иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: "перейди отсюда туда", и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас».
Долго не удавалось заснуть, мечты одна за другой переполняли душу, лишь вскользь проскочила мысль: а что же сейчас с Оксаной? Что она сейчас чувствует? Она ушла, но это было не столько от обиды, сколько от любви. Она-то любит Арсения…. Готова на жертвы для него. Но, черт возьми, такие, как Оксана любого полюбят, коли будут с ним повенчаны…. Горькие думы об Оксане несколько остудили пыл мечтаний, и постепенно наступила дрема.
…Капли вонючей влаги стекались и капали с каменного потолка узилища. Откуда-то доносились вопли и всхлипы, по земляному полу бегали крысы. И вот в пыточной камере, где в раскаленном горне уже разогреты до красна пыточные щипцы, к стене, подобно Прометею, прикован молодой моряк.. . Лицо его полно досады и отчаянья, через свисающие волосы на шавку-палача смотрят его огромные голубые глаза…. Внезапно привычный покой тюрьмы нарушил приближающийся шум шагов. Уже по нему можно было понять, что это не солдаты с новыми узниками… Цоканье каблуков выдавало благородных сеньоров. Вскоре в пыточной появились уже знакомый нам капитан Алехандро и молодой лейтенант Лопес.
- Вот он. К вашим услугам – произнес рапортным голосом палач. Позорный пират, разбойник и блудник Эрнесто Паскуале!
Прикованный Эрнесто встрепенулся и злобно посмотрел на Алехандро.
- Ну, что ж – потирая руки сказал капитан- вот птичка и в клетке! Я, офицер флота Его Величества, могу собственноручно наказывать таких вот бандитов! Если бы ты попался в море мне, а не этим милосердным идиотам, то я тут же бы вздернул тебя на рее, а не поволок бы в этот форт!
-Если бы ты встретился мне в море – выкрикнул Эрнесто- то уже бы кормил акул своей жирной тушей! А все награбленное тобой ушло бы под воду! Да, бьюсь об заклад, тебе было бы наплевать на меня, если бы не наша любовь с Хуанитой!
-Хуанита – моя невеста. Мы обручены. Такова воля ее отца и святой Церкви !
-Да ты, Диас, ее изнасиловал! Вот тебя и обручили… А по хорошему , в такой же дыре сидеть должен…
-Изнасиловал?! Ты вспомни, Эрнесто, скольких портовых девок ты перепортил, будучи еще бедным матросиком из Картахены. А всем хорошим ты, вообще, мне обязан! Мне, сеньору Алехандро Альфонсо Марии-Луизе Де Ла Розе Диасу, графу Монте-Негро Кастильскому!
-Что до портовых девок – это шалости были, а Хуанита – это любовь. А когда я пошел за тобой, то думал, что мы несем в Новый Свет истинную веру, а мы только грабим… Поэтому я и стал нападать на галеоны короля. Ты – пират, Диас, вы все – пираты…
- Сеньор Алехандро Альфонсо Мария-Луиза Де Ла Роза Диас, граф Монте-Негро Кастильский обид не прощает! Тем паче, у меня бумага от вице-короля, где говорится, что я тебя и в море убить могу….
- Так давай скрестим шпаги, как подобает мужчинам!
-Размечтался, сукин сын!
Алехандро вынул из горна раскаленные щипцы и начал с особым остервенением во взгляде подносить их к лицу Эрнесто. Наблюдавшего за этим молодого лейтенанта Лопеса обдало холодным потом.
-Вот тебе головешки вместо глаз! – проскрипел Диас, схватив левой рукой волосы, а сжатыми в правой щипцами принялся выжигать узнику глаза….
Раздался неимоверный крик. Лопеса совсем затрясло, и он потянулся к двери.
- Стой, щенок, смотри, как дон Алехандро расправляется с врагами! – остановил его Диас. – Тоже и с тобой может быть, если перейдешь мне дорогу!
