КРЫСИНАЯ БАШНЯ

Научные.

- Не. Это я не научно излагаю, а наукообразно. Ты, небось, и не понял ничего?

- Чё, тупой??

- Не бычься… Кратко и понятно это всё можно выразить так: к нам всем подкрался пушистый северный зверёк по названию песец… И он полный такой песец, толстый, упитанный… Но ОНИ этого пока не видят, им некогда, они сиюминутные задачи привыкли решать; а видят это только самые прошаренные…

- И ты прошаренный?

- А то ж…

- Не переоцениваешь себя? – спросил Сергей и немного струхнул – не перегнул ли палку, батя ведь мог и не понять, типа, юмора. А говорил батя, судя по всему, вполне серьёзно.

- Ты как с отцом разговариваешь?? – в шутку возмутился Олег, но тут же, усмехнувшись, продолжил серьёзно:

- Хотелось бы ошибаться, но вряд ли. Не похоже это на ошибку… А вот они – он опять ткнул пальцем в машины на проспекте, - видно, что сильно заблуждаются!

- Где видно-то?

- Видно по тому, куда и как они собрались… На пикник они собрались, на пару недель максимум! В эвакуацию так не экипируются… Ой, ждёт их жосский облом, чувствую…

- А может нас ждёт жёсткий облом?

- Не-ет… Нас – нет. Поскольку – А. – Ситуация просчитана. Б – мы ничего не теряем. А они – теряют. Но вообще, со временем будет только видно, кто прав.



Да. Со временем это выяснилось. И, к сожалению, батя был прав – никто из уезжавших из города не предполагал, насколько круто меняется жизнь. Наверно, даже батя не предполагал до конца – но он чувствовал это буквально кожей. И принимал меры.



***



                                  Я только что вернулся из Управления Местной Администрации, как теперь именовался ЖКХ. Отстоял четыре часа за карточками на продукты, на всех. Не потому что народу было уж очень много, а потому что неразбериха и чиновная наглость. Хамство. А деваться-то некуда людям – стоят и блеют, как овечки. Нам продукты не очень-то и нужны, но батя послал – «Не надо, говорит, выделяться сытой харей». Ну что, верно…

- Толя… - говорю, - а ведь они опять будут на коне… Опять мы в «опе» будем…

- Кто это «они»? Ты вообще о чём?

- Да понимаешь… Вот батя говорит: смена парадигмы, смена парадигмы… Типа «всё с чистого листа», закат цивилизации и тут же её начало – с чистого-то листа.

- Ну?

- Вот я посмотрел на этих… Ну, ты видел: чиновников, начальников… К одному послали – сверка. К другой – отметка о составе семьи. К третьему – талоны на носильные вещи. К четвёртой – талоны на жрачку. Ещё отметиться в отделе по тродоустройству – прикинь, Толь, за жрачку они нас ещё «трудоустроить» норовят… И везде ведь очереди, и везде они орут – у них, видите ли, работа ответственная и нервная!.. Коммерсы ещё эти  толстопузые. Они все такие деловые. Такие все хваткие. Везде без очереди, везде «я по делу!» - как будто остальные дурака валять пришли! Ты на их лица смотрел? Они «в теме» сейчас, и всегда будут в теме. Всегда! В очереди говорили, что сейчас многие очень хорошо приподнялись – кто на продуктах-то сидел. Ты видел? Они такие деловые! Такие все уверенные в себе, такие непотопляемые! Толь… Они всегда наверху будут!

                                  - Фигню говоришь, Серёга. Это у тебя, как сказал бы твой батя, «эмоциональная реакция» и отсутствие опыта. Ты вот на эти ряшки посмотрел, на всех этих «распределителей общих благ» - и застопорился, потому что тебе показалось, что у них и сейчас, как и раньше, всё схвачено. А это не так.

