глазами всплывали фрагменты утренних сборов, неловкого прощания, завтрака.
…Вот Пашка, осуждающе отвернувшись, набивает утробу, словно живет последний день.
…Ирэн, бесстыдно расставив ноги, ширяет в вену, почти у несвежих трусиков, лошадиную дозу героина, а затем скромно выпивает свежее куриное яичко.
…Живописно размалеванная синяками и ссадинами физиономия Гурона, тем не менее, с плотоядной усмешкой меряет взглядом ее всю.
…Пустая болтовня Марины и сочувственное пожатие руки Светланы.
…Холодный взгляд Константина и его резкое: «Глупо!»
Друзья-общинники вспоминались только со слезами, а Сергей – с невыносимой болью.
«Сердце я оставила с ними… с ним. О-ох!»
Еще вчера, после признаний Сергея, все ее естество простило его, поняло и приняло глупые выходки и дурацкие предрассудки. Хотелось закричать во всю глотку, высвободиться, впустить счастье в себя, принять его любовь и никогда-никогда больше не расставаться. Но что-то же ее сдержало? И теперь она расплачивалась за это «что-то», бессмысленно следуя за группой целеустремленных и по-своему счастливых людей.
Что должно произойти, чтобы она вернулась? Ведь Гурон не отстанет – это видно, и добьется-таки своего. Презрение остальных ребят станет явным и невыносимым, девчата, может, и посочувствуют, да что толку. Уже завтра она будет с камнем на душе и проклятой пустотой наедине.
«Лада! – мысленно взмолилась Хильда. – Дай мне знак! Протяни руку помощи. Укажи, как дальше, мне, дуре, быть. От гордыни и глупости страдаю. Не дай пропасть!»
Долгое время ничего не происходило. Все так же размеренно, впереди топали гуськом спутники. Так же светило солнце и дул легкий ветерок, не приносящий облегчения. К тому же мешала сосредоточиться трескотня белок, скакавших по веткам как оглашенные. Ожидая знака, едва не наступила на деловито семенящий навстречу выводок ежей с недовольно сопящей мамашей впереди. И вдруг остановилась, заметила ужа, который безмятежно грелся на камешке.
Ах, вот оно в чем дело!
– Ребята! – крикнула она, чуть не станцевав от счастья джигу. – Я возвращаюсь. Спасибо вам за все. Может, увидимся когда. Не поминайте лихом.
Костя и Паша мигом скрутили Гурона, метнувшегося к ней. Ирэн, не сняв рюкзака, безучастно стала в позу модели, отставив бедро и положив на него руку. Подбежали девчата и радостно защебетали:
– Правильно, Хильдочка. А то мы тебя уж и презирать легонько начали, – коряво высказалась Света, целуя ее в щеку.
– Оставайся со своими. Он – ого какой! Не пропадешь, – с повлажневшими глазами добавила Марина.
Не разбирая дороги, Хильда бросилась назад. Домой! К своим! К Сергею!
В голове билась единственная мысль: «Спасибо за знак, Ладушка!»
***
Айгуль всю дорогу до коттеджа проехала у Сергея на плече, а в коттедже раскапризничалась и уступила только тогда, когда в виде компенсации он предложил ей колени. Склонившись, Сергей прошептал:
– Не мешай только. Разговор серьезный предстоит. И, это, переведешь, что скажет Трынделка. Договорились?
Девочка, поерзав, кивнула головой.
Сергей поочередно рассмотрел всех и покосился на стул возле себя.
«Как много пустующих мест… – печально подумал. – Вон там сидели два «эйта», напротив – Матвеевна, рядом – Хильда».
– Итак, – прочистив горло, начал он. – Начинаем собрание. На повестке дня один вопрос – что будем делать дальше? Но, прежде всего, предлагаю дать слово Марии или Елизавете. Пусть расскажут о состоянии здоровья Матвеевны.
Мария, перехватив взгляд Елизаветы, кивнула и просто сказала:
– Мы колем ей глюкозу и витамины. Поддерживаем, так сказать. Пролежней пока нет. Вчера она начала шевелиться. Бормотала что-то. Думаю, скоро пойдет на поправку.
– Как скоро? – уточнил Сергей.
– Через несколько дней, – ответила Мария.
– Устраивает! – откинулся на спинку стула Сергей. – Что ж, тогда я начну, а потом все выскажутся. «За» или «против», короче.