Отдышавшийся Эрнесто Паскуале простонал вдогонку уходящему мучителю:
-Клянусь отомстить тебе, Диас… Даже после смерти…
Опять дурной сон. Не просто дурной, а кошмарный. Арсений проснулся от собственного же крика. В подобном состоянии трудно понять: выжигают ли глаза тому бедному прикованному моряку, или – тебе самому. А что там было? Капитан Алехандро со своим лейтенантом, представший перед нами не в самом благопристойном виде, и некто Эрнесто – пират, разбойник и блудник…. Пират…
Арсений посмотрел на часы, подходило шесть, - пора было собираться на литургию.
К пятнадцтати ноль ноль необходимая рутина в виде исповеди-причастия и отчета владыке была закончена, и можно было переходить к основному. Арсений сел на автобус у архиерейского дома и устремился прямиком к НИИ Прикладной Герменевтики. Все больше нашим героем ощущалась тяжесть таинственности той загадки, которую ему предстоит разгадать. Чего тут только нет: закопанный демон около поселка, пропавший профессор, народные байки, любовь… А теперь еще и тематические ночные кошмары со скрытым смыслом. Такой тяжести загадка, что сам сэр Шерлок Холмс нервно в углу курит! (Хотя, он и так курит постоянно).
Автобус уже подкатывал к институту, находившемуся в старых промышленных кварталах, о величии которых напоминали лишь старые из серого бетона совдеповские корпуса. Так же выглядел и сам институт. К главному входу вела дорожка из битого асфальта с покрашенными в белый бордюрами. За стеклянной дверью был, как водится, турникет, которым управляла вахтерша.
- Здравствуйте! – обратился Арсений- А подскажите, пожалуйста, куда мне обратиться, если я хочу узнать трудах давно неработающего здесь сотрудника?
-- А, извините, я здесь недавно работаю - ответила вахтерша - Поэтому, не знаю. Вы лучше к Финисту Ярополковичу обратитесь. Второй этаж. Кабинет 208, на двери все написано.
Арсений побрел по темным пыльным коридорам НИИ. В воздухе пахло стариной, было душно и неприятно. Все двери были закрыты, некоторые, как было видно, уже не один год. Оно и понятно - катаклизмы в стране, недостаток финансирования, а то и просто разгильдяйство. Наконец, Арсений увидел свежую дверь, выполненную не из советского ДСП, а из свежего дерева. На двери красовалась красная лакированная табличка, на которой золотыми тиснеными буквами было написано:"Финист Ярополкович Аполлодоров". Каких либо указаний на ученые степени и должности не было.
Арсений тихо повернул дверь и заглянул внутрь. В кабинете за компьютером сидел немолодой стройный человек в очках с козлиной профессорской бородкой, большими вздернутыми бровями и большим горбатым носом. На шее вместо галстука был старомодный шейный платок. Арсений робко обратился:
-Здравствуйте. Можно?
- Здравствуйте, юноша! А почему нельзя? Заходите. Мы всем рады, ведь наука ныне забыта, поэтому посетители у нас не часты! А вы, mon ami, кто? Студент? Аспирант?
- Нет. Я священник. По важному вопросу к вам.
- А, священник... Все время на вас удивляюсь: как можно в наш век прогрЭсса, махать кадилом и верить во всю эту чушь?! А что у вас за вопрос-то?
Арснений разозлился, но не показал вида:
- Я хочу знать о профессоре Стремине и его работах. Дело в том, что я из Округи.
- А.... Бедный Володя! Округа погубила его! Ну, если Вы идете по его следам, то я готов все рассказать, что знаю. Только, вот простите, обстановка не рсполагает. Давайте, после работы посидим в каком-нибудь заведении, поговорим за рюмкой другой. А пока я вам покажу наши достижения! По габарям?
- Ну, по габарям! ответил Арсений, совершенно не понимая, что это такое, он на многое готов пойти ради начатого дела.
- Вот! Полюбуйтесь - продолжал Финист Ярополкович, указывая на компьютер - это программа ГНТ 4.0! Генератор научных трудов! Автоматизация добралась и до научного поиска! Теперь, чтобы написать диссертацию, статью, трактат и прочее, достаточно указать в окне тему, объем и нажать "энтер"! Программа автоматически составляет текст!
