глупость не вляпайтесь. Яшка – ходячий магнит для проблем. Автомат прихвати.
– Да ладно тебе, – примирительно проворчал он. – Все будет в порядке. Я ж понимаю. Вождь и все такое.
– Вот и хорошо! – просияла девушка. – А то надо еще привезти от первого к четвертому коттеджу мешки с мукой. А еще кукурузы налущить нужно. Плюс крапивы нарубить для цыплят. И это…
Что еще делать, Сергей, схватившись за голову, слушать не стал. Гарри и Викентий добродушно благословили его и заняли Сеголетку разговором.
«Спасибо, ребята!»
Не глядя на Яшку, подхватил Айгуль и посулил прокатить до конца поселка, взяв обещание, что потом она пойдет к послушницам.
«Вот ведь странно устроены дети, – подумал. – Час назад ей сообщили, что Александра погибла. Она так плакала, так плакала… а через пять минут стащила кусок пирога и поскандалила с Сеголеткой. А через десять измазалась, как хрюшка, и разбила тарелку. А через пятнадцать принялась ставить Толстику банки. Я так не смогу».
Мысли снова вернулись к Хильде. Настроение пропало. Прокатив восторженно визжащую девочку, Сергей обернулся к скромно сидящему сзади Яшке.
– Куда дальше?
– Прямо, – дернул подбородком тот. – Через несколько километров снизь скорость, буду смотреть. Я не очень помню дорогу.
«Ох, Яшка, ёпрст!»
***
Хильда сидела у костра, попивая чай, и во все глаза разглядывала присутствующих. Парень, на которого наткнулась, представился Константином Добрым. Причем, улыбаясь, заметил, что это одновременно и фамилия, и состояние души. Его девушка, Марина, причесавшись и умывшись, оказалась очень милой особой, разболтавшей мимоходом кучу своих секретов. Хорошая пара. Следующей были Павел и Светлана. Павел – удивительно толстый, бородатый, неповоротливый, постоянно потеющий молодой человек. Его губы были похожи на две лоснящиеся сочные сосиски и жили, казалось, своей жизнью. Неспокойной и чрезвычайно подвижной. Под стать ему была и девушка. Милая пампушка с ямочками на щеках и выпуклыми глазами. Они больше помалкивали и, шлепая друг друга по рукам, таскали из рюкзака сушки. Самой странной парой были парень, представившийся Гуроном, и его девушка Ирэн. Он, загоревший до медного цвета, с чудесно развитой мускулатурой и копной непослушных черных волос, не сводил с Хильды глаз. В них читался вызов, скрытое желание и опасность. Ирэн, обалденно красивая, с прической – каре пепельного цвета – казалась сонной и заторможенной. Вяло кивнув, завернулась в плед и уставилась на огонь, отказавшись от чая и беседы.
– Ох, и неспокойная у вас община, – посмеиваясь, балагурил Константин. – Мы целых два дня тут торчим. Сначала на нас напал бык! Представь себе, с застрявшим в рогах корытом. Павло его добил милосердно. Кулаком. Впрочем, и сожрал его тоже он. Потом движуха у вас была серьезная. Теперь-то мы знаем, что вы готовились к нападению. Затем бой. Пальба и все такое. Круто! Потом девица, ударенная на всю голову, тут металась. Кошмар!
Хильда сообразила, что речь идет о той девушке, Алине.
– Она и сегодня, – продолжил он, – вот час назад пронеслась и орала дурным голосом, я не понял, правда, что. Она в вашей общине?
– Нет. Чужачка.
– И то хорошо, – облегченно выдохнул Константин. – Мы ее видели в городе. Прикинь, устроила стриптиз посреди улицы. Зрителей, вот, только не наблюдалось. Ну, кроме нас. Мы случайно увидели. Тощая, страшная… Брр!
Марина закивала головой и выразила свое «пфуй». Павел и Светлана с набитыми ртами тоже высказали что-то нелицеприятное. Гурон перевел на Хильду затуманившиеся глаза и плотоядно улыбнулся. Её от его улыбки едва не передернуло. Извращенец, что ли, Гурон этот?
– Вижу, ваша природная скромность не позволяет задать вопрос, кто мы и что здесь столько времени делаем, я прав? – подавившись сушкой под конец фразы, прокашлял Павел.
