Этот человек убил мою жену. И что ему было здесь делать? – Ладно, - кивнул следователь, - Вы разрешите осмотреть дом? – Пожалуйста.
Следователь сунул нос во все углы. Его оловянные, ничего не упускающие глаза обшарили каждый кубический сантиметр пространства. Но что он мог упустить? Дом просматривался навылет. В нем не было никаких подвалов, никаких кладовых, в нем не было даже комнат.
- Эта штука на ходу? – спросил следователь в ангаре, неуклюже указывая скрюченным пальцем на красавицу-яхту. – Что вы имеете в виду? – усмехнулся он. – Ею можно пользоваться? – набычился следователь, уловив сарказм. – Понятия не имею, - он пожал плечами, - Яхта принадлежала моей жене, не мне.
- И все же, - следователь задал вопрос уже вне дома, внимательно осмотрев заржавленные рельсы, - Что вы думаете по этому поводу? Что произошло, и почему он оказался именно здесь? – Возможно, он связался с контрабандистами. Возможно, они отобрали у него деньги, а самого избили и бросили за борт. Потом его затянуло под винты какого-то судна. – Откуда у него деньги? – Ну, если он смог сбежать из психушки, то мог и денег добыть, грабежом, например. А, кроме того, кто может просчитать действия сумасшедшего? Он мог попытаться добраться до Турции вплавь. Или даже совершить самоубийство. – Может быть, - сказал следователь, - Может быть. Я попрошу вас никуда не уезжать из этого дома, пока не закончится расследование.
- Меня, кажется, подозревают в убийстве, - сказал он, когда следователь отбыл. – Конечно, - кивнула Диана, - У Юргена была причина вернуться сюда, - за яхтой, чтобы удрать на ней за границу. А у вас была причина разделаться с ним, - из ревности и мести. Что объясняет зверские повреждения на трупе. – Вы меня успокоили, - усмехнулся он. – Я успокою вас. Есть обстоятельство, которое исключает вас из числа подозреваемых. – Какое обстоятельство? – Я. Я – ваше алиби. Я могу показать, что вы ничего подобного не совершали. Вы заметили, что этот следователь не задал мне никаких вопросов? – Он просто проигнорировал вас. Почему? – Потому, что он прекрасно понимает то, что я вам сейчас объясню, на то он и следователь. Мои показания – это свидетельские показания. Если их зафиксировать протоколом допроса, то он лишится своего единственного подозреваемого. И что он скажет своему начальству? Следователь – это, прежде всего чиновник. Пока он возится с вами – он при деле. Потом дело можно будет и приостановить. А потом и похоронить под грудой других дел. – У вас удивительно подробные знания по части уголовного процесса, - заметил он, - Но не может же этот следователь возиться только со мной? – Не может. Особенно, имея в виду бесперспективность этой возни. И перспективу слепить из собранных материалов несчастный случай. Или самоубийство. Но для этого надо иметь эти материалы, нужно время. Поэтому сейчас он параллельно затеет тяжбу с сопредельными конторами по поводу подследственности и территориальности. – На основании чего? – Тело было найдено в пяти километрах от поселка. А может, не в пяти, а в пятнадцати. И в километре от берега. А может, не в километре, а в полутора или двух с половиной. Кто засекал точные координаты? На рыбацких баркасах нет соответствующего оборудования. Место, куда рыбаки приволокли утопленника, не может считаться местом его обнаружения. Кроме того, море – не стоячий пруд. Там есть течения, там постоянно дует ветер. Кто знает, откуда и насколько километров они могли переместить труп? Значит надо затребовать карту течений, надо затребовать метеосводку. А чтобы работать с этими документами, надо знать, когда и от чего наступила смерть. То есть получить еще один документ – заключение судмедэкспертизы. И следователь будет назначать десятки экспертиз. Потому, что легко ли определить причину смерти по телу, найденному в воде и без головы? Вода-то в бронхах будет в любом случае, а может и в легких. Для следователя это тайм-аут и много бумажной возни. То, на чем он зубы съел и плешь заработал. Вы думаете, его интересует истина? Его интересует пенсия. – И каково же мое место в этом интересе? – спросил он. – Вы – обстоятельство, которое позволяет следователю тянуть время, не отвлекаясь на поиск других подозреваемых. Если не удастся спихнуть труп на кого-то еще, то когда пройдут установленные сроки, когда его начальство озаботится десятком других убийств, когда от тела останутся только фотографии, он просто допросит меня, исключит вас из числа подозреваемых и положит дело на полку. – Послушайте, Диана, - задумчиво сказал он, - Объясните мне, дураку, откуда у вас столько специальных знаний? Где вы получали образование? – Я пытаюсь это сделать постоянно, - ответила она, - У меня нет никаких специальных знаний. Я нигде не получала образование. Я не могу сообщить вам ничего, чего вы не знаете сами. Но между мною и моим знанием ничего не стоит. А вы роетесь в мусоре.
