списку. Два. Неожиданный союзник, Вольт, который использует тебя для того, чтобы добраться до Чижа. Надеюсь, ты не думал всерьёз, что Андрею так уж важна твоя жизнь? Хотя ты-то точно должен понимать, как работает эгоистический альтруизм.
- И что с того? – ни капли не смутился Мангуст. Он дотронулся до скрепок браслета и ощутил их лёгкую вибрацию. – Можешь собрать и промыть мозги хоть всем моим друзьям. Одного только не пойму: с каких пор ты придерживаешься двойных стандартов? Если уж истребляешь мутантов, то уж будь добр, не делай исключений. Это также смешно, как отбивать девушку у друга, оправдывая это тем, что твой друг заслуживает большего счастья в любви.
- Иногда ради победы стоит корректировать взгляды, - Саня поскрёб подбородок дулом Кольта. Виталик пожалел, что пистолет не расположен к зрительному контакту так же, как его Цезарь. Иначе мозги Даламбера давно бы украшали потолок. - Каждый мутант, убитый другим мутантом, способствует успеху моей миссии ровно так же, как и тот, что был убит мной или членами моего отряда. Так почему бы не скооперироваться с теми особями вашего вида, чьи цели совпадают с моими собственными? Хочется убивать братьев по крови? Пожалуйста, я даже поспособствую этому, легализую охоту и дам лицензию на жизнь тем, кто этого захочет со мной сотрудничать. В конце концов, я не теряю надежды на то, что сыворотка, блокирующая звериный ген, будет изобретена.
- А потом что? Предположим, мутантов не станет. Отряд распустят. Уже сейчас, по идее, ты действуешь не по приказу правительства. Выступаешь в самоволку. Что ты будешь делать потом? Чем наполнятся твои будни?
- Покоем, - не задумываясь, ответил Ходанович. Размышлял на эту тему он не раз, потому имел на случай вопроса подобного рода домашнюю заготовку. – Свободой от обещания, данного старому другу.
- Лихачёв бы не устраивал кровавые марши ради почтения твоей памяти, - с вызовом произнёс Виталик, демонстрируя отличную осведомлённость.
Саня посерел и одарил Мангуста ненавидящим взглядом.
- Закрой рот! Я сам знаю, что Сергей Александрович поступил бы иначе.
Даламбер вдруг замолчал, осознав, что сболтнул лишнего. Охотники с интересом смотрели на своего лидера, едва его узнавая. За пять минут разговора им удалось узнать о нём больше, чем за всё время пребывания с ним команде. Мангуст пока не спешил с комментариями, предвкушая манящий запах продолжения. И лёд тронулся.
- И мне действительно очень жаль, что война с мутантами сделала из меня чудовище. Трупами будет выстелена моя дорога в Ад. Проблема в том, что впустив тьму в сердце однажды, ты никогда не сможешь прогнать её целиком. Как бы то ни было, я приму свою смерть с честью.
- Думаю, и затягивать с принятием не придётся, - загадочно сказал Мангуст. – Позволь узнать, кто стоит под последним номером в твоём дурацком отсчёте?
- Спайрекс, твоя послушная дворняжка…
Цезарь озарился голубоватым свечением, и Виталик поспешно снял браслет и бросил его за ящики. Пушки, повинуясь магнетизму, выскользнули из рук охотников и прикрепились к поверхности шеста. Даламбер, мгновенно ощутив утрату пистолетов, покинувших кобуру, вцепился было в дробовик, но бороться с тягой долго не смог и, потерпев неудачу, завалился на спину, повинуясь власти вышедших из-под контроля ботинок.
Саня попытался подняться и грузно осел. Подошвы ботинок размагнитились и буквально приросли к земле, став неподъёмной обузой. Виталик сделал молниеносный кульбит и, отключив режим магнетизма, с разворота наотмашь ударил по лицу охотника, подкравшемуся к нему сзади. Быстро переложив Цезаря в левую руку, Мангуст отставил левую ногу так, что в землю упирался лишь носок, и нанёс сплошной горизонтальный удар по рёбрам другого соперника. Установив шест перпендикулярно земле, мутант развернул таз и нанёс мощный удар прямой ногой в подбородок.
