махинатора. Виктор Сергеевич поднялся, прилепив к стянутым ненавистью губам прощальную улыбку.
- Так, очевидно, и сделаем. – Не сдержавшись, выстрелил напоследок вслепую: - Попробую, однако, прозондировать коммерческую почву у ваших конкурентов, - назвал завод, кирпичи которого понравились на складском дворе.
Довольный местный директор, от которого волной пахнуло не перегоревшим вчерашним алкоголем, тоже встал.
- Попробуй, - разрешил снисходительно уверенный в себе независимый прожига зависимому жучку-бюджетоеду и примирительно протянул руку, которая, как опять показалось неудачливому обличителю, была покрыта влажной кирпичной грязью. На том и расстались, не найдя общего контакта.
Никуда он больше не поехал, а, вернувшись, воспользовался обгоняющей время мобильной связью и позвонил отвергнутым поставщикам, решив не торопить события, а притираться к ним медленно, но надёжно. Попал на главного инженера завода, выпускавшего ровные чистые и не пахнущие кирпичи. Тот сообщил, что прежний договор аннулировал Коротич без объяснения причин, но они готовы его возобновить и даже, возможно, снизить цену, если город гарантирует закупки в достаточном для рентабельности объёме и на относительно длительное время. Неуёмный зам обещал быстренько рассмотреть заманчивое предложение и выразил скромное личное мнение, что департамент строительства, по всей вероятности, его примет. Хотя был в этом вовсе не уверен, но застолблённый запасной ход с явными преимуществами вселял некоторую надежду на то, что с его помощью удастся оторвать главконсультанта-хапугу от щетинистого наглеца или вынудить впредь делиться откатом с товарищами по дружному цеху. Во всяком случае, авторитет возмутителя корпоративного спокойствия новый зам себе обеспечит, заставит с собой считаться и в общих смыслах и в натуре.
На следующий день с самого ранья, чтобы не встречаться с шефом, он уже мылился в переполненном автобусе вместе с сохранившимся ещё рабочим людом, направляясь на пригородный кирпичный заводик, угасавший в объёмных и ценовых склоках с мелкими предпринимателями и частным сектором. В обшарпанном кабинетике директора, куда он, помятый, вошёл, внушительно представившись городской властью, его встретил более чем прохладный приём. Седой усатый кирпичный патриарх в чёрном свитере и потрёпанной рабочей спецовке подозрительно и настороженно вглядывался в гладкое лицо одного из душителей местного производства, с тревогой ожидая новых убивающих козней в угоду иногородним кирпичным олигархам.
- Я пришёл, чтобы детально ознакомиться с вашим предприятием и оценить его реальные потенциальные возможности, - объяснил визит убийца. Он решил со старшим, к тому же обиженным властью, придерживаться официального делового тона, понимая, что заводику нужны не утешительные сочувственные речи, а инвестиции вкупе с заказами, а этого приезжий чин предложить не мог. Ему просто надо было знать для предстоящей потасовки с Коротичем, сможет ли приватизированное предприятие подняться с колен и в какой мере сможет стать противовесом мокрому гиганту шерстистого.
- К сожалению, у меня нет времени для бесплодных экскурсий. – Ветеран давно уже отчаялся получить хоть какую-то помощь от мэрии и по опыту знал, что всякие чиновничьи визиты приводят только к ухудшению ситуации на заводе. Всех их интересует только одно: стоит ли хапануть разваливающееся предприятие, а если стоит, то, главное, за сколько, и как скоро потом удастся избавиться от настырных работяг, не желающих даже вопреки отрицательному бизнесу терять хоть как-то кормящую работу. – Если есть охота и время, смотрите сами, а цифры возьмёте у плановички. Простите, но мне надо срочно к ремонтникам, - ушёл, оставив оценщика в кабинете, в котором был только старый письменный стол, несколько стульев у стены и застеклённый шкаф в углу, хранящий полуразвёрнутое красное знамя с золотистой бахромой и видимым началом надписи: «Передовику соц…». Конечно, усатый хозяин прав, сюда надо приезжать не с пустыми расспросами и бессмысленными ревизиями, а с живыми деньгами и как можно скорее. Только тогда будут с тобой разговаривать, и не в общих чертах, а конкретно по делу.
