Больно 3 глава

сбоку в позе «рабочего», а она, одной рукой сорвав с себя тунику, а второй юбку, продолжила свою декламацию: 
– Будь весёлым, плавай, прыгай,
   Телом юным бодро двигай,
   Жать подружек средь кустов
   Будь готов!
– Всегда готов! – с жаром подтвердил ты и, запрыгнув на свалку подушек, заменяющую вам кровать, душевно затянул ваше любимое: 
– Сестра, дык ёлы-палы, здравствуй, сестра, ммм...
   Нам не так уж долго
   Осталось быть здесь вместе,
   Здравствуй, сестра, ммм...
   Ты отродясь не встречал девчонку, которая столь же сильно любила бы секс, как Машка. Лариска не в счёт – та истая самка богомола, от которой уползаешь едва живым. А вот с Масюхой всегда весело. Быть может, именно благодаря ей ты и сам так крепко пристрастился к плотским утехам. 
   Вы познакомились где-то полтора года назад. Тогда ещё не было ни фиолетовых патлов, ни латексных ботфортов, ни пирсинга. От всякого безликого цивила тебя отличали лишь длинные белобрысые космы, чёрная майка с «Guns N' Roses», робко порванные джинсики и неумело подведённые глаза. И вот весь такой серенький и скучный ты узрел её. Она явилась в твою жизнь, как божественное откровение для пророка. Как увиденная Менделеевым во сне периодическая таблица химических элементов. Никак не реагируя на замечания недовольных прохожих, посреди тротуара замерла обвешанная фенечками, ожерельями из ракушек и грибными гирляндами фея с взлохмаченной шевелюрой, словно выкрашенной ярь-медянкой. Обкуренная в ноль она, запрокинув башку и водя пальцем в воздухе, всматривалась в раздуваемый ветром след от пролетевшего самолёта, в котором ей мерещились буквы. Встав рядом с ней, ты тоже принялся вычитывать зыбкие письмена. На пару вы сложили целую фразу, что-то вроде «ищи, где найдёшь...», но по поводу окончания предложения спорили до хрипоты, так и не придя к согласию. Она утверждала, что там написано «да», а тебе мерещилось слово «ад». Но так и сяк выходила дикая галиматья. Не сумев расшифровать волю неба, вы, не мигая, уставились друг на друга, а затем принялись целоваться. Прямо на глазах у всей улицы. Являясь на тот момент забитым, неуверенным в себе мальчишкой, ты словно ощутил проходящий сквозь твоё тело высоковольтный разряд – ранящий, бодрящий и исцеляющий. Особенно же тебя поразило, когда девушка начала ощупывать через штаны твой член. Не теряя времени даром, задуревшая с травы эльфийка притащила тебя в эти свои тропические дебри и сходу завалила на подушковый рай. До этого у тебя имелся лишь один не шибко-то успешный опыт с проституткой. Но с Мэри всё сложилось просто и легко. Любить её, как петь песни под луной у костра. Куда-то подевалось смущение, страх, напряжение, и ты впервые в жизни ощутил настоящее удовольствие от секса. Вскоре она так тебя поднатаскала, что ты стал недурным мастером постельных искусств. По правде, ты даже был чуточку в неё влюблён. Ты ведь всегда чрезмерно привязываешься ко всем, кто проявит к тебе хоть крупицу тепла. Поэтому ты в своё время пролил немало горьких слёз, осознав, что для Машки ты не более чем один из великого множества любовников и любовниц, к которым она относится с равной ласковостью и безразличием. Но вы стали действительно хорошими друзьями. Именно их с Валькой стараниями ты обрёл свой неповторимый стиль и из робкого подростка превратился в короля эпатажа. В ходе многочисленных экспериментов искусная травница подобрала натуральные красители, создав твой восхитительный оттенок волос, набила тебе татуировки и проколола уши. У Вальки ты научился наносить макияж и ходить на шпильках, а также совместными усилиями вы придумали немалое число провокационных нарядов, которые прославили тебя на весь город. Да, эти двое безусловные шизоиды, по которым плачет дурка. но именно они подарили тебе то понимание, нежность и заботу, что люди обычно обретают в родной семье. 