- Но, простите - возразил Арсений - это же не честно?
- Эх-эх.... Так, по вашей логике, нечестным будет и расчет, выполненный на калькуляторе и путь, преодаленный на автомобиле! Машины проникают во все сферы нашей жизни и упрощают труд! Именно при помощи ГНТ 4.0 я написал свои эпохальные 48 томов "Основ катехизации экзистенциалов" - продолжал Финист - только на печать не берут супостаты!
"Знал бы этот несчастный, что такое катехизация" - подумал Арсений. А старика все несло и несло.
- А вот это, я подготовился к конференции, ВО! Любуйтесь - "Трансцендентальный субстрат Метафизики. Всем феноменологам духа посвещается»! Финист Ярополкович принялся размахивать в воздухе руками и, совсем не замечая, того, что происходит вокруг, зачитывать: « Давайте представим себе сущность, трансцендентально экзистирующую в герменевтическом круге. Тогда, по мере возрастания напряженности герменевтического поля, редуцируется докетический субстрат. С учетом эмпатии, можно сказать, что вещь-в-себе являет собой кристаллизованную субстанцию в самой себе и для себя. Двигаясь далее, мы увидим, что формальные эйдосы градуируют спиритуальные вихри, а это означает феноменологический парадокс. Тогда не всякая субстанция составляет простые феномены бытия. Так, интенциально субстрат существует в модусе ортогонального гилеморфизма, что вполне согласуется с эвристической диалектикой. А это значит, что материализм есть банальная трансценденция, возникающая в феноменологическом аспекте реальности». ..
Арсений прервал его:
- А, простите, много, кто этой программой пользуется?
- Cher ami, вы отстали от жизни! Именно этой инновации обязана практически вся постмодернистская литература! А поэты без оной сейчас вообще не обходятся! Вы только представьте: меньшее непосредственное участие автора в работе над текстом уменьшает долю ненужного субъективизма, проще говоря, - отсебятины. Раньше каждый ученый работал хаотически – кто во что горазд, а сейчас тексты генерируются строго ОБЪЕКТИВНО(!), согласно непротиворечивым математическим алгоритмам рядов Тейлора и Фурье. Теперь я один работаю за весь институт! Это раньше – огромный штат сотрудников, бесконечное мельтешение… Приходилось лаборатории держать с герменевтическим аппаратом и трансцендентальной установкой….
Арсений едва выдержал все это. Но вот, после окончания смены, он вместе с Финистом Ярополковичем уже сидел в ресторане «Посекучiй Кабанъ». Ресторан был оформлен в охотничьем стиле: барные стойки отделаны мехом, всюду на стенах звериные головы с наглым ухмыляющимся взглядом, ружья, патронташи; пахло шкваркой и бифштексами, всюду разгуливали официанты в меховых безрукавках, окровавленных белых фартуках и огромных меховых шапках с оленьими рогами. Один такой подошел к столику Финиста и Арсения.
- Любезный! Нам два салата «Цезарь» и бутылку бургундского! – проговорил Финист… Я угощаю! – успокоил он Арсения, глаза которого были уже квадратными, так как он не привык бывать в таких заведениях.
- Простите, - ответил официант – все блюда только из мяса и сала. Могу рекомендовать «Шпик по-хозяйски». А алкоголя слабее водки не держим….
- Ну, тогда чего ж? Водки и сала!
Вскоре на столе оказались бутерброды со шпиком, стопки и большая бутылка пирамидальной формы с золотой этикеткой, на которой красовалась тисненая надпись «Этанол».
Разговор на заявленную тему начался только после четвертой рюмки. Финист Ярополкович все объяснил тем, что ему надобно прийти в кондицию. На сопротивление Арсения налитым ему до краев рюмкам он отвечал: «Знаю я вас, чертей, все равно после литургии допиваете, что в потире осталось!» Эта фраза заставила Арсения покраснеть
