накормить меня в кафе перед работой, поскольку предвидит всю тщетность моих попыток что-то приготовить, - продолжала я беседовать с крысой, обжигаясь горьким кофе, пожалуй, единственной вещью, которую я умела готовить удобоваримо. Вернее сказать, мне он нравился, остальным, даже некоторым вампирам, он казался безобразно крепким.
И несколько подробнее о некоторых вампирах. Наши взаимоотношения развивались настолько быстро, что я уже давно не успевала следить за ходом событий. Впрочем, я не отступалась от своего первоначального плана ничего не планировать и просто наслаждаться жизнью. Мне нравилось проводить с ним время, нравилось гулять, общаться, говорить на самые разнообразные темы и мне, вне всяких сомнений, нравились и вполне плотские аспекты наших романтических взаимоотношений. Конечно, это было не то всеохватывающее чувство, которое лишало возможности даже дышать, которое было при моей встрече с Тэмином. Но в какой-то мере, я уже смирилась с тем, что это никогда не повториться, и даже радовалась тому, что больше никогда не будет так больно.
В дверь раздался звонок. Я подмигнула крысе Мириэлле и подошла к большому зеркалу в прихожей. Что ж, удобные темные джинсы и свободная голубая блузка выглядели достаточно нарядно и соблазнительно для вампира, но в то же время не вызывали удивления коллег по светлой борьбе с силами тьмы. Правда, эта борьба последние две недели выражалась в попытке научить одну химеру отзываться на кличку. Я улыбнулась еще раз, и вдруг меня накрыло темной волной мрачное предчувствие.
Воздуха вдруг стало катастрофически мало. Сердце набатом билось в груди. И вокруг сплошная темнота. Я медленно стала оседать по стеночке. Не знаю, через какое время я снова смогла ощущать. Из зеркала на меня смотрело смертельно бледное нечто, в котором едва опознавалась я. Сердце охватило неприятным холодком. Впрочем, я уже догадалась, что со мной происходит. Это предчувствие. Предчувствие смерти близкого тебе человека – еще один из непрошенных сюрпризов магии смерти. Редкий дар, достающийся малому количеству ведьм.
Впервые об этой стороне магии смерти я узнала, когда папа умер в камере от какого-то заклинания. Я тогда, вполне естественно испугалась, и, вполне естественно, ничего не поняла. Мама тоже не поняла, но испугалась еще сильнее, даже скорую помощь вызывала. Впрочем, это оказалось лишним. Через пару минут дома раздался звонок, маме объявили, что папы больше нет, а мне, наконец-таки, рассказали что такое магия смерти. Второй раз предчувствие смерти меня нашло, когда умер Генри. Я тогда была одна. Я никому не сказала. Думала, что если не скажу, то не сбудется. Но, когда принесли ту телеграмму, я сразу же все поняла. И вот опять...
Ладно, главное не паниковать. Я взрослая и уверенная в себе женщина. Дипломированная ведьма. Магистр третьей степени. Я кормлю химер с рук (на спор, но не важно!). Черт! Слезы и паника снова подступали к горлу. Лотенийская! Хватит. Давай бери телефон и звони домой. Никто не возьмет трубку, связывайся по телепатии. Давай. Этот дар дан не просто так. Предчувствие смерти потому и предчувствие, что можно предупредить и предотвратить, и чем больше времени потрачено на панику и истерию, тем меньше шансов. И я и так слишком многих теряла, чтобы позволить этому случиться снова. Номер домашнего телефона в Аллоре я смогла набрать только с третьей попытки. Пальцы тряслись и не попадали на нужные кнопки. Гудок... Тревожный удар сердца. С каждым новым гудком все страшнее становится. Ну, кто-нибудь... Еще немного и, наплевав на все запреты и правила, я перемещаюсь домой...
- Алло, - раздается на другом конце трубки. Это мама... Хорошо.
- Мама, - я сама не узнаю свой голос. Да, помню, всегда долго отходила от подобных предчувствий...
