Лимб

что-то предпринять, как-то вмешаться, но Полина от страха только застыла в прихожей. А затем разговор оборвался, кто-то вскрикнул, и раздались выстрелы, один за другим, невероятно громкие на фоне тишины жилища. 

 Один, два, три выстрела - затем Полина потеряла счет. Где-то на пятом она от страха забежала за какую-то дверь и там, оказавшись в темном углу, села на корточки, стараясь просто стать невидимой. Выстрелы прекратились - похоже, кончились патроны. Но кто-то еще ходил по комнате - Полина слышала скрип половиц в этом старом доме. Он еще с минуту пробыл там, судя по звуку перезарядил пистолет, а затем торопливо вышел. Полина осталась незамеченной в своем убежище.

 Все было кончено, задание было провалено. Полина схватила себя за голову и так, покачиваясь, просидела за дверью несколько минут. Ей не хотелось заходить в комнату, где все произошло, потому что и без этого она знала, что человек, которого она должна была остановить, сделал все, что задумал, и она никак не помешала этому. И какая же она жалкая, трусливая дура! Она не справилась даже с первым заданием, должно быть, самым легким из всех, потому что другие наверняка были сложнее! Она вообще ничего не сделала! Почему ей не пришло в голову обратиться в полицию? Поднять крик на всю улицу? В конце концов, просто броситься под машину в тот момент, когда та спокойно проезжала прямо мимо нее? Она всех подставила, ничего не смогла, и теперь только тихо завыла от бессилия, до боли вцепившись ногтями в волосы.

 В прихожей тихо отворилась дверь, кто-то вошел. Соседи сбежались на выстрелы? Так быстро приехала полиция? Это было, впрочем, уже не важно, потому что даже находиться на Земле больше не оставалось никакого смысла. Теперь ее, должно быть, просто бросят здесь, в этой незнакомой стране, доживать свой жалкий век в неизвестности и забвении. Или вовсе кинут в то огненное озеро за то, что она оказалась настолько бесполезной? Как ни странно, даже это показалось ей не таким уж существенным. Будь что будет, теперь уже ничто не имеет смысла.

 Половицы снова заскрипели, кто-то приближался прямо к ее укрытию, а затем отворил дверь, за которой она пряталась. Это был Архангел Гавриил, на которого она смотрела снизу вверх и, хоть тот и был в привычном своем образе, Полина снова почувствовала себя крошечной и жалкой. Архангел был спокоен и лицо его ничего не выражало. Со своей черной папкой он не расставался даже сейчас, держа ее подмышкой.

 - Простите, я все испортила… Я не справилась… - захлебываясь в слезах, тихо проговорила Полина, и спрятала лицо, сжавшись в какой-то клубочек. Ей показалось, что сейчас Архангел выхватит свою папку и изобьет ее прямо тут, и даже это она приняла бы как должное.

 Но Архангел не стал ее бить. Так же спокойно он отвернулся и прошел в комнату. 

 - О, Полина, ты большая молодец! Ты отлично справилась! - вдруг проговорил он.

 Она решила, что либо ослышалась, либо Архангел решил подшутить над ней перед тем, как наказать. От этого стало еще обиднее. Но она все же собралась с силами для того, чтобы выйти. Прятаться от неминуемого наказания не было никакого смысла и она решила пойти навстречу судьбе.

 Полина зашла в комнату, посреди которой стоял Архангел. На полу лежали мертвые тела - мужчина и женщина, которые, как ни странно, ее совсем не испугали. Она только удивилась, какие странные и нелепые позы придает людям смерть. В этом было что-то издевательское. Но, подойдя к Архангелу, она заметила еще кое-что. За ним была детская кроватка, в которой лежал крошечный ребенок.

 Это был мальчик возрастом, должно быть, не старше полугода, который мирно спал, не заметив никакого шума. Это показалось ей удивительным, но Полина догадалась, что его сон был крепким не просто так и что тут наверняка потрудился Архангел. Он не знал, что его родители мертвы, не знал, что чудом избежал смерти, и в его памяти не останется ничего из того, что случилось в этот страшный вечер.

 - Ты спасла жизнь этого ребенка, Полина. Ты отлично потрудилась. - любуясь им, тихо проговорил Архангел. Полина сперва только открыла от удивления рот.

 - Но я ничего не делала! - наконец, выкрикнула она.

 Ребенок недовольно зашевелился от ее крика, но Архангел, взмахнув рукой, успокоил его.

 - Как это ничего не делала? Сегодня этот мальчик мог бы погибнуть, потому как убийца был твердо уверен, что не оставит никого в живых. Но в тот момент, когда он направил свой пистолет на ребенка, он увидел перед собой тебя. Ведь именно тебя он встретил на улице за несколько минут до этого. Это было мимолетное, почти случайное видение, вызванное в памяти, но его было достаточно, чтобы убийца не нажал на курок. Если бы не ты, все случилось бы по-другому.

 Полина снова открыла от удивления рот.

 - Но я же ничего не сделала! - снова выкрикнула она, но на этот раз шепотом.

 - О, ты сделала очень много! Ты спасла и жизнь этого мальчика, и душу того человека, которая не выдержала бы такого груза. Ты остановила его от убийства ребенка и он до своего последнего дня будет благодарен тебе за это. А что касается этого мальчика, - Архангел улыбнулся, смотря на спящего ребенка. - он вырастет, проживет очень долгую жизнь, и пронесет через нее то, что случилось сегодня в этой комнате. Он напишет книгу, которая отзовется в душах тысяч людей. Теперь ты понимаешь, как много ты сделала?

 Сказав это, Архангел повернулся к Полине, и только тогда она, наконец, начала понимать смысл его слов. От прилива счастья она негромко рассмеялась.

