Гори свет Пересвета !!!

руках большой куль из льняной ткани.
- Расщедрился боярин Серебров. -  Продолжил говорить парень, раскладывая у костра принесённую снедь. – Ты только посмотри, княже. Какое богатство!  Солонина, квас в бочонке, подовых хлеб, зайчатина, чеснок и лук! А вот и кисель овсяный с хреном! Я попробовал его, вместе с Гордеем. Нам его по просьбе  Василия Сереброва приготовили.  Аж, целый горшок приготовили! Видно в благодарность за спасение его сестры, боярин так расщедрился…
Гриня продолжал ещё что-то говорить, но Шурка его уже не слушал. Звук  урчащего живота заглушал все слова оруженосца. Он накинулся на еду, заметив при этом, явное удовольствие Грини.
- А куда отче Пересвет подевался? – Пережёвывая пищу, спросил Шурка. – Ему тоже следует поесть.
- Ты за него не переживай, княже. – Ответил Гриня, усаживаясь на место Пересвета. – Он ускакал в селение, за Дон. Всю прежнюю ночь он провёл в молитвах в церковной часовне этого селения. Вот и сейчас туда отправился. Приказав напоследок, что бы я тебя накормил и спать уложил. Сам же он вернётся к рассвету.
«Значит, часа три-четыре у меня есть, что бы поспать». – Подумал Шурка и вдруг ему стало жалко  этого времени. Он хотел говорить с Пересветом и не терять времени зря, ведь о своей беде он так ему и не поведал.
- А может и мне последовать вслед за ним? Нам ещё о много следовало бы поговорить.– Сказал он и тут же получил решительный ответ Грини.
- Не вздумай, княже. Не серди старца. Я однажды, по своей воле решил нарушить его уединение, так тут же получил его посохом по спине, за непослушание. Так что тебе велено ждать до утра. Вот откушаешь и спать будешь, как велел отче Пересвет.
- Хорошо. - Смирился Шурка. – А как же наш Гордей? Где ты его оставил?
- У телеги, вернее, под телегой со снедью, которую нам доставили от самого боярина Василия Сереброва. Гордей так накинулся на еду, что чуть не уничтожил её всю вместе с телегою. – Ответил Гриня и засмеялся. – У таких богатырей, как Гордей, богатырская и трапеза. А потом, наевшись и осушив половину бочонка с квасом, он рухнул на землю и уснул. Пришлось нам его под телегу засунуть, что бы немог он пугать своим храпом  коней воинов, шедших  по мосту через реку…
Шурка пытался вникнуть в последние слова оруженосца, но голова его помутилась и он, склонившись на домотканую дорожку, расстеленную возле костра, быстро уснул.
Ну, вот и славно. – Заметив это, проговорил Гриня. – Поутру проснёшься и всё решишь, княже. А теперь, спать… и крепко спать…

           ГЛАВА 17

Шурка проснулся и тут же вспомнил свой сон. Ему снилась Ольга. Красивая, как любовь. Желанная, как мечта и недосягаемая, как небо. Она шла по противоположному берегу реки  и звала его к себе. Шурка помнил, как волновался во сне, потому что, он никак не мог найти мост через реку. А девушка шла по берегу и плакала. Её волосы и красивой платье цвета утренней зари трепетал ветер. Шурка помнил её образ, её голос и её плач, и боль, которая пронзала его  сердце…
Он огляделся. Никого рядом не было: ни Грини, ни Пересвета. Сквозь листву импровизированного шалаша пробивался утренний свет.
«Сколько же я спал? – С ужасом подумал он и вскочил на ноги, пытаясь освободиться от грёз сна. -  Который же сейчас час? Где все?!»
Он выбежал из шатра и увидел трёх коней, спокойно пасущихся около прибрежных кустов. А из-за кустов раздавался слабый храп. Шурка обогнул кусты и увидел спящего оруженосца.
- Гриня, вставай. – Сказал Шурка и тряхнул парня за плечо.  Никакого эффекта! Парень спал, как убитый. Шурка ещё раз тряхнул его за плечо. – Гриня, просыпайся! Вставай тебе говорю!
