иммиграционная служба отсекала беременных гражданок еще на стадии получения визы. Вездесущий Гельминт нашел лазейку в законодательстве, позволяющую рожать на морских и авиационных судах, являющихся неотъемлемой территорией Америки. Дело было за малым – через компанию, зарегистрированную на территории Соединенных штатов на имя гражданина США купить судно, переоборудовать его и поставить у причальной стенки Москва – реки с последующим приемом рожениц.
Захват питерской группировкой столицы путал все карты, и купленный загодя авианосец требовалось куда бы то ни было пристроить. Вот об этих материях и шел откровенный разговор в губернаторском авто под коньячок и легкую закуску из автомобильного бара.
Картина 3. Великий князь.
Уездный город N., 200… г.
Заранее предупреждаю пытливого читателя, не пытайтесь вычислить местонахождение реального города, ставшего прототипом своего литературного двойника, царственно раскинувшегося в месте слияния великих русских рек Оки и Волги. Слишком живы еще воспоминания и часть людей, принимавших непосредственное участие в описываемых событиях, отзвуки которых периодически слышны и поныне. Не все еще покинули места заключения, и не все еще добрались до земли обетованной, спасаясь от гнева фараона. Однако, пепел Клааса стучит в мое сердце, заставляя фиксировать на бумаге дела минувших дней в назидание потомкам работников правоохранительных органов.
Итак, уездный, но претендующий на статус губернского и третьей столицы Владимирско-Суздальского княжества город N готовился стать новой столицей России. Или хотя бы ее пригородом. Однако, имелась проблема. Будучи заложен* Великим Князем в качестве оборонительного от мордвы и черемисов сооружения на крутом берегу Волги, стал он заложником своего местоположения в современное нам время.
Некуда было ему развиваться и строиться.
Его промышленные кварталы, расположенные вдоль Оки уже дотягивались до ближайшего Подмосковья, а вдоль Волги все свободные, не подтопляемые паводком места, были застроены.
Разумеется, фабрики можно было закрыть, а людей уморить с голоду, но все требовало времени. Хотя за последние 15 лет смертность в городе стабильно превышала рождаемость в два раза, приток населения с близлежащих территорий, живущих еще хуже, не прекращался, и это очень тревожило местные власти.
*Когда делегация западных банкиров на совещании у губернатора по поводу выделения синдицированного кредита робко спросила про залог, то получила царственный ответ: город заложен Великим Князем в 13 веке и перезаклад его не предполагается.
Соседи, прослышав про проект переноса столицы, стали активно навещать Москву, возвращаясь оттуда с заметно похудевшими кейсами. Вечный конкурент - губернский город К - только что справивший за федеральные деньги свое тысячелетие во второй раз ( первый был еще при Советской власти, но потом порешили считать это событие нелегитимным) весьма недвусмысленно указывал на технологическую отсталость и неразвитость территории города N. Подняли голову города С и даже Я. Сразу вспомнились обиды гражданской войны, когда ни один из городов не смог удержать поезд с золотым запасом царского Госбанка, ушедшего в последствие к японским милитаристам.
Более того, события времен похода Иоанна Грозного на Казань были вытащены из учебников истории на страницы губернских газет. В лесах зашевелились черемисы. Отдельные, наиболее впечатлительные граждане видели в отдалении отряды монголо-татар в мохнатых шапках на низкорослых конях. В общем надо было что – то делать.
Время, описываемое нами, было временем торжества православной идеи и, с учетом местной специфики, идеи просвещенного ислама. Бывшие преподаватели научного коммунизма, ставшие первыми и наиболее последовательными адептами традиционных вероучений пали жертвами более активных лидеров комсомола, перехвативших инициативу у старших товарищей. Повсюду слышался колокольный звон и крики муэдзина. Из уст в уста передавалась трогательная история московского олигарха, передавшего в дар церкви много миллионов долларов. После совершения им акта дарения произошли печальные события. Сначала взорвали его авто, затем ушла от него жена, а конкуренты отняли половину бизнеса. Опечаленный олигарх обратился к князям церкви с предъявой и получил достойный ответ. – Ты, сын божий, жертвуешь на церковь, а за такими людьми следит дьявол и преследует их. Заплакал олигарх, что раньше его не предупредили, и за свои же деньги получил он себе горе. Ушел олигарх в керженецкие леса и до сих пор живет там в согласии с природой. Говорят, что принял язычество марийского толка.
Будучи центром встречи двух титульных конфессий гордился город Н своим положением и всегда ставил его в пример побратиму – уездному городу И, что в государстве Израиль. Дескать, не можете вы, евреи, с палестинцами в мире жить, а мы не то, что с мусульманами, мы даже с православными на одной территории уживаемся. И приводил в качестве доказательства государство хазарейское, коему и стольный Киев-град дань платил.
Так в столкновении мнений и под чутким руководством политолога Гельминта постепенно выкристаллизовывалась идеология новой столицы государства Российского. Рядом с местом погребения православного града Китежа следовало возвести башню вавилонскую такой высоты, чтобы ни у кого сомнения не возникло в могуществе населяющих ее народов. Все российское Правительство должно было поместиться в той башне.
- Ну и рядом маленькая синагога, - добавлял про себя местный раввин.
– И плавучий роддом, - улыбался во сне Афанасий Степанович.