   Пока ты, в хлам обессиленный, сонливо млел мордой в подушку, кудесница Мэри – напротив вся такая бодренькая, точно плотно поужинавшая вампирша – резво сновала по комнате, распевая какую-то ритмичную тарабарщину на несуществующем языке. Ласково пошлёпав тебя по пятой точке, девушка скомандовала:
– Подъём, плейбой, Родина-мать зовёт. Ща уже пиплы начнут подтягиваться на сейшн, а ты сверкаешь тут своими булками. 
– Мне кажется, моя задница неплохо украшает интерьер. – лениво усмехнулся ты, не меняя положения. – К тому же к тебе редко кто решается заглянуть из опасения более тесного знакомства с твоими маленькими друзьями.  
– Вот тебе ща и будет, в натуре, тесное знакомство. Рил, бро, не подымешься через пять сек, запущу Нюрочку исследовать твою пещерку. – иронично пригрозила Машка и, присев рядом, пощекотала тебя между ног.
   Нюрочкой, к слову, зовут гигантского кивсяка длиной где-то сантиметров в тридцать, при виде которого самые впечатлительные Машкины посетители начинают орать благим матом, а иные и вовсе грохаются в обморок.
– А Нюрочка у нас тоже извращенка, в мамочку, да? – весело поинтересовался ты, повернув свою измятую мордочку к девчонке, и улыбнулся ей из-под падающей на лицо чёлки. 
– Хэй, бейб, ну харэ уже меня искушать. – нежно умилилась она и, плюхнувшись на тебя сверху, потёрлась кончиком носа о твою щёку. – Чёрт, чел, какой же ты, рил, на хрен чуткий, мягкий, тактильный. В натуре, как гёрла. Трах с тобой, типа, приключенческого квеста. Увлекательно и захватывающе. Мужик-то нынче скучный пошёл, ленивый. Засадит, кончит впопыхах и дёру. А я так считаю, если у тебя, мэн, остались силы удирать, херовый ты, типа, жеребец и пашешь на отвали. Другое дело, мой Азя – вот кто батрачит во всю силушку. Так шо, хани банни, летс гоу. Прикрой тыл и перегруппируйся в вертикальное положение, а то, в натуре, будет тебе изнасилование дубль два. 
   Ещё легонечко потискав тебя, как обласканного котёнка, Мэри потопала кормить свою разнородную живность, а ты тем временем нехотя натянул штаны и отправился собирать по комнате раскиданные как попало сапожки. Достав из голенища порядком измявший комикс, ты вспомнил про свои чудесные букинистические находки и обратился к девушке:  
– Масюх, я оставлю у тебя на хранение пару книжек? Чёрт знает, куда меня ноги занесут. Боюсь посеять ненароком. 
– Не вопрос, бро. Спрячь только получше. Сам знаешь, какая тут шваль только не ошивается. Тащат всё, что не лень. Тот же Фёдор, сука, всюду книжки тырит. Клептоман херов.
– Так я ж у него и купил... точнее, в кредит взял.
– Ну вот, он их и конфискует в обратку. Дай-ка я лучше к Таисии припрячу. Туда хоть не суются, твари.
   Отдав ей книги, ты заглянул в ванную и чуть не заблудился в развешанных тут на просушку кружевных лифчиках всех цветов радуги. Валькино хозяйство. Машка-то она жёстко бойкотирует нижнее бельё, как символ идеологической деспотии и насилия над божественным женским телом. 
   Слегка освежившись, ты погляделся на себя в зеркало и удручённо присвистнул. Отделали тебя, конечно, знатно. Без слёз не взглянешь.
– Масюнечка! – жалобно воззвал ты к приятельнице.
– Аюшки?
– Будь другом, покорми чем-нибудь, а? Я давно не жравший. Ещё и ты меня ухайдокала, так что и «мяу» не сказать. После тебя мужиков можно выносить на носилках.
– Пошарь на кухне. Может, что найдётся. – как-то не слишком обнадёживающе посоветовала она.
