эгоистической славы и выступать в роли супергероя. Но знакомство с Лизой и её друзьями заставило Эдика отнестись к себе намного строже, чем сделали бы многие на его месте. Умный, с хорошей памятью и развитым чувством логики, он тянулся к умным и интересным людям, дорожил их дружбой и во многом ограничивал себя, понимая, что здесь совсем другие мерки ценностей. В глазах Лизы, Наташи, их друзей и родителей «суперменство» никогда не являлось высшим достижением. И это заставляло отказываться от «глупомысленного» пустого трёпа, от непродуманных критических замечаний, вообще от всякого бахвальства. А также от щеголяния шмотками и дорогими безделушками. Зато здесь ценились истинные и глубокие знания, товарищеская поддержка, юмор без сарказма и, главное, не слова, а поступки.
Эдику недавно исполнилось восемнадцать лет, и он переоформил свои юношеские водительские права на взрослые документы. Водить машину под руководством отца он начал с пятнадцати лет, а сейчас ездил самостоятельно на отцовской «Волге». Поэтому он с удовольствием принял участие в поездке «на природу», захватив в машину подруг Наташки. Сама Ната ехала на «жигулёнке» со всей своей семьёй, а Юрка прихватил в «Ниву» с родителями друга Толю. Сейчас все три машины стояли в тенёчке, жар уже начинал спадать, и пора было готовиться к вечернему костру с жареньем шашлыков и хлеба на прутиках, а также к долгой летней ночи и приятным спорам-беседам под тёмным звёздным небом.
…После споров на песочке у реки, изрядно поджарившись на солнышке, все почувствовали необходимость освежиться. Юрка предложил пройтись немного вдоль берега, чтобы посмотреть, нет ли где места поглубже, чтобы можно было поплавать. Компания с радостью подхватила это предложение, всем захотелось пройтись, размяться и…поискать чего-то нового. Неосознанное желание новизны и приключений, подогретое спорами о фантастике, придало новый импульс их отдыху. Быстро сбегав к оставленной одежде, подростки натянули спортивные брюки, повязали рубашки вокруг талии и, сказав пару слов родителям, отправились вдоль берега.
Поначалу идти было легко, узенькая песчаная полоска вдоль берега служила прекрасной тропинкой. Но затем кусты стали так близко располагаться у воды, что приходилось цепляться за них и даже шлёпать по воде, чтобы продвинуться дальше. Наконец, решили брести прямо по речке, благо она мелкая, а одежду нести в руках. Речка причудливо извивалась, много раз меняла направление, но ребят это не беспокоило, так как она всегда служила хорошим ориентиром. Поэтому предложение одной из девушек подняться выше кустарников и обойти заросшее место берега через лес показалось очень разумным и никого не насторожило. Автор этой идеи, Зиночка, жизнерадостная спортивная девушка со светлыми пушистыми волосами, затянутыми в два узла по бокам, первая вышла из воды, обулась в кеды и стала карабкаться вверх по берегу, густо заросшему ивняком и ещё какими-то кустами с колючками. Подъём был хоть и пологий, но идти пришлось долго, по прикидке Наташи не менее полукилометра.
Наконец, кусты стали редеть, появилась трава и высокие деревья, в основном сосны. Вся группа вышла на небольшую полянку, посреди которой тоже росло несколько высоких сосен. А посреди поляны… Посреди поляны, ближе к её дальней стороне, стоял домик. Нет, это был, скорее, сарайчик, или склад-шалаш, или банька…И ни на что это было непохоже. Даже контуры чуть мерцали, а, может, просто солнечные блики так прихотливо падали сквозь колышущиеся ветви сосен. Избушка Бабы-яги? Быть может, если бы сейчас не стоял летний солнечный день в начале третьего тысячелетия. Но всё-таки, что это? В постройке было что-то неуловимо неестественное, что-то нереальное. И это вызывало внутреннее беспокойство и неуверенность.
