Дом. Книга 3. "Идиосинкразия"

средства. А во-вторых, книги измеряются экземплярами, а не килограммами.
- Хорошо, спрошу по-другому: а куда мне деть одну тысячу экземпляров сказок?
- Продавать, - посоветовал редактор. - Ну и подарить кое-кому из знакомых и родственников.
- Возьмите и продайте, хоть какую-то часть, - предложил-попросил Клиан.
- У меня нет сети розничной торговли. Это прерогатива книжных лавочников. В нашей отрасли разделение труда. Без этого никак. Вы пишете, я издаю, розница продает. Вам необходимо продать свои книги через книжные магазины.
- Они купят? - с надеждой в голосе спросил Джефри.
- Они возьмут на реализацию.
- На реализацию...
- Станете популярным, а лучше сказать, известным, тогда за вас сражаться станут еще на этапе издания вашей книги. Даже раньше. Ваш труд захотят оплатить, как только книга будет прочитана редактором. А в лучшем случае еще и приплатят вам авансом, как только соберетесь начать писать. Да, наш издательский дом некоторым авторам платит наперед, заключая договор на еще не изданную книгу. Пока же отдайте на консигнацию в книжные магазины. Какая вам разница, где будут храниться ваши книги: дома или на полке в магазине?
- Надо, чтобы эти магазины еще согласились меня взять на продажу.
- Я здесь кое-в-чем смогу вам подсобить. Я сведу вас с нужными хомо. Они примут ваши книги. Условия обговорите непосредственно с ними, - решил поддержать начинающего писателя редактор.
- Спасибо. Естественно, я с каждой проданной...
- Да ничего мне не надо. Пишите и печатайтесь у нас. Я на этом зарабатываю, а не на посредничестве. Можно было бы организовать за ваш счет небольшую презентацию.
- Это как?
- Есть два варианта. Первый - для вашего близкого круга. Это, так сказать, нечто вроде вечеринки, на которой специально обученные хомо в перерывах между застольями прорекламируют для ваших родных и приятелей книгу.
- У меня нет родных, кроме моих детей, да и круг друзей-товарищей довольно узок. Проще тогда мне самому непосредственно вручить каждому из них при встрече по экземпляру сказок.
- Тоже вариант, - согласился Глину.
- Тем более, что я изрядно поиздержался, издавая сразу тысячу единиц. Может, когда меня завалят книжные магазины гонорарами, тогда я соберу всех на вечеринку, - пошутил над собой Джефри.
- Можно еще презентовать ваши сказки среди писательской братии, но это мероприятие больше будет похоже на «понты», чем на продвижение продукта на рынке.
- Понятно.
- Оно никоим образом не увеличит ваши продажи. Вы потратитесь, соберете журналистов. На бесплатную попойку, на самом деле, приползут те, кто имеет некое околописательское отношение к творчеству, но постоянно шляется по такого рода мероприятиям, чтобы бесплатно пожрать и попить. Можно и телевидение пригласить... Растраты, как я понял, будут не по вашему карману. Это, опять же, работает, когда вы уже хоть немного засветились как писатель, а сейчас хотите пропиарить новую книгу. А так вы потратите деньги, но окажетесь чужим на собственной вечеринке. Приглашенные будут общаться друг с другом, поскольку они завсегдатаи таких мероприятий, а вам придется, даже такое возможно, одиноко стоять в сторонке.
- А разве ведущие не организуют все, как надо?
- Ведущие?
- Да, - кивнул головой Клиан.
- На хороших ведущих, типа ди-джеев, придется дополнительно раскошелиться. Такие события по коммерческой раскрутке должны идти каскадом одно за другим, а не одиночно. То есть спонсоры-продюсеры в этом случае готовят различные передачи с участием автора на радио, телевидении, в прессе, а только в конце уже идет личная встреча с писателями и журналистами. Дорого. И надо еще знать, как себя вести в этой среде по первому разу. Отсюда вытекает набор в команду еще и имиджмейкеров. Хе-хе.