Заметив торжество в глазах Даламбера, Бельмач резво прокрутился на пятках и, взяв шест за середину, диагональным взмахом парировал резиновую дубинку, невесть откуда взявшуюся в руках у оправившегося после удара охотника. Восходящим ударом Цезаря Мангуст разбил противнику нос и, отшагнув на метр, выполнил мощный тычок в грудь, демонстрируя неплохую растяжку.
Динамика боя разом подскочила, когда Бельмач закончил с играми. Виталик взял шест за основание, крутанул маленькое колёсико, и две трети Цезаря резко вогнулись вовнутрь, образовав идеально ровное лезвие меча. Вышагнув навстречу охотнику с окровавленным носом, Мангуст ушёл от мощного хука в челюсть и сплошным ударом рассёк жертву на две части, чётко обозначив линию груди.
Захватив тотальный контроль над ситуацией, Виталик перешёл к фарсу. Второй охотник, поддаваясь панике, попытался прорваться к выходу. Давая ему фору, наш герой поддел один из Кольтов за курок, нанизал его на шест и, когда пистолет полностью лёг в ладонь, произвёл прицельный выстрел в голову. Пуля догнала беднягу у самого выхода. Охотник дёрнулся и мешком рухнул на землю.
- А что ты скажешь на это?! – послышался голос Даламбера из-за ящиков. Ходанович продемонстрировал смекалку и теперь щеголял по складу в одних носках. Мангуст заметил Саню слишком поздно. По спине побежали мурашки. Лидер охотников первым догадался, что оружие на земле всё ещё можно пустить в ход. «Твою ж…», - пронеслось в голове мутанта. Мощный поток воздуха перевернул Виталика и впечатал в стену.
- Везучий ублюдок! – зарычал Ходанович, отбрасывая в сторону ионную пушку с выдохшимися зарядами. Счастливая случайность даровала Бельмачу шанс на свершение возмездия.
Конфликтуя с координацией, Виталик с трудом различал очертания Даламбера и всё-таки выстрелил метко. С яростным криком Саня отдёрнул окровавленную руку от дробовика, отползая назад. А Мангуст уже потянулся к Цезарю. Схватив его копье за древко, Бельмач метнул его в Ходановича, для верности усиливая бросок визуальным контролем.
Даламбер схватился за наконечник копья, не давая ему войти в лоб. Ступни его заскользили, со скрипом отъезжая назад. Руки лидера охотников дрожали от напряжения, пот катился градом. Мутант не уменьшал напора: вытянув вперёд руку, он будто бы вдавливал Цезаря в Ходановича. Копьё продвигалось незначительно, на какие-то миллиметры, но ненависть к врагу согревала Мангуста, придавала ему силы. Пьянящее чувство скорой победы подвело нашего героя…
Приподнявшись слишком резко, Виталик захрипел и упал на колени. Визуальный контакт прервался. Даламбер, не веря своему счастью, дальновидно отшвырнул шест подальше и выскочил в коридор.
Боль в перебитых рёбрах была невыносимой. Хотелось прилечь, немного перевести дух, но Мангуст понимал: трупы отдыхают вечно. Припав к стенке мокрой спиной, Виталик стряхнул чёлку на бок и закрыл глаза. «Это тупик. Выходы перекрыты. Даламбер уже копит деньги на мой венок. Ну же, Бельмач, включи естественный интеллект! Ты же вылазил и не из таких передряг! Так. Что у меня есть? Цезарь, пушки охотников. Природное обаяние, но сейчас его никто кроме меня самого не оценит». Виталик посмотрел на своё отражение в зеркальной поверхности шеста и расплылся в счастливой детской улыбке. В голове мутанта мелькнула спасительная идея. В крови забурлил адреналин…
К выходу из склада уже подбирались враги. Выскочив на коридор, Мангуст отчаянно закричал и залпом всадил обойму в видимых и невидимых врагов. Ошарашенные странной выходкой мутанта, охотники растерялись и понесли серьёзные потери. Один упал замертво, схватив две пули в упор в грудь, другой схватился за продырявленное ухо, третьему пуля оцарапала шею, чудом не задев артерию.
