сеть «ВКонтакте»… Никита влез в раздел «сообщения» и я почувствовала, что земля уходит у меня из-под ног… На голубой полоске было написано:
«Звонила сегодня. Сказала, что я должна ее понять. Но я никогда ее не пойму: я же вижу, как плохо папе!»
«Хочет, чтобы я к ней приехала. Еще не хватало, чтобы и я предала папу, прикинь?! Тогда он точно не выживет… Нет, я на это не способна! Господи, зачем она все это устроила?!!»
«Сегодня прислали какой-то мерзкий журнал, которому она дала интервью. Папа пил. И сейчас закрылся в комнате, весь такой… почерневший, что ли.…Мне брать журнал в руки запретил категорически. Я могла бы прочесть в интернете, но боюсь. Ты не читал его? Там что-то плохое про папу?»
«Не хочу жить, устала просто. Ругаемся каждый день по телефону. Вчера папе кто-то сказал, что она собиралась приехать. Теперь он меня без охраны никуда не пускает.»
«Она сошла с ума! Она хочет меня забрать. Она сказала, что подаст в суд и докажет, что мой папа мне не папа. Что мне делать?»
«Вчера слышала, как папа сказал кому-то по телефону, что лучше наймет киллера, чем меня отдаст. Опять ухожу в колледж на пятидневку».
« Я сказала, что не буду жить с ней и этим… Она сказала, что запрет меня в интернате. Что я – злая и неблагодарная девчонка. Что так, как я хочу, все равно не будет. Посмотрим!»
«Если до понедельника ничего не измениться, я отравлюсь. Я уже нашла таблетки. Жаль папу, но я не хочу, чтобы кто-то умер из-за меня. Лучше сама умру...»
Все сообщения были от одного и того же пользователя – «Дашулька (Котик) Тимирева»
Я испуганно посмотрела на Никиту.
- Она у меня спрашивала, что делать, а я не знал, что сказать… - глухо произнес он. – Я знаю Дашку, Рен. Если она что-то решила, она это сделает.
И мы с ужасом перечитали последнее сообщение.
Конечно, я понимала, что все дети тяжело воспринимают развод родителей. И то, что Егор, действительно, не биологический отец девочки и даже то, что девочке этой уже семнадцатый год – не имеет на данном этапе никакого значения. Известно мне было, также, что редкий подросток ни разу в жизни не склонялся к суициду... Но в эту минуту вся моя логика, которой и всегда-то было не особо много, просто поломалась.
- Как же быть? – испуганно спросила я, хоть и знала, что Никита тоже ждет от меня ответа на этот вопрос. – Неужели, Жанна не сумела в такой ситуации найти к дочери подход? Нужно позвонить ей!
- Пустой номер! – махнул рукой Никита, стремительно становясь похожим на Мишу. – Госпоже Лазоревской глубоко наплевать на чувства Даши... Она никогда их не учитывала! Эгоистка! Дашка сама мне говорила, что ее детство прошло фактически без мамы!
- В каком смысле?! – обиделась я из чувства справедливости. – Да это Даша твоя эгоистка! Да, есть такая работа, когда женщина девять месяцев в году шатается по дешевым провинциальным гостиницам, вместо того, чтобы варить мужу борщ и проверять у дочки уроки! Когда она спит урывками в поездах и, не позавтракав, несется на репетицию. Когда ей нужно выглядеть сногсшибательно, а времени на это – ноль! Эта работа называется красиво и просто – актриса! Но она вовсе не означает, что женщина перестает любить свою семью. Что ей так просто расставаться с родными людьми!
На моих глазах показались слезы. Никита невольно улыбнулся.
- Ты как будто сама проходила через это, Рен!
Я покачала головой.
- Нет, но понять могу! И Жанна всегда очень любила Дашку!
Никита недоверчиво прищурился.
- Да? И в чем же она состояла, эта любовь? В том, что она ее, еще маленькую, по тусовкам таскала, чтобы перед телекамерами пообнимать: смотрите, какая я мама! Или, может быть, в том, что она к ней на страничку в «Одноклассники» забиралась и от ее имени на письма парней отвечала? Дашка чуть со стыда не сгорела от этого!
