- Ага, - прячу очи.
- И че потом?
- Да ничего. Сбежала...
- О-о-о! Молодец! – сглотнула слюну. - А мне пришлось самой тогда отбиваться. Но я-то… девочка ученая. Так зарядила, что аж звенело у бедного. Всех разбудил. Зато потом, - цыкнула, гримасничая, - штиль. Ни одна с*ка ко мне не осмеливалась втихую или в наглую подкатить.
- А этот, - смеюсь смущенно, - импотентом не остался?
- Не знаю, - тихо хохочет. - Но рыдал долго… И это ему еще повезло, что Федька где-то там с Инкой шкерился. Если бы сам запалил – оторвал бы ему его хобот. У Рожи бзик на этот счет. Ты что! – закатила глаза под лоб. – Для него шлюха – это… хуже крысы. Не знаю там… хуже бомжа. Так что да… Бдит наш Федька нашу честь. Ой, как бдит, - гогочет. Шумный вздох, продолжила Ника: - Ладно… пошла, проведи. Пойду прошвырнусь… где они там тусуются. А нет – то завтра найду. А ты давай… отходи, и приходи обратно к нам. Ты – хорошая, а нам такие нужны, - добрая, веселая улыбка Рожиной.
***
Разузнала. Как и обещала, все разузнала. Вечер следующего дня – а она уже у меня.
Мать дома – вышли в подъезд. На последний этаж – и, по инициативе Ники, на крышу.
Нашла Шмеля Ника, но там и Рожа заодно был. Так что план резко видоизменился.
С Федей поговорила - не пришлось Шмеля на справку раскручивать. Рожа уверил, что буквально неделю назад Глеб проходил медосмотр у себя на работе, и раз до сих пор остался работать, то значит здоров.
- А кем работает? – улыбаюсь смущенно, осознавая, что вообще ничего не знаю о Шмелеве (а готова была с ним переспать, ну-ну; может, Рожа и прав?).
- Да хрен его знает. Где-то кем-то в больнице. Медбрат на скорой, или как-то так. Короче! – гаркнула. - Про то, что «было» или «не было», - неожиданно торопливо продолжила Некит. - Короче, набухала я его. Глеба. Не искалось тебе? – заржала та.
- Не, - пристыжено прячу взор. На устах – кривая улыбка.
- Ох уж он трепло! Хуже бабы. Но да ладно, - поморщилась. – Короче, не было ничего. Напугала ты его. Кровякой своей, плачем. Мол, куда там… кончать? Там сам чуть не кончился, - рассмеялась нервно. – «Я еще толком не вошел, - говорит, - а выходит, что уже, вроде как, силой взял... И это при том, что Рожа на стреме – п**да же, конкретная. Причем сразу, на месте. Без суда и следствия. Я давай бежать. А тут Он, Федор собственной персоной, – я уже даже молиться никаким богам не стал. Убьет. Понял, что убьет. И убивал. Но тут Эта прибежала. И как давай вопить: «Я добровольно! Добровольно!» Я и ох**л. Сразу принялся объяснять, но Рогожин уже ничего слушать не стал. Свои выводы сделал. Короче, так или иначе, обоим п**дец». А потом еще и она, Малая, то бишь ты, Вань, - взор на меня беглый Ники, и снова за горизонт, - пропала. Пошли искать. Даже Шмель, хотя, говорит, после всего еле двигался... и видел, что вокруг, гы. Девок в дом загнали, дверь на ключ заперли, а сами – на разведку. Ну, а дальше… дальше ты знаешь.
Часть Четвертая. Школа
Глава 17. Учеба
***
Скрывалась. Как могла – скрывалась. Иногда за продуктами быстро прошвырнуться на рынок, молясь, чтоб нигде ни с кем из их компании не пересечься, а в остальном – сидеть покорно в четырех стенах: то спать, то в телевизор втыкать, то книги «на будущее» штудировать (по списку литературы на лето – как еще никогда доселе).
Ничего. Ничего больше не хотела.
