Люсилль Болл "Валентинка"

и дети приезжали из Нью-Йорка каждые выходные. Мы не могли удержать маленькую Люси от посещения театра. Она смотрела «Дикую кошку» семнадцать раз.
Большое открытие в Нью-Йорке состоялось 15 декабря. Прилетели самолеты с друзьями и хлынули ко мне в квартиру в тот день. Думаю, это было одно из самых захватывающих событий в моей жизни. «Почему бы тебе не прилечь и не отдохнуть?» — продолжала уговаривать меня Клео.
Но я была слишком взволнована. Вместо этого помыла и уложила волосы Люси для открытия.
Мы открылись в нью-йоркскую метель. Театр, полный «преклоненных поклонников», как выразилась пресса, казалось, очень веселился.
После этого Деси устроил большую вечеринку в «21» в мою честь, и мы сидели, ожидая появления рецензий. По мере того, как вечеринка продолжалась, мне казалось, что веселье угасает.
Наконец подошла к Клео и прошептала: «Давай уйдем... Я знаю, что они скрывают от меня рецензии». По пути обратно в квартиру мы остановились, чтобы забрать четыре или пять газет. Они были полны «Добро пожаловать, Люси», но были прохладны по отношению к шоу. Надеялась на большой жирный успех, по крайней мере, ради нашего замечательного состава, и была глубоко разочарована.
Примерно через неделю после нашего открытия Пола Стюарт предложила поужинать в полночь со своим приятелем, комиком Джеком Картером, в их любимой пиццерии.
«У нас есть друг, с которым мы хотели бы вас познакомить», — сказала Пола, — «Гэри Мортон. Он вам понравится — он отличный парень».
Моей первой реакцией было сказать нет. Обычно после выступления я была измотана. Но недооценила, что требуется, чтобы воплощать в жизнь своего персонажа восемь раз в неделю.
Но Пола убедила меня пойти с ними, поэтому я присоединилась к ним позже в ресторане.
Гэри говорит, что первое, что ему во мне понравилось, это то, как я ходила, высоко подняв голову, как породистый скакун. Но как только подошла к столу, чуть не упала и начала ворчать о том, как устала.
«Прикури мне», — небрежно сказала я этому большому, загорелому шестифутовому парню, и бросила сигарету в его сторону.
Гэри поднял ее и бросил обратно. «Вот», — сказал он, — «закури сама».
Начала смеяться. Вскоре уже тыкала его в его широкие плечи и говорила: «Кто ты? Чем занимаешься?»
Гэри тут же ткнул меня в ответ. «Я артист ночного клуба. А ты кто?»
В то время я этого не знала, но Гэри никогда не видел меня по телевизору. За девять лет, что мы были на шоу, он ни разу не видел ни одного выпуска «Я люблю Люси». Он говорит, что это потому, что обычно был за кулисами в каком-нибудь театре или в ночном клубе, готовясь к девятичасовому представлению.
Когда встретила его в 1960 году, Гэри был популярным стендап-комиком в течение пятнадцати лет в этой стране, а также в Англии и Австралии. Он начал делать пародии, когда служил в армии в Форт-Райли, штат Канзас. Сказал своей семье, что хочет быть артистом варьете и: «Если я не попаду на Paramount за пять лет, то уйду». Он добился этого за три года. Гастролировал с Джонни Рэем в течение года и был дублером в бродвейском мюзикле Mr. Wonderful. Он также выступал с Дином Мартином, Фрэнком Синатрой, Сэмми Дэвисом, Милтоном Берлом, Леной Хорн и многими другими. Гэри был не просто стендап-комиком, он был монологистом с врожденным чувством юмора и талантом нацеливаться на абсурдности жизни. Ему не нужен был замазанный нос или мешковатые штаны, чтобы быть завывающе смешным.
Я поняла, что у Гэри есть природный юмор человека, который любит смеяться и хочет, чтобы все смеялись вместе с ним. Это сделало нас двоих.
Когда тот первый вечер закончился и Гэри отвез меня домой, почувствовала себя собой больше, чем за последние месяцы.