- Анна, что случилось? – мамин голос звучит удивленно. В моих истериках я обычно разрушаю интерьеры заклинаниями боевой магии, а не жалуюсь маме.
- Мам, где Элейн? – спрашиваю я. Этот дар, в первую очередь предупреждает о жизни родственников, потом идут любимые и друзья, но тогда все ощущается не так сильно.
- Что случилось? – повторяет мама вопрос.
- Мам, у меня было предчувствие, - повторяю я спокойным голосом. По крайней мере, мама не испытает панического чувства страха, который охватывает меня всякий раз, когда я сталкиваюсь со стороной магии смерти, которую я не могу контролировать.
- Какое предчувствие? – она все же начинает понимать.
- Предчувствие смерти, - говорю я. Сердце трагически бухает... На том конце тишина. Мама, вероятно, пытается связаться с Элейн телепатически. И практически сразу бросает трубку.
- Мама! Мама, что с Элейн! – кричу я, но в ответ раздаются только гудки. Теперь я начинаю паниковать уже без всякой магии смерти. Я снова и снова набираю номер телефона, но мама не берет трубку. Теперь я уверена в том, что с сестрой что-то случилось.
В дверь снова звонят, не знаю уже в который раз. Это Дэлиан пришел... Я снова не могу набрать номер. Звонки в дверь становятся настойчивее. Сначала я дозвонюсь, потом открою.
- Анна, ты дома? Все в порядке? – голос Дэлиана. Понятно, он слышал звон разбитого стекла. А телепатически, возможно, чувствует то, что я не могу понять. Надо открыть. Я хотя бы не буду одна. Я встаю. Подхожу к двери. Движения заторможенные, медленные. Я открываю дверь.
- Что случилось? – видимо, мой внешний вид говорит сам за себя... Или эмоции и мысли. Скорее второе. Тогда имеет ли смысл что-то говорить?
- Элейн... Моя сестра... С ней что-то случилось... Может быть, она даже умерла... И я не могу связаться с мамой... И я готова телепортироваться домой, даже если это превышает возможности моего резерва где-то в полтора раза, - безумной скороговоркой начала я, объясняя что-то скорее себе, чем окружающим.
Я плачу. Он меня обнимает. Что-то говорит, но я не слышу. Правы те, кто говорит, что неизвестность тяготит даже сильнее горя, особенно когда знаешь, что случилось что-то страшное. Предчувствие смерти тем и страшно, что распространяется только на близких людей, жизнь которых в эти секунды уходит.
Минут через двадцать-тридцать я немного успокоилась. Если бы Элейн уже не было в живых, я бы знала. И не столько потому, что плохие известия быстро приходят, столько потому, что я бы увидела ее призрак. Я всегда успокаиваюсь быстро, когда могу перевести мысли на сухие факты и магические теории. Кроме того раза, когда Тэмин умер... Но тогда я не почувствовала ничего, хотя чем угодно могу поклясться, никого ближе его у меня не было.
Дэлиан принес из кухни какой-то травяной настой. Удивительно как он что-то смог найти что-то в моем творческом беспорядке. Впрочем, пить я это все равно не буду. Мне вампир диплом травника не предъявлял, а печальный опыт с разноцветными пятнами и лечением насморка я еще помню... Да, и вообще, не жалую я зелья.
- Что случилось с твоей сестрой? – спросил вампир, потому как из моих сумбурных объяснений и рыданий, вряд ли можно было сделать нормальные выводы.
- Предчувствие смерти. Это страшный дар, который проявляется, когда кто-то из твоих близких стоит на грани гибели. Когда он практически за чертой. И я почувствовала это. Мама взяла трубку, мы говорили, она пошла проверить сестру, звонок сорвался. И я не могу ей дозвониться снова. Впрочем, я и так знаю, с Элейн что-то случилось, - медленно произношу я. Объясняя не столько ему, сколько себе самой. Мне всегда помогает.
