Языкотряс - полная версия

начиналась..., так как на мальчика да с мячиком смотрели все и слушали, а Петя так вообще желал, чтоб все вот так его бы слушались - стать воспитателем, он, видимо, мечтал: вот так стоять все будут и на него смотреть и слушать, а он, ну, Петя, значит, наш, всех поучать начнёт, чтоб поступали как он скажет, как  он издаст для всех указ - и все, разинув рты, вдруг станут жить, как Петя указал ..., ну, то есть жить по... " прав - де я " и соблюдать все Петины указы, какие он придумает для всех... Да, да, придумает, а сочинить так в целый можно том, чтобы когда - нибудь потом, да сочинителя на первый столб..., но Петя этого не знает, пока он только лишь мечтает, пока он сам всех взрослых слушается, ведь взрослых не ослушаться нельзя,  но если мальчик егоза, то можно носом целый угол, чтоб не упал он, подпирать, и подпирать помогут угол над носом целых два глаза...

...стой же, стой, Читатель, не беги,
Для чего глазами так бежишь,
Текста смысла не поймёшь ни зги,
Виртуально фига будет лишь.
Прочитай внимательно, не торопись,
Расставляя мысленно флажки внимания.
Да о спинку стула в тишине облокотись,
Да и смысл текста медленно узри...
Вот тогда откроется за понимание
И секрет сюжета - бонус - приз!
   
Петя, облокотившись спиной о стену, на кровати сидел и воду пил из стакана, а ту воду мама в тот стакан налила - пусть Петенька напьётся. Свет жёлтый в полумраке падал - проливался на кровать и стену, цвета во дворе раздавленной - не ставшей с цветными - расписными, цвета Гжели, крылышками для полёта в прострации - пространстве, что зовут " свобода ", меж разноцветных лепестков - мазков картины на лугу между цветов, - той гусеницы - бабочки; гусь ниц за бочки упадёт и ни спасёт его ни спас, ни Петин пас в футбольном матче, ни балерина в грязных пачках..., ничто не осветит так свет, как только Петин бред в больном мозгу там на лугу, где надзиратель из кувшина в стакан за ключ ума лишённому для пития воды налил и ждёт, когда напьётся - захлебнётся, за хлеб как - будто улыбнётся свободой тот, кто несвободой плачет - ржёт, до дыр мозги свои протрёт, а всё же несвободу - воду пьёт... и вопиёт о месте казни по звонку - мазни той кисточки по холсту - позвонку, топориком по косточки  как - будто бы прошлись - " зашибись! " - и дальше кистью - топором за бис на бис завязли в вязкой краске, мазками завязали вязью цветность, форму каски - художник милостью тиранет: мазками кисти отделяет ту каску с головой внутри от шеи..., нет, нет, не так, сотри - замажь и напиши души здесь блажь, когда она блаженства жаждет... - да, да, вот так, пожалуй, надо: вот мальчик хочет шоколада, но воду пьёт - урод и только - мозгов и кисти лишь уловка!, - а мама ждёт когда, как - будто вождь какой - то дождь, ещё польётся жажды ложь, ведь это хочет на картине художник красками мазюкать, а маме это знать как стукать по барабанной перепонке, она сыночку лишь сюсюкать и ублажать желанья станет, а что сыночек, как родник большой рекой в итоге станет, так мама разве это знает, каких людей он затиранет, когда большим сыночек станет..., ведь мама хочет лишь добра, а если кобра - кобура хранит предмет страшнее пасти, то все вопросы..., здрасте, здрасте, - ведьма морочит, что мастер хочет и кисточка мазками по холсту лопочет. Свет своей светящейся желтизной перебивал цвет стены, превращая изумрудный цвет, как - будто бы под солнцем раздавленной зелёной гусеницы, в цветовой ералаш зелёного и жёлтого цветов. И как это удалось художнику на холст, как малыша в постель, замыслы уложить, маслом заменив пастель, рисуя на кровати одеяло, мальчика, стакан в его руке у губ... - груб в курке зажатый палец, на кисть лишь давит кости пясти, чтоб провести из краски нить, когда закончит мальчик пить и маме скажет, что напился, чтоб в сон как в вечность провалиться и, провалившись, мысли - мозги могли в безумьи рыбой гнить и безобразием смердить..., без образа творить художнику придётся: тяп - ляп, мазок разок на скок по скок, а там другой, второй найдётся, мазок на первый ляжет синью даже, а следом мазь по форме гаже, и изойдётся цветом в раже, крича о красоте мазни, а как капни, так только в сажи красОты эти, что казни всю красоту, всю эту лажу, а исполнителям для казни дай кисти, краски, холст, коньяк - конька грамм сто, чтоб по холсту, как по бревну, лошадкой - пони кисть шагала и, как у мастера Шагала, фантазия в ночи летала..., да, мастер с маргариткой к небу ль... - каков сей замысел осилил художник кисточкой - пером, словами пачкая холст - лист, огнём - фантазией пространство белое сжигая, словами, что чернее сажи, цепочку вымысла, как пазлы, собирая, и архимедом прокричать, когда заполнен сажей лист, заместо " эврика! " же " бис! "...
Сон в руку милому ловцу приятных нежных ощущений, когда подденет и войдёт - и миллиард причин найдёт волной с волною раствориться...;
сон в ногу хилому творцу тех неопрятных ложных трений, когда кисть по холсту идёт - и миллиард причин найдёт мазками - масками крутится..., чтоб притвориться - зацепиться, как - будто образ создаёт, любовник так в постель ложится, плюя на все свои обличья, что создал только для приличья, - а сам целует и ...поёт...