Ника, конечно, заходила пару раз. И даже Настя. Но мамы не было дома – а потому умело я состроила вид, что никого нет в квартире.
Про отца – он так и не узнал, что произошло. Спасибо матери. А, вернее, ее нежеланию ввязываться в проблемы.
А потому прошло.
Всё прошло. Перешагнули.
А там и вовсе – первое сентября. Пора браться за ум и учебу. Спасибо, что хоть не в одном классе со всеми ними.
Я надеюсь.
***
Линейка. Черт бы ее побрал.
Одиннадцатые классы – обязаны «состыковаться» с первоклашками. Гимн страны, речи. Танцы, пляски. Подарки малышам. Первый звонок.
Да только я – вся на иголках. Что двести двадцать ко мне подключили.
Уже пару раз видела знакомые лица – Настя, Инна, Дима. И даже Некит.
Слава богу, ни Рожи, ни Шмелева.
И на этом спасибо.
- Да станьте по классам! Что вы, как дикари, столпились? – причитает наша классная.
Жуткое зрелище.
- Слышь, а ты че, новенькая? – слышу едкий смех за своей спиной неустанного местного клоуна.
- Да нет, уже как восемнадцать лет отроду, - злобно язвлю, исходясь на нервах.
- Ты че, больно умная, да? – гневное. – На меня смотри, когда с тобой разговариваю.
Дабы не распалять конфликт еще больше, нехотя, но всё же подчиняюсь. Разворачиваюсь.
Уловила невольно взглядом за его спиной: Инка с Настей. Окатила мадам Соболева меня презрительным взглядом, что-то буркнула своей подруге и отвернулась. Беглый, колкий взор Метлицкой Старшей на меня – и та тоже отвела очи в сторону, сделав вид, что не заметила.
Ну и плевала я. Плевала на вас! Мне еще и лучше!
- А звать-то хоть как? – не унимается мой развеселый собеседник.
Игнорирую.
- Ванесса, - неожиданно вместо меня отвечает какая-то девушка.
- О, наша Мина всё знает! Умница! Пять балов! Возьми с полки пирожок! – гогочет.
Отвернулась «всезнайка» тотчас, раздраженно фыркнув.
- Несси, что ли? – взор уже на меня этого нахала. - Чудовище? А че озеро с собой не прихватила?
***
Так и прицепилось с тех пор ко мне это прозвище. Если не «Несское», то просто «Чудовище». Более того, классный руководитель умудрилась меня посадить за одну парту с этой «Миной». И теперь сие место стало очагом взрывного изгойства.
И если не пнет, то мерзкую шуточку точно в нашу сторону кто-то да отвесит.
***
Физкультура. Спасибо моей недавней операции – получила освобождение от этой каторги (жаль, что от доставучего клоуна Картошина мне никто справку не даст). И даже за это прилетело:
- Да… скелетам бегать нельзя – по дороге рассыплются! А нам потом собирай и лепи обратно. А биологичка-то на больничном! Еще че-то не то и не туда прилепим.
- Ага, - не уступает и его друг. – И вместо Ванессы какой-то Вован получится.
Ох, уж эти идиоты. Антон Картошин и Костя Леонов. Два «брата-акробата». Не по крови. По уму. Не зря же сколько лет за одной партой (судя по рассказам), на галерке. Вечно сидят и единственное что, кроме как резаться в дурака, делают, так это гогочут и бумажками кидаются в тех, кто, по их мнению, не должен был и рождаться, а не только… в школу, к ним в класс попадать.
***
Попить воды. Дождаться свою подругу по несчастью, Минину Олесю, Леську, и потопать в столовку. Что-что, а булочки здесь отменные.
Купить чай с витушкой – и за стол.
- А че… че у нас тут? – гогочет. Завалился рядом Картоха. – А че на нас не наливают? – вперил в меня наглый взгляд.
- Отвали, - окатила презрением я его – и отвернулась.
Принялась жевать свой обед.
