когда мы личные понятия относим безосновательно к родовым качествам, а сущностные родовые свойства и качества, такие как справедливость, благо рода, целомудрие, жертвенная любовь к ближним - к неким безусловным и свободным отправлениям личности?
Не оттого ли, что мы вместо понятного человеку изображения нашего Небесного Отца, «страха ради иудейска» поклоняемся четырём ( не трём, и даже не пяти?) «священным буквам» еврейского, искажённого языка, не оттого ли, что во время церковного раскола во имя соединения с продавшейся уже тогда в XVII столетии Западу греко-католической Украиной убрали определение Духа Святаго - «Истинный» в Символе Веры, и в Имя Сына Единородного Исуса Христа добавили, яко в иудейских именах Авраама и Исаака, лишнюю двойную букву, что нарушило заповедь «Не произноси Имени Божия всуе!», яко речь не только о повторении нелепом и лживом целого слова, но и любой в нём буквы?
Вот и когда дело касается Рублёвской Троицы и разумения в Ней Благого Слова («благословения»), выражаемого жестом двух пальцев правой руки, соединяющем род земной с Рождением от Отца, с опорой на Единстве Любви (безымянный палец), соединяющей Любящего (большой палец) с Любимым (мизинец), мы готовы увидеть в этом «старообрядческом» жесте всё, что угодно, кроме того, что собственно он изображает.
Додумались до того, что Сын Единородный Сам Себя благословляет, что сим благословляющим жестом Сын принимает Чашу, подталкиваемую Ему на Престоле Святым Духом, коему токмо и остаётся, что присутствовать и «подталкивать» за неимением ничего другого! Что ж, это очень «кротко и смиренно», так ревностно веровать в иерархический Авторитет Сына, а Духа, кроме того, чтобы присутствовать и почивать в Сыне, удостоверять, содействовать, заставить ещё от имени Андрея Рублёва подталкивать к Сыну - свою Святыню и Благодать?! И то «правда», а ну как не возьмёт Сын от Отца, что Ему якобы народом от праотцев «Святой Иудеи» положено, дабы сбылись «Писания»? Для верности и «скорейшего принятия решения» недурственно подпихнуть? – «О, неразумные души беззаконныя!» (протопоп Аввакум).
Нам предлагают ныне во имя Бога иудейского, единственного Иеговы, Яхве, Саваофа, Элохима, или как Его там ещё величать изволят, и во имя Сына Его, рождённого в народе богоизбранном ветхозаветном, - от Духа Святаго и от Рода нашего праведно славящего Троицу в Единстве Любви отказаться, как от дикого, низменного «язычества»?! А поклонение буквам еврейского языка, - «тетраграмматону», - это ли не язычество в самом грубом, неприкрытом ничем, чистом виде?
Не собираемся мы от достижений рода нашего древнего русского, православного, повторяем для слабо слышащих, национального, русского, а не иудейского, но славянского, праведно славящего Имя Божие, от православного исповедания отказываться! Не откажемся никогда, ни от Святых угодников Киево-Печерской Лавры, ни от Новгородского Веча, ни от благоверных князей Тверских, ни от Сергия Радонежского, ни от растерзанного беззаконной ветхозаветно-самодержавной властью митрополита Филиппа, ни от протопопа Аввакума, боярыни Морозовой, ни от сотен невинно убиенных монахов Соловецкого монастыря, ни от убиенных царственным выродком стрельцов, ни от преданного им гетмана Петра Полуботка, ни от убиенных кровавыми ляхами полковников гетмана Остраницы, ни от Серафима Саровского, ни от Иоанна Кронштадтского, ни от исповедавших Имя Божие монахов Святаго Афона!
Не может русский православный верующий человек от Рода Праведного своего и от самого себя отказаться! Даже во имя «богоизбранного» вероисповедания и местечка удобного на ложе Авраама! Ибо как говорил святой мученик протопоп Аввакум: «Себе бо отвержение – Истины испадение. Истина бо сущее есть. Истины отвержение есть отвержение от сущего, естества, а стало быть и от Бога, яко присносущен Бог наш. И посему посылает сатана отпавшим от сущего – от жизни и правды - действие лжи и лести, и Бог попускает ему, дабы суд приняли беззаконные».
От благословляющего двоеперстия мы отказались якобы во Имя Пресвятой Троицы, безсмысленно складывая персты во Имя Отца и Сына и Духа, не разумея ни того, ни другого, ни третьего, а самое главное – того, что Отец Небесный на Голгофу - жертвенник иудейский не восходил и, потому естественно, и Дух Святый от Него исходящий, и Сам Он не могли быть распяты на Кресте. Распятие претерпел Сын Единородный Исус Христос, и потому и поминаем Крестную Жертву Его, крестясь двумя перстами, яко двумя естествами Его, Божественным и человеческим, поминаем с опорой на Пресвятую Троицу, складывая в Её честь едино и нераздельно три оставшихся перста.
Как же всё хитро и подло (подлог) получается?! Во Имя Пресвятой Троицы, Её же и попираем, а Сына Единородного без поминовения в двух Его Естествах оставляем?! Да и к чему поминать Его Естество по Роду человеческому, ежели мы Род и семя, пол мужской и женский, семью, Родину, Отечество, ближних своих знать не желаем, «странствуем, ищуще лучшего небесного отечества, яко ничто земное не может удовлетворить» наши растущие потребности в обществе «устойчивого потребления»?
