Че Гуано вскочил и поднял кулак.
- Служу Революции, команданте!
- Вот и хорошо. Координаты я тебе сейчас отправлю.
Голограмма наклонилась в сторону. Под столом Че застрекотал терминал, и выдал гибкий лист прозрачного пластика со светящимися зелёным цифрами.
Прочитав сообщение, камрад положил его рядом с клавиатурой. Вдруг принесённое Штольцем устройство завибрировало, экран ярко вспыхнул и выдал надпись "Новое письмо". Командующий фронтом дотронулся до глянцевой матрицы, увидел вращающийся конверт, он приближался и через миг занял всю поверхность дисплея. Появились бледные буквы, они постепенно набирали цвет и скоро из призрачно-серых стали чёрными.
Дочитав текст до конца, Че изменился в лице.
- Что там? - встревожилась голограмма.
- Извещение от продавца. Он указал место перехвата… это координаты встречи каравана.
- Не может быть!.. Ну-ка покажи! - мятежник опять поднёс устройство к глазку камеры. - М-да… всё становится намного интересней. Груз уже в пути, вернуть или перенаправить его я не могу, да и некуда. - Фидель запустил пальцы в курчавую бороду, помолчал, что-то обдумывая. Че Гуано сидел не шелохнувшись, боясь неверным движением сбить начальника с мысли. Наконец команданте заговорил: - Значит так, скажи бойцам: пусть вылетают, заодно и дредноут возьмут, если получится. Боевому сопровождению я передам, пусть готовятся к встрече с неприятелем. Случись чего - помогут захватить корабль. Ну, вроде всё. Получишь посылку - сообщи. Но пасаран!
Голограмма исчезла, через мгновение светящийся веер сложился в тонкую спицу, которая быстро втянулась в центр купола. Немного погодя тёмный цилиндр камеры с тихим жужжанием убрался в полусферу передатчика.
"Вот всё и решилось".
Че Гуано нажал кнопку снизу столешницы. В коридоре послышались шаги, дверь приоткрылась и в щели показалась голова ординарца.
- Камрада Штольца ко мне, быстро!
Ждать пришлось недолго. Через несколько минут в комнате стоял запыхавшийся начальник штаба.
- Я всё обдумал и принял решение, - сказал командующий фронтом и поправил берет. - Мы покупаем дредноут. Аванс я уже перевёл, вот здесь уведомление с координатами перехвата, - он придвинул прибор к краю стола. - У тебя есть верный и преданный делу революции доброволец?
- Есть!
- Отлично! На полевом аэродроме стоит "Альбатрон", насколько я знаю, он сегодня возвращается в космопорт. Вели бойцу собираться, самолёт его ждать не будет.
- Слушаюсь! - вытянулся Зигмунд. - Можно идти?
- Иди. Но пасаран, камрад!
- Но пасаран! - крикнул Штольц и выскочил за дверь.
29
Первый галактический сектор. Планета Атлантис.
По окончании сеанса связи с предводителем мятежников на Джаватерре, Генрих сорвал кепи с головы, снял парик и отклеил ужасно щекотавшиеся усы и бороду.
Мысль возглавить повстанческое движение пришла к нему около года назад. К тому времени тайный бизнес приносил прибыли больше, чем все филиалы корпорации "Фарм Гэлакси" вместе взятые. Достаточное количество свободных средств и первое политическое столкновение с Альбертом Скиннером привели его к осознанию простой истины: двум волкам не ужиться в одной овчарне. В тот раз Председатель недвусмысленно дал понять, что обрушит всю мощь государственного аппарата против возомнившего о себе бизнесмена. Да и аппетит, как известно, приходит во время еды. Генриху уже мало было просто стать во главе Совета, он хотел безграничной власти, а получить её в свои руки он мог двумя способами: первый - победить на выборах и путём реформ изменить действующую систему и второй - узурпировать власть военным путём.