В это время раздался стук в дверь.
Глава 13
Марта стояла на пороге с каким-то тюком в руке. Он почему-то сразу подумал, что в нем – голова Юргена. Но там оказалась всего лишь круглая, оплетенная бутыль с вином.
- Вы избавились от этого немца, - сказала Марта, когда они втроем сели за стол на свежем воздухе, поскольку она отказалась входить в дом. – Марта, - сказал он, стараясь быть убедительным, - Мы в глаза не видели Юргена. – Твои глаза мало что видят, - ответила она, - Ты засыпаешь, когда просыпаешься. Что ты можешь увидеть во сне? – Она развела руками, - Конечно, ты его не убивал. Он сунул свою дурную голову, куда не след. Вот Мама и оторвала ее, у Мамы много сильных рук. И теперь он будет охранять то, что искал, - старуха хихикнула, - Так же, как и его дед, который стоил вон там, - она кивнула в проем распахнутой двери. – Почему ты думаешь, что Юрген имел какое-то отношение к летчику? – удивился он. – Я никогда не думаю, - ответила Марта, - Я знаю. – Как немцы убивали вас? Расстреливали? – вдруг спросила Диана, и он поморщился от ее бестактности. – Там были не только немцы, - медленно ответила Марта, - Там были и местные, - она сделала глоток из своего стакана, - Всех взрослых и большую часть детей они удушили газом. А остальных вывезли в степь, - она махнула рукой куда-то за дом, - И сбросили в колодец. – В колодец? – переспросила Диана. – В колодец. Там, - она снова махнула рукой, - Есть колодец. Очень старый, очень глубокий. Мы все утонули там, все одиннадцать. – Но ты же выбралась, Марта, - мягко заметил он. – Нет, - упорно повторила старуха, - Я тоже утонула там. Но Мама оживила меня. И потом научила, как надо не думать. – Почему они это сделали? – спросила Диана. – Они подарили нас Белой Маме, - ответила Марта, - Они отобрали только девочек до одиннадцати лет, у которых еще не было менструаций. – Зачем? – спросил он, сильно заинтересованный. – Они дали выкуп. Они хотели, чтобы Мама помогла им. – И она помогла им? – Нет. Мама никому и ни за что не помогает. Она сама берет, что хочет и делает, что хочет. Она взяла меня. – А что остальные девочки? – Старуха посмотрела на него с ухмылкой, - Они умерли, утонули. За Ингу, - неожиданно сказала она и опрокинула в рот остатки вина.