Неприветливого старикана он нашёл в низком сводчатом кирпичном здании, замшелом снаружи от старости и проткнутым высокой трубой, закопчённой на кончике до черноты. Раздевшись до пояса, директор вместе с работягами заделывал брешь в горячей ещё печи, а когда закончили вчерне, медленно оделся, утирая пот с груди и лица с проступившими на нём резкими затемнёнными морщинами большим платком. Было видно, что ему тяжко, что он устал не только физически, но и морально. Подойдя к праздному наблюдателю, спросил, тяжело отпыхиваясь:
- Что смотришь? Хотел купить, а увидев, - кивнул на залатанную печь, - раздумал?
Очередной стервятник только улыбнулся.
- Не на что, - потёр-поелозил покупатель пальцами для ясности, раскинув пустые руки в стороны.
- А купил бы?
Бедняк чуть призадумался.
- Вряд ли: я в вашем деле ни бум-бум.
- Зачем тогда пришёл? И, вообще, кто ты по должности? – Усач подошёл к рукомойнику и тщательно вымыл руки, лицо, протёр бульбовские усы. – Зачем зря голову морочишь?
Виктор Сергеевич, хотя и не работал, но ему тоже захотелось вымыть руки за компанию.
- Я – новый зам директора департамента строительства мэрии.
Маленький директор резко повернулся к нему, под пушистыми седыми бровями зажглись враждебные огоньки.
- Ещё один прихлебатель Коротича? – стеганул безжалостно и безбоязненно.
Зам даже покраснел от незаслуженного ещё клейма, именно прихлебателем он и старался не быть, а тут – на тебе! Прямо в лицо.
- Почему же так сразу и прихлебатель? Если бы я был им, то не был бы здесь, у вас. Зарплату я получаю не от Коротича, а от государства.
- То есть от меня, от нас, - не дал продолжить оправдания негнущийся вредный старик, - а я не хочу вам платить, - и сокрушённо и безнадёжно: - но поделать ничего не могу. Зачем пожаловал? – повторил вопрос, не подумав извиниться за хлёсткое оскорбление.
А прихлебателю захотелось теперь вымыть не только руки, но и лицо, чтобы не было на нём ни малейших следов прихлебательства.
- Зря вы так. Я совсем недавно в стройдепартаменте, всё внове, и сразу удивило, что город, имея под боком ваш завод, закупает дорогой кирпич на дальней стороне. Вот и решил разобраться, можно ли исправить явный снабженческий перекос. Вы как, способны обеспечить городские стройки своим материалом?
Не отвечая, директор-работяга пошёл на выход, а когда вышли на свежий морозный воздух под неяркое зимнее солнышко, заставившее сощуриться с улыбкой и помягчеть душой, ответил, но не так, как ожидалось:
- Нет, не способны.
- Но почему? – В голосе свежего чинуши слышалось явное разочарование.
- А потому, что превратились в частную лавочку, и сами ничего не можем. Есть босс, правда, кто он, никто из нас толком не знает, и даже я, директор, ни разу не удостоился лицезреть хозяйское рыло. Похоже, ему наплевать на то, как мы живём-выживаем, он, по всей вероятности, ждёт не дождётся, когда мы, побарахтавшись в развалинах, или сдохнем, или разбежимся, и тогда остатки когда-то славного, рентабельного заводика снесут, вывезут в мусор, а на его месте построят что-либо сверхприбыльное, торгово-развлекательное. Просто удивительно, что творится в стране: производство падает, предприятия загибаются, профессионализм деградирует, а всякие спекулятивно-развлекательные комплексы растут как грибы, живём, как на пиру во время чумы. Нет, нам, пока мы во власти равнодушного теневого олигарха, возрождение не светит.