                                  - Вернее, не совсем так. – подхватил подошедший батя, - Конечно, определённая часть ИХ выплывет – и это нормально. Те выплывут, кто во-первых, сам пришёл к своему положению, а не волею случая, удачной женитьбы, папы-босса, взяток… Во-вторых, те из них, кто не только сам пришёл, но и не потерял здоровой агрессивности, природной такой, чтобы глотки грызть и по трупам карабкаться… Причём, что интересно, не в переносном смысле. А в самом прямом. Не распоряжаться финансовыми потоками, а суметь отнять ценности, или защитить свои ценности… Напрямую! Понимаешь, сейчас подкатывает эпоха типа… Вот как был период освоения Америки. Самый начальный. Вестерны видел? Ну вот. В том периоде, у первопроходцев что ценилось? Умение метко стрелять, выносливость, здоровая предприимчивость – не в том предприимчивость, чтобы вовремя взятку сунуть, или откат с заказа пообещать, - а изначальная предприимчивость, - заточенная на захват новых земель, на покорение или истребление диких племён и так далее… Потом уже, через годы и годы, пришли всякие ростовщики и банкиры, и стали на завоёванной первопроходцами земле строить своё царство-государство, со своими уже законами, - но это было потом… Изначально в «диком поле» они бы не выжили. Так и здесь. Эти хитрожопые, сытые зажравшиеся чиновные морды – тоже ЗДЕСЬ сейчас имеют мало шансов выжить… Навыки у них не те. Они ж только «распределять» умеют, распределять и перераспределять – что чиновники, что современные коммерсы. То есть они функция от изобилия – когда есть что перераспределять.

                                  - Бать. Ты ж сам коммерс.

- Ну да. Я не спорю. И потому эту породу знаю.

                                  Вмешался молчавший Толик:

- Ты, Серый, когда тебя эти важные рожи смущают, представь их с дыркой во лбу – и сразу легче общаться, поверь!

                                  Он засмеялся.

- Они ведь важные и значительные, вот как говорит твой батя, только в своей «парадигме». А как парадигма сменилась… Все их навыки идут лесом. Ты эти рожи видел? Кто из них сможет под дождём развести костёр?.. А, ладно, мы в городе, - кто сможет быстро сломать замок? Достать воды и пищи без своей, понимаешь, кредитки? Отмахаться от десятка бомжей с арматуринами?.. Дорогой галстук и значительный вид, ровно как и «высокие знакомства» в этом мире, в новом мире, - значат очень мало. На Эльку глянь – дочка богатого бобра, а жрать нечего. Было. Пойми – их прошлые навыки в новом мире малоприменимы! Так же как их виллы, тачки и гламурные тёлки. Ствол у тебя в кармане, или, скажем, нож, - при условии, что ты умеешь и готов им пользоваться, - значит больше, чем вся важность какого-нибудь чинуши…

                                  - Недаром на заре цивилизации князьями, дворянами становились кто? – да лучшие воины! Те кто умел грамотно пользоваться оружием, побеждать в схватке, - ну и, конечно, кто не беспредельничал, жил по совести, и имел организаторские способности… То есть мог сколотить банду, тьфу, дружину, отряд… - это уже батя.

- Вот и сейчас такое, дикое время подступает. Так что не смотри на их дорогие, пока ещё, костюмы и наглые хари. Цена этим харям – пуля… Сейчас… Как бы тебе сформулировать… В такое вот как сейчас время, во время слома общественных формаций, опять включаются казалось бы навечно сломанные «социальные лифты»: «кто был никем тот имеет шанс стать «всем»… Но и – наоборот тоже.

                                  Толик:

- Я тебе больше скажу – когда ты разговариваешь с человеком, со сколь угодно важным и значительным, и при этом знаешь, что в любой момент можешь убить его – это обалденно способствует повышению самооценки! Даже чисто подсознательно! – он довольно и победно улыбнулся.

                                  Батя скривился.

- Ты вечно всё опошлишь… Тебе, Толян, лишь бы убить кого… Но вообще рацио в этом есть.  Недаром американцы, которые свою цивилизацию-то начинали с превнесения БП местному населению Америки; ну и сами, соответственно, жили в состоянии войны и тревоги, кольт называли «Миротворцем» и «Великим уравнивателем шансов»… - добавил батя, - Правда-правда! Одна из самых распространённых моделей револьвера Кольт называлась «Писмейкер» - Миротворец!