Первоначально Генрих надеялся одержать верх над Скиннером в честной борьбе и запустил масштабные благотворительные проекты. Деньги от наркотрафика шли на создание больниц для бедных, бесплатное питание голодающих с отсталых планет, реабилитацию ветеранов затянувшейся войны с Аркаимским Союзом. Со временем он решил не ограничивать себя рамками политической борьбы и создал образ неутомимого борца за свободу - команданте Фиделя. Специально разосланные по окраинам Федерации эмиссары распускали слухи среди сепаратистов, они же передавали крупные суммы денег камрадам-начальникам на закуп вооружения и провианта, не забывая упомянуть, что это лишь малая часть помощи от идейного революционера.
Вскоре Генрих уже устраивал регулярные видеоконференции с лидерами повстанцев, спонсировал разрозненные группы сопротивления, понемногу сколачивая из них полноценную армию. Это был его тайный козырь в борьбе за пост Председателя, тогда как конечной целью стала навязчивая идея о создании собственной сильной и могущественной державы.
Йодли с наслаждением почесал зудящую кожу лица, достал из старого шкафа деловой костюм и переоделся. Повесил военную форму на плечики, сложил в коробку фальшивую растительность и задвинул её на полку рядом с кепи. Обесточил компактную станцию связи, ещё раз проверил всё ли в порядке и вышел вон из маленькой комнатушки с низким потолком и рваными обоями на стенах.
Обколоченная старыми досками бронированная дверь плавно повернулась на толстых петлях. Несколько раз глухо щёлкнули замки, металлические штыри вошли в специальные гнёзда, накрепко фиксируя стальное полотно, теперь никто не мог попасть в помещение кроме хозяина, разве что с помощью взрывчатки.
На улицу вёл загаженный лестничный колодец. Генрих спустился, обходя стороной тёмные кучки и резко пахнущие лужи, миновал коридор с разбитой лампочкой и вышел из подъезда. Внезапно налетел ветер, погнал по растрескавшемуся асфальту обрывки газет, стаканчики из-под газировки, прочий мусор, растрепал в клочья бьющие из колодезных крышек струи белого пара и скрылся в неизвестном направлении.
Этот район города славился криминальностью, здесь регулярно проходили перестрелки между бандами, и даже полиция старалась сюда заглядывать как можно реже, о лучшем месте для тайной квартиры нечего и мечтать.
Генрих прошёл с десяток метров вдоль дома, подопнул носком фирменного ботинка картонную коробку из соседней забегаловки и свернул за угол.
Недалеко от пожарного гидранта к тротуару прижался ожидавший его автомобиль. Машины здесь вообще редкость, а такие и подавно, немудрено, что эта лакированная роскошь на колёсах привлекла внимание растрёпанной троицы. Подвыпившие парни с гоготом, бранью и явно недружественными намерениями двинулись к шикарному "Малинетти", один из них разбил бутылку о свисающую с балкона железную лестницу и теперь поигрывал "розочкой".
Не дожидаясь, когда они подойдут, водитель высунул в окно короткоствольный пистолет-пулемёт и выпустил неприцельную очередь. Пули защёлкали по стенам домов, высекли искры из пожарных лестниц. Троицу будто ветром сдуло, а шофёр закрыл окно и добавил громкость кристаллофона.
Несостоявшееся нападение произошло на глазах Генриха, он уже привык к подобным разборкам, почти каждый визит в трущобы заканчивался стрельбой по недоумкам. До машины оставалось пара метров, как та заурчала, шофёр заметил хозяина в зеркале и заблаговременно завёл двигатель. Едва за пассажиром захлопнулась дверь, "Малинетти" вывернул на дорогу и покатил прочь из городской клоаки.
Обратный путь Генрих провёл в раздумьях за бокалом фруктового вина. Ему не давали покоя вопросы: кто решил продать дредноут, и почему сделка назначена в точке рандеву?