О том, что завод кому-то продан, Виктор Сергеевич не знал. Ясно, что возрождение могло состояться только в одном и очень проблематичном случае.
- Городу стоило бы выкупить ваш завод и реконструировать под современное производство, оно быстро окупится, если, конечно, город будет расти.
- А будет? – не веря, спросил старик.
Виктор Сергеевич замялся, тоже заражённый вирусом разрухи.
- Не знаю.
- В том-то и дело, что мы живём, ничего не зная о будущем, и работаем, не созидая, чтобы радоваться, а только для того, чтобы как-то выжить.
- Во всяком случае, я сделаю всё от меня зависящее, чтобы ваш завод жил и имел городские заказы, - пообещал щедро строительный новобранец, хотя и не представлял себе, как это сделать. Когда распрощались, и он уходил, старый, на всякий случай, перекрестил вслед: «А вдруг! Чем бог не шутит!»
Не успел переступить порога ещё необжитого кабинета, как из-за приоткрытой двери шефского выглянул Коротич.
- Зайди, - а когда зашёл, последовала короткая начальническая встрёпка. – Опаздываешь! - хотя сам не только постоянно, нет, не опаздывал – задерживался, но частенько вообще не появлялся на работе.
Виктор Сергеевич, не ожидая разрешения, прошёл к заседательскому столу, присел в конце, Коротич – напротив: сцена готова, артисты тоже подготовлены, можно и начинать.
- Я уже с семи на работе, завернул по пути на местный кирпичный завод, - объяснил опоздание нерадивый подчинённый.
- С какой стати тебя туда понесло? – последовал быстрый вопрос и внимательный насторожённый взгляд. – Зачем? – Опять «зачем», этот короткий вопрос словно преследовал с утра.
- Захотелось поближе познакомиться с потенциальными поставщиками…
Коротич прервал:
- Они не поставщики и никогда ими не будут. – По жёсткому тону было понятно, что какие-либо дебаты на эту тему исключены. Помолчали, отступая от забракованного сценария. – Как тебе Фроловский? – умерил шеф тон почти до дружеского, назвав фамилию щетинистого. Знал, что зам был и там, знал и о чём допытывался, знал, чем закончилось знакомство, знал, что его негласному доходу ничто не угрожает, а потому можно и поиграть в кошки-мышки со слишком инициативным замом.
- Пьянь! – разозлился тот, лишённый права высказать свою точку зрения о местном кирпичном заводе, которому он обещал помощь, и заталкиваемый на определённое ему место в иерархическом строе.
- Это хорошо, - рассмеялся Леонид Аркадьевич, - с такими легче иметь дело. – «Облапошить легче!» - перевёл на своё понятие помощник.
- Так-то оно так, да может когда-нибудь и за бутылку продать.
- Может, - убрал Коротич улыбку. – Надо уметь опередить и, вообще, держать постоянно на крючке. – Опять помолчали. – Пожалуй, ты прав, - обрадовал хмурого зама, - стоит нам создать среди поставщиков конкурентную среду – пусть грызутся между собой за заказы, глядишь, и нам что-либо перепадёт, - намекнул на возможность общего левака. – Смотайся-ка на Перетычиху, - назвал завод с сухими и ровными кирпичами. - Они, правда, оборвали с нами связи, но мы люди не гордые, первыми протянем партнёрскую руку.
Виктор Сергеевич не стал сообщать, что уже разговаривал с ними, побоявшись насторожить шефа, и тот отменит поездку.
- Что я могу им предложить?
- А ничего, - бодро ответил повар конкурентной свары. – Ты ничего не должен предлагать, во всяком случае, с первого раза. Сообщи только, что мы верстаем годовой план и прикидываем потребности. Они сами должны предлагать, а мы будем выбирать, что выгоднее и надёжнее. Кстати, ты подмахнул контракт с Фроловским?
- Нет, - с удовольствием
