Не пей, Иванушка! Козленочком станешь! (Разговор о революциях)

верили ли в реальность Евангельских событий люди, жившие в то же время и в том же месте?
Да, верили. Первая христианская община возникает после дня Пятиде-сятницы, то есть меньше, чем через два месяца после Воскресения Иисуса Христа. Апостолы проповедовали, прежде всего, своим современникам, а это кое к чему обязывает.
Община первохристиан в начале состояла из таких же евреев, как и са-ми апостолы. Да, потом к ним присоединились и христиане из обращенных язычников, но первый язычник (сотник Корнилий) был обращен уже после того, как количество христиан считали тысячами. Подумай сам, читатель  – были бы у апостолов сторонники и последователи, да еще в таком количест-ве, если бы проповедь апостолов не имела ничего общего с реальностью?! Ведь эти люди сами жили в том же месте и в то же время! Если бы за пропо-ведью апостолов не было ничего, то и современники им сказали бы – «идите отсюда, не отвлекайте нас от важных дел своими сказками! Мы всю жизнь прожили в Иерусалиме и ничего такого не видели». Однако современники Евангельских событий этих слов апостолам не говорили.
Более того – многие из них позже умерли мучениками во время гоне-ний (первые крупные гонения при императоре Нероне, а это 60-е годы перво-го века – еще живо первое поколение христиан). Как и сами апостолы, они предпочли умереть, но не отказаться от своей вести – «и мы там были, и мы видели, все, что мы говорим – правда!»
Как ты думаешь, читатель, похоже все это на то, что апостольская весть – просто сказка?!
Имеем вывод второй – поведение современников апостолов доказывает то, что Евангельские события - были.    
Идем дальше. У апостолов были не только друзья – с самого рождения христианства у него появились и враги.
Прежде всего – иудеи, христианство не принявшие.
Здесь надо кое что пояснить. Еще Аврааму Господь обещал, что обе-щанный Спаситель мира будет из его потомков. После этого еврейский народ веками ждал обещанного Мессию. Все пророки говорили «будет, будет, жди-те!»
И вот пришел Христос, жил, говорил, творил чудеса, принял крестную смерть, воскрес... Не правильно считать, что евреи Христа не приняли. Апо-столы ведь тоже потомками Авраама были!
Просто в народе произошло разделение. Одни иудеи сказали: «Да, это и есть обещанный Мессия, более того, это Сам Бог, ставший Человеком!» Эти люди стали христианами и понесли весть о Боге, явившемся во плоти всем народам (как, собственно, пророки ветхого завета и предсказывали).
Другие иудеи стали на сторону убийц Христа, фарисеев. Они возразили: «Это не настоящий Мессия, мы будем ждать другого». Народ разделился, возник острый конфликт, из тех, которые только и бывает между близкими людьми – родственниками или соседями.
Верили ли иудеи, не ставшие христианами, в то, что Евангельские со-бытия были? Как ни странно – да!
В 70-х годах первого века римские войска разрушили Иерусалим, и иу-деи рассеялись по миру. Для того, чтобы не раствориться среди инородцев, вождями народа была выработана талмудическая литература. В этой литера-туре есть указания на Евангельские события.
Интерпретация этих событий, конечно, иная, читать это оскорбительно для христиан, но обрати внимание, читатель – указание на эти события есть! Если бы иудеи считали Евангельские события сказками, они бы и говорили – ребята, это сказки, не было ничего. Но иудеи, современные апостолам (или – близкие к ним по времени жизни) и не принявшие Христа, так не говорили! Имеем вывод третий – современники апостолов, враги христианства тоже верили в то, что Евангельские события - были, только объясняли их суть по другому.
Подведем итоги, читатель – христианская вера основывается на собы-тиях, реальность которых подтверждается современниками этих событий – как христианами, так и не христианами. И ты сам выбираешь, как смотреть на Христа – так, как смотрели апостолы, или так, как смотрели фарисеи.
Что же до других доказательств, читатель, то их тоже – вагон и малая тележка, нужно лишь не запрещать себе их видеть. Есть христиане-ученые, которые доказывают истинность Библии при помощи тех наук, которые зна-ют – физики, биологи... Есть христиане-философы, которые доказывают ис-тинность христианства с помощью своих методов. Есть христиане практики, ныне живущие святые, которые доказывают истинность христианства своей жизнью. Есть огромное количество православных святынь с огромным коли-чеством совершающихся там исцелений и других чудес. Это было раньше, и это есть и сейчас – Христос во веки все тот же. Любой христианин, если нуж-но, поведает тебе о чудесах, которые случались с ним или его близкими. О чудесах, описанных в книгах, я уже молчу – их количество огромно.
В конечном счете, каждое сердце открывается своим ключом. Если те-бе на самом деле, всерьез нужны доказательства – моли об этом Бога, и они будут тебе предъявлены. Может быть, это будут твои личные доказательства, и другие будут ставить их под сомнение, но для тебя их сомнения будут уже не важны. Ты будешь точно знать – христианство истинно и лично тебе это – вполне доказано.
Я сам стал верующим благодаря вот такому личному чуду, доказатель-ству, которое было доказательством, быть может, только для меня.
До 25 лет я жил вне Церкви. Нет, конечно, иной раз в Храм я заходил, как заходят иногда большинство русских людей. Но в христианстве я ничего не понимал, и мои «заходы» в Храм влияния на мою жизнь не оказывали.