Настороженная тишина его малость смутила. Он ожидал шума и дурацких вопросов вкупе с бестолковыми замечаниями. М-да.
«Все понимают, о чем я буду говорить, – догадался он. – Тогда почему напряглись?»
– Вчерашние гости принесли нерадостную весть. Через неделю здесь все затопит. Раньше, я считал и говорил каждому, что у нас есть как минимум, э-э, на десять дней больше. Увы, сейчас я склонен верить нашим гостям. Им нет смысла нас обманывать. Тут теперь оставаться бессмысленно. У нас есть мотоциклы – я могу научить на них ездить Андрея, Анну и Сеголетку. Запасливый Яшка знает, где спрятаны две лодки. Если они не подойдут, можно для транспортировки Матвеевны, Гарри и Викентия построить плот. С топливом вопрос решен… решим. С продуктами тоже. Спальные принадлежности добудем в дороге или, на крайний случай, возьмем с собой – места хватит. Значит, можем смело двигаться в путь. Стрелять мы умеем и за себя постоим. Дорога – на Урал. В принципе, больше некуда. Горы, я уже говорил, нам не светят. Переезжать нужно в ближайшие, понятно, дни. Дел много, но, думаю, справимся. Единственное, так это придется зарезать скот и перебить кур. Толстика, – Айгуль больно врезала его пяткой в кость ниже колена, – возьмем с собой.
Сергей замолк. Выражение лиц друзей-общинников ему не понравилось.
«Глаза прячут. Что за чертовщина!»
Первым слово взял Яшка. Тоскливо поглядев на стол, где для решения столь сложного вопроса, как переезд, по его мнению, должна была стоять дюжина бутылок спиртного, вздохнул:
– Я против! Все, пи… – покосившись на Айгуль, заменил на более цензурное: – капец!
– Аргументы? – потребовал Сергей, закипая.
– Нет аргументов. Не уеду отсюда и все тут, – упрямо гнул непонятную линию Яшка.
– Бухла везде достаточно. Уж поверь мне, – напомнил Сергей. «Что тебя еще держит?»
– Дело не в бухле, – забегав глазами, промямлил Яшка и сел.
«Вот в чем дело! – понял Сергей. – Боишься».
– Ты что, прирос корнями здесь? – едко усмехнулся Сергей – Не ожидал, что ты превратился в старый трухлявый пень.
Яшка отвернулся и промолчал. Следующей высказалась Трынделка. Сергей, как ни старался, уловил лишь несколько слов, да и те показались ругательными. Айгуль была настолько любезна, что перевела, даже с купюрами:
– Здесь у нее похоронены муж и два сына. Они погибли два года назад в автокатастрофе. Это – все, что у нее есть. Могил она не оставит. Она очень уважает и любит всех нас, но никуда не пойдет.
– Понятно, – смущенно пробормотал Сергей.
– Мы с Елизаветой не пойдем тоже, – заявила Мария. – Мы верим в защитную длань Лады.
«Б…дь, как смешно! Я тоже прочитал кучу фантастики и фэнтези, но почему-то не вижу под каждым кустиком мохнатых острых ушек эльфов».
Гарри сначала пошептался с Викентием, а потом долго мялся, прежде чем высказаться. Сергей прекрасно понимал – почему. «Эйты» были самым слабым звеном будущего путешествия и прекрасно сознавали это. Скорость кавалькады из-за колясок будет менее чем крейсерской. Для бандитов лакомый кусок. Мотоцикл с коляской один, а за спиной, пассажирами, они долго не выдержат. Но это же не повод их бросать! Какая бы ни была скорость, кто бы на них ни покушался, будем защищать и защищаться. Они ж знают, это ж, пусть и в общих чертах, но давно говорено!
– Серега, а где гарантия, что, добравшись до Урала, мы начнем прежнюю жизнь? – спросил Гарри. – Там ведь будут нужны молодые и сильные. Мы – балласт. Не морочь голову, бери молодежь и дуй. У вас все впереди. Мы – отыгранные карты. Без обид и нравственных мучений. Мы все желаем вам только добра.
