той или иной долей магии смерти. Собственно подобные процедуры я проводила каждый день, после беседы с дедушкой и его слов о том, что я уже Золотой Лис. Изображение Лиса на щеке я обнаружила уже на следующее утро, и теперь скептически присматривалась к нему.
- Анна, ты дырку на зеркале протрешь, - ответила Элейн. Сестра не была в курсе последних событий, на меня и Сета наложили печать молчания, не поверив нашим клятвам и честному слову.
- Это не самое длительное время, которое я провожу перед зеркалом, - ответила я, еще раз взглянув на правую половину лица. Все никак не могу привыкнуть, что Лиса и Звезду вижу только я. К татуировкам я всегда относилась предосудительно, и совсем не желала приобрести себе, пусть даже видеть ее смогу только я одна и еще небольшое количество просвещенных людей.
- Да, но никогда ты так долго не смотрела на свое лицо, даже когда на твоем носу вскочил прыщ, и ты выводила его заклинанием, - уточнила моя сестра.
- Ну, я проверяю, не выскочил ли тот прыщ снова, - ответила я, в очередной раз, с сомнением поглядев на свое отражение.
- Анна, мне опять снилась королева Рийгана, - после непродолжительной паузы ответила Элейн с некоторой опаской и настороженностью в голосе.
- И что тебе приснилось? – я, наконец-таки, оторвалась от зеркала и обратила свой взор на сестру. Меня в последнее время странные сны не беспокоили, ограничиваясь исключительно моей буйной фантазией, хотя тот оборотень, пронзительным голосом исполняющий какую-то арию, вполне мог сойти за пресловутую королеву магов, кажется, ее партию он и пел. Но вряд ли бы Элейн предала особое значение этой ерунде.
- Тебе точно не снилось ничего необычного? – словно уточняя, обратилась ко мне сестра. Если быть, предельно точной, то мне как-то снилась королева Рийгана, но это было еще до приключений в Орре с этим странным орденом фанатиков и я уже не помню содержания того сна.
- Нет. Что приснилось тебе? – спросила я. В общем и целом, я не придаю особого значения снам, даже когда просыпаюсь в холодном поту и почти физически ощущаю магию смерти. Но, если Элейн, считает свой сон важным, что ж, я попытаюсь помочь.
- Мне снилась королева Рийгана, плачущая на вершине замка, разрушающегося с каждой ее падающей слезой. Снились умирающие орки, вампиры, люди, гоблины, эльфы, остальные разумные расы, животные, растения, нежить – все. Все это смешивалось в какой-то невообразимый водоворот, и в конце оставалась только она. Она подошла ко мне и сказала: «Теперь ты довольна. Именно этого ты и добьешься, глупая девочка».
- А до этого ты полдня изучала какие-нибудь мрачные выкладки по поводу не самых благопристойных деяний этой самой королевы Рийганы и их последствиях? – спросила я, в первую очередь разыскивая разумную и рациональную причину.
- Нет, я читала Шейнелло, «Поэма о плачущей Королеве», - ответила сестра.
- И читала вслух? На эльфийском? Элейн, всему цивилизованному миру известно, что Шейнелло вкладывал в свои поэму определенный магический код, чтобы стимулировать воображение читателя, погружая его в мир произведения, - ответила я. Да, современным режиссерам было чему поучиться у эльфийского поэта. В Школе я постоянно декламировала его стихи, поэмы и более масштабные произведения...
- Анна, по-твоему, я не способна отличить сон, навеянный чарами, от сна, предопределенного магией? – спросила сестра, скептическим взглядом окинув меня. Да, видимо, постоянное созерцание своего отражения делает меня глупее.
- Нет, конечно, на это способна даже я. Но ты же знаешь, как я отношусь к магическому предопределению, - я трагически закатила глаза и театрально взмахнула руками.
- Все это чушь собачья и дело чокнутых стариков, которым делать нечего, как переливать из пустого в порожнее, пережевывать вчерашние трагедии и выдумывать новые подробности апокалипсиса. А если духам предков необходимы от меня какие-то действия, пусть дают точные инструкции, а не свято верят в то, что я буду ковыряться в лабиринтах их сумасшедшего разума, - довольно точно спародировала меня Элейн. Вообще, эмпаты и телепаты – лучшие пародисты и актеры, у них даже специализация есть одна – Шпионская деятельность.
- Но ты же не можешь это игнорировать, свято веруя, что должна помочь, - ответила я.
- Анна, пожалуйста, постарайся быть серьезнее, - нахмурилась сестра.
- Ладно. Хочешь получить ответы – обратись к первоисточнику, - коротко ответила я. Кажется, так любил говорить мой преподаватель пророческих дисциплин в Школе, на удивление здравомыслящий прорицатель.
- Что ты имеешь в виду? – не поняла Элейн. Что ж, масштабность моего мышления не всегда догоняет даже Сет.
- Тебе сниться королева Рийгана, так спроси у нее, что это означает этот сон, - пояснила я. Сестра очень удивленно посмотрела на меня. А Сет бы поддержал.
- Анна, она умерла тысячелетия назад, - попыталась донести этот факт до моего разума сестра, являющаяся совершенно адекватным человеком.
- И она всего лишь призрак. Пусть и очень древний. Почему мы не можем побеспокоить ее дух, раз уж она беспокоит твой сон? – спросила я.
- Она королева магов, - произнесла Элейн с неведомым ужасом в глазах. Да, не понять мне уважения и страха перед давно почившими людьми с раздутыми репутациями.
- Она – призрак. И, если верить теориям о нашей принадлежности к ее роду, должна появиться после ритуала на крови, - продолжила я, склонять сестру к противозаконной деятельности.
