Больно 3 глава

по-новой залипли в неразрывном объятье и уже почти стянули друг с друга одежду, как вас отвлёк навязчивый топот в коридоре. 
– Факен шит. – разочарованно пробубнила Машка, зло косясь на дверь, и нехотя выпустила тебя из лапок. – Иди глянь, кого там такого, мать его, пунктуального принесло. Я ща. 
   Подтягивая на ходу штаны, ты вышел в прихожую и увидел там прихорашивающегося у зеркала Криса, который тщательно поправлял свой помпезный причесон в стиле «я у мамы рок-звезда». По роду деятельности он ресторанный музыкантишка среднего уровня, однако апломб у него, точно он реинкарнация самого Фредди Меркьюри.
– А-а, Азазель уже тут как тут? – лениво хмыкнул он и пафосным жестом – явно не единожды отрепетированным – откинул со лба чёлку. – А с лицом-то что? Или вы с Мэри перешли на новый уровень БСМД? – съязвил он с откровенной ревностью во взгляде.
   Вообще-то Машка девчонка либеральная и готова заняться любовью с любым одушевлённым и неодушевлённым предметом. Но Крис умудрился чем-то так крепко её взбесить, что теперь она и близко его к себе не подпускает. Когда ты попытался расспросить девушку о причинах их размолвки, она, вся трясясь от гнева, заявила, что «этот негодяй» совершил Худшее Из Деяний, на которое только способен мужчина. Но тебе так и не удалось выяснить, что именно под этим подразумевается. И с тех пор ты мучительно гадаешь, каким поступком можно столь сильно задеть твою совершенно беззлобную и не склонную к обидам подружку. Помочился ли Крис в одну из её цветочных кадок? Не вовремя кончил? Раздавил редкого жучка? Или неуважительно отозвался о каком-то из почитаемых ею религиозных культов? А, может, не сумел воплотить в явь одну из многочисленных сексуальных фантазий этой отчаянной экспериментаторши? Вот уж тайна всех тайн.  
   Стараясь не обращать внимания на его сарказм, ты ровно пояснил:
– Я тут с «Кошками» слегка пересёкся.
– А ты даже и с «Кошками» кувыркаешься? – выдал парень очередную подначку, глядя на тебя с торжеством Цезаря, триумфально вступающего в завоёванные им земли. 
– Нет, я вычищаю им блох. Кулаками. – бесстрастно ответил ты, не ведясь на его смехотворные попытки уязвить твоё мужское достоинство, чтобы самоутвердиться за счёт чужого унижения.
– Слышь... – после небольшой паузы кивнул ты ему. – А ты, часом, с Грабовским не знаком?
– Спаси и сохрани. – иронично перекрестился тот.
   И вправду, куда ему. Но ты уже готов стучаться в любую дверь, чтобы добиться своего. 
   Тем временем из комнаты высунулась принарядившаяся к приёму гостей Машка – на бёдрах повязана аляповатая тряпица, возможно, в недавнем прошлом скатерть или занавеска, а на груди платок с африканским орнаментом, из которого, впрочем, так и вываливается наружу всё, чем наградила свою верную дочь радетельная Мать-Природа.
– А кто это у нас здесь? – начала было она, но, увидев Криса, мигом отвела от него взгляд и радостно договорила. – Никого, да? Хэй, пупс, гоу-гоу на кухню, закончи с напитками. И харэ уже балакать с собственным отражением. Все и так в курсах, что мой сахарочек самый бьюти из бьюти во вселенной. – просюсюкала девчонка и пару раз больно-пребольно ущипнула тебя за задницу, причём, таким манером, чтоб это не ускользнуло от взгляда парня.
   Оскорблённый её поведением Крис уже открыл рот, чтобы изречь нечто желчное в ваш адрес, но тут входная дверь резко отворилась, и в квартиру завалила куча смеющегося народа, который едва не смёл его, точно горная лавина. К твоему неудовольствию среди этой оравы нарисовался и Фёдор. Едва ты попытался ускользнуть от него, как тот загнал тебя в угол и грозно вопросил:
– Ну, и где мои деньги?