Прибыв в очередной раз в город N спустя ряд лет после описанных выше событий, подивился он смене облика губернатора. То есть губернатор остался тот же и звали его по- прежнему Сидор Артемьевич Склянцев, но был это совершенно иной человек. То есть стать и аппаратное прошлое остались, но стал он и выше ростом и шире в плечах, а волжское оканье сменилось московским аканьем. Впрочем, встретил он московского гостя все также радушно, называя его, правда, не Чуб-Чиковым, а каким- то Де Велопером. Памятуя свой давнишний конфуз с Де Фолтом Афанасий Степанович не перечил. О правилах игры договорились быстро, благо оба были из одного круга, и язык жестов и недомолвок был понятен обоим. Оставалось определиться с конкретным местом. С этой целью после губернаторского звонка был нанесен визит к Леониду Метрилову, отвечающему в администрации за архитектуру и градостроительство.
Картина 4. Русский валенок.
Вход в здание департамента развеселил Афанасия Степановича чрезвычайно. Будка охранника была украшена объявлениями. Первое из них гласило: «Областное имущество – вход со двора». Второе: «Депград застройщику рад. Депград застройщику – Друг, Товарищ и Брат».
Пока Чуб-Чиков ждал оформления пропуска, его рука машинально сбегала в карман за ручкой, и он исправил концовку фразы: «кум, племянник и сват».
Директором департамента оказался милейший человек несколько рассеянной внешности, свойственной художественным натурам. Узнав, что гость прямо из Москвы, тут же набросился с требованием рассказать все последние новости московской архитектуры. Удовлетворив, насколько это было возможно, его любопытство и совместно посетовав на столичные новоделы, к коим так неравнодушна московская публика, Афанасий Степанович попытался перейти к делу.
- Видите ли, вопрос у меня к Вам несколько конфиденциального свойства. Я уже имел беседу с вашим губернатором и мэром. Весьма достойные люди и досконально разбираются в экономике региона. Они выразили полное понимание моей позиции, которая, в свою очередь, является отражением тех полномочий, которыми наградили меня уполномоченные на то люди в Москве. Мы бы хотели разместить на свободной площадке, желательно с коммуникациями, новую столицу России.
- Ах да, я слышал эту идею, - осклабился Метрилов. Но, сами понимаете, столица это не супермаркет. Основы территориального планирования и зонирования территорий требуют проведения пред- проектной работы, а она, в свою очередь, требует определенных затрат.
- Денег хочет, - облегченно вздохнул Чуб-Чиков. – Считайте, что этот вопрос даже не обсуждается и полностью улажен. Давайте посмотрим план города. Мне нужен выход к воде, причальная стенка, площадка под строительство 200 – этажного дома. И без обременений, пожалуйста.
- Таких площадок давно нет, - опечалился Метрилов. Могу предложить только промзоны.
- В промзонах пусть живут кобзоны. Давайте посмотрим близлежащие окрестности. Вот у вас пустое место.
- Да что Вы. Это аэропорт, потому и не нанесен на карту. Если к воде ближе, то единственное место на той стороне Волги. Одно «но»…
- Я же сказал, деньги не проблема.
- Нет, речь не об этом. Там строить нельзя. Зона подтопления. Низкий берег. Плюс слабые грунты, ну там плывуны, карсты и прочее. Только малоэтажное строительство. К тому же МЧС не разрешит. Вверх по Волге плотина ГЭС и, если ее прорвет, снесет все к чертовой матери.
Последний аргумент донельзя воодушевил Афанасия Степановича.
- Плотина? Плотина – это то, что нужно. Смоет, говорите. Это хорошо. Беру не глядя. Помните у Петра Первого « на берегу пустынных волн мной будет город заложен». Это же символично. Петр, значит, смог, а мы не потянем?
- А мост? - слабо пискнул Метрилов.
- Что мост? Мост нам не мешает.
- Я не к тому. Там вообще нет моста.
- Это не проблема. Скажите, есть ли у вас в городе метро?
- Кажется, есть.
- Значит, будем строить метромост, переходящий в скоростную железную дорогу. Чиновник, проживающий в Москве должен за два - три часа попадать непосредственно на работу в новую столицу. По дороге он уже должен работать. Следовательно, каждому министерству свой вагон в каждом поезде. Поезда уходят через каждые 15 минут. Скажите, в вашей области что-нибудь было «впервые»?
- Мы – родина русского валенка.
- Вот и славно. Станете первыми носителями идеи передачи части столичных функций скоростному поезду.
Разговор явно клеился. Метрилов имел в тех болотистых местах загородный дом, доставшийся от родителей, и идея строительства моста с возможным отчуждением земельного участка для государственных нужд весьма одушевила его. – Надо еще земли прикупить,- подумал он одновременно с мыслью о цене выкупа.
Следует заметить, что земельный вопрос был поднят в городе N на самый высокий уровень. При губернаторе был создан земельный совет, носящий для маскировки название «инновационного», и каждый участок земли под застройку больше размеров захоронения подлежал его одобрению. Сия функция была своевременно отобрана у местных муниципалитетов, и догадливый застройщик с этих пор носил взятки уже в два адреса.
Губернатора же с недавних пор мучили изжога и амбиции. Он видел себя Давидом Строителем и мэром Москвы одновременно. Спешно возводились жилые кварталы и торговые центры. Поскольку граждане не имели денег, чтобы купить недвижимость, банкам было велено сих граждан кредитовать. Поскольку граждане все равно не имели денег, чтобы отдать кредиты, все квартиры со временем доставались банкам. Банки выдавали новые кредиты, чтобы