- Даже, если она появиться, как ты заставишь ее отвечать на вопросы, - Элейн, кажется, уже смирилась с мыслей о том, что королеве магов будет не так просто упокоиться.
- Элейн, я – маг смерти. И у меня есть способы узнавать правду у духов, сколь сильны они не были при жизни, - ответила я. Да, у уроков магистра Самуила было очень много положительных сторон.
- Хорошо, что нам нужно для ритуала, - произнесла сестра с печальной решимостью в голосе. Видать, основательно Ее Величество достало спокойную и рассудительную Элейн.
- Для начала – полнолуние, - ответила я.
- Но это только через неделю, - опечалилась сестра.
- Могло бы быть и через месяц, - непривычно для себя нашла я положительную сторону...
- Вы, наверняка, думаете, почему заклинания атакующей магии отведены в отдельный предмет, тогда как прекрасно вписываются в общую концепцию боевой магии? – спросил магистр Оральт. Вообще, в последнем семестре концентрация этого конкретного магистра существенно превышала все возможные нормы, помимо привычной боевой магии, он вел еще два ее ответвления: заклинания атакующей магии и заклинания оборонительной магии.
- Этот вопрос буквально не дает нам спать, есть и пить, - ответил за всех Сет с несколько преувеличенным пылом. Лично я подозревала, что данный вопрос риторический (или магистр Оральт не знает ответа), иначе почему за три предыдущих занятия он не озвучил истину. Но, быть может, мне просто не дано понять великой логики магистров боевой магии.
- Эти занятия предполагают личный подход, развитие ваших качеств, более детальной работы с резервом и рисунком заклинания, тогда как боевая магия, предполагает большое обобщение и отработку конкретных заклинаний, не обращая внимание на личный уровень каждого, - на удивление долго и занудно магистр топтался на месте, даже не пытаясь симулировать попытки донести что-то до нас.
- И это речью вы хотите сказать, что индивидуальная работа с резервом и рисунком заклинания, должная отразить весь наш скрытый и явный потенциал, и преобразовать его в магию атакующего заклинания, будет основной частью данного предмета, исключая изучение новых заклинаний, - решила я общаться с магистром наравне, по крайней мере, в запутанности словесных форм, скрывающих полное отсутствие смысла.
- То есть, многократное повторение изученного, подведенное под индивидуальные особенности нашего восприятия и генерации рисунка колдовства, целью нанесения гипотетическому сопернику и окружающей среде максимальный уровень поражения, взамен всеобщей обобщенности и уравниловки, - подхватил Сет.
- Дигори, Лотенийская, - зло прорычал магистр. Если бы он мог испепелить нас взглядом (в смысле, если бы это было позволено руководством Университета и широкой общественностью), то на месте меня и Сета давно бы лежали две печальные кучки пепла.
- Да, магистр, - жизнерадостно улыбнулась я улыбкой клинической идиотки.
- Вследствие вышеизложенного вы будете разделены на три группы, к каждой из которых будет приставлен магистр боевой магии уровня выше 1-ой степени, - продолжал магистр, игнорируя нас. Что ж, разумно, что он знал насколько бесполезна любая полемика с такими вредными элементами, как я и Сет.
- На каком основании будет проводиться разделение на группы? – вопрос Этериэля для разнообразия был по делу.
- На основе небольшого тестирования, которое мы проведем на сегодняшнем занятии, - ответил магистр даже без звериного рычания. Впрочем, он всем так отвечал, исключая двух особо выдающихся студентов нашей группы.
- Какого тестирования? – испуганно подала голос Эмили, панически боявшаяся всяких незапланированных проверок наших знаний. Впрочем, подобные тестирования и контрольные работы были фишкой магистра Самуила.
- Вы представите магистрам свой общий уровень сил, гибкость резерва и владение стихией, - охотно пояснил магистр, едва ли не потирая руки от восторженной идеи о том, что, наконец-таки, передаст свою главную головную боль (угадайте, кого?) в чьи-нибудь ненавистные руки. Хотя, лично я бы взяла «головную боль» в свои руки и сделала так, чтобы им жизнь медом не казалась...
- Каким магистрам? – ТБМ суетливо озирался по сторонам. Да, невидимые магистры спрятались в углу.
- Которые сейчас войдут через эту дверь, - как маленькому ребенку объяснил магистр Оральт. И как по волшебству, в указанную дверь вошли двое магистров, можно, сказать ведущие специалисты нашей кафедры. Магистр Меркантос и магистр Эрида, не хватает только магистра Леонарда для полного комплекта.
- Для начала я представлю вам магистров, если нет возражений, - громогласно хихикнул магистр Оральт.
- А, если есть возражения? – спросил Сет с самым невинным видом, на который только был способен. Магистр Оральт мужественно проигнорировал вопрос.
- Итак, архимаг первой ступени Водной Стихии – магистр Меркантос, - сказал магистр Оральт, указав на высокого и худого мужчину средних лет, всего такого бледного и невыразительного, что с легкостью можно спутать с серой стенкой. Единственное, что выбивалось из всей его невыразительной внешности ярко-черная прядка волос, которая что-то должна была обозначать, но что именно я не помнила. О нем я знала разительно мало, разве что мама немного побаивалась его и называла скользким типом, и еще у него было какое-то загадочное темное прошлое, и дух прадеда как ехидно хмыкал, всякий раз, когда упоминалось это имя (на моей памяти 2-3 раза).
- И магистр первой степени Огненной Стихии – магистр Эрида, - теперь наш преподаватель указал на моложавую женщину тех же средних лет, внешне представляющая полную противоположность предыдущего магистра. Она привлекала к себе внимание в любой толпе с гривой огненно-рыжих волос, искрящимися зелеными глазами, заразительной улыбкой и
