Последняя в Греции не прослеживается, разве что у Сократа есть отдельные черты альпийской и восточно-балтийской рас. Нет никаких следов и фальской расы. Значит, остается только нордическая.
Когда эллинское изобразительное искусство изображало богов и богинь, героев и легендарных женщин, оно неповторимым образом передавало физические черты и духовные качества нордического человека, но именно «человека», а не мужчины и не женщины. Это характерно для эллинского искусства и заставляет вспомнить идею греческой философии, что искусство призвано придать форму идеалу совершенного человека, а не заниматься конкретными мужчинами или женщинами. Еще А.В.Шлегелю бросилось в глаза, что Гера, Афина и Артемида при всей своей женственности имеют в себе нечто мужское, а боги, в том числе и Аполлон, при всей своей мужественности - примесь чего-то женского. Вспомним рассказ Платона об андрогине, две разделенные половинки которого ищут друг друга. Об этих идеальных представлениях эллинов всегда следует помнить, когда мы имеем перед собой произведения их изобразительного искусства, рожденные свободной фантазией. И если их боги и герои больше «люди», чем мужчины, и если у них отсутствуют отдельные черты нордических мужчин, то дело не в реально существовавшем расовом типе, а в идеальных представлениях эллинов о совершенном человеке. Но когда художник изображал реальных людей, у них снова проявлялись мужественные нордические черты.
Но творения свободной фантазии показывают, что свой идеал прекрасного и героического человека эллинский художник мог воплотить только в образах людей нордической расы: с них он лепил богов и героев. Ненордические черты служили для изображения всего смехотворного, отвратительного, варварского или людей низших слоев. Греческие скульптуры окрашивались, и на волосах скульптур эпохи Греко-персидских войн сохранились остатки желтой или красноватой краски, а на глазах - остатки фона для изображения светлых глаз. Сочетание светлых волос и голубых глаз встречается и на терракотовых статуэтках из Танагры (IV век до н.э.). Когда же изображали рабов и представителей низших слоев, волосы и глаза красили в темный цвет.
---------------------------------------------------------------------------------------
Ну а теперь поговорим о главном средиземноморском арийском патриархе, греческом «Иване».
Кстати, вспомним, что на молдаванском и румынском языках Иван звучит именно как Ион. Удивительно, но этимология иногда помогает проследить пути миграции древних ариев.
Ион (мифология)
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Ион (др.-греч.Ἴων – идущий, шагающий, едущий) — мифический родоначальник ионян.
Более древнее предание (у Гесиода) признает Иона сыном Ксуфа, одного из трёх сыновей Эллина. Изгнанный из Фессалии братьями, Ксуф, по более поздней обработке того же предания, переселился в Аттику, где женился на дочери Эрехфея Креусе и имел от неё сыновей Иона и Ахея. Согласно Еврипиду, Ион — сын Аполлона и Креусы, вырос в Дельфах, по оракулу Аполлона Ксуф признал в нем сына. От него ионийцы.
Чтобы объяснить легендарное пребывание ионян на северном берегу Пелопоннеса и историческое имя этого берега — Ахайя, было составлено предание о том, что Ксуф был изгнан из Аттики сыновьями Эрехфея и переселился со своими сыновьями в упомянутую землю, называвшуюся прежде Эгиалея. Ион стал набирать войско против эгиалеев. Тогда их царь Селинунт (Селин) предложил ему в жены свою дочь Гелику, а его самого усыновил. По смерти Селинунта Ион выстроил город Гелику, а народ назвал ионами. Ион становится царем Эгиалеи, жители которого и называются, по его имени, ионянами. Потомки Иона удерживали власть, пока не были изгнаны ахейцами.