Кругом стояла почти абсолютная тишина. Не слышалось никакого пения птиц, ни шелеста листьев, ни малейшего дуновения ветерка. Все встали в молчании, что ещё больше подчёркивало эту пугающую, неестественную тишину. Переглянувшись безмолвно и пожав плечами, Юрка сказал, что хотел бы посмотреть, что внутри «домика».
– Кто пойдёт со мной ? – спросил он без минуты колебания.
– Я пойду, – тут же отозвалась Ната, желая доказать ему и себе, что она ничуточки не боится.
– Вообще-то ничего особенного, успокаивающе сказал Юрка. – Наверное, здесь отдыхают, когда сено косят…
Все невольно огляделись по сторонам, отметив про себя, что сено здесь отродясь не косили, полянка была покрыта чахлой травой, сосновыми иглами. Да и какой дурак попёрся бы косить в такую труднопроходимую чащобу, если кругом вдоль речки заливные луга? Юрка с Натой осторожно пошли вперёд, а за ними, держась на безопасном расстоянии, остальные члены группы. Но уже через несколько шагов в сознании ребят желание узнать, что внутри строения, пропадало всё больше и больше. Да и идти стало труднее. Как будто им приходилось преодолевать сдерживающую их невидимую преграду.
– Чёрт с ним, с этим домиком, – обратилась Ната к Юрке. – Успеем его осмотреть позже, давайте лучше оглядимся вокруг, как нам быстрее будет вернуться. Да и небо что-то потемнело. Дождь, что ли, собирается?
Лиза тоже присоединилась к Наташке:
– И вправду здорово потемнело! А ведь день был какой – ни облачка на небе! Знаете, вы как хотите, но надо побыстрее вернуться, а то родители так разволнуются, что потом уже никуда не пустят. Куда идти? Кто помнит, сколько раз мы поворачивали вдоль речки?
– Ты что, возвращаться обратно по этому скользкому берегу? Мы сюда-то добирались больше часа, а если дождь пойдёт, то вообще завязнем, – выдал своё мнение Эдик. – Сзади нас речушка, это точно. Давайте разобьёмся на три группы и пройдём метров пятьсот по трём направлениям, никуда не сворачивая. А потом сразу все должны вернуться назад. Так, чтобы все через полчаса были здесь. В случае грозы, в домике укроемся. А если кто увидит речку или дорогу – ещё лучше! Тогда быстренько доберёмся.
– Нет, разделяться нельзя. Это первое правило туристов, попавших в беду. Мне папа столько случаев рассказывал, когда из-за такого вот разделения погибала часть экспедиции. Он геолог, много раз разбирал несчастные случаи.
– Подумаешь, там ведь тайга! Или горы! А нам что, угрожает что-либо? Или мы заблудились? Ведь всегда можно вернуться по речке. Мы просто хотим узнать, нельзя ли найти дорогу покороче. Твой папа, Ната, может и прав, когда в тайге люди теряют направление, или ещё в каких экстремальных условиях, а здесь что же может случиться? Мы всего в двадцати километрах от города, и здесь не тайга!
– Ну, хорошо, – сказал Юрка. – Река сзади. А мы шли оттуда в последний поворот, – и он взмахнул рукой направо. – Если мы туда пойдём, то либо к реке выйдем, либо пойдём вдоль неё по течению, и выйдем к нашим. Разделяться не будем.