- Я так и не понял, зачем она приходила, - сказал он, когда Марта ушла, и они вернулись в дом. Он чувствовал, что у него основательно плывет в голове. Хотя он выпил совсем немного, но, похоже, это было то самое вино, которое эллины разбавляли семикратно, прежде чем питью. – Не поняли? – удивилась Диана, - Марта приходила поздравить нас со смертью Юргена. Она, почему-то, считает это очень счастливым событием. Скажите, она была дружна с Ингой? – Да, была, - он усмехнулся, - Настолько, насколько могут дружить две ведьмы. – Вы не думаете, что Юрген действительно мог быть как-то связан с этими, - она указала на скелет, - Останками? – Не думаю, - он покачал головой, - Видите ли, Юрген не всегда был немцем. Он местный уроженец, хотя и из немцев, фольксдойч. Инга подцепила его где-то в Гамбурге, но родился-то он здесь, на Побережье. И в Германию перебрался уже вполне взрослым парнем, - Значит, он хорошо знает эти места? – И места и воды. Он ведь специальность судоводителя получал здесь, не в Германии. – Значит, он действительно мог здесь что-то найти? – Может и мог, - он пожал плечами, - А может и нашел. Или Инга нашла. Сейчас я вам кое-что покажу. – Он сходил в ангар и принес фотографию самолета. – Ах, вот оно что, - сказала Диана, внимательно изучая снимок, - Где это? – Здесь есть только одно место, похожее на это, - он ткнул пальцем в фотографию, - Бокатер. Километрах в двадцати отсюда, на восток. – Что такое Бокатер? – Здоровенный кусок степи, залитый водой. Говорят, слово осталось от греческих колонистов, но что оно означает, никто не знает. Фактически, система озер, полусоленых, потому, что туда проникает вода из моря. Гиблое место. – Почему? Там же, наверное, есть рыба? – Очень мало. Для пресноводной слишком солоно, а для морской – пресно. Уток, правда, полно. Вся эта территория считается заповедником. Местным плевать на запреты, но даже браконьеры туда без особой нужды не ходят. – Почему? – Вы знаете, что такое «черный песок»? – Ну, я полагаю, это песок черного цвета. – Тепло, - улыбнулся он, - Но его особенность в том, что он содержит уран. И там все засыпано этим песком. В послевоенные годы местные жители собирали его и сдавали в специальные заготовительные пункты. Тогда еще никто не знал, насколько это опасно, но теперь-то знают. Поэтому и держатся от Бокатера подальше. – Почему же уран не добывают промышленным способом? – Потому, что не выгодно. Его там достаточно, чтобы представлять опасность для здоровья, но не достаточно, чтобы затевать промышленное производство. С тех пор открыли более богатые месторождения. А на это просто плюнули. – Может быть, стоит поискать самолет? – спросила Диана. – Зачем? Инга уже вытащила оттуда все интересное, - он с ухмылкой кивнул на скелет в нацистской форме, - И потом, это искать иголку в стогу сена. Там все заросло камышом, нет обзора, в некоторых местах столько водорослей, что весло не провернешь. – Все это было правдой, однако он слегка лукавил. У него был план, которым он пока не хотел делиться с Дианой. – И все же, у вас есть план, - без вопросительной интонации сказала она. От этой непостижимой девки ничего нельзя было скрыть. Он почувствовал себя очень неуютно и ответил туманно, - Есть кое-что. Но надо подготовиться. Там, знаете ли, кроме всего прочего, еще и кубометры комаров и москитов. Кстати, старики говорят, что москитов не было, пока местный порт не начал принимать иностранные суда, - он ухмыльнулся, - Плата за цивилизацию. – Человек платит за цивилизацию намного большую цену, - возразила Диана, - Он платит утратой своего эволюционного импульса. – Как это? – спросил он, сильно заинтересовавшись. Упомянув о москитах, он рассчитывал переключить интерес Дианы с темы Бокатера. Но оказался сам перек5люченным на интересующий его предмет. – Цивилизация водит человека по кругу. За нос, - сказала она, - Человек давно уже должен быть духовным существом. Но он все еще не родился. Он пребывает в ювенильном море материи. – И что же его там удерживает? – Конкурент, - Диана слегка приподняла брови, - Вы же интеллектуал, неужели вы всерьез полагаете, что в этой безмерной и безначальной