И вот таковая «странница» во Христе, госпожа И.К.Языкова нас увещает: «Конечно, иконописный язык условен и содержание образа нельзя передать на словах. Предложенный вариант прочтения всего лишь одна версия из многих возможных…». Из сего её откровения следует, что Икона Рублёва имеет множество прочтений, вроде такой «мистической» фразы, как «А роза упала на лапу Азора», и как не читай её «условный язык», - всё будет одно и то же непонимание, как у её рецензента - батюшки, так и у неё самой, но остаётся ещё смутная надежда на «молитвенное предстояние»… Такой православно-интеллигентский подход говорит о глубочайшем неверии в Истину, и о банальном недоверии к очевидному и им конечно же нельзя удовлетвориться.
В Троице Рублёва более всего поражает удивительная точность выражения содержания его (только ли его?!) Образов, однозначность выражения смысла всей композиции, - и в ней каждого её отдельного элемента, символа, цветовой окрашенности и пространственного решения – именно в определённом звучании в регистрах: во всём вместе - дающих единый аккорд, звуки которого имеют удивительно гармоничный и всеобщий строй. Чтобы понять Рублёвскую Троицу нужно увидеть в ней общий принцип движения отдельных Трёх её Образов, и, в связи с этим, указать на особенности композиционного построения. Разобраться в направленности движения Трёх фигур, движения Их Ликов, движения Их рук и перстов в особенностях благословляющих жестов.
Уразуметь кого, или же что эти персты благословляют, и кто благословляет, а кто утверждает, и, наконец, кто принимает благословение, отметить пространственное расположение Образов, особенности цветовой символики одеяния фигур, связь в символическом строе одеяний Ангелов друг с другом. Отметить в композиции Иконы значение правого и левого, верхнего и нижнего, роль центра, соединяющего изображение воедино.
И только исходя из такого пристального объективного исследования сделать решительный вывод о содержании Иконы, исходя из ясного понимания, Кто есть Кто в этом содержательном контексте, исходя из Самой Троицы Рублёва, отбросив предвзятые искательные внушения, типа того, что Рублёв, как «ведущий московский иконописец» обязан был выражать библейский ветхозаветный «православный» канон и строить Икону от ветхозаветного ангела, прообразовавшего собою Христа.
Нет, не тема мирной трапезы Авраама с тремя ангелами и Саррою, но совсем другая «языческая» тема жертвоприношения Исуса Христа – центральная в рублёвской композиции, и потому силуэты правого и левого Ангелов образуют Чашу, как бы зримо увеличивая до Небес и связывая с землёй жертвенную чашу с главой закланного Агнца, покоящегося на Престоле Славы. Средний Ангел при таковом усмотрении оказывается в центре этой пространственной Чаши. Он одет в пупурный (багряный, вишнёвый) хитон с золотистым Клавом, символом царственной власти, широкой полосой огибающем Его правое плечо, на хитон наброшен слева гиматий ослепительно голубого цвета.
Следует отметить яркую геометризованность воротника Его царственного хитона, отмеченного двумя правильной формы треугольниками, имеющими три угла, два внешних и один внутренний, и направленными в сторону правого Ангела и прикрытость Его левого плеча гиматием , складки которого, прикрывая левое плечо ниспадают книзу, к Престолу, также в жёсткой геометризованной треугольной форме. Средний Ангел наклоном главы, Ликом и широко распахнувшимся рукавом хитона на правой руке, и самым взглядом своим обращён к правому Ангелу, взгляд Его полон умиления, но вместе с тем средний Ангел жестом перстов правой руки на Престоле Славы, направленными налево как бы призывает правого Ангела благословить левого… и утверждает на Престоле благословение правым Ангелом левого.
Именно центральное положение среднего Ангела над жертвенной чашей и над Престолом Славы в глубине пространства Иконы и самый цвет жертвы – красный послужили основанием для отождествления Его с Сыном Божиим. Те, кто так рассуждает, упускают из виду, что Сын Божий не мог одеть знаки власти в присутствии Отца, и забыли о главном: о Едином Боге и Его Ином, сотворённом Им мире, - о том, что Жертвою Отца мир сей изведён из недр Его. О том, что Жертвою именно Отец Небесный, и никто иной, сотворил бытие естества. Потому и Андрей Рублёв перстами Отца, покоящимися над Жертвенной Чашей, данной на переднем краю Престола указывает два естества: Небесное и земное. На глубину движения из Единого центра указывает и прямоугольник в прямоугольнике нижней внешней плоскости Царского Престола.
И действительно, ведь перед нами представлено Царствие Небесное, а у него может быть только один Царь – Отец Небесный, хоть и Единый в Трёх Ликах, но во главе Престола Славы.
И если спросим неискушённого «специалистами» непредубеждённого библейскими и искусствоведческими тонкостями человека, где на Иконе Отец Небесный, то вам в простоте и искренности ответят, причём сразу без тени сомнения : вот Он - в центре композиции, во главе Престола, в царственном одеянии на возвышенном над другими Ангелами месте благословляет Свой Престол и Жертвенную Чашу. К Нему склонилось Древо Жизни и Гора Восхождения, от Него направлены направо три ступени таинственного сооружения, что над правым Ангелом. Кто мог посадить Древо Жизни кроме Него? Кто мог сотворить движение из глубины, льющееся прямо и вниз из Царствия Небесного, символизируемого Его Святым Престолом, прямо в душу предстоящего молитвенно сей дивной Иконе?
А. Рублёв ведал, что «любовь к Богу – есть Рай, Древо Жизни, есть Царствие Божие, вино, веселящее сердце человека» (Исаак Сирин). Знал, конечно из Библии, в отличие от «специалистов», что Древо Жизни посадил в Раю Отец, что ни Сын Божий, ни Дух, не сажали Древа Жизни – не могли сотворить самое Слово Небесное и через Него многоразличные роды