- Ну хоть немного… поделись, а? – ехидное. Потянулся к моей булке.
- Тебе что, пальцы сломать?
- А че ты такая борзая? – отломил кусок и тотчас показательно принялся жевать, приблизившись ко мне. – М-м-м, вкусная.
- И подавись ей, - рычу.
Ржет скотина.
- А че у нас тут? – слышу знакомый голос.
Невольно обернулась я. Так и есть – Ника.
Виновато, смущенно опускаю очи.
Знаю, как я их проигнорировала – так и они нынче мне этим платят.
А кое-кто… и заслужено презирает.
- О, б***ь, Малая! – громом где-то надо мной. Рожина. – Жека, возьми на меня! И сюда дуй. Я те потом деньги отдам.
Живо присела рядом, между нами с Антоном. Вздрогнула я невольно.
- Привет, народ! – Некит.
Торопливо завторили мы ей в ответ:
- Привет…
- Привет.
- Здорово.
Взор около Вероники. И на меня:
- Ну, здравствуй, Вань! – счастливая улыбка окрестила ее уста.
- Привет, - смущенно шепчу, повторяю, не поднимая глаз.
- Че не заходишь? Мы уже соскучились ужас как! Я, кстати, пару раз заходила к тебе, домой. Да и Валька с Метёлкой. Мы уже думали, всё… свинтила от нас, молча, в свои теплые края.
- Да нет, просто… - мнусь. – Учеба… все дела. Сама понимаешь.
- Ой, да ну ее! - звонко захохотала Ника. – Не напоминай! Эти восемь утра – кто придумал в такую рань просыпаться?!
- О-о, зато наша Несси, - внезапно отозвался Антон, - как и Мина, не свет не заря – а уже в классе. Они, наверно, спят и видят, как бы поскорее обратно в школу вернуться.
Обмерла, окоченев от шока, Некит:
- Те че, кто-то слово давал, или че? – дерзкое. – Слышь, Картоха, если ты тут сидишь, не значит, что я отменила мораторий на твои шутки. Не твое – не берись. Я тебе давно уже это сказала.
Нервически рассмеялся, смолчал.
- Вань, так че? – вперила в меня взгляд. – Когда в гости-то? Если не ты к нам, то мы к тебе? – хохочет.
- Ну… - замялась я, пожимая плечами.
- Оба-на! – и еще один знакомый голос за моей спиной. Обняла на миг за плечи. Присела рядом, протискиваясь между нами с Лесей. Валька.
- Привет, - счастливо улыбаюсь ей.
- Катька, Настя, айда сюда, - махнула враз та рукой.
Подоспели. Только втроем. С еще одной девчонкой.
- Кстати, - неожиданно вновь отозвалась Вероника. – Познакомься, - кивнула на незнакомку головой. – Вы вроде еще не пересекались. Ритка, Рогожина Младшая. Наша с Федькой сестра.
- И моя одноклассница заодно, - вклинилась радостно Катя.
- Привет, - смущенно шепчу ей, заливаясь краской. Не то от нового (волнительно из-за важности, принадлежности) знакомства, не то… упоминания о Нем.
- Привет, - незамедлительный, строгий, сдержанный ответ той.
- Кстати, как там Рожа? – торопливо отозвался задвинутый на галерку Картошин.
- А че, соскучился? – ехидное Ники.
- Да нет, просто…
- Давно он тебе уши мял, да? – гогочет Рожина.
Скривился, отвернувшись. Смолчал. Только сейчас заметила – рядом с ним уже и его любимый «Костяныч» нарисовался. Чай с булками принес.
- Так че, как дела? – отозвалась Валька. - Совсем про нас забыла!
- Вот и я ей об этом, - рассмеялась Некит.
- Да вообще, выпороть давно пора! - слышу голос Жени.
Черт. Да вся честная компания скоро тут соберется!
Разве что…
- Привет, народ!
А нет, вот и Она. Собственной персоной. Передернуло меня от Ее голоса.
[justify]- Привет, Инесс, - поспешили ответить