«Вот и все, – опечалился Сергей. – Все порушилось. Действительно, так далеко я и не заглядывал. Б…дь, порву всех на Урале и за Уралом! Если нужно, перерою всю тайгу, а устрою всех. Да я, б…дь…»
Тут, прервав его мысли, вскочила Сеголетка. Уперев взгляд в стол, выпалила:
– Я детдомовская. Мне все пофиг. Здесь моя семья, никуда не пойду. Сколько бы ни осталось, я даже и на это раньше не рассчитывала.
«И это не месть за то, что я ее отверг, – сообразил Сергей. – Это ее решение».
Не высказались лишь Анна и Андрей. Сергей даже не подозревал, какие мысли и эмоции бродят в их головах.
А были они похожими. На данный момент Анну устраивало все: Андрей был лучшим, а вот останется ли он таким в чужих землях, когда появятся – а они, без сомнений, появятся, – конкуренты? Это ее пугало. И умирать не хотелось, и предавать Андрея тоже. Дилемма была невыносима.
Андрей думал приблизительно так же. Только характеристики давал себе похлеще. Он решил: как Анна скажет, так и будет. Примет все, что уготовано. Счастливая неделя здесь или остальное время, но, скорее всего, без Анны, там? Он склонялся к неделе. Взглянув на любимую, увидел в ее глазах сомнение и боль. Резко поднявшись, затараторил:
– Картины готовы. Матвеевна сказала, что это тоже поможет. Я с детства верил и верю в сказки. Серега, сделай подрамники и рамы, это времени много не займет. Ладе легче будет спасать нас.
«Наркотики точно не принимал, – насторожился Сергей. – Лебеды, что ли, объелся?»
– Да сделаю! Сегодня же.
– Вот сделаешь, потом и посмотрим, – воспрянул духом Андрей, увидев, что Анна ему ободряюще улыбнулась.
– Айгуль, а ты как? – глупо спросил Сергей.
– Ты что, дурак? – сварливо поинтересовалась девочка. – Вроде большой, а ведешь себя как маленький. Тебе ж сказали, – постучала ему пальчиком по лбу, – Лада все сделает. Мы ей верим. Я каждую ночь с ней разговариваю. Ты глянул бы сначала, какое чудо нарисовал Андрей. Такое не утонет, зуб даю!
«Дерьмо тоже не тонет! Мне что, самому валить? Они все чокнутые!»
Внезапно дверь распахнулась, и в комнату влетела запыхавшаяся Хильда. Сергей чуть не упал со стула. Сеголетка судорожно вцепилась в край стола.
– Не надо уезжать, прошу вас! – выпалила она. – Мне Лада знак дала!
– Что за знак? – заинтересованно подался вперед Яшка.
– Живность! – радостно выкрикнула Хильда.
«Сумасшедших прибыло, – подумал, счастливо улыбаясь, Сергей. – И хрен с ним, записывайте и меня!»
– Не поняла, – наморщив лоб, заявила Сеголетка. – Что за живность?
– Вот бестолковые! – засмеялась Хильда. – Тетя Трынделка, скажите, как себя ведут коровы? Спокойно?
Трынделка удивленно кивнула.
– Куры не бесятся? – обратилась теперь к Сеголетке.
Та тоже кивнула, недоуменно фыркнув.
– Когда я встретила Костю и компанию в лесу, он обратил внимание, что здесь птицы поют. Не улетают, не спасаются, а живут и поют.
– Ну и что? – Яшка пока еще не врубился.
Сергей все понял. Не в силах сдержаться, дернул ногой, едва не сбросив Айгуль, и оглушительно чихнул.
– В лесу полно живности. Белки дерутся за орехи и шишки, ужи ползают, ежиха с потомством неспешно делает моцион. Кот мой – аномал придурошный – и тот не ушел. Забыли, что животные заранее чувствуют угрозу и покидают опасное место? Вспомните, что было раньше! Мы уходили от потопа, и живность тоже покидала те земли. Блохи бежали впереди собак. После нас оставалась мертвая тишина. Ни кузнечика, ни сверчка, ни муравья. Здесь же они стрекочут вовсю. Мы просто привыкли! Значит, что? Вода нас минует!
– А мы и не собирались уходить вообще-то, – промямлил Сергей.
– А, чуть не забыла, – устало уселась на стул рядом с Сергеем. – Я тоже с вами. Сколько бы нам ни осталось.
Теперь все загалдели разом. Анна с облегчением припала к Андрею. Гарри и Викентий согласно
