нашёл бы Аллара и с наслаждением понаблюдал, как тот закатывает мертвеющие глаза. Если бы Рамир не ушёл, не оставил друга одного… если бы… В отчаяньи и ненависти он взвыл тонким скрипучим голосом и бессильно застучал кулаками по столу. И тут же:
- Рамир! Что с тобой? – озабоченный, чуть приглушённый голос Власта из микротелефона прервал стенания.
- Они убили! – закричал Рамир. – Они убили Микрара! Гады!
И сразу короткий приказ:
- Никуда не выходи! Жди!
Ждать пришлось недолго. Скоро послышался рёв приближающейся сирены, у дверей она смолкла, вошёл знакомый старший охраны Власта.
- Пойдём, - предложил, безразлично глядя на искажённое внутренней болью лицо подопечного. И снова пронзительная сирена электрокара, неизвестная дорога, и вот они уже у незнакомой массивной железобетонной двери. Охранник что-то проговорил в микрофон под красной лампочкой, та удовлетворённо замигала, и дверь плавно ушла в стенной проём. – Заходи, - опять предложил сопровождающий, а сам остался снаружи.
Рамир послушно переступил порог, дверь за ним задвинулась обратно, и пленник оказался в ярко освещённом коридоре, в конце которого его встречал кто-то неизвестный в тесно облегающем, наглухо закрытом до подбородка, серебристо-голубом костюме.
- Иди сюда, - позвал. Они вошли в стерильно белую комнату, в которой были ещё двое и стоял столик с медицинскими приборами и несколько стульев. – Раздевайся, - распорядился встречавший, - всё снимай.- Двое принялись его всячески вертеть, прослушивать и простукивать, а когда им надоело, последовало:
- Надо убрать чип. Небольшая операция, безболезненная и необходимая.
Рамир не стал возражать, ему было всё равно. Медики, однако, не соврали, зажгло и засвербило слегка уже после того, как они зашили и заклеили ранку. Потом его заставили вымыться в душе, стало намного легче, одели в такой же, как на них, костюм и, наконец, завели в комнатушку, обустроенную всем необходимым для одного. Пришло время спрашивать.
- Где я? – задал он сопровождающему первый из естественных вопросов.
- В космическом комплексе.
- Зачем? – был второй естественный вопрос.
Космический служащий улыбнулся, и улыбка его была приветливой.
- Мы начали комплектовать команду для космического полёта… - начал объяснять и был прерван.
- Но я… - и ему не дали продолжить.
- Это приказ Власта, а его распоряжения не обсуждаются. Осваивайся, - и вышел.
Ну, что ж, раз приказ Главы не обсуждается, то можно хотя бы порассуждать самому с собой, почему такой приказ последовал. Почему Власт не сказал ему при расставании, что решил загнать сына в эти белые мрачные застенки, напрочь изолированные от города? Потому, вероятно, что тогда у него ещё не было такого решения, и появилось оно спонтанно, когда он узнал об убийстве Микрара. Почему же надо было принимать его так срочно, даже не посоветовавшись с Рамиром или, хотя бы, поставив его в известность? Выходит, на то не было времени, и жизни сына грозила серьёзная и скорая опасность. От серых подлых убийц? И всемогущий Глава не смог защитить его там, в городе? Выходит, так, потому и изолировал в этом неприютном спецкомплексе, решив, что сыну лучше вообще улететь в космос. Но самому Рамиру этого совсем не хотелось, ему хорошо было и здесь, на своей Планете, он вжился в свой город, в своё интересное дело, и не представлял лучшей жизни. Он, конечно, помнил, что давным-давно один звездолёт уже улетел в неизведанные космические дали, улетел и не вернулся. Рамира такая командировка в один конец не прельщает. Знал и о том, что готовится новый полёт, но совсем не мыслил оказаться в числе космических смертников. Нет, он не хотел улетать. Здесь у него всё: и прекрасная суровая природа, и удобное жилище, и занимательная геология, и авторитетный отец, и лучший дру… - мысль как недоговорённое слово оборвалась в воспалённом мозгу. Рамир вскочил и нервно зашагал по тесной белой камере – три шага в одну сторону, три – в другую. Не успокоившись, вышел в коридор и стал мерить шагами его длину. На шум выглянул из соседней комнатки встречавший и, когда Рамир поравнялся с ним, спросил:
- Неймётся в новой обстановке? – Вышел и пошёл рядом, приноравливаясь к торопливым шагам новичка. – Я тебя знаю: ты – Рамир, говорят, лучший геолог. – У хвалёного чуть потеплело на сердце, и он замедлил ход. – А я – Астрар, - и дружески тронул геолога за плечо. Тот ответил тем же, не испытывая к новому знакомому никаких симпатий. – Назначен первым пилотом-астронавтом.
