распутица.
Серафима медленно шла по лесу вдоль дороги из Гусево домой и собирала грибы. Она очень любила эти прогулки. Девушка гуляла и одновременно любовалась красками природы, которые всегда изменялись в зависимости от времени суток и яркости солнечного света.
Серафима однажды придумала для себя увлекательное занятие. Находясь среди лесного окружения, она стремилась как можно больше найти зелёных оттенков, а проходя мимо неубранных полей, с интересом считала оттенки жёлтого цвета. Рассматривая листья клёна, ольхи или красной и черноплодной рябины, Серафима никогда не могла найти двух одинаковых по окрасу листочков. Девушка всегда испытывала восторженное восхищение безграничной фантазии Творца, сумевшего создать такое многообразие.
Серафима мягко ступала по сухому мху и заметила несколько маслят. Она присела и аккуратно, чтобы не повредить грибницу, срезала их. Прежде чем положить последний гриб в пакет, девушке захотелось ощутить его запах. Она поднесла его к лицу и глубоко вдохнула. От нежнейшего аромата осеннего леса, чистоты и света слегка кружилась голова. Серафима прикрыла глаза и улыбнулась. В её сердце был мир и покой. Проходя по еле заметной лесной тропинке, она вышла на маленькую полянку, которая была усеяна жёлто-оранжевыми лисичками. Серафима была довольна: сегодня они с дедом приготовят знатную жарёху с луком на топленом масле.
Подул порывистый тёплый ветер, нарушая безмолвие леса, и осыпал землю золотом листопада. Серафима подняла голову и ахнула: как в совершенстве сочетаются множество оттенков жёлтых листьев с красными, багряными пятнами и вечно зелёной хвоей на фоне удивительно голубого неба. Это была сказка. На эти картины нельзя было налюбоваться.
Серафима опустила голову и начала озираться по сторонам, высматривая грибы. Её взгляд упал на маленькую чахлую ёлочку. Девушке стало жаль малышку, и она подошла к ней. Опустившись на одно колено, Серафима ласково погладила горемыку по взъерошенным колючкам:
- Ты не хворай, маленькая, а лучше расти большой и красивой. Я знаю, пройдёт время, и станешь ты украшением этой полянки, - и, нагнувшись, прикоснулась губами её веточки.
Серафима свернула на просеку, собираясь выйти на дорогу, и заметила большого красавца-красноголовика. Он в гордом одиночестве стоял в густой поникшей траве. На крепкой ножке красовалась бархатистая, темно-малиновая шляпка, к которой кокетливо прилип золотистый березовый листочек.
- Эх, фотоаппарата-то нет! – с досадой прошептала Серафима. – Уж больно ты хорош! Просто загляденье.
Срезав гриб, она с удовольствие отметила, что он не был червивым.
Прогуливаясь по лесу, Серафима размышляла над прошедшей недавно свадьбой Ирины. Эти думы не давали ей покоя несколько дней.
_
В тот день Серафима рано утром пришла в дом невесты, чтобы помочь с последними приготовлениями. В квартире было много народу. Кто-то суетился, метаясь по комнатам, проявляя бурную деятельность, а кто-то сонными мухами слонялся из угла в угол.
Сама Ирина умчалась в поселковую парикмахерскую. Подружки невесты обсуждали сценарий выкупа и всего праздника в целом. Серафима с большим интересом наблюдала за происходящим, внимательно выслушивая наставления, необходимые, как свидетельнице. Ей многое казалось странным, нечестным и даже глупым, но девушка держала свои мысли при себе, не желая нарушать установленный порядок.
Серафима испытывала неприятные чувства, держа в руках сделанный из двух скрепленных альбомных листов красиво оформленный диплом невесты и читая его содержание. Судя по выставленным оценкам, Ирина было образцовой хозяйкой и идеальной молодой женой, хотя все понимали, что это не так. Ирина всегда тяготилась домашней работой. Зачем же тогда эта ложь? Кто эти, так называемые, традиции установил? Может, было бы честнее, если невеста, проявив свой кулинарный талант, приготовила бы несколько блюд и предложила гостям отведать их, и все приглашённые с неподдельным уважением отнеслись бы к мастерству молодой женщины? Или показала вещи, изготовленные собственными руками?
Серафима никак не могла понять смысл совершенно нелепых выдуманных преград при выкупе невесты. Да и сам выкуп тоже был не понятен. Раньше он, может, и нёс в себе какое-то рациональное зерно, а сейчас? Все гости хорошо знали, что жених будет выкупать свою невесту конфетами, мелкой разменной монетой и старыми советскими деньгами. Пачка этих купюр передавалась из рук в руки и участвовала почти во всех поселковых свадьбах. Остатком от выкупа мелких денег посыпали молодых, идущих в ЗАГС, чтобы их жизнь была богатой и денежной. Рассыпанные монеты тут же растаскивали ребятишки. К сожалению, этот ритуал не сделал ни одну молодую пару обеспеченной.
Приехав в арендованную для торжества столовую, гости оккупировали П-образный стол. Родственники и приглашённые со стороны жениха ревниво отстаивали свободные места от родных и друзей невесты, которые, проявив редкую сплочённость, вынуждены были расположиться на другом конце стола. Обе стороны взирали друг на друга не очень доброжелательно.
Нанятый в городе профессиональный тамада с энтузиазмом взял бразды управления свадьбой в свои руки. Над его забавными шутками и прибаутками натянуто смеялись, а в комичных конкурсах никто не стремился участвовать.
Пока приглашённые были трезвы, в зале явно ощущались напряжённость, наигранная весёлость, но затем, понемногу обстановка начала разряжаться. Все чаще слышались не организованные поздравления с выкриками «Горько!», непристойные шутки сильной половины и пьяный смех слабой.