Оруженосец открыл глаза, и Шурка понял, что он продолжал спать. Невидящий взгляд парня прошёлся по его лицу, метнулся по кустам, затем по коням  и скрылся за закрывающимися веками.
- Да тебя и пушкой не разбудишь! – Возмутился Шурка и стал трясти парня ещё сильней.- Или ты встанешь сам, или я окуну тебя в реку. Гриня, вставай, нам ещё надо Пересвета найти! Времени у меня почти, что не осталось.
Шурка мысленно прикинул время.
«Приблизительно шесть-семь часов. – Решил он. -  Солнце ещё только встаёт, так, что в моём распоряжении ещё часов пять- шесть. Где же Пересвет?»
Шурка повторил свой вопрос вслух, но Гриня оставался безучастен.
- Ну что же? Спи, а я  взберусь на косогор. С него должно быть хорошо видно Куликово поле. – Сам себе вслух говорил Шурка, выбирая для себя коня. – Конечно, жаль, что я без фотоаппарата, так хоть воочию посмотрю на это историческое событие.
Через минуту, он уже скакал на вороном коне, взбираясь  по пологому косогору реки. Остановив коня на высоком  месте косогора, который огибала река и дальше уже текла прямо, вдоль всего Куликова поля, Шурка достал свою подзорную трубочку и приложил её к глазу. Картина пред ним предстала впечатляющая.
Всё поле было погружено в утренний туман, который прикрывал русский войска, расположившиеся на поле. Кое-где догорали костры, разгоняя туман и можно было видеть русских воинов, которые спали на земле, прижимаясь, или друг к другу, или к своему коню.
«Видно князь – воевода Боброк-Волынский расположил всё русское войско на поле. – Подумал Шурка. – И теперь все отдыхают перед битвой. Поле было не ровное с буераками и рытвинами, и только вдали, ближе к высокому холму, оно было ровным. Шурка осмотрел холм. Ни одного татарского воина не было видно. – Интересно, как появятся воины хана Мамая? С этого холма Мамай будет наблюдать битву, а у его подножия будет поединок Пересвета и Челубея. – Шурка вспомнил лицо татарского воина Челубея и поёжился. -  До чего же он мерзок и силён!  Пересвет явно ему проигрывает в силе и мощи.  Боже мой, да где же Пересвет?! Я должен его найти! Осталось так мало времени!»
Шурка рассматривал  поле, которое потихоньку освобождалось от утренней дымки. И вскоре вся мощь русских войск предстала перед ним и восхитила своею масштабностью.
Шурка перевёл свой взор на переправы через реку. Они были  почти пусты.  Вся армия была уже переправлена на этот берег  реки и теперь на мостах  сооружались костры.
«Князь Дмитрий решил сжечь переправы, что бы не было пути назад. – Решил Шурка и порадовался такому решению. И тут он заметил одну повозку, которая вопреки всему переправлялась по одному из мостов на другой берег реки. -  Странная повозка, - удивился он, внимательно рассматривая её в прицел, - да ещё и нагружена странно? Явно на ней везут, что-то важное. Ишь, как тщательно прикрыто всё какими-то накидками с золотой вышивкой по краям? – И тут вдруг он понял, что раньше видел эти накидки. – Это же накидкиАфония и Андрея -  братьев предателя князя Троекурова? Как они оказались на телеге и куда она направляется?»
Шурка всмотрелся в шесть воинов, которые сопровождали телегу и тут же узнал среди них братьев Троекуровых, переодетых в русских воинов.
Медлить Шурка не стал. Он был уверен, что неспроста эти братья вновь появились в его поле зрения. Они ведь были посланы со специальной миссией в русские войска Московского князя Дмитрия. Может они, и сумели выполнить своё задание? Это Шурка и намеревался проверить. Он  пустил коня в галоп и вскоре вступил на переправу.  
Телега братьев уже переправилась на другой берег и теперь уже спокойно ехала по направлению к ближайшему лесу. Шурка хотел  галопом преодолеть переправу, но один из воинов, готовивших костры, остановил его, перекрыв собой дорогу.
- Попридержите коня, княже, а то  можно поскользнуться. Упадёшь, не дай Бог, ещё и шею сломаешь или в воду угодишь.