– Федёк, ты издеваешься? Я от тебя сразу сюда. Да я бы просто физически не успел так быстро слетать до дома. Сказал же, на неделе занесу.
– А книги где? – не отставал он, пошарив взглядом вокруг тебя, будто ожидая, что они будут парить над твоей головой, как в компьютерной игре.
– А какое тебе дело, где мои книги?
– Ах ты, сволочь! Небось уже загнал кому-нибудь. Ну, конечно. Спекулянт! Значит, деньги есть? Отдавай тогда деньги! Или ты сюда закупаться пришёл? Вот знал же! Знал! Нельзя с торчками связываться!
– Я тебе по-русски сказал, верну долг до конца недели. Чё ты ко мне привязался? Мара! Маруся, смотри, Фёдор пришёл! Ты же та-а-ак хотела с ним поговорить о чём-то, помнишь? – старательно подмигивая ей, воззвал ты к приятельнице с мольбой в глазах.
– Йоу, Фёдор! – нараспев воскликнула та, сообразив, куда ты клонишь, и моментально взяла его на абордаж. – Гоу сюды, бро. – приказала она, прижав оторопевшего парня к стенке, и запустила руки ему под пуловер. – Слышь, Федюнь, давно хотела у тебя, типа, спросить... спросить... Хэй, чел, а у тебя, в натуре, такие офигенные на ощупь соски.
– Убери руки, ненормальная! Что ты творишь?! – испуганно заверещал непорочный букинист, отмахиваясь от неё, как от осы.
– Федь, а чего ты так разнервничался? Сам же постоянно твердишь, что натурал. Вот и наслаждайся. Какой-то ты ненатуральный натурал, раз так странно реагируешь на женское прикосновение. – подколол ты его и, злорадно хихикая, убежал на кухню забрасывать Машкины «реактивы» по бутылям.  
   Вскоре на хату подтянулась целая толпа самых разнопёстрых персонажей, на фоне которых даже твои шпильки, голый торс и избитое лицо уже не смотрелись столь вызывающе. Народ потихоньку рассеялся по квартире, разбившись на кучки по интересам, но основная масса всё же собралась в оставшейся без жильца комнате, которая теперь использовалась, как гостиная. Раньше здесь обитал ещё один квартирант, четвёртый член этой странной «семейки», трагически погибший незадолго до твоего знакомства с Машей. Говорят, это был чрезвычайно талантливый, очень юный пианист и ко всему прочему необычайный красавчик, вот только на беду ужасный пьянчуга, что в итоге его и сгубило. Но самая пикантная деталь во всей этой истории заключается в том, что юноша был просто без памяти влюблён в Таисию. А учитывая, что даме уже как-никак минул седьмой десяток, у парниши явно имелись специфические вкусы. Хотя стоит заметить, Таисия действительно исключительная женщина. разбившая в своё время не один десяток сердец. Бывшая актриса драмтеатра, по которой сходили с ума толпы мужчин всех возрастов – она постоянно была на устах городских сплетников, как несравненная королева скандалов. Ты помнишь разговоры о ней с детства, с того раза, как впервые попал за кулисы театра, где проходили самые ранние годы твоей жизни. Тогда она уже покинула сцену, но частенько появлялась на театральных вечерах и на всех торжественных мероприятиях города. И даже в те времена вокруг неё постоянно бушевали какие-то страсти, достойные пера Стендаля. Много лет ты не видел её, а потом судьба странным путём привела тебя сюда, прямо к ней домой. Единственное, что остаётся для тебя загадкой, так это отношение самой Таисии к эксцентричному юнцу. По одной версии его страсть была безответной – ополоумевший от нездорового влечения парень преследовал несчастную, ночи напролёт просиживал в слезах под её дверью, писал ей безумные письма и всяческие непристойности на стенах в подъезде. Но некоторые придерживаются совершенно обратного мнения, утверждая, что бойкая старушка охотно пускала к себе молоденького поклонника с приходом темноты. Таисия и вправду роковая женщина – поди, её разбери. А Машка и Валька, будучи единственными очевидцами их отношений, стоически молчат, не желая ворошить прошлое и раскрывать чужие секреты. Так или иначе, Таисия тяжко горюет о милом мальчике, зазря прожёгшем свою жизнь и талант. С тех пор комната пустует, а в память о нём здесь так и осталось фортепьяно, афиши с его концертов и фотографии, с которых на вас дерзко взирает лепной херувим с глазами дьяволёнка. 
