Галактика в лицах

компьютер честно выдавал бегущую строку перевода. Делать было нечего, и Адамсон прокрутила перевод немного назад, чтобы узнать ответ жреца на вопрос Линна.
— Мы не можем больше жить в тех краях. Там слишком сильно пахнет смертью.
— Я понимаю, — с чувством сказал Линн. — Как же вы ушли и вернулись?
— По Небесным Путям.
— Что это?
— Дороги из одного мира в другой.
— Можно для удобства назвать их Переходами?
Жрец задумался, словно пробуя слово на вкус и сравнивая, имеет ли Линн в виду то же самое.
— Да, можно.
— Вы вернулись через другой Переход, или же прежний изменил направление?
— Через другой.
Сэнди подумала, что Линн несёт какую-то чушь. Его дело — добиться, чтобы арайи оставили в покое местных жителей, а он тут названиями играет. Если миссия провалится, то только по его вине, но пятно-то будет и на ней, — а её даже не удосужились спросить, что надо делать.
— Можно мне попробовать пройти через Небесный Путь и вернуться?
— Пробуй, если в силах.
Адамсон дёрнулась: он совсем рехнулся, что ли?! На лице жреца читался неподдельный интерес, а Линн встал и отошёл на несколько шагов в сторону озера. Сэнди подалась вперёд: именно там она видела следы человека, стоявшего на коленях.
Линн развернулся спиной к озеру, и Сэнди замерла: на его лбу и висках ярко засветились белым светом три точки — как звёзды.
— Это делается так?
Жрец поскрёб бороду, в глазах появилось явное уважение.
— Да. Ты знаешь, где начинается Небесный Путь?
— Теперь знаю. На полях человека, который привёз вам продукты.
Даль Соль вернулся на место, звёзды погасли. Сэнди облегчённо вздохнула: он вовсе не собирался никуда исчезать. По крайней мере, сейчас.
— Когда вы жили на прежних землях, то обходились без поставок от местных жителей.
— Там нам приносили еду животные. Так же, как у них, у людей мы берём только то, что те не могут съесть сами. Если есть излишек, им надо поделиться с теми, у кого ничего нет.
Во взгляде Линна зажглись весёлые огоньки: он начал объяснять жрецу основы товарно-денежных отношений. Сэнди поразилась тому, как арайя слушал: она полагала, что это племя прекрасно знает о жизни более цивилизованных собратьев и просто паразитирует на них. Для жреца же слова Линна оказались полной неожиданностью.
— Как сложно устроена ваша жизнь... Столько трудностей. И эти деньги, которых всегда мало. Но вы сами виноваты, потому что постоянно к чему-то стремитесь.
— Как это? — удивился Линн.
— Вы постоянно чего-то хотите, добиваетесь, стараетесь использовать всё, что попадается под руку — землю, себя, друг друга. Мы же свободны от желаний.
— Что, даже есть не хочется?
Жрец усмехнулся и не ответил.
— Вот видишь, не от всех желаний вы освободились. Но я пришёл не для того, чтобы доказывать преимущества цивилизованного образа жизни. Вы грабите людей, на чью землю пришли, и я в состоянии сделать так, что вы больше ничего от них не получите.
Арайя удивлённо поднял глаза.
— Ты способен заставить голодать наших детей?
— Я способен уберечь от голода наших детей. Я отвечаю за свой народ — так же, как ты за свой.
Воцарилось молчание. Сэнди сжалась: ей показалось, что арайи могут убить Линна. Однако он выглядел очень уверенным, хотя было решительно непонятно, откуда только взялась эта уверенность в столь ненадёжной ситуации.
— Что же ты предлагаешь? — наконец спросил жрец.
— Договор. Энтида — планета туризма, если вы позволите людям приходить и смотреть на какие-то обряды, то вам будут платить за это деньги. И вы сможете спокойно покупать то, что сейчас добываете нечестным путём. Поверь, так поступают очень многие народы Галактики.