- Бешеные траты.
- Да, но если есть желание, то... Иначе на такой презентации к вам, в лучшем случае, станут подходить неизвестные и малоизвестные подвыпившие люди и что-то говорить. Другие начнут открывать подаренные им сказки на середине, вырывать из контекста отдельные фразы и предложения, просить их пояснить. В подобных ситуациях молодой автор испытывает двоякие чувства: гордость за изданный труд, воплощенный на бумаге, и ощущение, что его мир, описанный в книге, эти люди вульгарно трогают своими руками, не успев прочитать еще ни одной главы.
- Спасибо за вводный курс в продвижение произведений. Для начала подсобите мне с поставкой книг в торговлю, а презентацию я всегда успею сделать. Надо признаться, что я не остановился на достигнутом, а продолжаю строчить свои ужасные сказки.
- Они не ужасные. Просто в этом измерении под названием республика Хеджер многое видится совершенно не так, как в странах, где хомо стопроцентно свободны. Нашему народу, как оказалось, нужнее не вольный орел в небе, а дешевая из сои и сала колбаса в мозолистой руке. Удачи! А по поводу книжных магазинов наберите меня завтра. Нет, лучше после выходного. Я предварительно с владельцами частных торговых точек и директоров государственных созвонюсь, а потом дам вам их координаты.
Итак, Шава Этангази пропал. Как минимум, для одного хомо - своей любовницы Нивэле Майджи. Женщина пару вечеров безрезультатно названивала на домашний номер, соответствующий месту проживания молодого любовника, но не смогла услышать его голос. Затем лично приехала на квартиру, арендуемую ею для проживания Шавы и для их сексуальных утех. Благо, комплект ключей от жилища у нее имелся. Но оно оказалось пустым. То есть те вещи, которые она дарила Шаве, либо те, что являлись ее собственностью, женщина обнаружила на привычных местах.
Шампуни, полотенца, зубная щетка, крема, которыми пользовалась Нивэле, стояли, лежали, висели в ванной комнате. Тапочки Майджи пылились в прихожей. В шкафу оказались ее запасные трусы. Две пары колгот, некогда «про запас» положенные на полку, оказались нетронутыми.
Никуда не делась и мебель, принадлежащая законному владельцу квартиры. Однако ни самого Этангази, ни его вещей не было видно. Они исчезли вместе с их владельцем. «Что за фокусы? - задала вопрос сама себе Нивэле. - Это не похоже ни на попадание парня в больницу по болезни, ни на похищение его некими лицами, ни на срочную командировку».
Тогда Майджи немедленно позвонила Шаве на работу. Почему-то на этот раз ответил не непосредственно ее любовник, а секретарь. Женщина, спросив у Нивэле, кто интересуется господином Этангази, ответила, что такого сотрудника телеканала «ХТ-1» в данный момент нет на месте. На месте молодого журналиста не оказалось в течение всего дня и этого, и следующего.
Стоп! Давайте разберемся с некоторыми возрастными понятиями. Если Шаве на сегодняшний день стукнуло девяносто лет (плюс-минус, туда-сюда с поправками), то какой он молодой журналист? Мы все по привычке его величаем таковым, сравнивая его возраст с прожитыми годами его постоянной сожительницы, которой лет (плюс-минус, туда-сюда с поправками) более ста пятидесяти. По сравнению с журналисткой Нивэле Майджи Шава Этангази, годящийся ей в сыновья, может считаться даже мальчиком. Но в девяносто лет эльф является уже полноценным мужчиной. С этого момента мы его так и будем называть. И пусть этот паренек и выглядит моложаво, слегка комично со своими редкими усиками и бакенбардами, но мы обязаны его исключить из партии «парень». Теперь он мужчина. На самом деле, я сейчас посмотрел на него пристально и понял, что он уже мужик, хоть и не по возрасту занимает свое положение в иерархии хеджерского телевидения. Так в этом же его заслуга, а не изъян. Хотя... что у одного победа и достижение, то другому за такие поступки и деяния может быть только стыдно.
