Парень, стоявший перед ним с сжатыми кулаками, был в одних трусах. Тома узнала Сашу. Сергей загоготал.
- Сначала штаны натяни, потом лезь в чужие дела.
- А я сначала и без штанов тебе морду набью, а потом оденусь.
С этими словами Саша крепко врезал обидчику в левую скулу. Сергей упал. И не давая ему опомнится, Саша подскочил, схватил за лацканы пиджака, поднял, еще раз сильно встряхнул. Кинул быстрый взгляд в сторону девушки и узнал Тамару, которую трясло как в лихорадке.
- Если еще раз ты подойдешь к этой девушке, я от тебя мокрого места не оставлю. Ты понял меня? Сейчас ты «под мухой» и я не трону тебя. Убирайся и все.
Не будь Сергей пьян, наверное, завязалась бы серьезная драка. Но его шатало после падения, и едва держась на ногах, он еще пытался хорохориться, хмель толкала на ссору.
- Да кто ты такой?! Что ты лезешь не в свое дело? Да знаешь, что я тебе сделаю…
- Пошел вон, я тебе сказал.
Затем Саша повернулся к Тамаре.
- Зайди к нам. Здесь тебя никто не обидит. А я оденусь и провожу тебя до общежития.
Он взял за руку девушку и повел к старинному зданию. Сразу за дверью была широкая, когда-то парадная, лестница. Они поднялись на второй этаж, где тянулся длинный коридор, освещенный тусклой лампочкой, остановились перед дверью, покрашенной в голубой цвет. Тамара замотала головой.
- Нет, нет. Я не войду, что подумают твои родные?! Так поздно…
- Хорошо. Подожди меня здесь. Я быстро, только оденусь.
Тамара схватила Сашу за руку, хотела что-то сказать, но смутилась и промолчала. Но парень понял. Он осторожно обнял девушку за плечи, погладил по волосам.
- Ничего не бойся. Я оставлю дверь в квартиру открытой. Никто тебя больше не тронет. Я обещаю.
Тамара чувствовала на своих плечах сильные ласковые руки, в их кольце было так надежно, уютно, что страх отступил. Щека касалась теплой груди юноши, и ее пронзило чувство защищенности, уверенности, что этот парень действительно никогда и никому не позволит ее обидеть. Саша нехотя выпустил девушку из своих объятий и вошел в квартиру, оставив дверь приоткрытой. Минуту спустя он появился одетый и, взяв Тому под руку, повел вниз. До общежития было недалеко, но обоим не хотелось расставаться.
- Если ты не против, я буду тебя встречать и провожать после второй смены.
- Я не против, но обычно я возвращаюсь с нашими девчатами, просто сегодня забыла кошелек на машинке, пришлось вернуться, вот и отстала от девчонок.
- Скоро праздник. Концерт подготовили?
- Конечно. А как твой оркестр?
- Ну, оркестр – это громко сказано, нас всего шесть человек, пока… Но мы сыгрались, разучили несколько вальсов, будете сбивать каблучки на вечере. И есть одна очень интересная песня. Я хочу подарить ее тебе.
- Мне? А что за песня? Ты сам ее написал? Ты хочешь, чтобы я ее спела?
- Нет, эту песню должен исполнять мужчина. Она из итальянского фильма. Я его видел в Германии, когда там служил. А потом уже в Ташкенте узнал перевод. Очень красивая песня и точно подходит к тебе. Я хочу, чтобы ты ее услышала.
- С радостью послушаю.
Люся и Тина уже спали. Тамара тихонько разделась, легла, но спать ей не хотелось. Радостное возбуждение переполняло все ее существо. Перед глазами стояла крепкая фигура парня, слышался его ласковый голос, плечи помнили нежные прикосновения.
- Завтра, завтра я его опять увижу!
На следующий день в обеденный перерыв в цех пришел Назаров. Девушки стайкой стояли у выхода, они собирались пробежаться по магазинам купить продукты к празднику.
- Тамара, на два слово можно?
- Нет. Я не хочу ни видеть тебя, ни разговаривать.
Сметана с тревогой и удивлением всматривалась в лицо Тамары, которое потемнело, нахмурилось. Обычно такие нежные, ее глаза сейчас метали молнии.
- Я знаю, заслужил. Но я хотел извиниться за вчерашнее. Выпил лишнее, вот в голову водка и ударила.
- Прежде чем извиняться – не надо провинятся, - тут же вставила свое слово вездесущая Люська. - Ты, милый, катись колбаской по малой Спасской. Не уйдешь добром, сейчас охрану позовем и скажем, что ты нитки хотел стащить.
Сергей стиснул зубы, хотел сказать что-то, но только круто повернулся и вышел из цеха.
- За что это он перед тобой извиняться пришел? Что вчера случилось?
- Так. Нахамил. Не хочу и вспоминать. Давай лучше о чем-нибудь приятном поговорим.
- Хм, о приятном говоришь, о Саше - например… Не красней, не красней. Зато сразу и расцвела, а то я думала: ты с Назаровым драться будешь.
В канун Первомая в фабричном клубе состоялся праздничный вечер. Ярко светились огромные люстры. Зал был украшен красными флагами, разноцветными шарами, цветами. Девушки нарядились в свои самые лучшие платья. В первом ряду сидело все фабричное начальство. Концерт открыл хор. Медленно и красиво исполнили несколько песен военных лет. Вася Корчагин задорно станцевал «Яблочко». Под баян девчата пели веселые частушки, танцевали гопак и барыню. Тамара исполнила «Синий платочек». Как хороша была она в эти минуты. Девушка видела полный зал зрителей, но пела для теплых карих глаз, устремленных на нее из-за кулис. Саша в белом костюме, очень нарядный, красивый не отводил от нее взора. Щеки девушки окрашивал нежный румянец, в глазах сияли звезды. Вся она была в ожидании чуда. Разве не обещал он сегодня подарить ей песню!? Пел не только ее голос, - пела сама душа.
