психериус

задницей!
Ф видел, как в комнату въехал велосипед, старый, ржавый и ужасно скрипучий. Он промчался вокруг рояля и прислонил себя к стене. Кухня встал со стула, но музыка продолжала играть. Она становилась громче, агрессивнее и тяжелее. Двое невесть откуда взявшихся рабочих заволокли в комнату старый, потрепанный и вонючий диван. Поставив его у рояля, они одобрительно похлопали Кухню по плечу и испарились. Выйдя к центру комнаты, он начал медленно расстегивать брюки, закрыв глаза и неуклюже двигая задом. Потом снова появилась она, с огромным медным тазом, наполненным замороженными сливками. Поставив его на пол, в метре от Кухни, она облокотилась на рояль и окинула взглядом комнату.
- Алиса, мотор!
Все, что Ф смог запомнить после ее слов – появившаяся посреди комнаты с огромной камерой скорбная леди, вожделенные глаза приближающегося продавца кухонь без штанов и ее довольная улыбка. Потом все куда-то провалилось и он вместе с ним.              


                                      САРГАЛИС



Нежно прогуливаясь по коже, ветер доносил издалека тысячи звуков. Шум, шелест, голоса, еще что-то не понятное. Закрадываясь под веки, требовал открыть, наконец, глаза и взглянуть на мир по-новому. Они, как могли, сопротивлялись. Но, не выдержав упорного натиска, открылись. Зрачки мгновенно сузились от внезапно навалившегося света и по щекам покатили слезы. М стряхнул их ладонью и всмотрелся в окружающее. Он лежал на улице, на голом асфальте, в каком-то заброшенном и смрадящем районе мегаполиса. Он никогда здесь не был и уж точно не захотел бы быть здесь. Как он здесь оказался? Плевать! Его худая дохлятина-память окрепла за последнее время и научилась внушать чувство уважения по отношению к себе. Он все прекрасно помнит!
Левое ухо уловило какой-то странный шелест где-то рядом. М повернул голову и увидел рядом с головой огромную крысу. Та сидела на коробке от какой-то элитной обуви и с интересом наблюдала за каждым движением распластанного рядом с ее домом тела.
«Ты меня сейчас съешь, да?» Крыса смотрела ему прямо в глаза и судорожно ловила носом воздух. В ее глазах М смог рассмотреть свое отражение. Свое лицо, обезображенное огромным шрамом на  правой щеке. Ну вот и откуда…
Где-то сверху что-то очень громко лязгнуло, и крыса, испугавшись, скрылась в канализации. М посмотрел вверх, но ничего, кроме уходящей вверх стены дома, не увидев, провел рукой по щеке и почувствовал резкую боль. На ладонь налипли маленькие кусочки высохшей крови и еще какая-то странная желеобразная муть. «Этой стерве показалось мало просто удовлетвориться? Она очень любит шрамы и кровь? Вот бестия!»
М поднялся и огляделся. Одет? Он одет? Да она принципиальна! Ну надо же! Она сочла своим долгом одеть его, хоть и выбросила невесть куда! Нет, это не благодарность, это просто умеренная тактичность, как бы не по-идиотски это звучало в отношении ее. И, не смотря на всю ее душевную неполноценность, знает свое дело, как таблицу умножения! Голова раскалывается. Самое время напрячь мозги и немного задуматься. Она ведь хотела от него чего-то вполне определенного, не так ли? Все эти заявки в духе «вип-персона», «оправданная трата клиентской наличности», или «вам у нас хорошо или как?» -  всего лишь дешевый брезент, под которым скрывается нормальная суть дела, которое нужно легко начать и безболезненно закончить. Сама ли? Или же по чьей-то «просьбе»? И… кого он там должен убить? Кого-то, кому больно нравится… как там? «Убивать милых и общительных девушек своим необъятным интеллектом?» Вот кого не хватает для полного счастья тому авторитетному психиатру. Ох, и рад был бы Ф, если бы узнал однажды, какой уникальный материал для исследований попал ему в руки! Или… у него ведь тоже проблемы? Было бы интересно узнать… он ведь так быстро умчался открывать эти чертовы значки… Что там с ним сейчас? Как он там сейчас? Наверное, стоит ждать в ближайшее время уникального доклада по ТВ из уст самого Ф, относительно оправданности практики применения «рубахи пациента на свое голое, упитанное тело», как единственно верного метода открытия многих темных и неизведанных сторон патологии навязчивых видений. К черту.
