О российской истории болезни чистых рук

наружно выраженного равенства?
Да и нуждалось ли то еще дореволюционное общество в тех самых никак несуразно и скоропалительно всесокрушающих переменах?
Ответ на данный вопрос следует поискать в том же самом «Часе Быка» Ивана Ефремова.
«Ведь ничего не изменится, если принять доктрину, противоположную предыдущей, перестроить психологию, приспособиться. Пройдет время, все рухнет, причиняя неисчислимые беды».

И из всего того будет вполне возможно сделать разве что только тот безупречно здравый и совсем же житейски определенный, как и тот еще весьма вот самый окончательный вывод.
Уж в чем еще всякое человеческое общество от века действительно на деле нуждалось, а, между тем, и теперь в точности в том оно явно испытывает никак невпример всему тому прочему удивительно острую нужду так — это в одном лишь довольно существенном подъеме самого ведь всеобщего уровня своей духовности и культуры.

8
И это как раз-таки тогда, несмотря на то, что быть может, кое-кто в то уж точно никак не поверит, весь тот народ и сам весьма бескомпромиссно и громогласно довольно-то быстро востребует, все то, чего ему и вправду житейски необходимо для вполне сносного своего грядущего существования.

Да и кстати, это как раз тогда он именно с той до чего величайшей же легкостью совсем так безыдейно и верно сколь явственно сходу ведь обойдется и безо всех тех излишне красноречивых выразителей всей его доброй или, безусловно, крайне вот незатейливо злой воли.
И, уж во всяком случае, когда ему свои, а не чужие и злобные недруги до того обильно и напрасно дикими ручьями вовсе напрасную кровь разом пускают все то новое и светлое из него лишь сходу вскоре уходит в сущее небытие.
Причем именно нечто подобное сколь еще буднично и происходит при тех самых крайне бесчестных условиях всей той гражданской резни, что и вправду была, куда поболее чудовищной, нежели чем все те вместе взятые козни египетские…
И хоть как-либо разом начать сколь значительно лучше жить и трудиться при этаком революционном раскладе никак, вот никто и близко так вовсе не сможет…
Лучшие качества многих душ в гражданской неразберихе зачастую сгнивают, издавая при этом самый отвратительный трупный запах…
Да и вообще во время дикого бунта обнажаются одни лишь те вконец побелевшие от времени кости старого, и вроде бы давным-давно раз и навсегда более чем успешно в нем ныне до конца полноценно ныне изжитого.

9
Да, правда, и в том никак не безликом прошлом чего только во всем этом мире сколь ведь безрадостно так доселе явно уж не перебывало, а в том числе вполне следовало бы вспомнить и про те безмерно кровопролитные религиозные войны.
Да вот ведь, однако, по случаю царственно величавого возникновения той или иной новой религии или какого-либо ее довольно-то существенного ответвления общая людская нравственность лишь разве что явно только затем всецело так укреплялась.
И нечто подобное действительно так и должно было быть сколь сходу на деле вполне ведь безусловно понятно! 
Раз уж, то самое, считай так во всем будет сколь безнадежно вот еще  неминуемо, что у подобного рода широких тенденций вскоре как есть, более чем непременно отыщутся, как свои ретивые почитатели, да и, ясное дело, самые отчаянные хулители.
Да только никак при всем том, то никак не было одним лишь и только весьма многострадальным путем в самую непроглядную и злую тьму.

И это одно лишь то чисто советское новообразованное язычество, собственно, и явилось наиболее тяжким из всех когда-либо существовавших на этой земле самых отъявленных зол.
А вся его тускло и беспросветно идейная суть была не более чем ширмой, за которой не очень и скрывалось то самое вовсе вот бесчеловечное людоедство, что вот и было с головы до пят житейски и буднично кровавым, да только никак уж не было оно хоть сколько-то красным, а сугубо как есть идейно черным.
Ну а те осатанело сытые людской кровью религиозные войны, что и впрямь были сколь еще основательно призваны вбить в серые массы пудовыми гвоздями то самое единственно во всем верное и прочувственно глубочайше праведное понимание светлого учения Христа…
Нет уж, несмотря на всю ту обильно и безудержно льющуюся в них кровь людей зачастую происходящих из всецело одного и того народа…
Да вот нет, все-таки как-никак, а олицетворяли они собой именно тот довольно же всеблагой поворот к чему-либо сколь несказанно наилучшему вместо ханжеского и средневекового невежества, разврата, да и самого смрадного порабощения Христианства злейшим сатаной, облаченным в сутану высшей касты тогдашнего католичества.

10
И чего — это тут только поделаешь во всем том отчаянно суеверном средневековом европейском христианстве весьма бескомпромиссно возродились, а затем еще и во многом разве что только лишь преумножились все те самые наглядные черты всего того стародавнего язычества, что, некогда как то доподлинно небезызвестно включало в себя, в том числе и человеческие жертвоприношения.
Инквизиция со всею отчаянностью на редкость злонамеренного чувства откровенно возродила наиболее древнейшие традиции, облив их новым религиозно-фанатическим сиропом безупречно так, считай именно своего и вправду же непомерно большого и исключительно величайшего задушевного превосходства над всякой ересью и святотатством…