Серафима взглянула на рядом сидящую Ирину. Было видно, что она очень сильно устала. Не в лучшем состоянии был и Егор. Свидетельнице показалось, что они оба изо всех сил терпят это торжество и мечтают, чтобы оно поскорее закончилось.
По сценарию праздника наступило время дарить молодожёнам подарки. Серафима и друг и свидетель Егора Лёшка, взяв большой поднос, бутылку водки и рюмку, начали обход гостей и сбор дани. Серафима старательно улыбалась и подыгрывала своему партнёру, подбадривая гостей и пытаясь заглушить нарастающую в душе неловкость. Своими действиями, считала она, свидетели принуждали гостей выполнять не свойственную многим обязанность. Каждый приглашённый, произнося тост или поздравления в честь молодых, клал на поднос свой подарок под оценивающие взгляды присутствующих и выпивал в знак искренности своих слов рюмку водки. Серафима видела, как люди разного достатка расставались с припасённым для молодожёнов подношением. Кто-то скромно клал на краешек подноса тоненький конверт с одной или двумя купюрами небольшого достоинства, кто-то стыдливо крутил в руках набор маленьких хрустальных рюмок, кто-то с важностью, хозяйской рукой вручал кому-нибудь из свидетелей импортный электрический чайник или чайный сервис, а кто-то небрежным движением пальцев выбрасывал конверт с деньгами на поднесённый поднос, оглядывая каждого гостя свысока и громко объявляя подарочную сумму. Все дружно поддерживали выступающего, поднимая свои стопки и бокалы.
После четырнадцатого поздравления гости уже не могли сосредоточить внимание на очередном поздравлении. Все приустали от однообразного сидения, хотелось активных действий. Опытный ведущий давно заметил всё возрастающее нетерпение за столами и пригласил всех потанцевать. Дискотеку открывали молодожёны обязательным выученным на скорую руку вальсом. Большинство гостей ещё могли любоваться на самую красивую пару праздника. Отвальсировав, Ирина прошла к центру общего стола и плюхнулась на свой стул. Вымотанная до предела невеста устало откинулась на спинку стула и тоскливо взирала на веселящихся гостей, среди которых находился её Егор.
Серафима сидела рядом, готовая в момент выполнить любую просьбу подруги. Она прекрасно видела её физическое и душевное состояние. К столу подплыла Лидия Михайловна и пьяно улыбнулась:
- Ирка! Чё невеселая видишь? Сходи хоть попляши немного. Свадьба только раз в жизни бывает!
- Мам, отстань! Дай посидеть. Или я тебе мешаю?
- А ты чё злая такая? Мы тебе с отцом вон какую свадьбу отгрохали! А ты ещё и не довольна! Тварь неблагодарная!
Чтобы предотвратить назревающую ссору, крёстная Ирины бабушка Мария, быстро наполнив рюмки водкой, обратилась к матери своей крестницы:
- Лид! А, Лид! Давай выпьем?
Лидия Михайловна, обдумывая предложение, медленно перевела пьяные и сузившиеся от злости глаза на бабку Марию.
- Давай! За что? – полные пальцы ухватились за протянутую рюмку.
- За нас, за матерей!
- Давай! – мотнув головой, согласилась Лида.
- А теперь, - крёстная вторично плеснула по рюмкам водку, - мы выпьем за дочерей! Вон, какие они красивые.
- Давай! За дочерей, - выпив очередную порцию, Лида полезла к Ирине целоваться, не сдерживая пьяных слёз. – Вот ведь дожила! Любимую дочку замуж выдаю!
Ирина брезгливо отвернулась от уткнувшейся ей в плечо рыдающей матери. Вдруг мать затихла и резко подняла голову. Обведя близ сидящих строгим взглядом и высморкавшись в край скатерти, она изрекла:
- Я забыла об одной очень важной традиции: невеста должна сбежать от жениха со свадьбы!
- Лучше бы и не вспоминала, - сквозь зубы процедила невеста.
-Да-да! И не перечь матери! – пухлый кулак с гулким ударом опустился на стол. – Нужно проверить, как Егорка тебя любит и бережёт!
- Никуда я не побегу! Мне и здесь не дует, - упёрлась невеста.
- Правда, Лид! Чего ты? – вступилась за крестницу бабка Мария. – Эдак всю жизнь от мужа пробегает. Оставь девку!
К Ирине подошёл Егор:
- Пойдём, прогуляемся по свежему воздуху.
Проводив взглядом дочь, Лидия Михайловна вновь наполнила рюмку и спросила Серафиму:
- Будешь? Поддержишь меня?
- Нет, спасибо.
- Я другого от тебя и не ожидала. Интеллигенцию из себя корчишь. Да кому ты нужна? Тебя такую никто и замуж-то не возьмёт!
Серафима, молча, смотрела не теряющую свой человеческий облик спивающуюся женщину. Она вдруг ясно себе представила, какой ужас и отвращение пережила маленькая Иришка, впервые увидев безобразно пьяного самого дорого и любимого человека – мать.
Свадьба пела и плясала до поздней ночи. Утром хмурые, не выспавшиеся и опухшие от обильной выпивки гости медленно собирались в столовой на второй день торжества. Основная цель многих была опохмелиться. Молодёжь с новоявленными супругами, немного выпив и перекусив, пошла гулять по посёлку.
_
Серафиме было тягостно на душе. Она понимала, что не хочет подобную свадьбу, а какая смогла бы принести ей искреннюю радость – не знала. Серафима начала серьёзно задумываться об истинных и, возможно, утерянных традициях этого важного для любого человека события. Она решила обратиться в районную библиотеку, славящейся когда-то богатым книжным фондом, и поискать хоть какую-нибудь информацию там.
