слова…
– Знаю, знаю, в чьи уши, – резко перебил её Антон.
– Ты всё такой же грубиян и хам, Тоша! Так и не научился выслушивать до конца собеседника.
– Ладно, что там тебе не дал договорить?
– Твои слова – судьбы советы! И в память вот они легли. Любовь бывает безответна, как эти летние дожди! – с лёгкой грустью произнесла Лаура.
– Какое тут лето?! Скоро уже снег пойдёт. А так – стихи хорошие. Сама сочинила?
– Ты, Тоша, неисправим в реалистичном видении мира. Иди, а то сейчас все улетят без тебя.
Она поцеловала его на прощанье, и Антон прошёл в сектор вылета.
«Влюбилась, что ли? – думал он. – Тоже мне – реалистка. Знала бы она, какова реальность в действительности. Ничего, когда стану президентом, обязательно возьму её на работу в правительство. Баба она грамотная, толковая». В том, что он станет президентом, Антон даже не сомневался.
На следующий день после прилёта в Москву Антон был в кабинете Иннокентия Михайловича.
– Антон Игоревич, у меня появилась возможность сделать вам более интересное предложение, чем управление местным филиалом. Мне сегодня хотелось бы обсудить с вами этот вариант. Сегодня вечером жду вас у себя дома.
У Антона от этих слов приятно защемило в груди. «Всё же политика, – подумал он, – пятый уровень системы». В этот момент в кабинет, не постучавшись, вошёл грузный седовласый мужчина, которого Антон уже встречал в коридоре ALF-банка и который показался ему тогда ящером. Он мельком взглянул на Антона, потом на Иннокентия Михайловича и, как показалось Антону, одобрительно кивнул тому головой. Затем седовласый молча взял какие-то бумаги со стола Иннокентия Михайловича и так же молча удалился. Антону подумалось, что для того было не так важно взять бумаги, как посмотреть на него. В том, что седовласый был представителем внеземного разума, Антон уже не сомневался. Всё становилось ясным и понятным. Его посмотрели, и дали добро на вхождение в пятый уровень системы. «Какие евреи, какие масоны?! Вот кто в действительности заправляет всеми делами в мире!» – с восхищением подумал Антон.
Вечером Антон приехал к Иннокентию Михайловичу. В гостиной был накрыт стол. Виктории в этот раз не было. Иннокентий Михайлович на правах хозяина налил в рюмки дорогого коньяка.
– За конструктивный разговор, – серьёзно сказал Иннокентий Михайлович, подняв рюмку.
Они выпили.
– Не люблю, когда говорят вокруг да около, но на сей раз придётся, – продолжил Иннокентий Михайлович. – Я знаю, что у вас в Канаде была беседа. Мне хотелось бы знать ваше мнение по её поводу.
Сказанное Иннокентием Михайловичем Антона не удивило. Он уже давно понял, что все последние события, произошедшие с ним, были далеко не простыми совпадениями. «Всё ясно. Это очередной тест перед переводом на пятый уровень системы», – подумал он.
– Беседа была. Она открыла мне истинное видение мироустройства.
– И как вы оцениваете своё нахождение в истинном мироустройстве?
– Адекватно своему месту в нём.
– Осознанное нахождение себя в мире позволяет контролировать ситуацию и защищает от манипулирования. Это хорошо. Но мир стоит на пороге трансформации. В один момент всё коренным образом изменится. Нахождение человека в мире будет уже не осознанным, а номинальным. Человек будет полностью лишён права выбора. Из единицы самостоятельной он превратится в винтик Глобальной Системы, которая сама будет определять его место в мире. В ней человек будет подобен муравью, выполняющему свою функцию в муравейнике. И эта система далеко не дело рук самого человека, о чём вы уже и сами догадались, – сказав это, Иннокентий Михайлович ненадолго замолчал, внимательно глядя на Антона. Затем продолжил:
– Главная задача этой системы заключается не в создании идеального общества – с этим она с лёгкостью справится, – а в использовании мышления всего человечества. Человечество станет мощным биологическим компьютером, используемым нашими старшими братьями по разуму.
– Это выходит, что я буду микрочастичкой некоего процессора? – с нескрываемым ужасом спросил Антон.
– Как бы ни была страшна правда, увы, это так. Но альтернатива, конечно, не для всех, – есть.
– В чём суть этой альтернативы?
– Не всё так сразу, Антон Игоревич. Какой бы надёжной система ни была, для её контроля обязательно нужно внешнее управление. Причём внешний управляющий ни в коем случае не должен быть вовлечён в неё. Внутренний же контроль системы так и будет происходить посредством потомков Моисея, с чем они до сих пор хорошо справляются, правда, с переменным успехом. Потом, человек по своей организации стоит значительно выше муравьёв, и ему, несмотря на развитость научной мысли, просто необходим миф. Сегодня старые мифы устарели, и человечеству необходим миф новый, приближенный к современным реалиям. Появление внешнего управляющего для человеческого муравейника и будет новым мифом. Управляющий будет для человечества новым мессией, если можно так сказать, только не уподобленным мифам религиозным. Его появление не будет пришествием Христа или Антихриста. Оно будет сообразно своему времени.
У Антона захватило дух. «Да это даже не президентство! Это власть над всем миром!» – его мысленному ликованию не было предела.
– И это предлагается мне?! Но почему именно мне?!
– Всё дело в вашей генетике, Антон Игоревич. Вы являетесь потомком одного из египетских жрецов, посланного на Землю с целями, подобными целям Моисея.
