претенденты находились! В основном, это были быв шие пираты, решившие в силу тех или иных обстоятельств покон чить со своим разбойным ремеслом и начать новую жизнь. Синдбад, конечно, знал об их тайне, но всё равно вносил в списки и помалки вал.
Ибо эти самые “бывшие” и составляли основной костяк его несгибаемого экипажа. Именно они отличались особой преданно стью и исполнительностью, ценя редкое человеческое отношение к ним капитана и кругленькие суммы, которые он всегда и без задер жек выплачивал матросам после каждого плавания.
Что же касается самой работы, то она мало чем отличалась от прежнего разбойного ремесла. Те же риск и опасность, те же шторма и бури, та же погоня за богатством и прибылью, те же стычки и мас са различных приключений, но уже в рамках оговорённой корабель ной дисциплины и под эгидой если не самой законности, то хотя бы её видимости…
После нескольких лет службы у Синдбада, любой член экипа жа “Ирбиса” мог позволить себе приобрести роскошную виллу в ок ружении виноградников, полную слуг, и жить припеваючи. Или ку пить собственный корабль и заняться свободной торговлей…
В случае же гибели матроса в плавании, Синдбад добросовест но выплачивал его родным и близким не только причитающееся за рейс жалование, но и единовременное пособие, позволяющее послед ним жить безбедно долгие годы. Таковы были условия контракта и матросы ни на секунду не сомневались, что когда-нибудь их капитан отступится хоть на пядь от любого из его пунктов.
Поэтому, получив приказ атаковать кентавров, никто: ни слу ги, ни матросы - даже и не подумали взроптать или как-то иначе выс казать своё неудовольствие предстоящим опасным предприятием, в которое их вовлекает Синдбад.
Наоборот, они радостно загоготали в предвкушении жаркой сечи, повыхватывали из ножен мечи и абордажные сабли и с бесша башной удалью ринулись за своим капитаном в гущу сражения…
Кентавры тем временем рассыпались и перестроились в цепь, другую, третью. Приятели видели, как они окружили холм и стали медленно пдниматься к вершине, откуда в них полетели копья, стре лы и камни. Неся потери, парнокопытные дикари упорно лезли на верх, пока не оказались на границе лагеря незванных пришельцев.
- Эх, не успеваем! - отчаялся Синдбад, - Сейчас кентавры набросят ся скопом, сломят и сомнут сопротивление отряда и всех перережут.
Нам достанутся одни трупы…
- Не отчаивайся, друг, всё обойдётся! Ещё не вечер, капитан!
Люди-лошади выждали минуту, за которую следовавшие друг за другом цепи соединились в одно плотное кольцо, взмахнули дуби нами, громко заорали для острастки и со всех сторон ринулись через кусты на розовеющий в центре поляны шатёр и окружавших его сол дат.
Но атака быстро захлебнулась! В кустах оказались замаскиро ваны врытые в землю плотные ряды острейших рогаток из прочных оструганных брёвен, о которые с десяток кентавров сходу продрали себе брюхо и с вывалившимися кишками попытались отступить. Но были раздавлены своими же собратьями, следовавшими за ними по пятам.
Между рогаток возвышались завалы из валежника, переско чить через которые было просто невозможно, потому как под ними
скрывались копейщики, умело поражавшие врага опять же в брюхо,
а чуть поодаль в засаде сидели лучники, раз за разом по команде по сылавшие во врага тучи стрел, дротиков и копий, которые разили метко и беспощадно.
Это было похоже на плановый отстрел кентавров, на невозму тимое их истребление. Ай, да принцесса! Как профессионально она
построила оборону. Люди-лошади уже понесли сокрушительные по тери - около двух десятков парнокопытных бойцов - в то время как ни один человек из её отряда не пострадал.
Синдбад, видя провал первой атаки кентавров, приободрился.
Ибн-Сина, скача с ним бок о бок, похлопал приятеля по плечу.