Жрец посмотрел в сторону леса, отчего из-за деревьев стали появляться люди. Адамсон стиснула руки: неужели это конец, конец их миссии, да и жизни тоже?.. Арайи подходили всё ближе, обступали жреца, — а тот предложил Линну удалиться, пока народ будет обсуждать его слова. Сэнди не могла в это поверить до тех пор, пока Линн не добрался до гравикара и не сел рядом. Дверцы были довольно тонкими, но прочными и отгораживали от леса и его обитателей.
— Зачем вы меня пригласили? — яростным шёпотом спросила Сэнди, как будто арайи могли её услышать. — Вы же понятия не имеете, как надо разговаривать с примитивными народами, — додумались угрожать им! Нет бы со мной посоветоваться!
Задним числом она сообразила, что не стоит ругаться с человеком, если хочешь завоевать его симпатию, и умолкла.
— Вы оказали большую помощь, определив, где жил этот народ до переселения на Энтиду, — терпеливо ответил Линн. — Арайи должны были увидеть нашу делегацию в полном составе, однако в переговорах вы были бессильны, так как не можете разговаривать на равных с Владеющими Силой. Что же касается угроз, то я всего лишь дал понять, что в состоянии добиться желаемого результата агрессивным путём, но не хочу этого делать. Жрец это понял. Какие ещё у вас есть вопросы?
От его последних слов повеяло холодком, отчего Сэнди сжалась. Но тут же встряхнулась: ничего ещё не потеряно.
— Зачем вы спрашивали про Переход? Так называют Небесные Пути в других культурах?
— Да. Понимаете, когда задаёшь вопрос, в мозгу человека вспыхивает не только ответ, но и масса сопутствующей информации, которую можно телепатически прочитать. Я знал о двух Переходах, созданных искусственно, с помощью Силы, — один на Аксерате, другой на Тайшеле. Но арайи путешествуют через природные, ведущие с одной планеты на другую. Что-то мне это напоминает.
— Эпоху первых звездолётов, — сразу сказала Сэнди. — Тогда ещё не изобрели гипердвигатели, и корабли летали через такие Переходы. В пилоты шли люди, одарённые Силой, а двигатели включали в себя имплантанты, соединяющие человека и корабль в единое целое. То есть пилот проходил Переход и проводил с собой целый звездолёт. Кстати! Имплантанты вживлялись именно на эти точки, на висках и посреди лба! Про наземные Переходы тоже знали, но путешествовать через них было рискованно: а вдруг попадёшь на планету с атмосферой, непригодной для жизни? Правда, одна из древних культур разведала много Переходов и построила целую систему таких путей, чтобы через них могли ходить и простые смертные.
— По принципу, сходному с гипердвигателями звездолётов?
— Точно не знаю, но у них были большие круги из сплава, включающего в себя титан, которые активировались при задавании координат цели пути. Пройдёшь сквозь этот круг, и ты уже на другой стороне. Но со временем цивилизация умерла, а вращение Галактики изменило координаты. Вообще гипердвигатель гораздо удобнее, можно кому угодно попасть в любую точку Вселенной.
Сэнди посмотрела на экран: совещание арайев затягивалось. Линн выключил звук, — выступал уже не жрец, а кто-то другой, речь его то и дело прерывалась выкриками с мест. Нервный народ, подумала Адамсон. И что так долго обсуждать предложение Линна? Почти все примитивные народы зарабатывают на таком туризме и очень довольны. Никто ведь не требует от них показа священных обрядов, на которые допускаются только посвящённые: учёные и так их узнают при помощи роботов-разведчиков.
Им пришлось долго сидеть в гравикаре, ожидая решения арайев. Адамсон попыталась завязать беседу с Линном, подобраться на более близкую дистанцию, нежели отношения людей, вынужденно сведённых работой. Ответом был вежливый, но очень твёрдый отпор: Линн определённо не собирался записывать Сэнди в разряд близких людей. Она была раздосадована. Их знакомство состоялось давно, сразу после победы над Империей, — Адамсон горела тогда желанием стать Владеющей Силой, приехала прямо к Линну, но мечта потерпела сокрушительное поражение, поскольку у молодого этнографа не обнаружилось способностей. Однако встреча оставила свой след...
