в отличие от Христофора Колумба. А не Дежнёв, не Хабаров, не Беринг так и не получили обширных поместий на разведанных ими территориях, что было почти обыденностью примерно в то же время у конкистадоров. Сии достойные мужи из отечественной истории, конечно, не были альтруистами, однако в их мотивациях польза обществу чрез выполнение поставленной вышестоящим, а то и верховным руководителем понятной задачи превалировала над стремлением набить амбары припасами в ожидании плохих времён – эти господа, определённо, баночки из-под пива и прочие «полезные» отходы чужой жизнедеятельности из мусорки таскать бы не стали. Более того, выражаясь словами великого Гегеля, человеку изначально свойственно творчество не только ради выживания, но в качестве подтверждения «внешней реальности самого себя», не говоря уже о библейском и божественном «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему», а его основное качество и есть качество творца, как уже указывалось и не только в данном исследовании. В этом российская, китайская, иранская и далее по списку альтернативность, основанная, похоже, на естестве человека, а в случае неосмысленного ещё креационизма и в стремлении к некой высшей, заданной нам цели, из чего следует, что это наши ламинарные антиподы, если не загадочные, то уж точно странные конструкты, что подтверждается и наскальной живописью первых Homo sapiens, и изысками в пустыне Наска, и египетскими пирамидами, что, очевидно, создавалось не ради заработка и вне благостей свободного рынка.
Но и тут не стоит впадать в совсем уж крайность, отрицая напрочь созидательные возможности базовой для горизонтальных стран коммерции, памятуя как минимум и о железных дорогах, и о промышленных революциях, переведших индивидуальное товарное производство в стандартизировано-массовое, что позволило, в конце концов, одеть, обуть население, выведя его из-под вечной угрозы голода. Кстати, однажды в глобальном противостоянии способов устройства систем именно эта, находясь в чистом виде, одержала убедительную победу, а в проигравших был отнюдь не Советский Союз.
[justify] Произошло же это сразу после так называемого открытия Америки Колумбом, где все же имелись некоторые развитые государства, которые не только по форме являлись странами вертикальными, что было естественно и для нагрянувших европейцев, проживавших в королевствах, но и по сути своей к таковым относились. Например, строительство тех самых пирамид или масштабных ирригационных систем происходило по воли верховной власти, которая обязывала общины направлять на работы своих членов, труд которых не оплачивался в нашем понимании, а считался покрытием некоего налога в виде повинности. Кроме того, в целом практиковалась распределительная система обеспечения населения продуктами питания, а также некоторыми бытовыми изделиями, которые концентрировались на государственных складах, поступая от податей, а ещё с казённых, так сказать, предприятий и земель, кои составляли большую часть из находившихся в обороте. Всё это походило и на нашу, на евразийско-африканскую цивилизацию, но лишь во времена совсем уж архаичные – шумерской, египетской и прочих древностей. Прибавим к сказанному совершенно деспотический характер власти с невероятным управленческим аппаратом, когда у инков, например, на 10000 в некоем смысле сограждан приходилось 3333 чиновника или надсмотрщика, чего в самые выдающиеся времена не позволял себе даже Китай. Разумеется, и у них товарное производство имело место, однако носило оно зачастую форму обмена, хотя и там существовали и рынки, и магазины, и торговые караваны, правда, роль вьючных животных играли люди, так как ни лошадей, ни волов в Америках не водилось. Однако у этих народов, хотя и в ограниченных объёмах, некий эквивалент денег, понятный всему континенту, всё же существовал – ими были бобы какао, что выглядело уже тогда странным для европейцев, да и сейчас вызывает некоторое недоумение. Подобная