Они пошли вдоль поляны в стороне от домика, и, казалось, после принятого решения ноги несли их сами собой. Шагалось легко, только вот небо над головой стало совсем чёрным. Никто уже не ожидал неприятностей, потому что все были уверены, что скоро выйдут из леса в нужном месте. Но вскоре опять начались заросли кустов, через которые с трудом продирались по одиночке, и здесь внезапно раздался испуганный вскрик и плеск воды. Ребята разом закричали и бросились по направлению только что раздавшегося буквально рядом крика. И ещё один вопль испуга прорезал воздух – все сразу узнали голос Эдика. Проломившись сквозь кусты, уже не обращая внимания на колючки и ссадины, ребята увидели довольно-таки большую и глубокую яму, метров двадцать в диаметре, с обрывистым берегом и тёмной водой внизу. Вот туда-то и ухнули Эдик и, как оказалось, Наташка. Голова Эдика торчала из воды, он отфыркивался, и, набрав воздуха, снова нырнул. Юрка, не раздумывая, тоже бросился в бочажину, или промоину, чёрт её разберёт! В это время блеснула молния, грохнул страшный удар грома, ещё молния, и хлынул самый настоящий ливень, прямо потоп. Вода скатывалась сверху, с холма, с которого спускались ребята, бурными ручьями, размывая всё на своём пути.
В струях воды почти ничего не было видно. Юрка с Эдиком ныряли и ныряли, пока не наткнулись вместе на глубине не более трёх метров на тело девушки. И как она могла тонуть в таком вроде бы не опасном месте? И почему они никак не могли её сразу найти? Они с трудом, с помощью всех ребят, подняли Нату по крутому откосу и попытались делать искусственное дыхание. Наташа не подавала признаков жизни, её сердце не прослушивалось. Тогда Лиза прокричала сквозь грохот грома и шум ливня, чтобы все пошли прежним направлением и постарались привести кого-нибудь на помощь, а они с Юркой вдвоём потащат Наташку назад, к домику.
Под хлеставшим дождём ребята тащили её назад, к поляне, теперь уже не заботясь о своих страхах и сомнениях. Из чащобы они выбрались на удивление быстро, и сейчас никто из них не ощущал никаких препятствий, словно дождь смыл невидимую прочную плёнку, не пускавшую к домику.
Внутри, куда занесли Наташку, ничего не было. В углу крошечного помещения лежали какие-то шкуры, или покрывала, и в них-то и завернули мокрую девушку, чтобы не дать ей переохладиться, если она ещё была жива. Ведь бывали случаи оживления утопленников через полчаса даже. Оставалось только ждать и … надеяться. Её положили лицом вверх, и Юрка попробовал делать искусственное дыхание «рот в рот», как учили на уроках выживания. Но ничего не помогало. Только теперь у него в голове появилась мысль о возможном страшном конце. До сих пор он был поглощён необходимостью скорее доставить Нату в домик, уберечь от ливня, а сейчас всё случившееся проявилось в полной реальности.
И в этот момент они оба с Лизой почувствовали, что стоит абсолютная тишина. Никакого намёка на ливень и грозу. Только небо над головой оставалось тёмным, хотя очень быстро светлело. Причём не с краю, как это бывает, когда уползает туча, а сразу всё.
Они вместе вышли на полянку, чтобы поискать каких-нибудь палок или жердей, которые могли бы пригодиться при переноске Наташи. Не хотелось думать, что это конец. Трава была мокрая, но вода впитывалась в землю прямо на глазах, а с деревьев даже не капало! Это было просто удивительно, но потрясённым подросткам было не до наблюдений. Юрка оглянулся на домик, и протёр глаза. Домик, казалось, слегка вибрировал, его контуры были нечёткими. Подумав, что это просто от влаги в воздухе и в глазах, Юрка сделал шаг в сторону и оглянулся по сторонам. Лиза обходила полянку по контуру, и он снова посмотрел внутрь домика, где лежало тело Наташи. Его взгляд застыл от ужаса – тело, замотанное в шкуру, или в то, что они приняли за шкуру, светилось вместе с обёрткой, и его контуры тоже казались исчезающе-размытыми.
Юрка кричал, не издавая ни звука. Он не мог пошевелить губами, даже открыть рот. Лиза, словно почувствовав его немой призыв, оглянулась и увидела странно стоявшего Юрку с выпученными от ужаса глазами. Она мгновенно бросилась к нему, но споткнулась, упала, ударилась затылком и потеряла сознание.
… Когда через некоторое время к полянке подбежали перепуганные родители под предводительством Эдика и ребят, на полянке лежала потерявшая сознание