Рамир приостановился.
- Слушай, а нельзя ли меня как-нибудь забраковать?
Астрар округлил от удивления глаза и спустя мгновение весело рассмеялся, видно, был весёлым парнем.
- Ты что? Да на твоё место масса претендентов найдётся, а ты отбрыкиваешься! – убрал улыбку. – Нельзя! – обрезал, став чёрство-серьёзным. – Во-первых, ты молод, во-вторых и в-третьих, абсолютно и завидно здоров, в-четвёртых и в-пятых, есть приказ Власта, в-шестых, ты хороший геолог, и значит, можно не брать ещё одного специалиста, и в-последних, ты мне нравишься, и другого спарринг-пилота я не хочу. Удовлетворён?
Не утешенный доверием потенциальный астронавт сокрушённо вздохнул:
- Ясно. Что ж, так тому и быть. – Астрар снова, довольный, рассмеялся. – Слушай, а что с первым звездолётом?
- Неясно, - Астрар посмурнел. – Последнее сообщение было о том, что они нашли во внешнем рукаве спиральной галактики Мерцающей какую-то необычную голубую планету, освещённую яркой звездой и частично прикрытую разорванными белыми облаками. И – всё. Больше я ничего не знаю. – Они ещё походили, как бы отдавая молчанием дань пропавшему звездолёту. – Ты, вот что, мой тебе совет: поставь под прошлым густую жирную черту. Умей это делать, пригодится. Прошлого не вернёшь, успехи не повторишь, ошибки не исправишь, зачем попусту казнить себя? Надо думать о будущем, чтобы в нём не споткнуться и не расшибить лоб, не повторить глупостей и не замараться подлостью. Нам предстоит очень сложный и очень ответственный полёт. Во-первых, он единственный и последний, во-вторых, от него во многом зависит судьба нашей оставшейся цивилизации - мы должны, мы просто обязаны найти новую планету, пригодную для переселения.
- Каким образом, если наш полёт последний? – перебил первого астронавта второй. Ехидный вопрос, однако, не смутил энтузиаста и даже не притормозил доводов в значимости полёта.
- Очень просто: мы обязательно вернёмся и станем челноком. И в этом наша третья задача.
Рамир не стал спорить, ему понравилась напористость командира, его стремление всё спланировать и разложить по полочкам. За таким и себя чувствуешь уверенней. И всё же не удержался и спросил ещё:
- Ты думаешь, мы вернёмся скоро? Успеем спасти город от вымирания?
Астрар возмутился:
- Не задавайся лишними вопросами, и отбрось все сомнения. Верить в дело, которое делаешь – уже половина сделанного. Главное: нам необходимо лететь, и от нас с тобой, пилотов, во многом зависит успех экспедиции, а для этого необходимо тщательно и неустанно готовиться, и это наша частная и ближайшая задача. Вскоре состоится сбор команды, всего пять человек: нас двое, двое медиков, что обследовали тебя, и пятого должны вот-вот подослать. А пока подумай обо всём, что я сказал.