Ион приходит на помощь афинянам и, по одному из вариантов, становится царем. По Геродоту, полководец (стратарх). Был избран афинянами полководцем в войне против элевсинцев и изгнал оттуда Дисавла. Либо победил в единоборстве элевсинского царя Евмолпа и был избран афинянами в цари. Победил фракийцев, подвластных Эвмолпу. По Павсанию, война закончилась мирным договором, и в Элевсине остался сам Эвмолп.
В Афинах у него родились сыновья Гоплет, Гелеонт, Эгикорей и Аргад, эпонимы древних четырёх аттических фил. От четырех сыновей Иона производили четыре филы: Гелеонты, Гоплеты, Аргады, Эгикоры. Ион разделил народ на 4 филы и на 4 сословия: земледельцы, ремесленники, священнослужители и стражи. По другим, филы не от сыновей Иона, а от различного образа жизни: воины — Гоплиты, ремесленники — Эргады, земледельцы — Гелеонты, Эгикореи — пасли и разводили мелкий скот. Эти четыре филы были отменены при Клисфене.
Могила в деме Потамы (Аттика). Святилище в Спарте. По версии, предводитель ионийской колонизации.
Специальное аттическое предание, обработанное Еврипидом в его трагедии «Ион», старается сделать Иона не чужеземцем, а местным героем, сыном Креусы не от Ксуфа, а от Аполлона. Полагают, что Ксуф — первоначально лишь прозвище Аполлона (светловолосый).
Действующее лицо трагедии Софокла «Ион» и трагедии Еврипида «Ион». Главный герой трагедии Леконта де Лиля «Аполлонид».
------------------------------------------------------------------------------
Ионийцы
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Иони́йцы или ионя́не (др.-греч.Ἴωνες, греч.Ίωνες) — одно из основных древнегреческих племён. Ионийцы получили название от легендарного героя Иона, считавшегося родоначальником племени. Занимали территорию Аттики, часть о. Эвбея, острова Хиос, Самос, Наксос и др. В XI-IX вв. до н. э. они колонизовали среднюю часть западного побережья Малой Азии (область Ионии), потом побережья Чёрного и Мраморного морей. На ионийском диалекте, который получил широкое распространение, сохранилась большая литература (например, поэмы Гомера, сочинения Геродота) и значительное количество эпиграфических памятников.
Ионийцы — одно из четырёх главных племен греческого народа, по традиции, формулированной уже Гесиодом. Наряду с ионийцами племена, эти — дорийцы, эолийцы и ахейцы — производились от сыновей Эллина, Дора и Эола, и сыновей третьего их брата, Ксуфа — Ахея и Иона. В историческом развитии эолийцы и ахейцы стушёвываются перед дорийцами и ионийцами, которые являются главными носителями греческой культуры. К такому же результату приходит и современная лингвистика, признающая самостоятельное развитие только за дорийскими и ионийскими диалектами, диалекты же прочих племен, относившихся прежде к числу эолийских или ахейских, считающие несамостоятельными и обличающими близость к одной из двух упомянутых главных групп, или смешение их признаков.
По преданию, наиболее распространённому благодаря авторитету Геродота, но вряд ли особенно древнему, ионийцы первоначально жили по северному побережью Пелопоннеса, в исторической Ахайе (гомеровский каталог кораблей причисляет эту область к владениям Агамемнона, под именем Эгалея, и не упоминает здесь ионийцев). Отсюда они были вытеснены ахейцами, в свою очередь сдвинутыми из своих первоначальных областей переселившимися в Пелопоннес дорянами. Ионийцы переселились в Аттику. Отсюда, через два поколения, ионийцы переселились в Малую Азию, под предводительством сыновей Кодра, не пожелавших оставаться в Аттике после уменьшения значения царской власти. Как на доказательство того, что первоначальной родиной ионийцев была пелопоннесская Ахайя, Геродот указывает на то, что в обеих областях было по 12 городов (в малоазиатской Ионии: Фокея, Клазомены, Эрифры, Теос, Лебедос, Колофон, Эфес,Приена, Миунт, Милет, и на о-вах: Самос и Хиос). Кроме того, и там, и здесь почитался Посейдон Геликонский (впрочем, в тожественности культов Посейдона в Ахайе и Ионии существуют некоторые сомнения).