И зрители почувствовали настроение певицы, воодушевление, с каким была исполнена эта знаменитая песня. Ей очень долго хлопали, не хотели отпускать. Пришлось на «бис» петь еще. Кто-то даже кинул букет цветов к ее ногам. Тамара подняла цветы, поклонилась и убежала за кулисы и попала в нежные объятия Саши.
- Ты пела просто замечательно. Посмотри, как все довольны. Даже директор отбил все ладони.
- Ну что ж, я рада. Теперь очередь за тобой.
После концерта все вышли в широкое фойе, а молодые ребята быстро расставили стулья вдоль стен, освобождая место для танцев. Теперь сцену занял духовой оркестр. И грянул вальс Штрауса. Пары закружились в захватывающем ритме волшебной мелодии. Люся танцевала все танцы с Алексеем, Тина со своим неизменным Толиком, а у Тамары отбоя не было от кавалеров. Она кружилась, смеялась, но глаза ее постоянно возвращались к белой фигуре на сцене. Невидимые токи шли от парня прямо в ее сердце, в крайнем случае ей так казалось. Девушке очень хотелось потанцевать с Сашей, но он играл на трубе и руководил оркестром. С другой стороны Тома мысленно поблагодарила бога, что в зале нет Назарова, хотя это было странно. Сергей любил вечера отдыха, танцы. Обычно он всегда за вечер несколько раз приглашал красотку покружиться в вальсе. Но его отсутствие не только не огорчало Тамару, а приносило облегчение, что можно не опасаться неприятностей. Тут музыка замолкла. Танцующие громко зашумели, запротестовали, требуя продолжения. Но Саша подошел к краю сцены, поднял руку. Гомон утих.
- Сейчас в сопровождении оркестра я хочу исполнить песню и надеюсь - она дойдет до сердца моей избранницы.
Зазвучала пленительная музыка, и Саша запел:
Скажите, девушки, подружке вашей,
Что я не сплю ночей, о ней мечтая,
Что всех красавиц она милей и краше …
Хотел я в том признаться ей,
Но слов я не нашел.
Очей прекрасных огонь я обожаю…
Голос у парня был несильный, но гибкий, напевный. Слова трогали до глубины души и все поняли, что это необычное объяснение в любви не оставит равнодушной девушку, для которой звучала эта песня.
- Молодец парень! Кто та счастливица?
- Для кого пел? - Раздавались среди ребят выкрики, когда певец замолчал. Но девчата знали, для кого пел Саша.
- Почему для нее, ну почему ей? - рыжая Нинка чуть не плакала от доса- ды. – Назаров из-за нее бесится, напился, на проходной дебош устроил, его пьяного не пустили, так теперь этот устроил…
Маня тихо поглаживала ее по спине.
- Ну, понравились они друг другу, что тут сделаешь!
А Тамара стояла, прижав руки к груди, замерев, не дыша, пока лилась чудная мелодия.
- Он любит меня, любит. Спасибо, господи!
Снова зазвучал вальс, снова закружились пары, а Саша положил трубу, спустился в зал и подошел к Тамаре, протянул руку, приглашая ее на танец. Девушка вложила пальчики в его крепкую ладонь, и они медленно поплыли по залу.
- Ну, вот и избранница, долго и гадать не пришлось,- заметил директор председателю профкома.- Чудесная пара! И уверен: она ему отвечает взаимностью.
- После такой песни и не ответить!? – Зорина лукаво улыбнулась - Даже, если и не отвечала, теперь ответит. Да, упустил Назаров девку.
- Назаров? Он тоже к ней неравнодушен? Этот так просто свое не отдаст! Надо ждать войны.
- Война уже в разгаре. Мне рассказывали: вчера они как два боевых петуха за складом сцепились. Но новенький Сергею спуску не дал, досталось вашему водителю. Коренев заявил, что женится на ней.
- А что? Такой и женится. Ты посмотри на них. Порхают, а не танцуют, явно счастливы оба. А что, Валентина Васильевна, не тряхнуть ли и нам стариной? Покажем молодежи, что мы тоже еще о-го-го! На многое способны!
Тамара с Сашей прогуляли эту ночь до утра. Блаженством было просто бродить по спящему городу, взявшись за руки. Уже повеял свежий ветерок и краешек неба засветлел, когда они подошли к общежитию.
- Завтра, вернее сегодня я должен с оркестром быть на демонстрации. Идем впереди колонны с музыкой. Ты будешь?
- Конечно. Я люблю парады. Обязательно с девчонками пойдем, знаешь, сколько шаров мы наготовили.
Тамара тихонько прошла в комнату. Тина спала, но Люси не было. Даже постель не была разобрана. Тома прыснула в кулак.
- Не мы одни эту ночь бродили. Сметана еще не нагулялась. Как завтра весь день будет держаться?! Надо часок поспать, а потом собираться на демонстрацию.
Эту ночь Люся так и не появилась в общежитии. Она явилась к фабрике, когда колонна демонстрантов уже двинулась к Старому городу, где на центральной площади около памятника Ленину проходили парады. Тамара и Тина, обеспокоенные ее отсутствием, радостно кинулись к ней и остановились, пораженные ее видом. На Сметане было роскошное шелковое белое платье, на груди и рукавах вышитое стеклярусом. Широкие фалды юбки колыхались на ветерке. Светлые шелковистые волосы, слегка завитые, свободно падали на плечи. Широкополая шляпа подчеркивала правильный овал ее лица. Дополняли наряд белые изящные туфельки на высоком каблуке. Под глазами были круги от бессонной ночи,