Шурка попридержал коня и быстро спрыгнул с него на брёвна моста. Они действительно были мокрыми и скользкими.
- Скажи мне, братец, а что за телега только что переправлялась  по мосту на тот берег? – Спросил он  заботливого воина.
- Не могу ответить, княже. Нам было велено сойти с моста, пока она по нему передвигалась.  Знаю только, что  приказ от князя исходил. Фамилия у него уж больно мудрёная. Эй, Семён, - обратился он к воину у соседнего костра, - ты не помнишь фамилию князя, который сопровождал телегу, что только что по мосту переправлялась?
- На той, что раненых повезла? Нет, не помню. Что-то куриное было в этой фамилии. Нет, точно не помню. – Ответил воин, заботливо устраивая поленья в костёр.
- Может быть Троекуров? -  Взорвался вопросом Шурка. Он быстро подошёл к другому воину, при этом, чуть  не поскользнувшись на мокрых брёвнах моста, и спросил. -  Каких раненых везли на повозке? Сколько их было?
-Прости, княже, не помню фамилию! Да и на князя он не очень-то был похож. Помнится, я подумал, что князёк этот был уж больно плюгавеньким и белобрысым.  Уж пусть лучше раненых увозит, таким не место на поле битвы. - Ответил воин, немного, подумав. -  А раненые люди - видно из родовых князей или бояр.Уж у меня глаз намётан. Я среди люда могу князей от смердов отличить. Ты вот - княже,и не беспокойся. Их хорошо укрыли и даже привязали к телеге, что бы, не дай Бог, они не упали с неё в воду.
- Сколько раненых было на телеге? – Нервно спросил Шурка.
- Трое. Двое из пожилых отцов и один ещё совсем молодой. Ты не переживай за них княже, их сопроводители очень о них позаботились.
Больше Шурка ничего спрашивать не стал. Беспокойство в душе заставило его  спешить  и торопливо преодолеть скользкий мост, ведя под уздцы своего коня.  
Оказавшись на другом берегу, он немедля сел в седло и пустил коня в галоп, пытаясь догнать телегу  с таинственными ранеными людьми, которая, меж тем, уже почти подъезжала к густому лесу.
- Стой! – Закричал Шурка, когда решил, что его уже могли слышать. – Стой! Я приказываю! Стой!!!
Шесть человек, сопровождающих телегу, разом оглянулись. Возничий попридержал телегу и Шурка успел её нагнать, прежде чем все поняли, что  произошло.
На полном скаку он врезался в толпу воинов и шуганул их от телеги. Одним взмахом своего ножа, он срезал один верёвочный узел, удерживающий накидку на телеге. И тут же увидел под ней  две пары ног, обутых в хорошие сапоги и связанные верёвкой.
- Хорошо же вы ухаживаете за ранеными! – Воскликнул он и тут же спрыгнул с коня на телегу.- Придётся мне поухаживать за ними.
Люди, охранявшие телегу и распуганные его внезапным появлением, не сразу среагировали на действия Шурки. А он не терял время зря. Ещё один взмах ножа и другой узел был срезан.  Шурка сорвал накидку с телеги и ахнул. На телеги лежали трое связанных мужчин:  Пересвет, Ослябя и его сын Яков.
И тут Шурка услышал голоса братьев Афония и Андрея.
- Не дайте ему освободить пленников! Хватайте его! Кто он такой?! Что же вы медлите? Секите его мечом, он же почти безоружен!
Прежде чем к телеге подбежал первый воин, Шурка успел  перерезать ножом путы на ногах Пересвета и Якова. Руки всех  пленников были связаны на спине, а во рту у каждого был кляп.
Первый неприятельский воин, который подбежал к телеге,  получил удар ногой челюсть от Шурки и, взвыв от боли, повалился на землю. Второму воину в челюсть угодил связанными ногами Ослябя. Он приподнялся на телеге, и Шурка успел перерезать ему путы на руках за его спиной.
Ослябя, оттолкнулся руками от телеги, спрыгнул с неё, и тут же повалился на землю. Через мгновение из-под телеги послышалась его бранная речь, а вскоре появился и он. В руках у него был меч воина, которому он свернул челюсть на бок.
- Ой, прости,