   Обыскав сверху донизу весь холодильник, ты обнаружил там с полторы дюжины всевозможных сосудов с травяными отварами и грибными настойками, заплесневелый кусочек колбасы размером со спичечный коробок и одного дохлого таракана. В общем-то, неудивительно, что он откинул лапки от такой жизни. В Валькино отсутствие тут всегда шаром покати, потому что Машка если что и умеет готовить, то одни лишь курительные и нюхательные смеси. Переведя тоскливый взор с кухонных полок, заставленных жестяными баночками, на резной буфет с наполовину выломанными дверцами, ты нутром почуял, что там и подавно не сыщется ничего съестного. Последней надеждой оставались две гигантские кастрюли, величественно громоздящиеся над ржавой плитой времён дедушки-Ленина. Убавив звук в настенном радио, денно и нощно вещающем вполголоса нечто высококультурное, ты отпил прогорклой водицы из эмалированного чайника и выкрикнул в коридор:
– Маш, а чего там такое в этих огроменных кастрюляках? 
– В жёлтой Валька колготки красит, а в белой джинсы варит. – заглянув на кухню, сообщила девчонка 
– М-да, негусто. Я даже не знаю, что вкуснее – джинсы или колготки. И к слову, Валька в джинсах? С чего бы такая крутая смена стиля? 
– Да не, это не для себя. На заказ. Будут, типа, крутые варёнки с дырами там, с лейбами. У Вальки целый мешок нашивок. Даже «лакосты» есть, натуральные, ну эти, крокодильчики.
– Ой, а я тоже хочу себе крокодильчика! – оживился ты и, очаровательно захлопав ресничками, запел прелестным детским голоском:
 – Ich bin Schnappi das kleine Krokodil,
    Und vom Schnappen da krieg ich nicht zuviel.
    Ich beiss den Papi kurz ins Bein,
    Und dann, dann schlafe ich einfach ein.
    Schni schna schnappi… schnappi schnappi schnapp…
– Нефиг мне тут серенады петь. – с непроницаемый лицом откликнулась Мэри, выставляя на стол ряд бутылок то ли с водкой, то ли с самогоном. – Я чужое добро, в натуре, не коммуниздю. Валька вернётся, вот и будешь выклянчивать.
– Ну ладно... – разочарованно протянул ты. – А помимо колготок и джинсов у вас пожрать совсем нечего? Блин, как в блокадном Ленинграде. Тарки и те все сдохли от голода. Может, хоть из своей саранчи какое-нибудь рагу пожаришь, а? Я, честное слово, уже на всё согласен.
– Не ной. Чревоугодие смертный грех. Лучше помоги мне «Инвайт» по бутылкам засыпать. – строго скомандовала миниатюрная диктаторша. – «Фанта», сука, дорожает, как на дрожжах. А наши без разбору заливают в себя пойло цистернами. Скажем, это, типа, джин-тоник.
– А где пузырики? – хмуро проворчал ты, неодобрительно поглядывая на то, как она шаманит над выпивкой. 
– Ща аскорбинку закинем, будут тебе пузырики. И вот это ещё добавь.
– Чё за хрень? – подозрительно осведомился ты, кивая на странно поблёскивающий порошок.  
– Сюрпризик. – загадочно хихикнула доморощенная чародейка. 
– А можно я свою порцию выпью без «сюрпризиков»? – взмолился ты, не разделяя её энтузиазма, и отхлебнул из горла. 
– Ну куда ты лакаешь? Отдай! – возмутилась та, отбирая у тебя бутылку. 
– Мах, ну я от одного «Инвайта» пятнами покрываюсь, а после твоих «сюрпризиков» и вовсе козлёночком стану. Бу-у-у, злючка. Не покормила и даже выпить не даёшь. А трудящийся достоин пропитания. Слышь, а, может, у Таисии чего-нибудь натырим?
– Таисия, канеш, не запрещает нам мышковать втихую, но мы с Валькой и так уже превысили лимит по грабежу в этом месяце. Такими темпами она и сама скоро с голодухи скопытится. И чё ты, блин, весь изнылся? Провианту вон, рил, навалом. И рыба тебе замороженная, и, типа, сырая картоха, и эти, ну, крупы там всякие. Если хошь, забацай себе чего-нибудь. Заодно и я с тобой перекушу.  
– Ну, спасибочки. Машуленция, не наглей. Кто из нас баба, а кто мужик?
– А мужиком сегодня будет тот... – хитро прищурившись, начала девица и, угорая от смеха, выкрикнула на бегу. – …кто первый добежит до вибратора!
– Чё?! Стой, сука! – залился ты хохотом, помчавшись за ней следом.
   Сшибая мебель и едва не опрокинув пару террариумов, вы