   Но теперь здесь звучит совсем иная музыка. Играющая на укулеле девчонка с афрокосичками и кольцом в носу дремотно заливается какой-то сверхчеловеческой трелью на сложном наречии некого полувымершего народа. И от этих странных звуков у тебя перед глазами проносятся то залитые лунным светом степи, то грациозно совокупляющиеся богомолы, то взрывающиеся во мраке космоса сверхновые звёзды. Лежа прямо на полу с косяком в зубах, ты устало всматривался в знакомые и незнакомые лица, покуда случайно не столкнулся взглядом с одним из завсегдатаев Машкиных квартирников. И сей же миг с тебя как рукой сняло всю травяную одурь. Вот же он твой золотой билет! Женька! И как ты сразу о нём не подумал? 
   Невзирая на то, что ему от силы где-то лет двадцать пять, все окружающие – ну, кроме тебя, естественно – обычно обращаются к нему с подчёркнутой почтительностью не иначе, как по имени-отчеству – Евгений Валерьевич. И ведь недаром. Как-никак он один из ведущих актёров драматического театра, гордость города, весьма одарённый, харизматичный красавец с манерами потомственного дворянина, статный, волоокий и немного напоминающий Блока своим одухотворённым лицом. И при такой ослепительной внешности Евгений достаточно скромен, корректен и учтив в обращении с каждым встречным, за что его глубоко уважают мужчины и обожают женщины. Будучи неизлечимым фетишистом, ты давно мечтаешь запустить руки в копну его светло-русых волос, которые он обычно собирает в аккуратный хвостик, но Женя тот ещё недотрога и не приемлет подобных фамильярностей. И ведь вся эта элегантность и щепетильность совершенно не наигранные, а врождённые, точно он некогда похищенный из царского дворца принц голубых кровей. Невзирая на свой талант и усердный труд, в театре Женька получает три копейки, а поэтому, чтобы обеспечить семью, ему нередко приходится подрабатывать, снимаясь в рекламе, где он просто до чёртиков востребован. В связи с этим недавно вышел крайне курьёзный случай. Находясь в стеснённых обстоятельствах и отчаянно нуждаясь в деньгах, Евгений после долгих уговоров вынужден был переступить через свою робость и согласился-таки поучаствовать в рекламе мужского нижнего белья. Вот тогда-то ему и пришлось познать на деле, каковы на вкус горькие плоды славы. Безусловно, он и раньше был местным кумиром, но когда эти фотоснимки очутились на страницах всех печатных изданий, на баннерах и даже на троллейбусах – причём, не только в вашем городе, но и по всей стране – тётки и вовсе с ума посходили от любовного томления. Потому что Женька в одних плавках, тем более столь откровенного фасона – это слишком горячее зрелище. По слухам, едва прикрытые прелести этого Аполлона лишили ума не только представительниц прекрасного пола. Машка сообщила тебе по секрету, что собственными глазами видела, какие нехорошие вещи творят некоторые её знакомые мужики над этими жаркими фоточками. Но Евгению, конечно же, знать о таком ни в коем случае нельзя. Весь такой чувствительный и стеснительный он и так уже едва со стыда не убился, осознав последствия своего опрометчивого поступка. Так что теперь бедняга не выходит из дома без солнцезащитных очков и шляпы, как натуральный Джеймс Бонд. Однако наиболее любопытная сплетня относительно его и без того яркой биографии гласит, будто он состоит в «Братстве» и более того, является чуть ли не правой рукой