– Почему ты решила, что Аня меня ждала, может просто спрашивала?
– Просто так сынок и чирей не садится, – пошутила мать, – я ее видела, разговаривала, между нами говоря, она сама мне призналась, что ты ей дорог. Так что сходи к ней сынок, поговори. Прошу, ты уж с ней поаккуратнее, больно девочка еще молодая…
– Мам, ты что, я ее не обижу.
– Иди-иди, я же вижу, и у тебя к ней душа лежит, – с улыбкой сказала мать.
Когда Николай подходил к Аниному бараку, то увидел, как на крайнем окне колыхнулась занавеска, стало понятно, за ним велось наблюдение. Он улыбнулся и почувствовал, как усиленно забилось сердце. Вот и самая крайняя дверь, которая вдруг мгновенно распахнулась. Николай оторопел, когда вместо девочки, выскочившей из сеней, увидел стройную, симпатичную, белокурую девушку, одетую в потертую цигейковую шубку, ее голову покрывала серая шаль. Глаза, нос, губы, казалось, остались прежними, но за прошлые годы Анна сильно повзрослела. Она остановилась и робко облокотилась на перила. Николай не сводил с нее глаз и чувствовал, как девушка его стесняется и из скромности молчит. Парень заговорил первым.
– Здравствуй Аня.
– Здравствуй…
– Мне матушка сказала, что недавно с тобой виделась. Я бы, наверное, не стал искать с тобою встреч, но она по секрету еще сказала, что ты постоянно обо мне спрашивала.
Аня, молча, кивнула и Николай продолжил:
– Извини, но я не думал, что между нами может что-то возникнуть, ведь ты до того, как меня арестовали, была еще девчонкой. Конечно, мне хотелось написать тебе с фронта, но я не представлял, как и с чем к тебе обратиться.
– Коля, ты, правда, обо мне вспоминал?
– Когда вспоминал нашу улицу, бараки, ты всегда всплывала в моей памяти.
– А я часто о тебе думала, – скромно проговорила Анна.
– Но как так, Аня, я ведь ничего не знал. Неужели я тебе нравился?
Девушка зарделась и ничего не сказала.
– Ань, не стесняйся, скажи как есть, я правда тебе нравился?
Легкая улыбка скользнула по губам девушки и, решившись, она кивнула.
– Так ты действительно меня ждала?! – восторженно и в тоже время удивленно спросил Николай.
Аня снова молча, кивнула. Николай сел на лавочку и пригласил девушку сесть рядом. Скромно улыбаясь, она приняла приглашение.
– Коля, ты насовсем вернулся?
Парень тяжело вздохнул и тихо ответил:
– Должно быть насовсем.
– Твоя мама рассказала мне, что первый раз тебя несправедливо осудили и посадили в тюрьму. А второй раз, что ты натворил, ведь ты воевал, почему тебя снова посадили?
– Я защищал родину.
– За это в тюрьму не сажают, а награждают.
– Как видишь, меня отметили, – Николай расстегнул телогрейку и отвернул правый край. Аня увидела орден и непонятную планку.
– Какой красивый, а это что за полоска?
– Я был ранен.
– Тебя ранило и куда?!
– Было дело, пуля в плечо попала. Аня, можешь мне объяснить одну вещь, – Николаю не терпелось узнать правду о Резаке, – у тебя есть кто-нибудь из парней? Серега Резак тут кого-то из-за тебя гонял.
– Ты и про это слышал. Ничего подобного, правда, ходил здесь такой, ребята его «Крысой» прозвали, но он мне отвратителен. Я слышала, он живет на Красной улице и недавно из армии пришел. Резаков его ненавидит, рассказывал, что его папаша в органах работает, после войны его, мол, в милицию направили.
– Я слышал Резак здесь шпаной руководит, когда меня забрали во время войны, он совсем еще салагой был.
– Да, действительно он вымахал, теперь выше тебя будет и про то, что со шпаной водится, я тоже знаю.
– Аня, скажи только честно, у тебя с Сережкой Резаком что-нибудь есть?
– Коля, нет же, – Анна, потупив взгляд, тихо промолвила, – я ведь тебя ждала.
– О, боже, Анютка, ты так сильно изменилась…
– Неужели так сильно, а если б случайно встретил, узнал бы? – улыбаясь, спросила девушка.
– Узнал, у тебя такие красивые глаза… Но ты и в правду, стала такая… – Николай с удовольствием покачал головой из стороны в сторону и нежно взяв ее руку, тихо сказал, – я раньше чувствовал, как ты на меня смотрела, но не понимал.
– Я первый раз тебя увидела, когда вы целой капеллой Резаковым дрова пилили и кололи. Мама моя тогда сказала: «Парнишка какой хороший, вот только со старшим Резаковым связался зря, затянет он его в свое воровское болото».
– Мама говорила, у Резака отец погиб.
– Да, Сережке на него похоронка пришла.
Николай, спохватившись, спросил:
– А твои, мать, отец, живы, здоровы?
– Папа погиб, на него похоронка пришла, а мама не вернулась с ночной смены, за станком ей стало плохо, вызвали врача, но поздно, – От горьких воспоминаний у Анны на глаза навернулись слезы.
