Продолжение повести "О любви..." (Маленькие трагедии ушедшего века)

заглянуть в глаза этой девушке, но она  работала  напряженно, не  отвлекаясь  от  шитья.  Бригадирша  Лиза  позвала  его  к  гладильщицам,  один  из  утюгов  не  нагревался. Саша отправился  ремонтировать  утюг в  гладильное  отделение,  так  и  не  увидев   лица  заинтересовавшей  его  девушки.   С  обеденного перерыва  парень   пришел  на  несколько  минут  пораньше:  очень  хотелось  взглянуть  на  серьезную  работницу,  когда  она  не загружена работой.   Цех  был  еще  пуст. Но  вот  зазвучали  звонкие  голоса, серебристый  смех  и  в  цех  вбежали  три  девчонки.
 - Ой,  Сметана, ну и  насмешила  ты  нас.  Скоро  на  базаре  все  торговцы  тебя  бояться  будут.
   Произнесла  эти  слова  девушка,  которая  привлекла  внимание  Саши,  он  узнал  ее  сразу  по  пушистой  косе  и  зеленому  свитеру.  Серьезная  за  работой,  сейчас  она  смеялась,  показывая  чистые  ровные зубы.  Округлое  нежное  лицо,  пухлые  детские  губы  и   лучистые глаза,  светившиеся   внутренним  огнем.  На  душе  у  парня  вдруг  стало  тепло.
 - Ах, новенький  наш  механик, -  пропела другая, стройная, гибкая  как лоза  с  мелкими  белыми  кудряшками  девушка. Подбоченившись,  она  затянула  частушку:
   Я  механика  любила
   ночью нежно  говорила
   Ты  отверточки  бросай,
   Лучше  выпей  со  мной  чай.
   А  мой  миленький  в  ответ:
   Рад бы,  только  времени  все  нет. -
    И  лихо  отбила  чечетку. Все  рассмеялись.  В  этот  момент  в  цех  вошла  рыжая  Нинка.
 -  Сметана,  хватит  чужих  парней  завлекать,  вот  скажу  твоему  Лешке,  будешь  знать.
 -  А  с  каких это  пор  Саша  уже  твоим  стал?  Думаешь, так  сразу  на  твои  веснушки  и  купился?! -  При  этих  словах  Нинка  обидчиво  закусила  губу.  -   Не  даешь  парню  оглядеться,  он  же  в  цветник  попал,  вот  пусть  и  выбирает.
 - Точнее  не  скажешь,  действительно  цветник.  И  как  тут  решить,  кто  прекраснее  лилия  или  гвоздика,  тюльпан  или  фиалка?!
      Саша  смеялся  и  балагурил  с  девчатами,  но  глаза  упорно  возвращались  к  девушке  с  лучистыми  глазами.  Она  тоже  улыбалась  его  шуткам,  но  была  в  ней   какая-то  грустинка,  глубоко, глубоко  сидевшая  в  ее  ясных  зеленых  глазах, что  задевало  парня  сильнее  кокетства  девчат.  
 Но  от  Люськиных  внимательных  глаз  ничто  не  ускользало.
 -  Он  уже  разглядел  розу  среди  ромашек. Не  правда ли,  Сашок ?!  Как  тебе  наша  царица  Тамар?!
 - Люся!!  -  девушка  схватила  Сметану  за  локоть. -  Хватит  дурачиться. Пора  работать.
 -  Ты что,  решила  бригадиршу  замещать?  Вот сейчас  Сашок  скажет  свое  слово,  и  разойдемся  по  местам!
  Саша  поинтересовался: « А почему  царица  Тамар?  С  царицей,  я,  в общем-то,  согласен,  но  ведь  та  была  грузинка!
 - Меня  зовут  Тамара.  Вот  Люся   и  прозвала  меня  так, -  мягко  сказала  девушка,  -  она  любит  шутить,  на  нее  никто  не  обижается.
 - Красивое  прозвище.  Но  я  бы  назвал  тебя  иначе.
 - Интересно, интересно,  как бы  ты ее назвал, - снова  вмешалась  Сметана. -
А  насчет  царицы -  скоро  сам  поймешь!
 - По  местам,  по  местам!  -  раздался  голос  Лизы. – Начали  работу.
       Стайка  девушек  разлетелась.  Тронулся  конвейер, застучали  машинки,  замелькали  девичьи  руки.  План  не ждал,  его  надо  было  давать всегда и любым  способом.