- Давай верить в лучшее. Позитивное мышление – великая сила, кажется, в магии даже есть специальный раздел, занимающийся исследованием влияния настроения на колдовство, - равномерным тоном говорил Дэлиан. Только сейчас я начала замечать, что он применял ко мне какое-то внушение, что-то успокаивающее мои разбушевавшиеся нервы и заставляющее думать рационально...
- Да. Есть такой раздел. Дэлиан, я сейчас вызову призрак моего прадедушки. Он сможет дать объяснения. И ты не должен читать меня в это время, потому что я буду использовать магию смерти, а это очень неприятно. Когда ты чувствуешь чужую смерть становиться по-настоящему страшно. Ты проваливаешься в самую глубокую бездну и, кажется, что нет сил выбраться оттуда. И, эта магия, она вытягивает все и уничтожает всех, кто не защищен от ее воздействия, - мягко произнесла я, всеми силами своих мыслей, показываю Дэлиану всю серьезность. Для наглядности даже, припоминая, что случилось с братом и мамой, когда они в разное время пытались успокоить меня при помощи магии, во время одного из приступов магии смерти, когда я не умела еще ее контролировать. Впрочем, возможно, ли вообще контролировать этот дар? Я даже сейчас я кожей чувствую страх и боль, которые окутывают то место. Да что там... Я до сих пор иногда чувствую смерть отца и брата...
- Хорошо, - соглашается Дэлиан. Он снова обнимает меня. А я не говорю вслух, да и себе боюсь признаться, что до сих пор отчаянно пытаюсь почувствовать смерть Тэмина, и ощущаю только пустоту...
- Прадедушка, - я закрыла глаза и сосредоточилась. Магия смерти пробежалась мурашками вдоль позвоночника.
- Между прочим, выдергивать достопочтимого предка при помощи магии смерти из его повседневных дел, это грубо, жестоко и недостойно потомка величайших магических семей, - капризно начал призрак. И не потому, что ему наплевать, просто сарказм и ирония – это наша общая защитная маска.
- Что с Элейн? – спросила я, перебивая очередную тираду, готовую сорваться с чьих-то призрачных губ.
- Ты видишь здесь призраков, кроме меня? – спросил он.
- Нет. Но это не является исчерпывающим объяснением, - ответила я, чувствуя, что снова начинаю паниковать.
- Твоя гениальная сестрица сварганила какое-то зелье, бесцеремонно дематериализуя меня всякий раз, когда я пытался вправить ей мозги. Но благодаря собственной сентиментальности, содержимому кухни твоей матери, твоему дару и достижениям современной медицины, она в больнице. Состояние тяжелое, но стабильное, и высшие силы в моем лице уверены, что через пару дней она очнется. Кстати, твоя матушка собиралась тебе звонить, - проинформировал призрак.
- Но почему? Зачем это Элейн? – задала я вопросы, на которые не знала ответов. Сестра никогда не была склонна к суициидальным мыслям и поступкам, но насколько хорошо я ее знала...
- Я – незаконопослушный некромант, а не знаток человеческих душ. Тебе лучше знать ответы на эти вопросы, - сказал призрак, растворяясь в интерьерах.
Я приехала в Аллор на следующее утро. Экстренная телепортация потребовала половины моей зарплаты, недовольства моего начальства и веры в то, что Дэлиан сможет позаботиться о Мириэлле. В Аллоре было непривычно холодно, Оран находится в более теплой полосе. Непривычным было и отсутствие памятников Мельвиндру и Элдарителиусу (я узнала-таки имя того бога кочевников). Первым делом я поехала не домой, а в больницу.
- Как она? – обратилась я к маме, дежурившей в коридоре. Она держалась неплохо, не знающий ее человек подумал бы, что ей наплевать. Но я видела, как сильно она устала и как ей плохо.
- Лучше. Вчера ей проводили операцию, успешно. Она еще не приходила в себя, но это нормально. Ее организм восстанавливается. В любом случае, мы ничем не можем помочь. Тебе не стоило приезжать, - пояснила мама сухим тоном.
- Что