Разобрались. Идем дальше.
Нивэле разволновалась и уже собралась заявиться к Шаве в кабинет, приехав к нему на телевидение, но ее без специального разрешения не пустили вот так, напролом, через проходную. На все возражения бывалой журналистки вахтерша отвечала отказом. Майджи возмущалась, тыкала в лицо пожилой даме свое удостоверение, но этот документ в данном случае не дал работнице масс-медиа никаких преимуществ. Если бы он покрутила у носа вахтерши удостоверением МНБ, то, возможно, как в случае с майором, ее бы и пропустили, но сегодня был не день Нивэле Майджи.
Кстати, майор МНБ не обманул Шаву Этангази. Не подвел майора и молодой телеведущий. Каждый в результате данной сделки получил свое. Майор -премию и поощрение от руководства министерства безопасности. Шава - почти в подарок, с огромной временной рассрочкой, жилье, которое купил благодаря выгодному кредиту. Член Либеральной партии Хуриа Хама - бесплатную «путевку» на полгода для принудительного лечения от алкогольной зависимости в медучреждение закрытого типа. Кому что досталось. Шаве - квартира по адресу Контанго, 189. А Хуриа Хаме - пусть и временная, но тоже крыша над головой с питанием за счет бюджета.
Этангази ничего не сказал своей сожительнице о приобретении им еще три месяца назад объекта недвижимости. Не афишируя, Шава произвел там косметический ремонт и неделю назад переселился в новую квартиру. Вышло так, что девяностолетний телеведущий тайно бросил свою сто пятидесятилетнюю любовницу, которая в течение более чем десяти лет обеспечивала его жильем, снимая квартиру, а также некогда устроила в газету «Дант шарику».
Нивэле сдаваться не собиралась. Опытная журналистка подключила к поиску Этангази своих коллег из отдела расследований. С такого рода хомо у нее не было проблем. Тем более что ее муж Чунг до сих пор все еще руководил отделом криминальных расследований в той самой газете, где некогда трудился и сам Этангази.
Долго искать не пришлось, и спустя полсуток Нивэле уже был известен адрес (и не только это), по которому ночевал ее недавний любовник.
Майджи подъехала к дому номер 189 по улице Контанго на своем «Кенгеле», когда по ее предположению Шава доложен был возвращаться с работы, если, конечно, не задержался с кем-то. Она припарковала свой автомобиль таким образом, что легко могла сканировать пространство в непосредственной близости у входа в подъезд, в котором обитал Этангази, открыла окно авто и закурила.
«Дожилась! - возмущалась Майджи в адрес своего любовника, которого, наверно, рассчитывала вернуть обратно, не сводя при этом глаз с площадки перед домом. - Шакал неблагодарный. Как жрать с моих рук, по курортам за мой счет ездить и спать в хате, которую для него снимала, так не отказывался. А как пригрели его на «ХТ-1» да передачку выделили, да как замаячил на экране, так сразу нос от меня воротить стал. Я это еще тогда заприметила, когда он, прыгая от радости, сообщил мне, что его по головке погладил сам Окманат Чини. А теперь, когда квартирой по льготному кредиту его наградили, так эта подлая душонка совсем свалить решил от меня. Негодяй! Надо было мне тогда засадить его за изнасилование меня в тюрьму, так и сейчас бы на свободу еще не вышел. Пожалела змею. Была бы у него не своя квартира, а койко-место на зоне. Тварь! Я постарела, а он решил молодых пощупать. Что ты! Телеведущим стал. Тайно, по-предательски свалил. Не попрощался, спасибо не сказал, бросил меня, как тряпку, вытерев об меня ноги».
Майджи сама себе изливала злость, костеря на чем свет стоит своего экс-любовника, а недалеко от ее машины