 - Так значит, я справилась? - не до конца веря своему счастью, спросила еще раз она.

 - Да, ты большая молодец. - успокоил ее Архангел, а затем добавил. - Что ж, оставим его здесь, через несколько минут сюда придут люди, которые помогут ему. Он не останется в одиночестве, а нам пора идти.

 - Да, - вытерев слезы, согласилась Полина. - нам пора идти.

 Тогда Архангел отошел от колыбели и, взглянув на Полину, щелкнул пальцами. Это случилось как раз вовремя, потому что именно в эту секунду в  квартиру нагрянули полицейские, но оба ангела уже были невидимы для их глаз. 


Покемон

 Полина и Архангел снова переместились в Макдональдс. Все было так, как и прежде, но в этот раз тишина показалась Полине странной и непривычной. В ушах еще долго стоял гул улиц и сигналы машин, какофония музыки и людских голосов, и нельзя было сразу сказать, что ей нравилось больше - тишина небес или гогочущий, неровный, изменчивый шум Земли. И в том, и в другом можно было найти свой смысл, и одно дополняло другое. 

 Как ни странно, пережитое совсем не поразило Полину, но, поразмыслив над этим, она заключила, что после путешествия в Преисподнюю ее сложно было чем-то удивить. К тому же, она пережила даже собственную смерть. Напротив, она тихо радовалась, что Архангел остался доволен. Она справилась с первым заданием, а значит, справится и с остальными. 

 Думала она обо всем этом пережевывая очередной бургер - Архангел предложил ей отдохнуть и перекусить.

 - Я хочу, чтобы ты немного пришла в себя после всего этого. Быть может, ты хочешь побыть в одиночестве? - будто читая ее мысли (а у Полины не было сомнений, что Архангелу доступны и они), спросил ее Гавриил.

 - Нет, вовсе нет. Я готова. - ответила она с набитым ртом.

 Архангел так же поедал бургер и, лишь когда оба расправились со своей порцией, достал из папки новый конверт.

 - Снова нужно будет спасти чью-то жизнь? - шутливым тоном, пытаясь скрыть волнение, спросила Полина.

 - Нет, на этот раз нет. Даже, можно сказать, совсем наоборот. - серьезно ответил Архангел.

 - Как это?

 Архангел взглядом указал на конверт, давая понять, что ответы на все вопросы содержатся внутри.

 Полина вздохнула, допила колу и взяла конверт, открыв который тут же поняла, что город был в полуокружении, последняя трасса со снабжением была перерезана, и от командования был получен долгожданный приказ отступать.

 Бригада была вымотана ежедневными обстрелами и потерями, так что было даже удивительно, что фронт на этом участке не посыпался под натиском врага. Лишь ценой невероятных усилий каждого из сотен солдат удавалось держать оборону. Но противник превосходил во всем - и в живой силе, и в артиллерии, и даже авиация на этом участке чувствовала себя все свободней - как хищный зверь, почуявший слабость своей жертвы. За несколько месяцев город был превращен в руины и враг, должно быть, догадывался о том, что с каждым уничтоженным домом у его защитников уничтожалась и воля к сопротивлению. Ведь зачем умирать за эти мертвые остовы многоэтажек с выбитыми окнами, за эти горы щебня и мусора, которые еще недавно были цветущими улицами? Поэтому город уничтожался методично и целенаправленно, квартал за кварталом - до тех пор пока, наконец, в нем не осталось ни одного целого строения.

 Вторая рота уже давно покинула свои позиции и, преимущественно по ночам, отходила на западную часть города, еще не занятую противником. Но даже там случались прорывы и перестрелки, так что времени на эвакуацию оставалось совсем немного. Андрей с позывным «Покемон» был в числе счастливчиков - ему удалось избежать ранений, так что даже шутили, будто он заговоренный. Сам Андрей, впрочем, не особо верил в судьбу, вообще, после года службы, его чувства как бы притупились, стали проще и даже примитивнее, и именно это, возможно, помогало ему выжить. Вместе с другими чувствами притупился и страх, в первые дни сковывавший все его сознание.

 Позывной прилип к нему почти случайно. Дома оставалась маленькая сестра, которая подарила ему свой рюкзачок с изображением героев из анимэ, и, когда пришло время выбрать себе псевдоним, Андрей вспомнил именно об этом. Он-то, конечно, сперва хотел назвать себя «Беркутом», но, увы, «Беркутов» в подразделении нашлось сразу несколько, так что пришлось придумать себе что-то более оригинальное. Он отшучивался, что так его прозвали сослуживцы, и даже сам убедил себя в этом, но на самом деле этим позывным он старался сохранить в памяти образ сестры, которую очень любил. 

 Первое время служба давалась ему сравнительно легко, но в последние месяцы все сильно изменилось, так как если сперва его часть находилась на периферии фронта, то вскоре оказалась на самом его горячем участке. За это время Андрей увидел столько всего, что ему стало казаться, что привычная реальность или заменилась другой, или вовсе какой-то изнанкой реальности, и что это все не совсем по-настоящему. Вот только смерть, увы, была настоящей, и если в первое время, только попав на войну, он думал о ней постоянно, то со временем война превратилась в рутину, целые недели он сидел в окопах со своими сослуживцами, так что ему, как и остальным, стало казаться, что им повезло, и ничего страшного не будет, так что мысли о ней отступали на второй план. Но когда начались обстрелы и враг с каждым днем становился все ближе, ближе стала и смерть. Вот она забрала одного, на следующий день другого, как воронка, которая засасывала жизнь. Но ему всякий раз везло, даже при самых близких разрывах, даже когда его сослуживцев ранили осколки или пули, он оставался невредим, и где-то в глубине души он в самом деле стал надеяться, что он «заговоренный», что будто бы его бережет для