Хильда кивнула, как могла вежливо. Да кого это сейчас вообще интересует? Но следующие слова толстяка заставили ее передумать.
– Мы с Костей – геологи, Гурон – маркшейдер. Недоучившийся, правда. Девушки… э-э, просто девушки. Случайные связи – не для нас, да и лечиться сейчас невозможно, – громогласно захохотав, закончил он.
Хильду передернуло от цинизма и созвучия с собственной проблемой. Хоть и здорова, а что толку?
– И еще, – вкрадчиво заметил Гурон, – мы, х-хе, спасатели Земли.
«Очень мило, – подумала Хильда, сделав по его протяжному смешку определенные выводы о некоторых чертах характера, – и кто тут говорил о сумасшедших?» Скептическую улыбку до конца подавить не удалось.
– Не смущай, Гуроша, девушку, – раздраженно блеснув глазами, сказал Константин. – Мы просто делаем свое дело. И сейчас вкратце расскажем Хильде, какое именно. Ведь от нее зависит, как нас встретят в общине, покормят ли, позволят ли заночевать на кроватях.
«А у них тоже не все просто», – отметила Хильда, проследив за дуэлью взглядов, что устроили Гурон и Костя. Гурон проиграл. Однако у нее создалось впечатление, что змеи не знают, что такое проигрывать, и уползают с поля боя лишь за тем, чтобы потом укусить больнее.
– Парни, – грозно насупила брови Марина, – хватит! Хильдочка, дело в том, что мы действительно пытаемся отсрочить потоп. Как можем. А можем мы многое!
Хильда удивленно воззрилась на нее.
– Да, – подхватил Константин. – У нас есть карты недр Донецкого кряжа. Плюс мы раздобыли подробную схему расположения всех шахт и копанок. Повторяю, всех. И закрытых с забытыми тоже. Продолжить?
Хильда ошеломленно кивнула.
– Мы подчищаем косяки военных. Знаешь ведь, что все пустоты должны быть открыты? Вот мы и следим за теми, какие они открывают, и дополнительно открываем свои – те, о которых военным не ведомо, – порывшись в рюкзаке, помахал пачкой калек с загадочными линиями и волнистыми кругами.
– Мы даже, – снисходительно улыбнувшись, добавил он, – можем сказать с точностью до нескольких часов, когда затопит ту или иную местность. Например, эту…
– Стоп! – приказал Павел, жуя бороду вместо сушки. – Расскажем об этом в общине. Чтобы не повторяться.
– Я так понимаю, – подала голос Хильда, – вы собираетесь и дальше, э-э, творить добро?
– Естественно! – хохотнул Константин. – Здесь мы свое сделали. Очень хорошо сделали, хоть и были препятствия, причем некоторые почти непреодолимые. Позволили себе отдых. Переночуем в общине, девочки почистят перышки, мы вволю поедим хлеба и домашней пищи. Не удивляйся, мы многое о вас знаем. А уж наши носы чуяли все ваши завтраки, обеды и ужины. Ну и завтра переправимся. Впереди еще много работы.
«Это вариант! Отличный выход из кризиса!» – радостно трепыхнулось сердце Хильды.
– Так чего мы тут сидим? – осведомилась она, вставая. – Пойдемте!
Пожирающая ее пустота отступила.
***
– Хватит! Достал ты уже! Это уже пятый поворот! Это уже в пятый раз ты облажался! Ты – классический тупица!
– Да ладно, Серый, не кипятись! Ну, запамятовал маленько.
– Маленько? Все! Рассказывай, куда и зачем мы премся, растрачивая зря бензин. И предупреждаю – причина должна быть очень веской. Слушаю.
– О! Вот этот поворот! Точно. Да поворачивай ты, чего остановился?!
– Пешком пойдем. Думаешь, мне в кайф с прицепом на узких дорожках разворачиваться?
– Да я точно говорю! Мы, считай, приехали. Зуб даю.
– Заткнись! Пошли! И не разбрасывайся тем, чего и так самому не хватает.
– Да, это, я к слову!
– Я тоже – к слову!
Оставив мотоцикл на дороге, двинулись по заросшему травой проселку. Яшка вырвался вперед, часто перебирая ногами в кроссовках с развязанными шнурками и высматривая только ему ведомые ориентиры. Где-то через километр он сдался, виновато забегал глазами и пролепетал:
– Бесы путают! Блин, даже не пойму.