Я встретила Гэри 20 декабря. На следующий день он уехал в Огайо на ряд мероприятий в ночном клубе, которые должны были держать его подальше от Нью-Йорка, его друзей и семьи до Нового года. Была поражена тем, с каким самодовольством он принял это изгнание на праздники.
Почувствовала в нем огромное одиночество и жажду семьи, но в то же время прекрасное философское спокойствие. В нем есть принятие и уравновешенность. И в отличие от многих из нас в шоу-бизнесе, его не мучают десятки комплексов. Он выкладывается на все сто и, кажется, естественным образом сопротивляется сомнениям, которые разъедают так много других исполнителей.
Думаю, Гэри не потребовалось много времени, чтобы понять, что под моей довольно наглой внешностью скрывается очень мягкая и зависимая.
Когда он вернулся в Нью-Йорк, то спросил, может ли он заезжать за мной каждый вечер после шоу.
Вскоре после этого он спросил меня: «Ты будешь моей девушкой?» Мы сидели за столом с шестью или около того другими людьми, и я была так поражена, что не знала, что ответить.
Наконец сказала, что мне нужно подумать, но после этого больше ни с кем не встречалась.
В феврале подхватила тяжелый вирус и полетела в Майами погреться на солнышке. Из-за моей ноги, которая все еще доставляла мне неприятности, врачи продолжали накачивать меня антибиотиками.
Через пару недель мы снова открыли шоу, но вирус не исчез.
В последнюю неделю апреля потеряла сознание на сцене во время выступления с песнями и танцами. Месяц спустя снова потеряла сознание. К этому времени мне уже давали кислород за кулисами, чтобы могла продолжать. ДеДе, и Гэри уговаривали меня уйти. «Люсиль! Мужчина наверху пытается тебе что-то сказать!» — сказала мне ДеДе. Но я проигнорировала ее предупреждение.
Поскольку поддержала шоу, мне не нужно было беспокоиться о том, что друзья или неизвестные ангелы потеряют деньги на постановке, которая была распродана с самого начала. Но я беспокоилась о своих актерах поддержки и цыганах, танцорах и певцах, которые кочуют из шоу в шоу. Хотела, чтобы они все отыграли шоу, которое, несмотря на отзывы, обещало быть долгим. В конечном итоге не смогла продолжать, как бы мне этого ни хотелось. Однажды вечером в мае, через семь месяцев после нашего открытия в Филадельфии, упала на сцене, и мои врачи приказали мне закрыть шоу. Мы вернули 165 000 долларов в кассе, но моя гордость пострадала больше, чем мой кошелек. Когда моя энергия угасает, это ужасно смущает меня. Ненавижу быть больной или недееспособной каким-либо образом.
Хедда Хоппер написала: «Будем надеяться, что Люси останется в больнице, пока не восстановит свое здоровье, силы и душевное спокойствие. Люси — одна из самых энергичных девушек, которых я знаю, но сейчас она так слаба, что едва может держать чашку чая».
Чувствовала себя так ужасно, что, честно говоря, думала, что умру. Поэтому вместо того, чтобы лечь в больницу, полетела в Лондон, а затем на Капри и в Рим, решив умереть в живописной обстановке.
Была глубоко подавлена из-за закрытия шоу, но в конце концов восстановила свой дух до того, как поправилась.
После того, как вернулась из поездки за границу, я поползла обратно в Беверли-Хиллз. Мне так и не удалось насладиться своей прекрасной нью-йоркской квартирой. Вскоре Гэри последовал за мной на запад. Он жил в нашем гостевом доме несколько недель.
Впервые мы увидели его в обычных, повседневных обстоятельствах, вдали от театра и ночных клубов.
Когда ходили на голливудские вечеринки, говорит Гэри, он казался «какой-то странной лампой». Все кружили вокруг, разглядывая его со всех сторон. Но вскоре я обнаружила, что у него больше друзей в шоу-бизнесе, чем у меня.
Тем летом я выздоравливала, Гэри продолжал поднимать тему брака, а я продолжала уклоняться. Серьезно сомневалась, смогу ли сделать любого мужчину счастливым. Беспокоилась о небольшой разнице в возрасте и о том, какое влияние моя карьера может оказать на него.
