естественного бытия, символизируемые Древом.
А.Рублёв посадил Отца во главу Престола Славы, жестом правой руки на Престоле, утверждающего благословение правого Ангела и в этом же жесте, благословляющего Жертвенную Чашу, символизирующую Его Любовь к творению ( «Тако бо возлюби Бог мир, яко и Сына Своего Единородного дал есть, чтобы уверовавшие в Него не погибли, но имели жизнь вечную», Ин., гл.3, ст. 16). И из того, что средний Ангел благословляет Престол, хотя бы из одного сего благословения понятно, что перед нами Отец Небесный, яко согласно словам Евангелия – «не клянись Небом, потому что оно Престол Божий», - только Отец Небесный властен над Престолом Славы.
Нет, Отец Небесный не в одеянии Христа, которого лишь по недоразумению одевают в царственные одежды, нет Он в своём царственном одеянии, символизирующем то, что Он Жертвою из глубины недр Своих извёл сей мир, возвращающийся к Нему вновь, но не в рабском гадючьем поползновении к «духовности» и в «послушании» власти, но в свободной Любви и Жертве, что как раз и непонятно тем, кто предпочитает видеть в Исусе Христе земного властителя, местника Отца в «духовной» жизни.
Обратим теперь вместе со средним Ангелом взгляд направо на правого Ангела, и благодаря этому кроткому вопросительному взгляду из глубины Иконы, убедимся в том, что правый Ангел есть то внутреннее основание, на котором строится вся она. Он есть связь между средним и левым Ангелами, выраженная Им в благословении левого Ангела в ответ на тихую молчаливую просьбу среднего.
Вместе с тем правый Ангел из всех Трёх наиболее самостоятелен, Свободен, не зависим конкретно ни в чём, ни от правого, ни от левого. Он дан в наиболее устойчивом положении, которое ритмически усиливают вертикали трёх этажей таинственного сооружения над ним, вертикали почти чёрных арочных «входов и исходов», вертикали двух колонн и еле заметного пристройки.
Но при этом правый Ангел лишён геометризованных форм, его одежда более прозрачна и невесома, чем одежда других Ангелов. У Него прямая фигура, обе руки приподняты над Престолом и сближены, что подчёркивает сосредоточенность на левом Ангеле его взгляда. Собственно именно правый Ангел является динамическим основанием всего построения композиции. Непреклонность его устойчивой позы выражается и в самом его состоянии схватывающего восприятия, тонкой эмоциональной и интеллектуальной активности, в которой нет ничего личного, индивидуального, но есть благодатное приятие Божьего творения Любовью, пронизывающей всё и вся.
В отличие от среднего Ангела, в Лике которого – вопрос и царственное умиление, и левого Ангела, скорбного и покорного, правый Ангел весь направлен во внешний мир, лишён своей собственной внутренней задачи, потому и Благом Слова, которое есть самая Его суть, - освящает левого Ангела. К правому Ангелу направлен весь строй и ряд Троицы, направлен направо, - на правый путь, направлен вместе с взором среднего Ангела, наклонением к правому Ангелу его главы и шеи и всей фигуры, и это обуславливает вертикальное положение правого Ангела и его благословение левого.
Правый путь и движение всех элементов композиции направо, за исключение левого Ангела, сходящего направо и вниз, подчёркивает чуть приподнятая левая нога среднего Ангела, на что совершенно справедливо и указал М.В.Алпатов. У правого же Ангела чуть приподнята не левая, но правая нога, что придаёт Ему дополнительную устойчивость. В сторону правого Ангела отклонена и самая ось симметрии всей композиции, и жертвенная чаша неправильностью своей формы чуть отклонена направо, направо вздымается волною Гора Восхождения над левым Ангелом, направо, как под напором ветра со Святой Горы наклоняется Древо Жизни над средним Ангелом.
Направо и вниз с высоты арочного таинственного входа по трёхчастной пятиступенной золотой лестнице, что между двух колонн, можно спуститься к правому Ангелу и таинственному выходу во втором ярусе странного сооружения над главою правого Ангела. Тёмный, почти чёрный цвет арочных дверей говорит о тайне, глубину которой показывает золотая лестница? Задумаемся над числом ступеней таинственной золотой лестницы? 5(пять) ступеней, не 3 или 4, но 5?! Не потому ли, что пять – это число восхождения, интуиции, горнее число, связывающее мгновенным озарением землю с Небом?
А в онтологическом смысле есть четыре земные стихии, а пятая есть эфир, этер, ветер?
Не лестницу ли Иаковля – Небесную Иерархию Святых Ангельских Сил бесплотных имел ввиду Андрей Рублёв, изображая трёхчастные пять ступеней между колоннами, - символами общины и рода языческого полиса? Лестницу до Небес, по которой восходят и нисходят Ангелы во Святом Духе? Как же это близко к А.С.Пушкину:
«Ветер, ветер! Ты могуч,
Ты гоняешь стаи туч,
Ты волнуешь сине море,
Всюду веешь на просторе,
Не боишься никого,
Кроме Бога одного».
Правый Ангел соединяет «входы и исходы», связывает Небо и землю. Чрез Него даётся свыше тем, кто обретает Истину, т.е. свершение Слова Небесного делами рода на земле – то устроение бытия, тот Град Божий и Царствие Небесное, где каждая самая малая и ничтожная тварь находит свободно своё, только ей принадлежащее место и обретает покой и утешение в общем строе мировой гармонии.