Я не знала, что ответить. Да, Жанна не обладала особым тактом и могла завести с дочерью даже на людях откровенный разговор, который заставлял покраснеть робкую Дашу. Она не пыталась влезать дочери в душу и запросто мне говорила еще совсем недавно:
- Рен, Дашульке всего пятнадцать! Что в таком возрасте девчонок интересует? Парни, дискотеки, шмотки, «порнушка» по инету. Все!
И я думала: правда ли она считает дочь такой ограниченной или просто никогда не пыталась узнать ее поближе? Недаром же так удивилась Жанна, когда дочь осудила ее развод с Егором. Она-то думала, девочке нет никакого дела до таких серьезных вещей!
Все так… и гастроли по полгода. И махание рукой на Дашкины плохие оценки – «Егор разберется»!
Но ведь было и другое… Были полные неподдельных искренних слез глаза Жанны, когда она рассеянно перебирала оставленную дочерью в шкафу одежду, собирала книги в опустевшей комнате, горько жалуясь мне:
- Ну, зачем, зачем я ее отпустила в другую страну?! Это все Егор! Заладил, что там прекрасное образование! В результате – лишил девочку дома, а меня – дочери!
Воспоминания об этих словах и слезах мешали мне согласиться с Никитой.
- Нет. – Покачала я головой. – Возможно, Жанна не идеальный человек, но своего ребенка любит и вреда ему никогда не причинит. Просто, сейчас она в сложном положении. Возможно, чувствует свою вину перед дочерью, боится ее потерять, вот и грубит ей от страха… Ты прав, в том смысле, что звонок тут не поможет. Поеду к Жанне сама!
- Я с тобой! – тут же сказал Никита.
- Это лишнее, по-моему.
- А по-моему, я имею право быть рядом, когда разговор идет о моей девушке!
Я вздохнула про себя, но Никиткины глаза смотрели так по-взрослому упорно, что спорить с ними было невозможно. На всякий случай, я предупредила мальчика:
- Только не во что ни вмешивайся!
- Не обещаю…
- Тогда сиди дома!
- И не подумаю! – разозлился он. – Ты мне кто – мамочка?!
Я поморщилась.
- Прости, Рен. – сменил он тон. – Я не хотел тебя обидеть. Просто я переживаю за Дашку, а эта… ну, не знаю даже, как ее назвать!
- Тогда пока никак и не называй! – посоветовала я. – К тому же, может быть, мы с тобой еще не все знаем.
- В каком смысле? – встревожился Никита.
Я молча покачала головой. Просто-напросто с самого начала этой истории, с развода Жанны и Егора, меня не оставляла мысль, что здесь что-то не так. Ну, не могла Жанна бросить Егора безо всякой причины! И причина эта должна быть веской. Жаннины фразочки. в стиле популярной эстрады, типа: «Ой, мама, я влюбилась!» или «А он та-а-а-кой!!!», не убеждали совершенно. От фраз этих за версту несло театром, причем не Жанниным, а самым что ни на есть непрофессиональным!
- Ладно! – прервала я собственные размышления. – Поехали!
- Только побыстрей возвращайтесь! – умоляла Яна, жалея, что не может поехать с нами. – А то мне папа голову оторвет!
- Не оторвет! – улыбнулась я. – Скажешь, что Никита повел меня в парк, подышать свежим воздухом. И я обещала беречь его ребенка при каждом вздохе и шаге! Ну, пока, зайка!
Я притянула девочку к себе и поцеловала в щеку, размышляя о том, что госпожи Лазоревской в моей жизни уж слишком много. Ведь даже это слово – «зая», «зайка», - от нее. Жанна называла так всех без разбора, отчего мне всегда казалось, что она смотрит на мир как на детский сад, в котором является единственной воспитательницей.
Сразу скажу, что разговора у нас не получилось. Когда мы добрались до театра, Жанна была настолько занята (она давала очередное интервью какому-то глянцевому журналу), что беспокоить ее я не решилась. А уж если совсем честно – мне стало немного противно от наигранного смеха и ужимок нашей звездочки. Ее ненаглядный Лактионов стоял рядом и улыбался непрерывно, словно автомат. Ни на один вопрос он не ответил – Жанна болтала за двоих. Лишь время от времени Паша подтверждал ее слова такими же механическими кивками.