Собрались в учебной комнате, уставленной и завешанной самой разнообразной электроникой. Вглядевшись в присутствующих, Рамир пятым увидел того, кого никак не ожидал и уж совсем не хотел видеть – Стерру. И она, встретив ненавидящий взгляд свидетеля её трусливого предательства у Власта, сморщила носопырку и чуть подняла верхнюю губу, выразив тем самым презрение к недавнему победителю. Сбор вели два старичка. Одного Рамир неоднократно видел на заседаниях Совета и знал в качестве ведущего эксперта по космологии. Второй, очевидно, был его подручным, удобно устроившимся в тени маститого бюромана. Эксперт начал с того, что сделал перекличку экипажа, а заодно и познакомил друг с другом, охарактеризовав каждого как достойного специалиста в своей области. В области медицины это были Медар и Медир, давно работавшие в паре в загадочной и пугающей биоинженерной лаборатории. У обоих был одинаково отталкивающий взгляд, словно примеривающийся, какую бы часть тела у присутствующих оттяпать и заменить на биодеталь. Стерру старец охарактеризовал как опытную процедурную медсестру. У Рамира интуитивно сложилось мнение, что собранные в спешке пятеро ещё не команда, вернее, совсем не команда. Мало собрать высокопрофессиональных специалистов, надо ещё дать им возможность притесаться друг к другу, хорошо бы, чтоб по характеру дополняли друг друга, были бы просты, открыты и приятны в общении, а ни о Стерре, ни о медиках этого не скажешь. Вся надежда, что у Астрара хватит воли и авторитета, чтобы объединить всех хотя бы делом. После презентации достойных членов экипажа замудрёный космолог в преамбуле наставлений порадовал историей гибели первого звездолёта. Оказывается, тот ничего не нашёл сам, а летел целенаправленно по наводке двух зондов-телескопов, которые и наткнулись на Голубую планету. В тогдашнем космоцентре докатастрофного многофункционального космодрома, естественно, захотели получить более детальные снимки и снизили зонды ближе к планете, да так, что они не справились с большой силой притяжения и упали, скрывшись в густой облачности. А потом, в связи с необходимостью очередного поспешного обновления и наращивания миротворческого оружия сдерживания, программы освоения космоса были урезаны до минимума, и стало не до далёкой заманчивой планеты. Когда же глобальная драка закончилась, и от былого космического великолепия остались только два звездолёта, о Голубой вспомнили, и вспомнили как об альтернативе своей Планете. Но первый разведчик не выполнил своей миссии, став, по предположению старца, вероятной и неотвратимой жертвой гигантского облака кислотных туманов, состоящего из космической пыли. Астронавты успели сообщить о стремительно надвигающейся опасности, но обойти её или как-то увернуться от встречи не успели и растворились в облаке бесследно. И, хотя вероятность встречи с такой опасностью невелика, на втором звездолёте установили датчики, предупреждающие о ней заранее. Экипажу второго предстоит повторить путь первого, и не только повторить, но и совершить облёт и посадку на Голубую с тем, чтобы получить хотя бы приближённое впечатление об этапе её эволюции. При удачной посадке каждый из астронавтов должен выполнить индивидуальное задание, и заплесневелый руководитель полёта передал их каждому в электронной записи. Потом последовала общая накачка, стержнем которой был настоятельный призыв не тянуть с подготовкой и стартовать как можно скорее. Старички явно хотели отделаться от звездолёта побыстрее, послав его ко всем звёздам и облегчённо вздохнув, освободиться от последней тяжкой заботы стремительно уходящей жизни. Им-то уж точно не дождаться возвращения первооткрывателей Голубой, их-то и не волнует ни собственный запоздалый финиш, ни финиш звездолёта, их заботит только старт. При этом одряхлевший космолог всё упирал и упирал на возникшие сложные обстоятельства, требующие срочного отлёта, но не называл их.