Ну а главное, во всей той бесподобной и изумительной точности все — это и оказалось затем, считай ведь заново вовсе не наспех, а со всею весьма верной основательностью сходу разом и воплощено в том самом из праха минувшего вполне наглядно воскресшем сталинском средневековье!
Только жертвы стали, куда надежней скрывать, поскольку было их отныне слишком так не в меру чересчур вот много, а потому и те совсем излишне недобрые проявления самой жесточайшей жестокости и вправду могли вовсе-то, как есть исключительно же ненароком сгубить всю ту новоявленную опричнину.
Уж ту значит, до чего еще окаянную, что в довольно существенную противоположность той прежней - Ивана Четвертого – прилюдно объявила себя вселенским добром и светом…

11
А между тем и самое преданное войско тоже на деле явно могло, вновь уж сбросив с себя всякую узду, совершенно так взбунтоваться.
Поскольку — это именно из его рядов вполне могли послышаться разве что только по началу совсем вот нестройные голоса…
Ну а затем сколь громогласно бы заголосил весь тот народ, так и вещая о том, что Сталин никакой не настоящий вождь всего мирового пролетариата, а какой-то мелкий прыщ щербатый, да липовый…
Да только не тут-то было, раз слишком уж НКВД до чего — вот явно по-взрослому за всех тех инакомыслящих буквально сразу как есть весьма вот сходу взялась…
У безнадежных глупцов ничего подобного никогда и близко подобным образом явно бы никогда так не вышло…

Причем тем наиболее прозаически верным и славным решением при всем том как раз ведь и было бы вовсе-то никого сразу и близко нисколько не трогать, а еще и наоборот общество миролюбивыми речами, сколь сладострастно, и обезличено всячески, что есть силы вполне успокаивать.
И подобные речи столь на деле умело могут затем оказаться, до чего еще толково и медово на редкость ласково обращены (в первые светлые дни революции) по отношению ко всему тому сонному стану мирских обывателей.
И вот уж как довольно подробно описаны все эти, не столь и далекие от наших сегодняшних дней события в историческом очерке большого писателя Марка Алданова «Зигетт в дни террора».
«Конечно, более гран-гиньолевскую эпоху, чем 1793-1794 годы, и представить себе трудно. Русская революция уже пролила неизмеримо больше крови, чем французская, но она заменила Плас де ла Конкорд чекистскими подвалами. Во Франции все, или почти все, совершалось публично. Осужденных везли в колесницах на эшафот средь бела дня через весь город, и мы по разным мемуарам знаем, что население скоро к таким процессиям привыкло. Правда, в исключительных случаях, например в дни казни жирондистов, Шарлотты Корде, Дантона, особенно в день казни короля, волнение в Париже было велико. Но обыкновенные расправы ни малейшей сенсации в дни террора не возбуждали. Прохожие с любопытством, конечно, и с жалостью провожали взглядом колесницу - и шли по своим делам. Довольно равнодушно также узнавал обыватель (гадкое слово) из газет о числе осужденных за день людей: пятьдесят человек, семьдесят человек - да, много. Приблизительно так мы теперь по утрам читаем, что при вчерашнем воздушном налете на такой-то неудобопроизносимый город с тире убито двести китайцев и ранено пятьсот. Кофейни на улицах Парижа полны и в часы казней. Даже в дни сентябрьской резни на расстоянии полукилометра от тех мест, где она происходила, люди пили лимонад, ели мороженое. Точно такие же сценки мне пришлось увидеть в Петербурге в октябрьские дни: в части города, несколько отдаленной от места исторических событий, шла самая обыкновенная жизнь, мало отличавшаяся от обычной. Не уверен, что исторические события так уж волновали 25 октября лавочников, приказчиков, извозчиков, кухарок, то есть, в сущности, большинство городского населения».

12
И главное чего — это тут вообще уж только попишешь коли население (состоящее в основном из одних тех еще осоловело праздных обывателей) в некоем том духовном смысле вечно дремлет, а как раз потому и окажется его довольно-то легко весьма круто скрутить, да и вполне в тот еще уж чисто вот  так бараний рог.
Правда будет при этом на деле возможно в качестве той самой сколь принципиально, куда только значительно поболее достойной альтернативы сколь так обыденно создать людям исключительно добротные условия при точно том бескрыло и обиходно совсем безыдейном на редкость повседневном их простейше житейском существовании.
Однако при этом будет и близко никак невозможно, затем уж вполне побудить всякий тот простой народ ко всякой бурной политической жизнедеятельности.
Поскольку максимум, чего будет возможно проделать со всеми теми как есть до чего ведь невозмутимо обыкновенными обывателями, так это более чем верно же преуспеть в том самом безнадежно праздном и вовсе неправедном деле.
А именно полностью так и запудрив им мозги всевозможными восторженными лозунгами, как раз для того лишь всецело и созданными…
И ведь точно же только лишь как раз во имя того, куда большего, чем оно некогда доселе производилось любой казенной религией сколь так совсем уж простейшего оболванивания населения со вполне самодостаточной целью во всем том дальнейшем исключительно постепенного его превращения в армию буквально-то ко всему давным-давно привычных, а потому и безупречно послушных рабов.
А между тем как раз-таки чем-либо подобным весь тот современный тоталитаризм практически повседневно и занят.
Раз он точно никак вот душевно и физически не загружен неким тем еще безупречно праведным и весьма спешным вычищением зловонной клоаки той самой донельзя обветшалой, да только при всем том и близко не отжившей пока свое - прежней неправедной жизни.

13
Да и сама по себе необычайная красота всяких излишне надуманных и совсем невероятно возвышенных помыслов, лишь тогда ведь имеет истинную цену, когда