- Что я говорил? Ещё не вечер!
- Но кентавры не отступились, они готовятся ко второй атаке…
- И пусть себе готовятся, лищь бы не оглядывались. Мы уже у подно жья холма, аккурат под ними. И они пока нас не засекли…
- Но если они попрут тараном?
- А зачем принцессе столько много завалов из валежника вокруг лагеря? Если кентавры начнут прорываться, они наверняка подожгут
валежник, что бы на пути дикарей встала стена сплошного огня.
- Это опасно! Можно самим обгореть.
- Конечно можно! Поэтому давай прибавим ходу и нападём на кентав ров ещё до того, как они пойдут на прорыв обороны принцессы…
Кентавры, как видели приятели, отступили, но не ушли. Они только больше рассвирипели из-за неудачи и больших потерь. Их предводитель, мрачный краснорожий бородачь со шкурой саблезу бого тигра-альбиноса на могучих плечах, головы не потерял и трез вости мысли не утратил. Он оставил одно кольцо оцепления, а оста льных воинов свёл во единый мощьный кулак, видно и впрямь ре шил идти напролом.
- Ищите в укреплении пришельцев наиболее слабое место! - прика зал он разведчикам, - Мы ударим по нему “клином”! Пусть мои ко пыта сожрёт короста, а мой хвост навечно останется в репейниках, если нам не улыбнётся удача!
Разведчики отсутствовали недолго. Они нашли то, за чем их посылали. Наиболее слабым местом им показалось русло пересохше го ручейка, по которому с вершины холма некогда сбегали воды род ника. Но источник давно иссяк, ручей высох, а русло осталось. По его берегам торчали две рогатки, однако само русло оставалось неза гороженным. Это была узкая лазейка, но она была! И если на неё устремить острие тарана, то…
Предводитель кентавров выбрал направлением главного удара
именно это место. Совершив несколько обманных манёвров, отряд людей-лошадей несколько раз для виду сунулся то в одну, то в дру гую точку обороны принцессы, пока в третий раз неожиданно не свернул вдоль по руслу.
Солдаты принцессы растерялись от неожиданности, когда кента вры один за другим стали проскальзывать в лагерь между двух рога ток по дну бывшего ручья. А за первыми храбрецами устремился и остальной отряд. Это было похоже на прорыв плотины.
Чем бы всё закончилось для отряда принцессы Дороты, неизвес тно, но в этот критический момент на кентавров напал отряд Синдба да. Матросы, слуги и телохранители под предводительством друзей с диким гиканьем врезались в задние ряды парнокопытных воинов, поигрывающих шипастыми дубинами в мускулистых руках. Те и опомниться не успели, как были посечены под корень. С дюжину хвостатых мифических созданий забилось в агонии.
- Коней кинули! Копыта отбросили! - развеселился Ибн-Сина, видя поверженного врага. С криком:
- Братцы! Бейте вон того рыжего с наглой мордой - он похож на Чубайса! - учёный ринулся на очередного врага.
Как и расчитывал Синдбад, неожиданное нападение с тыла не только ошеломило кентавров, но и расстроило все их планы. Хитро умная атака парнокопытных дикарей захлебнулась. Они оказались между двух огней, потому что отряд принцессы, увидев негаданную помощь незнакомцев, от обороны перешёл к нападению.
- Ур-ра! - завопили солдаты Дороты, вскочили в седла и как только
слуги разметали два-три завала из хвороста, покинули пределы лаге ря и с вершины накинулись на кентавров, стараясь зажать их в тиски между собой и неизвестными храбрецами. Вела бойцов в бой сама принцесса, из-за миниатюрного копья в руке похожая на Афродиту-во ительницу.
Чего никак не ожидал ни один из отрядов, так это то, что чис ленное превосходство и дикарская безрассудность кентавров поз волит им сравнительно быстро опомниться и организовать успешное сопртивление. Их не смутила ни перспектива сражения на два фрон та, ни превосходное стальное вооружение пришельцев. Люди-лоша ди и не подумали пуститься наутёк, наоборот, они с яростью набро сились на врага.