Отшвырнув Кольт в сторону, Виталик достал из-за спины шест, согнул его с двух сторон, вогнул навершия Цезаря внутрь и метнул полученный бумеранг в одного из крупных верзил, возникших в коридоре с дробовиком. Бумеранг прошёлся в сантиметре от головы охотника, и, не долетев до стены, повинуясь зрительному контакту, разделился на две заострённых половинки. Верзила, ощущая прикосновение смерти, быстро щёлкнул затвором, и дробинки продырявили грудь мутанта в десяти местах за секунду до того, как ножи пробили лёгкое и сердце охотника.
Глаза Бельмача закатились, тело слегка повело, и он плечом сполз по стене, испуская последнее дыхание.
Спайрекс остался один. Обида, которую попытался затаить на Мангуста Рома, не стоила и выеденного яйца, что быстро осознал и сам мутант. «Выжить, значит? Может, и без царапин обойдёмся», - подумал наш герой, окончательно справившись с волнением. Огромный продольный коридор хранил в своей утробе лишь неизвестность. Паук поднял небольшой камешек, и несильно запустил его по земле. Со стороны самого крайнего ремонтного цеха послышался короткая очередь. Расположение врага было рассекречено, разведка прошла успешно.
Появляться в набитом врагами помещении без защиты – всё равно, что прогуливаться в норковой шубе перед представителями Гринписа. Рома был матёрым бойцом и знал это правило лучше, чем таблицу умножения. Руки Спайрекса взмыли вверх, потом разлетелись в стороны, опустились, совершили полный оборот вокруг плеча. Мутант быстро приседал, вращал головой, как флигелем, и делал змееобразные изгибы туловищем. Из запястий паука щедро лилась паутина. Поначалу вязкая и неуверенная, как картофельное пюре, она в доли секунды застывала, становилась эластичной и по прочности могла сравниться с проволокой.
Паучьи сети взмывали в воздух, едва успевали превратиться в полоски и опадали вниз. Но Рома предотвращал разрушение задуманной им конструкции и старательно укреплял её новыми слоями паутины. Так образовывались хитроумные сплетения и многочисленные перекрестья. Вскоре вокруг Спайрекса начали вырисовываться контуры сферы, матовой со стороны внешнего наблюдателя и абсолютно прозрачной со стороны мутанта. Если вам на ум пришло тонированное стекло, то ваше воображение нарисовало правильную картинку.
Паук не останавливался. Казалось, он целиком погрузился в «танец» строителя: работал в одном темпе, как если бы исполнял симфонию без единой помарки. Конечная цель Спайрекса мало-помалу становилась понятной. Ползая внутри кокона, наш герой аккуратно заделывал все щели, предотвращая возможный визит неприятельского снаряда…
Охотники заняли свои позиции. Первый стоял ближе всех, на расстоянии двадцати метров от входа в ремонтный цех. Подсев на одно колено, он снял предохранитель с компактного ручного пулемёта. Прижав «малютку» к животу, он нацепил на глаза массивные очки-бинокли, гарантирующие ночное видение и сбалансированный прицел, и приготовился к тёплой встрече.
Второй охотник выдавал себя лишь оптическим прицелом, иногда выпускающего зайчики в стену, и длинным стволом снайперской винтовки. Запершись в кабине главного механика, он был практически неуязвим, находясь за тремя слоями крепкого стекла.
Ещё двое обеспечивали прикрытие с воздуха.
- Выползай уже, ублюдок! - нетерпеливо сказал охотник с конструкцией, похожей на пылесос, за спиной.
Длинный шланг, плюющийся огнём, как дракон, морщинясь, извивался в левой руке охотника. Правая же кисть жонглировала двумя осколочными гранатами. Из четвёрки, обеспечивающей захват