( " Поёт " лишь только для приличья - мы ж текст культурный создаём, и не к лицу нам словосор; вот редкий случай, когда ложь заместо правды вынь - положь..., замес - то, право, так хорош, что пироги мы испечём, а прав - не прав, какое дело, когда пирог печётся смело; в духовке наш пирог дошёл, теперь его нам вынь - положь..., чтоб с чаем сладким прямо в рот - чай, знаем, сладим приворот. )

Ау - ау, Языкотряс, давай скорее свой рассказ, а то ещё чего -  то от..., свой приворот да у ворот и нам за шиворот, вот - вот. От так, пожалуй, будет лучше, пожалуй к нам, читатель, слушай Языкотряса басен бред - нескушный для ушей омлет, в который правды накрошили и бухнули во лживый - вшивый..., мол, скушай для мозгов усушки, чтобы пространство, как у сушки, в мозгах могло образоваться, для этого образоваться, омлета сьев, усердно надо, таков девиз ушей - ушей пространство белой нитью, тогда же будешь только зваться: на вечеринки и то сё, а не нытью лишь предаваться - таков девиз кого колотит образоваться, а не зваться...


( ...в траве там, за деревьями, всегда рискуя, планета движется вокруг так солнца, рисуя красками в пространстве круг, а солнце зрителям пространство освещает, как - будто бы давно всё знает, что будет и чего не избежать и для чего скорей бежать, когда за кражей яблок вдруг застукали предательскими веток звуками... Вы, дорогой читатель - зритель, идя дорогой слов и красок, читая зрительно картины мыслей, не позабыли про сюжет, что предлагаю вам как бред... А это только для того, чтоб выпуклостью округлить лишь то, что правдою у нас зовётся и так красиво ровно..., нет, не родник воды чистейшей из под земли прохладой бьётся, а по ветру сюжета вьётся, как знамя времени и языка пространства..., вы не запутались пока, читая бредни хулиганства - нейроны тоже любят пьянство - и вот на блюдечке сюжет: нейроны думают, мол, сковородка готовит из яиц омлет, а это лишь скороговорка готовит из вранья сонет. Да, да, читатель,  если много из избы вынесли весь сор, то знай, что чистота всего лишь повод из тыквы сгородить шурупчик для рессор. Но есть ещё изба - читальня, вот так, читатель дорогой, для мыслей это просто спальня, так вот, заснут и с глаз строй книг долой. Читатель, где так много слов выносят для ушей и тыквы, то, значит, там скорей зашей от лживых вшей на голове все дырки.
Ну, что ж, помучил и замучил немного рассужденьем вас, теперь продолжит свой рассказ..., ну, этот... лоботряс, бррр, нет, нет, конечно же, не он, его лишь только половинка - Языкотряс был полон... Вот говорят, что чушь писал..., ан нет, я сочинял, когда меня пенал пенял, под мысли подгонял... гонял, ведь если ручку, карандаш в себе имеешь, что ж, то с ними пашешь, сеешь, в итоге, урожай имеешь: почти что с кукурузу ложь. Вы говорите, мол, про обещания забыл, ни - ни, нисколечко: не сколется колечко - берите и послушайте поэзосказ, и помните о даре, что вам с колечком дал Языкотряс. В сюжете будут яблоки - я блоки мастерски сложил, что даже блохи в сюжете превратятся в лохи -  так кистью на холсте художник мазал, он красками кирпич