Наконец ДеДе сказала: «Почему бы тебе не выйти замуж? Ты не должна отпускать этого парня».
Я спросила у детей, что они думают о том, что я снова выйду замуж. «Папочке понравится?» — спросили они.
«Он не будет против», — ответила им.
Я всегда хотела делиться с кем-то и хорошим, и плохим. Особенно, когда все хорошо, тебе нужен кто-то. Некоторые люди никогда не должны жениться, потому что они не умеют делиться и не хотят этого.
Гэри путешествовал пятнадцать лет, постоянно переезжая из города в город. При такой жизни почти невозможно поддерживать серьезные отношения, когда ты так много отсутствуешь. Он был женат один раз, очень недолго, и брак был аннулирован в 1957 году. К этому времени ему было сорок шесть, и он был готов и жаждал семьи — то, что нельзя купить за деньги.
Когда развелась с Деси, и не собиралась когда-либо снова выходить замуж, то этот парень казался слишком хорошим, чтобы его отпускать. Много лет назад я взяла в руки небольшую книгу под названием «Искусство эгоизма». Эта небольшая книга произвела революцию в моей жизни. Она научила меня меньше беспокоиться обо всех внешних факторах в моей жизни и взять себя в руки. Научилась подчинять все в своей жизни этим вопросам: «Хорошо ли это для Люси? Удовлетворяет ли это мои потребности? Хорошо ли это для моего здоровья, моего спокойствия? Согласна ли моя совесть, дает ли это мне духовный подъем?» Неудивительно, что я чувствовала себя такой счастливой и уверенной. Ответ был прост: Гэри был хорош для Люси.
Итак, после того, как я знала Гэри одиннадцать месяцев, то решилась на большой шаг. Мы летели в самолете в Нью-Йорк, где у Гэри было свидание в Копа, а я собиралась сделать телешоу с Генри Фондой. Гэри снова сделал мне предложение.
«Люси, чего мы ждем?»
«Ну», — уклонилась я, — «ты готов к любым нападкам, которые они могут на тебя набросить? А что, если они назовут тебя мистером Боллом?»
Гэри тихо ответил: «Кто они?»
«Хорошо», — сказала я. «Если доктор Норман Винсент Пил свободен поженить нас на этой неделе, мы пойдем вперед».
С этого момента у меня не было никаких сомнений, никаких опасений. Мы понравились друг другу до того, как полюбили друг друга. Мы одобряем друг друга. Никто из нас не пытается изменить другого. У Гэри есть зрелость, которой я восхищаюсь.
Перед нашей свадьбой Гэри поговорил с моими адвокатами без моего ведома и предложил отказаться от любых интересов в моих деньгах. Он всегда отлично зарабатывал, и мы держали наши банковские счета раздельно.
Доктор Пил был свободен поженить нас в своей церкви Marble Collegiate 19 ноября 1961 года. Все было быстро организовано, всего за пять дней. Дети улетели на восток с ДеДе, чтобы стать частью нашей новой жизни с самого начала. Мы намеренно устроили небольшую, интимную свадьбу, вложив в нее как можно больше достоинства и любви вместо того, чтобы улететь куда-то в глубинку ради нескольких торопливых слов мирового судьи.
Мы пригласили на церковную службу всего сорок человек и запретили доступ всем камерам прессы и телевидения, кроме моей обожаемой Хедды Хоппер. Во время пятнадцатиминутной службы орган тихо играл «Make Someone Happy», («Сделай кого-нибудь счастливым») песню, которая стала нашей любимой в начале нашего ухаживания. Когда доктор Пил объявил нас мужем и женой, гости на свадьбе зааплодировали.
Гэри улыбнулся и поцеловал меня.
«Снаружи могут ждать несколько поклонников Люси», — предупредили нас, когда мы собирались уходить. Когда мы только приехали на тротуаре ждало около пятидесяти человек.
Мы были ошеломлены, когда вышли из церкви и увидели тысячу человек, заполнивших