Вот этот бесконечный круговорот между Небом и землёй, направленный всегда направо и соединяющий всех без изъятия в жертвенной любви и изобразил Андрей Рублёв. И круговорот этот – символ Вечной Жизни обусловлен правым Ангелом. К Нему по кругу всё направлено, и вот в этом духовном воистину смысле, - Икона Троица есть в первую очередь утверждение онтологического присутствия в мире Духа Святаго.
И это понятно из общего строя православной жизни и богословских задач того великого времени, яко утверждение Святаго Духа в жизни церкви и есть основное изменение – «литургический сдвиг», привнесённый в молитвенную практику преподобным Сергием Радонежским, а Икона Рублёва создавалась ему «в похвалу». Повторяем для слабо слышащих, «в похвалу Сергию», а не Абраму и Саре!
В каком-то, видимо основном для Рублёва смысле, движущим началом всей композиции Троицы является Святой Дух. И вот всё движение направо как бы приостанавливается на правом Ангеле. Его спокойная стать вбирает тихое веяние в себя и передаёт благословляющей деснице, расположенной над Престолом, и с этой высоты, расположенный несколько в глубине по отношению к левому правый Ангел благословляет Его и Жертвенную Чашу, стоящую на краю Престола и в следствие сего - ближе к левому Ангелу, правая рука которого на Престоле дана в движении с опорой на большой палец, из чего видно, что левый Ангел готов принять Жертвенную Чашу, яко Его освятил правый Ангел, а средний Ангел, обернув Лик к правому, и направив Двоеперстие в сторону левого, утвердил на Престоле это освящение.
Безусловно следует отметить, что вот это направление правой руки среднего Ангела – налево даёт устойчивость всему композиционному движению налево и вниз. Следуя сему движению благословения, зачинающемуся от правого Ангела, и передающемуся через среднего левый Ангел устремляется направо и вниз на землю.
Стало быть, всё движение во всей композиции, как направо, так и налево обусловлено правым Ангелом – к Нему идёт, и от Него исходит, что напоминает нам слова 3 главы Евангелия Иоанна о Святом Духе: «Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит…» (Ин., гл.3, ст.8). Две колонны, «входы и исходы» заставляют задуматься о мужском и женском началах, могущих быть только во Святом Духе, как София и Логос. Отблески одеяний среднего и левого Ангелов на мерцающем в разработанных мягких воздушных складках гиматии правого недвусмысленно указывают также, что перед нами Дух, и основная Идея всей композиции связывает нас с особым на Руси почитанием Святаго Духа.
Отмечая общее движение крыльев Ангелов по кругу и направо, зачинающееся от левого Ангела, левым подъятым крылом сливающегося с движением Горы, видим , что благодаря этому композиционному построению явным становится направленность Их Ликов вниз и устремлённость левого Ангела в противоположность круговому движению - вниз и направо. Получается, что всеобщее движение завершается левым Ангелом и совершенно очевидно, что Он композиционными средствами отделён от центрального и правого.
Правый Ангел благословляет левого, который конечно же не только «присутствует» у Святого Престола в виде статиста, «содействуя» и «удостоверяя», но принимает благословение, данное Ему свыше на Святом Престоле, покоряется Благому Слову, утверждённому на Предвечном Совете, и устремляется вниз, по подчёркивающему это направление копью в Его левой руке, не поставленному в растопырку «между ногами для устойчивости» (А.Салтыков), но задающему движение всей Его фигуре.
Левый Ангел симметричен правому, и на фоне этой симметрии можно сравнивать с душевное состояние того и другого. Если правый сосредоточен и направлен к тому, что впереди Него – к Чаше на Престоле и левому Ангелу, то левый Ангел в глубокой внутренней скорби и покорности обретает внутри Себя силу воли исполнить Решение Предвечного Совета.
Левый Ангел детерминирован средним и правым, Лик Его дан в том же наклоне главы и шеи, что и Лик среднего, рука также находится на Престоле. По отношению же к правому Ангелу, как бы выходящему из Себя во взоре и Благословении приподнятых перстов, видно что левый Ангел принимает вглубь Себя Его Благословение, и непреклонный взгляд правого Ангела прямо предполагает молчаливое и смиренное согласие с Ним левого Ангела.
Повторяем, левый Ангел является завершением всего образного строя, всего содержания Иконы. И в этом смысле Он только принимает для Себя как непреложность Решение Предвечного Совета правого и среднего Ангелов. Средний Ангел беседует, как бы советуясь с правым, с левым же Ангелом ни правый Ангел, ни средний не советуются. Зато средний Ангел благословляет Жертвенную Чашу на Святом Престоле, а правая рука левого Ангела, также находящаяся на Престоле, готова уже принять Её.
Левый Ангел более других выдвинут вперёд навстречу зрителю – вперёд и вниз, и глава Его чуть дальше потому от среднего Ангела, чем глава правого. Этому положению Ангелов соответствует направление их копий. У правого копьё почти вертикально, только чуть отклонено направо и вниз, у среднего копьё отклонено в том же направлении уже под большим углом, у левого же Ангела копьё, как бы само, без Его воли устремляется вниз под весьма выраженным углом. И надо было иметь намеренную «слепоту», как у батюшки Александра, чтобы безапелляционно заявлять, что оно устойчиво поставлено между ногами.
Жертвенная Чаша стоит почти на краю Престола, и потому ближе к выдвинутому вперёд левому Ангелу. Его правая рука разслаблена, но она на Престоле на одном уровне с