- Что я могу вам сказать? – услышала я. – Я счастлива, очень счастлива! Оказывается, никогда не поздно начать новую жизнь – был бы рядом надежный человек. Много лет я жила, точно в тюрьме и даже не подозревала об этом…
Мои кулаки невольно сжались. Как же ей не стыдно такое говорить?!
- Не в том плане, что меня кто-то куда-то запирал. Вовсе нет. – пояснила Жанна. – Просто моя душа была в плену потому, что не знала настоящей любви. Пока я не встретила Пашу, была уверена, что у меня с семейной жизнью все в порядке, но сейчас очень многое поняла. Лучше поздно, чем никогда, правда? Мне казалось, что семья – это прохаживаться вместе по бутикам, ездить на курорты и… не видеться месяцами. А семья – это каждодневное, непрерывное счастье. Готовить любимому человеку обед, стирать его рубашки. Ощущать его рядом каждый день, каждую минуту. Идти с ним рядом по улице, не скрывая лица. К счастью, у меня теперь все настоящее. Все новое – и жизнь и дом и любимый мужчина…
«Новый? А, может, очередной?!» - горько усмехнулась я про себя. – «Жаль, что Егор не знал, какое счастье для тебя готовить обед! Всю вашу совместную жизнь бутербродами питался. И не чувствовал себя несчастным, прикинь?! Нет, он мечтал, наверное, как и все мужчины, чтобы жена ждала его дома, варила борщ и жарила котлеты, но он же никогда тебе об этом не говорил. Принимал тебя такой, какая ты есть, и работу твою, и корпоративы, и мужиков твоих, как я сейчас понимаю, тоже!».
Да… теперь даже на страницах этих самых журналов Егорку называют не иначе как «французский бизнесмен». Спасибо, что не американец! Да, он во Франции чаще, чем в России. Там его бизнес, его друзья. Там особняк на берегу моря, на который местные жители зовут посмотреть друзей, как на достопримечательность. Подумать страшно в какую сумму влетели Тимиреву строительство и отделка трехэтажного замка. Как же он хотел сделать приятное жене! Ведь Жанна всегда откровенно мечтала именно о таком «домике у моря». Я думала, что и после развода вилла отойдет ей, но этого почему-то не случилось. Правильно, с одной стороны, - не заслужила Жанночка земного рая, а с другой – очень грустно, ведь, приезжая туда, Егор всегда будет вспоминать Жанну и то, что ей оказался не нужен его царский подарок.
Было время – Егор вообще мечтал перебраться во Францию. Но Жанна отказалась покидать родную страну, где прекрасно, кстати, складывалась ее карьера и вопрос отпал. А ему не везло как раз в России. Вот и получилось так, как получилось. Она – здесь, а он – там. Но, стоило ей только захотеть – покупался авиабилет класса люкс и легкокрылый самолет уносил Лазоревскую к Егору, обмиравшему от счастья, что жена наконец-то решила его навестить. Впрочем, чаще было наоборот: Егор приезжал в Москву, чтобы побыть с любимой. После этого он – француз?!
Жанна кивнула журналистам и потянула Лактионова к выходу. В коридоре они остановились в двух шагах от нас с Никитой, но, к счастью, были слишком заняты собой, чтобы нас заметить.
- Милый, подожди меня! – голос Жанны был мурлыкающим, точно у кошки. – Личико освежу!
Она быстро поцеловала его, игриво тронув указательным пальцем кончик его носа и танцующей походкой проследовала в уборную.
- Жанна, иди к нам! – весело крикнул ей кто-то из компании, курящей у окна.
- Вот уж, удовольствие! – Жанна пренебрежительно сморщила носик. – И вообще, коллеги, не пускайте при мне дым! Знаете ведь, что теперь я этого не выношу!
«Почему теперь?» - мелькнула у меня мимолетная мысль.
- Эй! – как сквозь вату донесся до моих ушей взволнованный голос Никиты. – Рен, ты в порядке? Что с тобой?!
- В-все