– Прости, я не знал, – Николай, нежно обняв девушку за плечи, легонько прижал к себе, – как же ты одна жила все это время?
– Меня тетка родная к себе взяла, одно время я у нее жила, а два года назад вернулась в родной барак.
– Сочувствую, ты теперь круглая сирота.
Анна тяжело вздохнула и, посмотрев ему в глаза, спросила:
– Коля, а я тебе нравлюсь?
Он, не задумываясь, ответил:
– Ты мне и тогда приглянулась, но ты была совсем молоденькой.
– И до сих пор нравлюсь? – игриво спросила Анна.
– Аня, ты очень хорошая, и признаюсь четно, ты мне нравишься, – Николай крепче прижал к себе девушку. Поддавшись порыву и, уже не так смущаясь, она положила голову ему на плечо. Взяв ее лицо в свои ладони, Николай окунулся в омут красивых глаз. Анна едва заметно качнула головой и закрыла глаза. Он нежно прикоснулся губами к ее губам и почувствовал неимоверное притяжение к девушке.
Продружили молодые полгода и к осени сыграли скромную свадьбу. Молодая жена устроилась на фабрику, а Николай долго не мог найти постоянную работу. Ходил на товарную станцию, ворочал мешки с мукой и крупами, часто приходилось разгружать вагоны с углем. Наконец устроился грузчиком в речной порт, казалось, жизнь наладилась. В семье царили любовь и лад, но прошлое Николая не давало покоя властям. Сначала его частенько навещал участковый, но видя, что парень не лезет в преступное сообщество, постепенно отстал. Несколько раз Николая вызывали оперативники и интересовались жизнью: спрашивали о Резакове, который умудрился снова угодить за решетку. Буквально на днях Сергей Резаков с дружками ночью обокрал магазин на Красной улице, забравшись через окошко, в которое принимали хлеб. Унесли продукты, спирт, водку и через два дня Резакова с двумя дружками арестовали.
Николай был всегда категоричен, когда заходил разговор о политике и войне, он знал настоящую цену свободы и отношение госвласти к свободолюбивым людям, которые были у нее, как бельмо на глазу. Однажды на работе в разговоре между мужчинами с начальством, Николай принялся горячо защищать права рабочих и категорично высказался о советской власти. Кто-то тайно доложил куда следует, и вскоре Борисова задержали и препроводили в ГУГБ[3], где ему пришлось выслушать обвинение в свой адрес, что он смелыми высказываниями подрывает основу социалистического строя. Наравне с основными обвинениями, ему предъявили связь с уголовниками и неблагонадежными людьми в плане политических взглядов.
Анна передала мужу вещи в тюрьму и, не добившись у власти разрешения повидаться, в слезах отправилась домой. Вскоре Анна осталась совсем одна, мама Николая после приговора суда над сыном, умерла – не выдержало сердце.
Николай вернулся из лагерей не скоро, то, что ему пришлось испытать на севере, тягостным бременем легло на всю оставшуюся жизнь. В 1953 году в Норильске, где отбывал наказание Борисов, в лагерях ГУЛАГа: Горный, Речной и Степной вспыхнуло восстание заключенных. Николай примкнул к группе штрафников, которые входили в один из главных очагов мятежников. Лагерное начальство не принимало справедливых требований политзаключенных и в том числе «воров», пытавшихся агитировать среди рабочих рудников. Воровские группировки рвались к «руководству» зонами. Воры выступили против «сук» и подняли остальных заключенных против системы ГУЛАГа. Несмотря на личные интересы, воры нашли правильные аргументы при выдвижении требований: об отмене принудительного труда, прав заключенных и тем самым заставили комиссию ГУЛАГа отменить существующую практику жестокого управления лагерями.
Восстание заключенных в Горлаге совпало по времени с междоусобной борьбой кремлевской верхушки, которая уничтожила Берию.
После объявленной заключенным амнистии в 1953 году, Николай с 58 статьей за плечами, под указ не попал, его держали в лагере еще пять лет, он вернулся домой только в 1958 году. С нескрываемой радостью и любовью обнял жену, его счастью не было предела, он понимал, что Анна любила его крепко, потому и дождалась.
Через год у Анны с Николаем родился сын, назвали его Алешкой, в честь фронтового друга.
Сергей Резаков в последнее время задержался на свободе, он стал чаще приходить к Борисовым, подружился с ними еще крепче и через полгода, когда у Алеши прорезался первый зубок, Николай, посоветовавшись с Анной, попросил Резакова стать крестным отцом.
[justify]В жизни у Николая сложились взгляды, в корне отличающиеся от убеждений Резакова. Если в целом заходил разговор о жизни, то обязательно, каждый из спорящих отстаивал интересы своей стороны. Николай сетовал на скудную и беспросветную жизнь простых людей, ютившихся в лачугах и бараках, а Резаков превозносил воровскую элиту, которая могла и умела поддерживать порядок среди людей. Поспорив в очередной раз, каждый оставался при своем мнении, и такие противоречия не мешали жить в дружбе. Резаков частенько угощал маленького Алешку сладостями: то леденцы принесет, то невесть откуда – мороженное. Анна сдержанно относилась к дружбе Николая и Сергея, она знала, что дерзкий Резаков никогда не набросится на человека, не разобравшись