                                  Толик покивал со значением, а батя, помолчав, вдруг закончил:

- Чему ребёнка учим, боже ж ты мой… А что делать?..

- Ребёнка!.. – я фыркнул.

- Ну, это я так, к слову, - поправился батя, - Ладно, пошли быстрее, что ли.

- Куда??

- Порядок наводить. В Башне. В нашем с вами Доме. Да, знаете ещё, кто в древнем мире становился князем, а в не столь уж и древней Америке – шерифом? Не только тот, кто умело пользовался мечом или кольтом, но в основном тот, кто мог призвать своих сограждан к порядку…



***



                                  После того, как воду стали давать совсем редко, на час утром и на полчаса вечером, население Дома ещё больше уменьшилось. Ехать теперь в основном было уже не на чем, уходили пешком. Собирались семьями, и валили – куда? Чёрт его знает. Кто-то к дальним родственникам и знакомым в село, кто-то рассчитывал прибиться к лагерю беженцев, или найти брошенный дом в деревне… Чем они собирались там кормиться – непонятно. Но что в городе оставаться нельзя, - это уже всем стало понятно. Или почти всем. Но и порядочно народу всё тянуло с уходом, - может быть считали, что всё как-то наладится?..

                                  На лестничных клетках стояла вонь. Многие стали выставлять мусор просто на лестничную клетку. В пакетах, в коробках. Объедки, грязная одноразовая посуда, какие-то очистки, вонючие кульки и свёртки – всё это лежало на лестничных клетках и источало вонь. Вонь просачивалась и в квартиру.

- Так и до эпидемии недалеко… - сказал батя.

- И очень просто! – поддержал Толик.

- На втором этаже кто-то гавно в пакете бросил – так и лежит, воняет.

- Хорошо что у нас дом довольно старый и нет мусоропровода! Ты представь, что бы он сейчас из себя представлял – забитый мусоропровод на жаре! Это большая удача, что нет мусоропровода…

- Прикинь, на 6-м, что ли, этаже, отодвинули одну дверку лифтовой шахты – и, бл…, кидают теперь мусор в шахту!..

- Даааа, вонь уже есть, пожара нам не хватало…

- Им поровну, они сваливают отсюда постепенно, и потому срут здесь прямо под себя!

                                  Помолчали.

- Надо с этим кончать… Нам тут жить… - батя.

- И хорошо бы «кончать» вместе с этими засранцами! – опять поддержал Толик.

                                  Снова помолчали.

                                  Батя встал.

- Ну что… Пошли. Творить добро и причинять радость! Так жить дальше нельзя.



***



                                  Пошли все вместе.

Остановились возле первой же двери, возле которой лежали кучей дурно пахнущие пакеты.

- Вот почему не вынести во двор хотя бы?? – сморщился брезгливый Толик.

                                  Батя забарабанил кулаками в обитую дермантином железную дверь. Нихрена не слышно. Присоединился Толян, грохнув ногой несколько раз. Без реакции. Через некоторое время скрипнула, приоткрываясь на щелку с цепочкой соседская дверь. Появился в щелке глаз и часть всклокоченной женской шевелюры.

- Их нету… Уехали. А, здрасьте!.. – узнала, коза.

- Давно?

- Вчера.

- А вы что ждёте?..

- А мы… Мы, может, тоже. За нами, как бы, заехать должны. Вроде бы…

- Вот что! – вмешался в интеллектуальную беседу Толик, - Вот эту помойку видите? На вашей площадке. Чтоб этого не было! Всё нафиг – к контейнерам, во двор!

- Это не наше! – пискнула тётка из-за двери и попыталась прикрыть дверь, но Толик подставил ногу.

- А меня не волнует! – рявкнул он, - У вас на площадке, - значит вы и убирайте! Я, что ли, буду за вас говно убирать? Достаточно, что я это тут нюхаю!

- Настя, это кто тут так грубит??..  – раздался из глубины квартиры хорошо поставленный начальственный баритон, женский глаз исчез, и в щели стал виден представительный мужчина средних лет, с начальственными повадками, с брюшком, нависающим