                                                 
                                                 Глава  4

    Саша  Коренев  жил   в  одном  квартале  от  фабрики.  Это  была  северная  часть города. Вообще-то сам  город делился на две  половины: Старый  город  и  новый.  В  Старом  городе  можно  было  увидеть  несколько  старинных  зданий, мечеть и минарет, уцелевших  после  сильного  землетрясения  1902 года, была  большая часть деловых  зданий, горком  партии,   горисполком, огромный  базар, частные дома,  где   жила  местная  часть  населения.  В  новой  части  города  было  больше  магазинов, был  заложен  парк  отдыха,  швейная  фабрика, базар,  который,  в  отличие  от  находившегося в Старом городе, назывался Новым и дома, где большей частью жили  эвакуированные  во  время  войны. Двухэтажный  старинный  дом, в  котором  Саша  жил  с  матерью, раньше  принадлежал  богатому  купцу.  После гражданской  войны  дом  был национализирован, разделен на несколько небольших  квартир,  и  в него   заселили  беженцев.  Отец  Александра  погиб  в  конце  войны,  двое  старших  братьев  были  женаты  и  жили  отдельно.
После  окончания   профессионально-технического  училища  в  Ташкенте  Саша был  призван  в  армию.  Служба проходила в Германии,  но война уже закончилась.  Ему  не  пришлось  принимать  участие  в  боевых  действиях. Парень  уже  имел  профессию  и  на  службе  его знания, способности приго-  дились.  К тому же  у  юноши  оказался  прекрасный  слух  и  его  определили  в  духовой  оркестр. Так он  стал  еще  и  трубачом.  После  службы  вернулся  к матери в родной  город. Старый  друг  отца  посоветовал  устроиться работать  на швейную  фабрику -  рядом  с  домом  и  заработки  неплохие.  Саша  так и поступил. Парню повезло: попал  на  хорошую  должность: электрика-механика  в  пошивочный  цех.  Значительно  большую  часть  работников  фабрики  составляли  женщины,  которые  сразу  заметили  симпатичного  юношу.  Александр не был  новичком  в  любви. У девушек  он  пользовался  большим  успехом, но всегда  умел находить  с ними нужный  тон, и  романы,  которые  уже  были  у  него, прошли  легко  и  приятно, не  задев  его  сердца.  Бывшие  подруги  сохранили  с  ним  добрые  приятельские  отношения.  Тамара,  сама  того  не  ведая,  задела  потаенные  струны  его  души  и  они  зазвучали  мелодией,  старой  как  мир,  но  всегда  по-новому прекрасной.
Вскоре  он  понял,  почему  ее  прозвали  царицей  Тамар.  Мягкая  и  нежная, добрая  во  взаимоотношениях с  подругами, с  парнями  девушка  была неза-  висима  и недоступна, как  королева.  Ее  нельзя  было  назвать  гордой  или  заносчивой,  но  была  в  ней  какая-то  внутренняя сила,  которую  быстро  угадывали  все.  Без  лишних  слов  она сумела  заставить  уважать  себя.  При  ней  парни  сдерживались,  не сквернословили,  не  позволяли  вольностей. К тому же бойкая Сметана как щит  прикрывала полюбившуюся подругу.  Тина  была  сдержанной, твердой, прямой, она  тоже  любила  Тамару.  Девчата  горой  стояли  друг  за  друга  и  были  неразлучны.  
       На  следующий  день,  придя  в  первую  смену  на  работу,  Тома вдруг  обнаружила  на  своей  машинке  маленький  букетик  свежих  алых  маков, перевязанный  нитками,  которыми  они  шили  гимнастерки.  Девушка  была  тронута. Она  сразу  поняла,  кто  положил  эти  цветы,  и  поискала  взглядом  Сашу.  Он  стоял  невдалеке  и  наблюдал  за  ней. Тамара  благодарно улыб-  нулась  ему и осторожно  положила  цветы  в  сумку.  Она  не  хотела,  чтобы  другие  девушки увидели  этот  подарок.  Дома  она  положит  их  в  книгу  и  засушит  на  память.
          День  был  как  всегда  очень  напряженный.  У  Томы  была  самая  тяжелая  операция – надо  было  вшивать  воротничок,  здесь  требовалось  большая аккуратность.  А  конвейер  не  ждет,  успевай  за  всеми,  иначе  остановишь  работу  остальных  работниц.  И  Тамаре  приходилось  быть  предельно собранной.  В обед  моросил  дождь, и  подруги никуда не  пошли,   поели  и расположились  на  тюках  с  сукном  отдыхать.  И  вдруг  Тамара  запела.  Она  не  делала  этого  уже  много  лет.  После  гибели  Нади  в  ней  словно что-то  угасло. Не  могла  она  петь, не  могла и все тут.  А  сегодня …  Что же  произошло  сегодня!?  Почему  вдруг  что-то  прорвалось  в  ней, неожиданно  нахлынула  лавина, подхватила, понесла за собой , заставила  трепетать  сердце,  которое голосом  выразило  полноту  чувств,  бушевавших  в  нем.  Замолкли  шуточки, смех, болтовня  девчат.  Все  затихли,  слушая  ее  песню.  Голос  Тамары потерял  свою  звонкость, мощь, но стал  задушевнее.  Песня  лилась, светлым  теплым  потоком  захватывая  сердца.  