– Может, ты вообще дороги не знаешь? – вкрадчиво поинтересовался Сергей, закурил и, словно не увидев протянутой руки Яшки, сунул пачку в карман.
– Знаю, – выдохнул впустую Яшка. – Помню… но, забыл.
– Ладно, – со вкусом затянулся Сергей, усаживаясь на обочине. – Давай посидим здесь, передохнем. Не хочешь рассказывать, что ищем, ответь на другой вопрос. Готов?
– Информация за сигарету, – напомнил о канувших в Лету принципах бартера Яшка.
Сергей усмехнулся.
– Вот я тебя не понимаю. У тебя ведь несколько моих блоков сигарет, которые ты спер. Спрятал, это понятно. Натура у тебя такая. Чего ж их-то не куришь?
– Халява – священна!
– На, мздоимец.
– Благодарю! – довольно блеснул глазами Яшка.
– Расскажи мне, милый, откуда вообще взялся этот дом и поселок. И как это все не попало в земельные реестры?
– А ты разве не догадался еще?
– Не-а. Не томи. Колись.
– До границы рукой подать. Продолжать дальше?
– Контрабанда?
– Угу, – довольно кивнул головой Яшка.
– Отстегивали, кому надо, и жили припеваючи?
– Жили – не тужили, – вздохнул Яшка. – Друг мой, тот, что особняк отгрохал, перетащил сюда всю родню. Жинка его – Ленка, стерва еще та, тоже своих соблазнила. Мафия родичей получилась. Клан, мать его за ногу!
– И чем промышляли? – Сергей вспомнил о странных ангарах и необычно больших сараях в поселке.
– Да всем понемногу. Шмотками, жратвой, запчастями. Бензинчиком.
– Вот как?
– По дну речки проложен тайный трубопровод. Разница цен была порядка тридцати процентов, так что, сам понимаешь, маржа приличная.
– И место, значит, не случайно подобрали?
– Сосна другу моему очень по душе пришлась. Он сиделец бывший. В тайге отбывал. Вот и полюбил, так сказать, те ландшафты.
– Угу. А что, трубопровод после паники прикрыли?
– Да в том и дело, что с той стороны в подземную цистерну топливо закачали, а здесь его уже и некому было принять. Свернулась вся братия в одночасье и дала деру. В тайгу, гы-гы!
– Очень интересно! И сколько в той цистерне бесхозного топлива?
– Тонна, – пожал плечами Яшка. – А может, две.
– И ты знаешь, где краник и схрон? – Сергей проницательно глянул на Яшку.
– Ну да. А к чему ты клонишь?
– К тому, что, в случае чего, придется грузить вас всех в прицеп и тоже валить в тайгу. Вопрос только в топливе и переправе.
– С переправой, думаю, вопросов не будет.
– И тут ты готов потрясти меня?
– Есть пара-тройка лодчонок.
– Да ты кладезь просто!
– А что ты имел в виду, говоря «в случае чего»? – поинтересовался Яшка, аккуратно вдавливая окурок в траву.
– Яшка, ты дурак? Ты веришь в Ладу?
– Верю!
– Вот и я тоже.
Путешествие по энергетическому каналу в общине старались не обсуждать. Детям рационального века легче было забыть, чем принять все то фантастическое, что с ними случилось. Иначе можно свихнуться. Потоп и так утроил мобилизацию в армию сумасшедших.
– Вечером покажешь мне краник и лодки.
Как непонятливому Яшке можно было объяснить, что теперь все поменялось? И не его вина, что сегодня поганый день. Если Хильда не простит, то и нечего здесь оставаться. Ему. А коль его выбрали вождем, то можно общину перевезти как можно дальше и там спокойно пожить. Не думая о сроках. Не думая вообще ни о чем. Андрей с Анной будут согласны. Факт. Гарри и Викентий, если устроить им надежную транспортировку, тоже. Сеголетка и Трынделка – пока непонятно, но на общем фоне нежелающих, вероятно, не будет. Остаются послушницы с Матвеевной. Ну, у них свой судья или судьи.
Сергей свою задачу выполнил. Спас гения. Полюбил. Предал. Стал, типа, вождем. Просто жить уже не получалось. Не было стимула. Жрать, бухать и стекла