М зашагал вглубь улицы, никого не встречая и совсем не улавливая слухом каких-либо признаков нормальной жизни. Его словно перебросили на другую планету и заставили искать способы выбраться отсюда. Пустая улица, выбитые и безлюдные окна домов, из всех живых существ, наверное, одни только крысы. И это ли не рай?!
Нормальная, отлаженная система. ТАК затащить его в это чистилище – нужно перечитать гору литературы. Это не дешевый телевизионный шпионаж. Все строится на качественном сценарии. Немного «декаданс», но в изысканности не откажешь. Два хрустальных зайчика… И все это возможно в среде нормальных людей? Триста граммов? Да он же умер бы! Любознательные и отвратные сволочи! Деньги за что? За дешевый театр! В любом подъезде любого нищего района таких пьес – пруд пруди! Только что официантки – ничего. А так – мозги на вторичную переработку! СТОП! – М замер и побледнел, - Доктор?! Она сказала – доктор?!
М не знал почему, но это слово взорвалось в его мозгу водородной бомбой и, словно, чуть приоткрыло рот, желая что-то сказать и в то же время ожидая, что зрелый интеллект сам примет правильное решение и сам решит загадку. Доктор… И корпоративная размалевщица? Это их собственный, локальный сленг, да? Главное – побольше пудры!
Нога М ступила на красную тротуарную плитку. «Зайди, будет весело!» - гласила надпись на ней. Голова повернулась налево и глаза заметили, как красная плитка ведет потенциальных посетителей прямо к обшарпанной двери с облупившейся белой краской и табличкой «open», напрочь заляпанной чьей-то губной помадой. Над дверью полуразвалившаяся вывеска «Твое кафе» и больше ничего. «Мое? Ну что же…»
М подошел к двери, опустил ржавую ручку и дверь, с диким скрипом, открылась. В голову ударил сдавленный и тяжелый воздух прокуренной конуры. Вяло работающий кондиционер, грязный пол, барная стойка, сплошь заваленная грязной посудой и одинокий бармен, насвистывающий какую-то песню, протирая коньячные бокалы. Услышав скрип, он поднял голову, посмотрел на вошедшего и как-то по-идиотски…
- А-а! Вот и мы! – отложив бокал в сторону, он поправил жилетку и указал рукой на стул прямо за стойкой, - Садись! Ну, садись, чего стоишь! – М послушно вошел и опустился на стул, - Мы, наверное, о-о-очень голодны, а?
М собрался с мыслями.
- Да! После этого чертового коктейля…
- Громче звук! Ты сказал: чертового? – М недоуменно кивнул, - Милый мой, да если бы ты только знал, сколько платят за этот «ЧЕРТОВ» коктейль мои… - бармен наклонился к самому уху М, - вип-персоны! Смотри: во мне есть что-то экстраординарное? В моем траханном баре есть что-то ТАКОЕ, а? Нет. Почему, потому что меня это не беспокоит. Почему? Опять «почему». Да потому что я тоже предлагаю своим… вип-персонам… этот самый ЧЕРТОВ коктейль!
М окинул взглядом кафе и действительно не обнаружил в нем ничего такого, что цепляло бы на себе взгляд. А бармен… Он вообще на клоуна похож! Этот пожелтевший платок из нагрудного кармана его жилетки – это ведь не дань профессиональной моде!
- Ладно. Чего ты от меня хочешь? - придурок-бармен сложил полотенце вдвое, бросил его на стойку и взглянул на М.
-  Заткнись и предложи мне чего-нибудь перекусить, в конце концов! В этой помойке одни и те же законы?