«Бред какой-то», – подумал Антон. Но эта мысль моментально была разбита воспоминанием о видении во время первой ментальной процедуры, в котором были пирамиды и обломки летающих тарелок. К тому же вспомнилась история, недавно произошедшая с дальним родственником нациста, которого Нюрнбергский процесс приговорил к смертной казни. Спустя десятилетия внуку фашистского преступника один из швейцарских банкиров предложил возглавить нацистскую организацию.
– Кто этот жрец?
– Имхотеп, верховный жрец Ра в Гелиополе, сын бога-творца Птаха. Имхотеп впоследствии почитался в качестве бога врачевания. А благодаря медицине значительно увеличилась продолжительность жизни, вследствие чего количество людей на Земле достигло критического уровня. Это следствие и определило появление Глобальной Системы. Количество переходит в качество.
«Я всегда подозревал, что принадлежу к великому роду, но чтобы к такому!..» – подумал Антон.
– Но в те времена медицина совсем не была на высшем уровне.
– Это неважно. Важно то, что начало ей положил Имхотеп. Ваш дальний родственник.
– Каким же образом я буду руководить Глобальной Системой, если сам в неё буду встроен? Насколько я понимаю, что все люди на Земле будут связанны ей.
– Вы совершенно правы. В систему будут вовлечены абсолютно все люди. Но до того как Глобальная Система включится – а до этого остались считанные дни, – вас выведут за пределы Земли. Когда вас возвратят на Землю, система будет успешно работать.
– Через сколько времени меня возвратят назад?
– Лично для вас это будет неделя. Для Земли – несколько сотен лет.
– Это значит, что никого из моих знакомых уже не будет в живых?! И у меня не будет никакой связи с той жизнью, которую прожил?!
– Связь у вас будет. Вместе с вами пределы Земли покинет моя дочь Виктория. Вместе с ней вас и вернут.
– А как же воспримут моё исчезновение все мои знакомые, сотрудники, наконец?
– Не переживайте, Антон Игоревич. Вместо вас на Земле останется ваш двойник, клон, которого внешне невозможно будет отличить от вас.
– А если я откажусь? Если я не согласен со всем этим?!
– К сожалению, от вас уже ничего не зависит, – тихо сказал Иннокентий Михайлович, и глаза его сделались печальными, как в момент их первой встречи. – Решение принято на самом высшем уровне, выше которого ничего нет.
– Ладно – я, но вы сами что будете делать?! Я понимаю вашу циничность по отношению ко всему человечеству, но неужели вам наплевать на самого себя?!
– К сожалению, я не являюсь потомком Имхотепа. Для меня важно то, что
моя дочь не будет вовлечена в Глобальную Систему, а также то, что она останется человеком, а не станет частичкой биомассы.
– А кто тогда была та девушка в Канаде, как две капли воды похожая на вашу дочь?
– Она не человек, просто сборщик генетического материала для вашего клонирования.
– Какой такой сборщик?
– У вас с ней был половой контакт, и она взяла образец вашей семенной жидкости, которую потом использовали для клонирования.
«Чёрт, и это всё было подстроено!» – подумал Антон.
– Скажите, а я могу его увидеть?
– Кого?
– Ну, этого, – Антон слегка замялся, – моего клона?
– Конечно, только он пока в неактивированном виде.
– А «Бюро необыкновенных услуг» – это тоже их дела? – спросил Антон и показал пальцем вверх.
– Нет, – брезгливо поморщился Иннокентий Михайлович, – это потомки Моисея, временно потеряв контроль над экономической системой, разработали ноу-хау в области нестандартного управления. Не приемлю их методов работы. Вначале специально вам нагадят, потом за ваши же деньги своё дерьмо убирают.
«Так оно и было, – думал Антон. – Сами посадили на ментальную привязку, потом за мои же деньги с неё сняли».
– Антон Игоревич, я прекрасно понимаю, какую вы сейчас испытываете досаду по поводу всего произошедшего. Поймите одно: деньги с сегодняшнего дня вам больше не понадобятся. Вы теперь полностью переходите даже не на государственное и мировое обеспечение, а на обеспечение сверхмировое. Ваши же деньги, которые вы заплатили этому бюро, не на развлечения пойдут, а на научные изыскания в области увеличения продолжительности жизни. Так что вы достойный продолжатель дела своего предка Имхотепа.
– Что будет с человечеством, когда оно превратится в биологический компьютер?
– Сознания отдельно взятых людей объединятся в одно целое. Не будет отдельно взятой личности, а будет одно большое Сознание, в которое будет включено всё человечество. Для отдельно взятого человека это будет незаметно. Внешне это проявится в усреднении интеллектуальных способностей и упорядочивании поведения. Все станут равны в умственных способностях. Не будет конфликтов, войн, конкуренции. Наступит своеобразный рай на Земле. А большое Сознание будет решать задачи инопланетного разума. Оно будет подобно коллективному разуму.
– Зачем же такому чёткому и слаженному механизму нужно внешнее управление?
– Природа человека такова, что ему просто необходимо сверхъестественное, вот вы и выступите в роли этого сверхъестественного.
«Я буду богом?» – от этой мысли в организме Антона возникли такие сладостные ощущения, которые не мог бы себе даже мысленно представить самый заядлый наркоман.
– Да, Антон Игоревич, – сказал Иннокентий Михайлович, словно прочитал его мысли, – для человечества вы будете богоподобны.
«Воистину власть – это самый сильный наркотик! – думал Антон, прислушиваясь к собственному организму. – А религия – опиум для народа!» В связь этих мыслей Антон не хотел вдаваться. Они просто бешено закрутились у него в голове, сменяя друг друга. Иннокентий Михайлович вновь прочитал мысли Антона.
– Власть – это рубашка из огня. Если