За окном мелькали высотки Атлантик-Хиллз, куда-то спешили пёстрые толпы пешеходов, катились навстречу сотни разных машин. Попутные автомобили обгоняли, сворачивали на перекрёстках, прижимались к тротуарам возле сверкающих витринами бутиков, но все они оставались для Генриха невидимками.
Задумавшись, он не заметил как "Малинетти" подкатил к зданию с огромными буквами "Фарм Гэлакси" на фасаде и вращающимся над крышей символом компании: восьмиконечной звездой в овале из змеи кусающей себя за хвост.
- Приехали, сэр, - объявили настенные динамики голосом водителя.
Генрих встрепенулся, поставил недопитый бокал на откидной столик и покинул салон.
На крыльце как всегда царило оживление, десятки людей сновали по ступеням, одни сквозь карусельную дверь проходили в здание, другие покидали его.
Президент корпорации ступил в приятную прохладу наполненного светом холла, двинулся к персональному лифту. Подчинённые здоровались с ним согласно заведённому ритуалу: дважды ударяли в грудь кулаком, с криком: "Йо!" выбрасывали вперёд правую руку с растопыренными средним и указательным пальцами.
Погрузившись в раздумья, Генрих шёл мимо застывших с вытянутыми руками сотрудников, не замечая их растерянных лиц. Люди не понимали, что случилось с боссом. Тот обычно всегда отвечал на приветствия сдержанной улыбкой, случалось, пожимал руки, делая избранных фаворитами дня. А сейчас идёт сам не свой, никого не видит, никого не слышит. К чему бы это?
Скоростной лифт доставил его на сто двадцатый этаж. В приёмной Йодли увидел секретаршу, она сидела на стуле, забросив ноги на стол. Сброшенные туфли небрежно валялись сбоку. В левой руке Брунгильда держала свежий выпуск "Светских новостей" со сплетнями из жизни звёзд, а в правой, изящно оттопырив мизинчик, маленькую фарфоровую чашечку.
- Гхм, ко мне никто не приходил?
Брунгильда от неожиданности дёрнулась, кофе тёмно-коричневым пятном расплылся по белоснежной блузке.
- Ах как нехорошо получилось! Давайте я помогу, - искренне предложил Генрих.
- Не надо я сама, - холодно сказала секретарша, соскочила со стула и прикрыла грудь журналом.
- Было бы предложено, - проворчал Йодли, входя в кабинет. Там он сразу вызвал Ди Чинелло и вместо приветствия спросил:
- Как идёт караван?
- Хорошо идёт. Даже не идёт - летит, - неуклюже пошутил помощник.
- Есть сообщения от сопровождающих груз?
- Нет. Пока всё в штатном режиме.
Генрих помолчал, барабаня пальцами по столу. Ди Чинелло немало удивился этой дроби, он ещё никогда не видел мистера Фишермана в таком состоянии.
- Хорошо, тогда вот тебе новое задание. По моим данным в точке передачи караван ждёт засада. Записывай задачу для командиров боевого сопровождения…
- Сию минуту. - Генрих услышал торопливый шорох. Похоже, Витторио искал ручку, потом увидел, как тот положил на стол бумагу. - Диктуйте, записываю.
Йодли озвучил боевой приказ и потребовал повторить слово в слово. Убедившись, что Витторио всё правильно записал, пожелал удачи и отключил интерком.
Брунгильда скинула наушники в ящик стола. Спрятала листок со стенограммой подслушанного разговора в подкладке сумочки, надела туфли и постучала в дверь начальника.
- Войдите! - услышала она громкий голос и грациозно проскользнула в кабинет. Генрих сидел за столом и что-то быстро писал в ежедневнике.
- Можно я сегодня пораньше уйду я так ужасно выгляжу, - Майерс дотронулась накрашенным ногтем до большого пятна на блузке. Генрих оторвался от дела, посмотрел на покрасневшую девушку. - Я такая неловкая - просто ужас. Как я