 -  Тамарка! -  восхищенно  выдохнула  Тина, когда  умолк  последний  звук,-   почему  ты  раньше  никогда  не  пела?  Это ж  просто  здорово!  Давай,  спой  еще  что-нибудь!
- Пой,  пой -  запросили  и  другие  девушки.
         И  Тамара  снова  запела.  Девчата  стали  тихонько  подпевать.  В  цех  вошли  начальница  цеха  Софья  Захаровна   и  председатель  профсоюзного  комитета Зорина  Валентина  Васильевна, остановились,  заслушались.
- Ну, девчата, поете вы как заслуженный народный хор. Скоро  первомайские праздники.  Поручим  комсомольцам  устроить в  клубе  концерт,  готовьте  программу. Новичок  пообещал  организовать  духовой  оркестр,  значит,  будут   и  танцы.
 - Ура,  ура!!  Все  сделаем,  Валентина Васильевна.
 Девушки  рассаживались по рабочим  местам  возбужденные,  радостные от приятной  перспективы  весело  провести  праздники.   Люся, весь  обед  про-сидевшая  в  уголке  рядом  с  Алексеем,  подошла  и  обняла  Тамару.  Она  поняла  лучше  других,  что  творится  в  душе  подруги.
- Я рада, очень  рада, что  твое  сердце  ожило,  проснулось. И все это сделал  букетик  алых  маков!?  Я  видела,  как  ты  их  прятала.
 У  Тамары   щеки  полыхнули  ярким  румянцем.
 -  Люсь,  я  сама  еще  не  знаю.  Ничего  не  знаю.
 -  Ладно,  ладно,  царица.  Никто  тебя  не  торопит.
        Предложение  председателя  профкома  очень  понравилось  молодежи.  Комитет комсомола  взял  на  себя  организацию  вечера.  Девушки  с  воодушевлением  готовились  к  концерту.  Саша  подобрал  несколько  музыкантов  для  духового  оркестра,  и  они    подолгу  репетировали,  чтобы  успеть  к  праздникам  выучить танцевальные  мелодии.
    Был   конец  апреля.  В  южном  городке  в  это  время  уже  чувствовалось  дыхание  приближающегося  лета.  Теплым  чудесным  вечером   Тамара  торопливо  шла  по  улице  к  общежитию,  которое  находилось  в  двух  кварталах  от  фабрики.   Вторая  смена  заканчивалась  в  11  часов  вечера.   Идти  одной  так  поздно было  неприятно. Обычно  в  такое  время  с  работы   девушки  возвращались  по  несколько  человек,  но  сегодня   Тома  отстала  от  основной  группы,  к  тому  же  и  закадычных  подружек  с  ней  не  было.  Сметана  болела, лежала  дома,   а  Тину   начальница  цеха  Софья  Захаровна     попросила выйти в первую смену - заменить ушедшую  в  отпуск  работницу.  Проходя  мимо  старинного  двухэтажного   дома,  девушка  заметила  какую-то  подозрительную  тень  возле  стены.  Тома  на  всякий  случай  вышла  на  проезжую  часть  дороги.  Тень  отделилась  от  стены  и  направилась  к  ней.  Девушка  узнала  Сергея  Назарова.  Он  был  пьян,  его  качало,  а  глаза  угрожающе  поблескивали.
 -  Что,  недотрога,  испугалась?  Правильно,  давно  надо  было  с  тобой  рассчитаться  за  пощечину,  да  все  случая  не  было.  А  сегодня  как  все  удачно  сложилось.  Телохранительниц  рядом  нет,  и  вечер  как  раз  для  любви.
  С этими  словами  парень  схватил  ее  за  руку  и  рванул  к  себе.  Обхватив руками  с  силой  прижал  к себе и,  дыша в  лицо  пьяным  угаром, попытался  поцеловать.
 -  Пусти,  пусти,  я  тебе  говорю.
 Тома  отчаянно  отбивалась  от  пьяного наглеца,  но  его  только  разжигало  сопротивление  девушки.  Еще  сильнее  стиснув  ее   и  прижав  к  себе одной  рукой,  другой  попытался  взять  за  волосы  и  прижаться  к  ее лицу  губами.  Тамару  замутило.  Она  закричала  во  весь  голос.
 -  Отпусти,  скотина  наглая!
   Дверь  двухэтажного  дома  распахнулась.  Какой-то  мужчина  метнулся  к  ним,  с  силой  схватил  Сергея  за  воротник  пиджака, тряхнул,  оторвал  от  Тамары.  Назаров  развернулся  к  неожиданному  заступнику.