В 25 лет мне попалась в руки книга дьякона Андрея Кураева «Если Бог есть любовь». Когда я читал главу, посвященную крестным страданиям Хри-ста, я ощутил что-то такое, что не просто описать. Как будто Вселенная стала маленькой, уместилась у меня в голове, и я все-все понял! Я понял - то, что я читаю о Христе сейчас – правда. Я понял, даже больше, чем понял – ощутил каждой клеточкой своей, что Бог именно так и поступил – стал Человеком и умер на Кресте из-за любви ко мне. Я ощутил, что все только так и должно было быть, что Бог не мог поступить иначе, если только «не мог» применимо к Тому, кто Всемогущ.
Это длилось не долго, но решило мою судьбу. Бог коснулся моего серд-ца... Садился читать я фактическим невером, а встал верующим. После я чи-тал много других книг, да и эту перечитывал много раз, но ничего похожего не повторялось. Те, кому я об этом рассказывал, говорят: «Тебе показалось, тебя увлекли слова». Я не спорю, да и как с этим поспоришь? Но я бесконеч-но благодарен Христу за то, что Он пошел на Крест ради меня. Я хотел бы отдать свою жизнь Богу, который счел возможным из-за меня умереть.
Вот так мне были предъявлены мои личные доказательства. И тебе бу-дет предъявлены твои, читатель, если только они будут нужны тебе всерьез.
 

6. - Но позвольте, - скажешь ты, читатель. – В мире миллионы людей предъявляют христианству те или иные претензии. Они что же – просто ду-раки?
Что тут сказать? Дураки или не дураки – я не знаю, а вот только Право-славной Церкви есть что на эти претензии ответить. И, кстати, подавляющее большинство из них отпало бы, если бы люди нашли в себе силы просто по-дойти и спросить – а почему вы, православные, считаете правильным то и это?
Когда-то я столкнулся с пожилой баптисткой – она была учительницей пения. Она убеждала меня идти в баптисты, зачем-то стараясь доказать, что у православных все плохо и не правильно. Весь этот проповеднический заряд прошел в пустую – на тот момент я был просто малолетним оболтусом, и та-кие вещи меня не интересовали.
Прошли годы, я воцерковился. Теперь я бы поспорил с ней, да поздно – поезд ушел. Сейчас я не вспомню, что именно она говорила о Православии. Помниться только одна претензия. Звучала она так:
- Православные употребляют слово «блаженнейший». А это – не пра-вильно, не по Евангелию, потому, что Благ один Бог!  
Ну, что тут сказать? Если бы она говорила это не мне, пустоголовому малолетке, а подошла к вопросу к священнику, то он за минуту объяснил бы ей, что это - простое недоразумение.
Да, Благ один Бог и такая формула в Евангелии есть (Мк. 10, 18). Да, православные употребляют слово «блаженнийший». Например – «блажен-нейший митрополит Владимир, блаженнейший митрополит Онуфрий».
Вот только слово это происходит не от слова «благой», а от похожего, но все же другого слова – «блаженный». Это слово много раз употреблял Господь Иисус Христос в Нагорной проповеди (Матф. Гл. 5) - «блаженны кроткие», «блаженны миротворцы», «блаженны милостивые»...
То есть - используя такой термин мы не оказываем тому же митрополи-ту божественных почестей, не называем его «благим», а имеем в виду, что он кроток, милостив, миротворец и так далее. Ну, или, во всяком случае - стре-мится таким быть.
Или вот, другой случай. Читаю я детектив Марининой «Стилист». Один из героев (не положительный, не отрицательный, а так, нейтральный) - гомо-сексуалист, зовут его Михаил Черкасов. Я читаю о его злоключениях, и вдруг на глаза попадается такой вот отрывок:
«К моменту перехода к постоянным гомосексуальным контактам Чер-касов был уже не тем Мишей, который стеснялся и стыдился сам себя. В по-пытках понять свою тягу к юношам, дать ей разумное объяснение он много читал, а также общался с истинными гомосексуалистами и уяснил, что влече-ние к мужчинам – это не грязное и отвратительное извращение, а составной элемент целой системы эстетических взглядов, корни которых уходят, как ни парадоксально, в религиозные догматы христианства. Не случайно ведь во время обряда крещения девочек, в отличие от мальчиков, не допускают к ал-тарю, ибо они даже в невинном, казалось бы, младенчестве уже считаются нечистыми».
Вообще-то все вышесказанное – бред кобылы сивой! Нет в христианст-ве такого догмата, и девочки не считаются более нечистыми, чем мальчики. И женщины не считаются более нечистыми, чем мужчины. И бабушки не считаются более нечистыми, чем дедушки.
Кстати, из текста не совсем понятно – а сама Маринина так же думает, или все-таки – нет? Но дело даже не во взглядах автора. Вот в чем беда – ку-пит этот детектив какая-нибудь тетенька, прочтет вышеприведенный отры-вок, возмутиться такому страшному православию, где ее унижают, нечистой считают, да и не пойдет в Церковь никогда! И даже не догадается спросить у священника в ближайшем Храме – есть такой догмат или нет его.
Вообще-то именно человека женского пола (Деву Марию) православ-ные христиане считают «честнейшей херувим и славнейшей, без сравнения, серафим» - то есть той, кто славнее ангелов! Это знает любой, кто сталкивал-ся с принятыми в Православной Церкви утренними и вечерними молитвами. Какое уж тут «унижение женщины»!
Но - действительно, девочек не вносят в алтарь после крещения, а маль-чиков - вносят. Только чистота или нечистота здесь не причем.
Все просто как дважды два. Любой мальчик – потенциальный священ-ник, поэтому его и вносят в алтарь. Девочка священником быть не может и потому ее в алтарь не вносят – не за чем.
А почему, собственно, женщина не может быть священником?
И здесь все просто. Дело в том, что главное служение священника – предстоять на литургии. По сути, в тот момент он – не более, чем икона, ко-торая ходит.
Что самое важное происходит на литургии? Происходит таинство Евха-ристии. Хлеб и вино становятся Телом и кровью