Общее мнение древности, однако, позабыло о происхождении ионийцев из пелопоннесского Эгалея и считало их непосредственно колонистами афинян, причём главным доказательством тесной связи Аттики и Ионии были тожественные филы Гелеонтов, Оплитов, Эгикореев и Аргадеев, производившиеся от сыновей Иона.
Население Ионии в историческое время не отличалось чистотой крови и представляло собой пеструю смесь различных элементов, что и дает право, вместе с Геродотом и другими древними, отличать собственно ионийцев — продукта этого смешения, от афинян, гордившихся своим древним пеласгическим происхождением. В смешанную национальность ионийцев, кроме собственно ионийцев, входили абанты из Эвбеи, минийцы, кадмейцы, дриопы, фокейцы, молоссы, аркадские пеласги и эпидаврийские доряне. Да и сами ионийцы, выселившиеся из Афин, по словам Геродота, прибыли в Малую Азию без жен и взяли себе здесь в супружество карийских женщин. Знатные и династические роды в Ионийских городах вели свое происхождение от Нелея, древнейшего царя мессенского Пилоса, сыном которого был гомеровский Нестор. Предание приводит этих нелидов (к которым принадлежал и Кодр) также сначала в Афины, где они достигают, в лице Меланфа, царской власти. Но сами ионийцы производили своих нелидов непосредственно из Пилоса. Может быть, Кодр лишь впоследствии вплетен в их генеалогию.
Этнографическая пестрота населения Ионии находит себе выражение и в том, что, наряду с исконными ионийскими филами, в ионийских городах находятся ещё другие, в особенности филы Ворейцев и Инопов. В Ефесе, в котором состав населения был особенно пёстр, ионийцы составляли всего лишь одну филу, Ефесцев, подразделениями которой были древние ионийские филы. О том, что и Пелопоннес дал часть, и довольно значительную, этого населения Ионии, свидетельствует руководящая роль Аргоса и Микен в эпосе, продукте чисто ионийском, и культ Геры на Самосе. Различные данные указывают на глубокую древность поселения ионийцев в Малой Азии. Азиаты, с весьма ранних пор сталкивавшиеся с ионийцами, называют их именем всех греков. Jawan у евреев (Быт. X, 2) и Yaunâ у персов доказывают, что знакомство азиатов с ионийцами состоялось ещё в эпоху существования дигаммы в ионийском наречии.
Из новейших учёных Э. Курциус выставил гипотезу об автохтонстве ионийцев в Азии, откуда они с незапамятных времен переселились, по его мнению, через острова Архипелага в Аттику («Die Joiner vor der ionischen Wanderung», Берл., 1855); он держится её во всех изданиях своей «Истории Греции». Гипотеза эта была подвергнута весьма строгой критике уже Гутшмидом («Beiträge zur Gesch. d. alt. Orients», Лпц., 1856) и вслед за ним была единодушно отстранена, пока А. Гольм не воскресил её снова в своей «Geschichte Griechenlands» (I, 86, Берл., 1886). Теперь, однако, гипотеза может считаться устраненной, в особенности после веских возражений Э. Мейера («Gesch. des Altertums» II, §§ 155—160, Штутг., 1893), который указывает, между прочим, на то обстоятельство, что города ионийцев тянулись вдоль морского берега, вовсе не проникая вглубь страны, как и всегда было с греческими колониями; это служит лучшим доказательством того, что они пришли с моря. У самих ионийцев всегда жило сознание того, что они колонисты, а не туземцы. Самое распространение ионийцев по Кикладам и побережью Малой Азии Э. Мейер считает долгим и сложным процессом, закончившимся в так наз. Микенскую эпоху.