Закипела сеча. Кентавры и люди сошлись не на жизнь, а на смерть. Побоище вызвало бы жуть у стороннего наблюдателя, коли бы такой объявился. Никакие рыцарские жесты тут не работали:
и те, и другие пленных не брали, раненых и лежачих добивали, поща ды не просили и не давали! Рёв, ржание и дикие крики смешались со звоном клинков, треском разрубаемых костей и хлюпаньем пролом ленных черепов.
На каждого солдата принцессы, равно как и матроса Синдбада в среднем насело от трёх до четырёх парнокопытных увольня. Вирту озно размахивая увесистыми дубинами, утыканными острыми клыка ми саблезубых хищьников, озлобленные кентавры дрались жестоко
и мощьно.
В отличие от людей-всадников, сами себе и рубаки и лошади, они имели неоспоримое преимущество над последними, которым при ходилось управлять скакунами. Кентавры вихрем носились по скло нам холма вокруг людей, обрушивая на их головы молниеносные ду бины. Кто не успевал уклониться, тот валился на землю с раскроен ным черепом или переломанными конечностями.
Видя это, Синдбад впал в отчаяние. Он понял, что в ближнем бою у них нет ни единого шанса на победу. Но капитан как всегда
остался верен себе. Он решил поменять тактику боя: раз нельзя одолеть дикарей мытьём, то нужно попробовать катаньем.
- Отходим! - закричал он своим людям, - Копейщики - вперёд и копья наперевес. Лучники - вставайте за ними и за дело! Расстреляем их стрелами на расстоянии.
И первым поднял свой лук, как только вырвался из свалки бит вы, которая уже переросла в настояшее избиение. Принцесса Дорота
в свою очередь быстро оценила преимущество предложенной незна комцами тактики и тоже отдала аналогичный приказ.
- Все ко мне! Перестроились! Бейте их на расстоянии дротиками и стрелами! - сквозь шум боя донёсся до друзей её звонкий мелодич ный голос.
Битва перешла в новую стадию, не вполне благоприятную для кентавров, на которых обрушился ливень метких стрел, дротиков и копий. В считанные секунды их войско ощутимо поредело. Люди-лошади на скаку грохались на землю, орошая траву багряной кро вью. Вскоре в живых осталось едва ли две дюжины дикарей. Трупы
остальных густо усеяли склоны холма разноцветными буграми.
И тогда парнокопытные сделали отчаянную попытку вырвать ся из окружения, бросившись грудью на выставленные копья. Одной группе из шести дикарей таким образом удалось прорвать оцепление. И они бы ушли, если бы на пути у них не встали Синдбад с Ибн-Синой.
Вёл группу сам предводитель, чей вороной круп и бока украша ли белые “яблоки”. Он и двое его “генералов” масти блед обруши лись на капитана, в то время как трое других насели на учёного.
Вокруг приятелей закружилась смертоносная карусель. Синдбад не успевал отбить саблей одну дубину, как на его голову падали ещё две. Он парировал удары, уклонялся, ставил коня на дыбы и сам разил неприятеля…
Его одежда превратилась в окровавленные лохмотья. Кости ныли от пропущенных ударов. Из рассечённого лба закапала кровь, заливая глаза. Оглохший и ослепший, словно сквозь розовую пелену
следил он за врагами, кружившими вокруг него чёрными воронами.
Конь несколько раз споткнулся под ним, да и сам он изрядно подус тал.
Внезепно перед его затуманенным взором промелькнула боро датая рожа предводителя с ощеренным в хищьном оскале ртом
и горящими безумной ненавистью глазами. Хитрецы решили обма нуть Синдбада: пока двое его “генералов” отвлекали внимание лож ными выпадами, вождь внезапно выскочил из-за их спин и взмахнул дубиной с