- Как, а как же мой коктейль? Я всегда думал, что он вызывает твердую зависимость. Ладно, заткнулся. Сию минуту – самая изысканная вещь.
Когда бармен скрылся из виду, М смог ясно почувствовать тот запах, которым было наполнено помещение. Запах, какой бывает на мясокомбинатах, стойкий и свежий запах только что разделанной плоти. А еще засаленные бутылки, полные окурков пепельницы, портреты неизвестных людей, старый телевизор и чучело собаки, прямо над умывальником. В ее пасти мыло, а в глазницах зубные щетки. Весело, что ни говори.
Заглянув в проход между стойками с напитками, М увидел совсем другую картину. Очень длинный коридор, пол которого покрыт шикарным глянцевым паркетом из красного дерева. Дорогие бардовые гардины, закрывающие входы в комнаты по обе его стороны. Между ними – светильники из полированной стали, выбрасывающие вверх столпы едко-красного света. Над входом в каждую комнату золотая табличка с очень мелкими буквами, которые М не смог разобрать. «Кабинки для вип, что ли?»
- Так как мы очень ценим время своих клиентов, - М вздрогнул. Бармен появился словно из воздуха, словно соткался из стойки с дорогими напитками, - я решил, что качественный резерв придется тебе по вкусу.
На стол легла огромная полированная посудина, какие М мог видеть только в очень респектабельных ресторанах и крутых блокбастерах. Полукруглое, до зеркального блеска начищенное серебряное блюдо, отразило его шрамированное лицо и собачье чучело.
- Ложка, вилка, салфетка, сок? Хотя, надо ли тебе это? Приятного аппетита! – бармен сдернул крышку, М взглянул на то, что лежало внутри и почувствовал, как подступает к горлу ком из всего, что он съел накануне. Мозг. Свежий, только что извлеченный из черепа мозг, покрытый тонкой полупрозрачной пленкой. Тонкие струйки крови, стекающие прямо по извилинам, образовали в серебряном подносе маленькое бурое озерцо. И если бы он был патологоанатомом, то с легкостью бы отличил каждую область зрелого, человеческого мозга.
Слова застряли в горле, глаза были готовы лопнуть от ужаса, но тело не шевелилось. Он лишь не отрываясь смотрел на то, как неизвестные ему отростки и крохотные части серой массы дрожат от паникующего внутри них рефлекса, борясь за жизнь.
- Ублюдок… - вот и все, что смогло выдать бредящее сознание в такой момент.
- Как?! Ты не признаешь своего? Это же твоя игра! Ты многим обязан этому…
М больше ничего не слышал. Он выбежал на улицу, на которой уже был ВЕЧЕР (он этого не заметил) и бросился куда-то. Где-то там, за безжизненными высотками маячил свет большого города. И он бежал, изо всех ног убегая от вывески «Твое кафе» и ненормального бармена, орущего вслед о том, что заказы нужно или съедать или забирать с собой, размахивая при этом блюдом с полуживым мозгом и откуда-то взявшимся чеком.
Он долго бежал по каким-то переулкам, заваленными мусором и пьяными проститутками, предлагающими тебе все за ничего. Уж больно хотелось. Одна из них, семидесятилетняя старуха, не имеющая ног и передвигающаяся с помощью скейтборда, орала о том, что это спасет ей жизнь, хоть она и против благотворительности, только посмотри на нее! Другая, одетая как заправская посетительница богемных вечеринок, задрала свое шикарное платье, под которым оказалось безобразное тело сиамских близнецов. «Выбирай, какое из них ты хочешь больше!» Третья, высокомерная и длинная блондинка с героиновым макияжем и маленькой собачкой на поводке, лишь выпустила ему в лицо клуб сигарного дыма и ухмыльнулась: «Ненавижу маленьких засранцев. Тебе папочка принес леденцы, хватит бегать по гетто!» Потом были израненные осколками разбитых окон бездомные собаки, какая-то бредовая музыка в темных и грязных рамах, крики боли и насилия за мусорными баками, выпачканный в животную кровь бортовой