нарисовал, а нам он честно врал, что это блок для головы, а голова - то у меня пока ещё луной кругла, а тут угла четыре целых из кирпича торчат торчком, ну как он может быть волчком - кирпич и в прозе он не спич, а только волком смотрит вниз,  когда столкнёт его карниз куда по - мягче, словно мячик, упасть - пропасть в пространства пропасть, и по асфальту так красиво - художник кистью всем на диво намажет, будто бы размажет - мозги из тюбика плывут, а чьи - то сапоги пройдут и даже нагло не заметят, как правдой ложью ложь пометят..., ну, типа, обрати вниманье, - со звуком альта лучше здесь - художник тюбик раздавил и кисточкой слегка размазал - вот так мозги он сотворил, сапожник сапоги так выпекает, пирожник пироги так починяет, а крот - такой урод, так он могилку сочиняет..., а вот языкобредослов, чтоб мыслей выловить улов, в носу усердно ковыряет... и Морзе азбукой копает, а дятел, дятел на суку стучит: " Ку - ку, ку - ку ", а вот кукушка помогает растить сирот в своём леску, пока зимой весь снег не стает и с юга на зиму всей стаей не прилетит волков орава, чтобы под музыку тиши у Пети косточки души в музее сохранить для славы. А если скажут: " Это бред! ", то я отвечу, что букет чистейших истин ставлю в вазу, а что мы посвящаем тазу, когда смываем грязи след... А если мыло аромат какой - то там имеет всё ж, так, извините, не цветок воняет мылом, а лишь ложь, хотя, быть может, и похоже, но кто подарит своей роже, как ангел где - то там на небе, бальзам цветов, но в мыльной пене... С мылом..., с смыслом... - кто во что горазд: кому и в самом деле с мылом, а кто - то ищет нечто с смыслом, пусть даже с длинным коромыслом... через плечо, а чё, зато чуть что и по башке - такая философия вполне устроит тех, кто ищет смысла и в мыле с пеною у рта, чуть что, так обвинят ведра два оба, что были в паре с коромыслом, когда оно да обухом прилежно по котелку пройдётся нежно... Ух, сколько я всего нагородил на город и на огород, каких сравнений и метафор не вспомнил наконец; на коне гонец поскачет скоро за словами, потом, сдаётся мне, и за метафорой на Марс лететь ему придётся, потом Меркурий, а потом и Солнце. А нам - то что здесь остаётся - лишь продолжать поэзосказ, вот этим мы сейчас займёмся; впрягайся в стих и прозу тот, кто языком язык потряс. )

Петя, Петя, ай - яй - яй, разве можно красть и врать, и чужое можно ль брать. Вот ты веточку сломал, так ты яблочко достал? На чужом оно деревье красным боком красовалось, будто кистью рисовалось, будто красками из масла на холсте изображалось. Вот художник так старался - звук волторны раздавался: наливное всем на радость с красным боком, с вкусным соком и с приятным ароматом спелых яблок..., а теперь, кто ж от яблока огрызок  дружно станет так терпеть, это ж, братцы, охринеть; так художник охры впредь не потратит и мазка, карандашного штрижка по холсту не проведёт, чтоб какой - то идиот обокрал его творенье до огрызка..., ох, замучила отдышка, когда яблоко писал - вот как трудно и не просто, если б только Петя знал, муки творческого роста заполняют место холста. Петя думал