Время пролетало в молчании. Вокруг тихо шумел лес, на землю надвигалась ночь, — и казалось невероятным, что где-то рядом целое племя решает свою судьбу. Потом позвонил из Аст-Элар Гантенир Вайкири, спросил, как идут дела. Линн вкратце пересказал беседу со жрецом, глава совета Энтиды покивал, одобрил, пожелал удачи и исчез с экрана. Опять вернулась тишина...
Арайи закончили совещаться глубокой ночью. Сэнди прочитала последние строки перевода — и похолодела: они категорически отказывались соприкасаться с цивилизацией.
— Но почему? — возмутилась Адамсон. — Разве им предлагают что-то, противоречащее здравому смыслу?
Роботы-разведчики показывали, как в стане арайев началась какая-то суматоха: люди стали собирать нехитрые пожитки, дети, как им и полагалось, путались под ногами, терялись, находились, поднимали плач... Расстроенный Линн некоторое время смотрел в одну точку, затем обернулся к Адамсон.
— Жрец говорит, они не хотят подпускать к себе тех, кто не может постичь глубины и чистоты их образа жизни. Мы же, по их мнению, потеряли контакт с природой, занялись суетой и вообще вырождаемся.
— 'Вырождаемся'! — фыркнула Сэнди. — Они бы на своих детей посмотрели! Через пару поколений арайи вообще вымрут.
— Я попытался объяснить вред внутрисемейных браков, изоляции, но это бесполезно. Да, они видят, что дети рождаются всё более и более болезненными, но считают, что это от плохих мыслей.
— Что?!
— В качестве лечения заставляют хорошо думать обо всём на свете, даже об истреблении их народа Империей.
— Оправдывают массовые убийства?
— Ну да. Ещё заставляют издавать Истинный Тон, — знакомо, правда?
— Жена Игниса Фатьюса тоже из этих сумасшедших?
— Нет, просто у её отца земли возле прежних мест обитания арайев. Но дело-то в том, что больным такая 'терапия' не помогает, а наших врачей они не признают.
Сэнди чуть не расплакалась: ей бы хоть сотую долю одарённости Силой этих ненормальных, и она была бы на седьмом небе от счастья, — столько можно было бы сделать! А арайи вымрут, и пользы от их талантов не будет никакой. Роботы-разведчики снимали, как люди покидали лес, как над их головами засияли звёзды. Какая-то из них скоро станет их солнцем...
К рассвету арайи остановились. Туманная дымка, покрывавшая землю, ещё не рассеялась, дети спали на руках матерей. Жрец повернулся лицом к восходящему солнцу, на лбу и висках зажглось белое сияние. Он сделал один шаг вперёд, другой... Миг — и массивная фигура как будто растворилась в воздухе, на том месте, где только что стоял человек, стало видно горизонт. Следом за жрецом шагали остальные арайи, по одному и группами, кто-то без раздумий, кто-то на мгновение останавливался, чтобы в последний раз обернуться на землю Энтиды. Наконец настал момент, когда исчезли все, словно поглощённые лучами солнца.
Линн поднял машину в воздух, взял курс на АстЭлар. Внезапный гудок видеофона заставил обоих вздрогнуть. На экране появился вежливый робот.
— Господин даль Соль, ваш сын заболел. Вчера вечером, после посещения больницы, у него поднялась температура, я действовал в соответствии с инструкцией, но улучшения пока нет.
В глазах Линна вспыхнуло такое отчаяние, что Сэнди стало страшно.
— Линн, в чём дело? Неужели...
— Нет, это нервное. Просто на малыша так действуют посещения больницы.
— Ну так зачем его туда водить? Он болен, нужны какие-то процедуры?
— Нет. Он хочет видеть свою мать.
Сэнди почувствовала себя так, как