он придвинулся ближе. Вишнякову показалось, что Алмаз дышит ему в ухо.
«Или действительно дышит? Что он творит? Что вообще происходит?»
- Слава, сдурел?! – повысил голос Вишняков. – Ты на кого напал? Ты же на сотрудников ФСО…
Вишняков осёкся и, приподнявшись, закрутил головой.
- Где мой напарник? Куда он делся?!
Только теперь он понял, что Алмаз куда-то отогнал машину. Он стояла в незнакомом полковнику месте. Похоже, в центре Москвы, но… Там, куда полковник заезжать не собирался!
Он отогнал машину, а потом зачем-то на водительское место посадил его, Вишнякова. А сам сел сзади. И ждал терпеливо, пока полковник придёт в себя.
- Алмаз, да ты шизофреник!
- Я знаю, - скромно ответил Алмаз. – Меня уже называли так много раз. Но один добрый человек мне сказал, что общество называет шизофрениками инакомыслящих. Понимаешь?
Он произнёс медленно и раздельно:
- Инако-мыслящих!
И пояснил:
- То есть, по-другому. Шизофрении не существует, полковник. Есть диктат обывателя! Так доктор сказал…
- Слышь, Заратустра! – закричал, набираясь ярости, полковник. – Быстро объяснил мне, что тут творится! Немедленно!
И он попытался одновременно открыть дверь и выскочить из машины. Но Алмаз среагировал мгновенно, жёстко схватив его за плечи и усадив на место.
Вишняков застонал и прижал руки к груди.
- О напарнике забудьте, - отрезал Алмаз. – Нам он не нужен. У него, кстати, оружие с собой было. А у вас – нет.
«Я же запретил ствол брать!» подумал Вишняков. «Ах, Миша! Что же ты наделал…»
А вслух:
- Обыскал? Обоих?
И, с внезапной догадкой:
- Убрал парня? А тело куда пристроил?
- Там, во дворе, - равнодушно произнёс Алмаз. – В коллектор… Теперь слушай внимательно…
- Всё, конец тебе! Конец! – яростно прошипел полковник. – Ты кого угробил, гад?! Ты понимаешь, что ты вообще натворил?! В машине «прослушка», тебя же ведут давно! Операцию отменили! Тебя через две минуты возьмут за одно место, и будешь следователю объяснять, по какой причине ты офицера ФСО угробил! Я тебе лично рёбра перело…
Алмаз быстрой и мёртвой хваткой взял его за горло. Вишняков и представить не мог, что хватом со спины можно так быстро передавить гортань. И через мгновение – отпустил.
Вишняков закашлялся. Он хлопал себя по груди. И…
«Хорошо, гад! Хорошо!»
Боль. Но он чувствовал, как кровь вновь бежит по рукам, как наливаются они жаром и наполняются силой.
«Сейчас я приду в себя! Мы ещё посмотрим!..»
- Машина у вас чистая и частная, - спокойным и даже как будто слегка насмешливым тоном ответил ему Алмаз. – Досмотрели вашу машину, тщательно досмотрели. И номер по нашей базе данных пробили. Купил вы машину по доверенности. С учёта снимали через посредника. Тот же посредник помог её на учёт поставить. Ездите на ней второй год. «Жучков» в ней нет. Рассказать, в каком автосервисе вы техосмотр проходите?
- Не надо, - откашлявшись, ответил Вишняков. – Я помню…
И подумал с удивлением:
«Досмотрели машину? Это могут сделать только специалисты с соответствующей техникой. Из тех, кто прикрывает Алмаза… Так, стало быть, он не псих-одиночка? В команде играет? Ну и дела! В какую же ловушку меня заманили? Нашу службу… куда?»
- Эфир тоже под контролем, - продолжал Алмаз. – Иначе бы я тут не сидел. Меня бы за уши отсюда вытащили. И тогда сработал бы резервный план. Но вы, Андрей Александрович, приехали на машине без лишних… излучателей. Знали, что вас могут проверить. Не хотели прежде времени спугнуть диверсанта. Вот и не спугнули!
И Алмаз засмеялся. Коротким, отрывистым и явно издевательским смехом.
«Валяй!» подбодрил его Вишняков. «Не думай, родной, что ты от наблюдения ушёл. Контроль никто не отменял!»
Он несколько раз быстро сжал пальцы, разгоняя кровь.
- Вот так, да…
Алмаз замолчал на секунду.
А потом:
- Времени нет, Андрей Александрович. Вы были без сознания двадцать минут. Думаю, операция уже началась. Спектакль одного зрителя, так сказать. А нас, увы, на сцене нет… Нехорошо! Послушайте меня… Только прошу – внимательно.
И протянул жалобным голосом:
- Вы должны мне помочь!
«Нет, он точно рехнулся» подумал Вишняков. «Или это какая-то игра… Непонятная. Совсем уж причудливая игра. Или проверка, но не по правилам и плану. Странный тип…»
- Без вашей помощи трудно будет справиться, - продолжал Алмаз. – Поэтому…
Он резко выкрикнул:
- Руки на руль! Быстро!
«Если у него и в самом деле ствол, он меня через кресло изрешетит» подумал Вишняков. «Я и дёрнуться не успею».
Он послушно положил ладони на руль.
И заметил при этом, искоса глянув в зеркало, что взгляд у Алмаза стал другим. В глазах его появился больной, лихорадочный блеск. И беспокойно зрачки заметались между уголками глаз.
«На пацана наивного теперь не похож… Зверёк хищный!»
- Ваш мобильный я конфисковал и выбросил…
Алмаз заговорил отрывистыми и чёткими фразами.
- …Воспользуемся моим телефоном. Тем, что вам приглянулся. Сейчас я наберу номер, скажу пару фраз и передам вам трубку. Вы убираете правую руку с руля. Только правую! Левая остаётся на руле. Задёргаетесь – я вам сразу свет выключу! Пикнуть не успеете, полковник! Не поворачивая головы, медленно и аккуратно берёте телефон. Услышите кое-что очень для вас интересное. Потом так же медленно, аккуратно и спокойно передаёте телефон мне. Правую руку опять кладёте на руль. И внимательно слушаете мои инструкции. Вы поняли, Андрей Александрович?
Молчание. Вишняков заиграл желваками.
«Да он что, и впрямь в террориста решил поиграть?»
- Поняли, товарищ полковник? Или сделать вам больно?
- Понял, - глухо произнёс Вишняков. – Звони, родной.
Он услышал разнотонный писк кнопок.
Голос Алмаза.
- Я передам трубку нашему общему другу. Объясните ему…
Он протянул Вишнякову телефон.
- Медленно, полковник. У меня хорошая реакция.
Полковник, отмеряя каждое движение, кончиками пальцев взял трубку и поднёс к уху.
Незнакомый голос. Спокойный и уверенный.
- Полковник Вишняков?
- Так точно, - ответил Андрей Александрович. – А кто гово…
- Слушайте внимательно, - перебил его незнакомец. – Ваша жена и дочь у нас.
Вишняков едва не выронил телефон. Трубка заскользила по вспотевшей коже, так что ладонью пришлось плотнее прижать телефон к щеке.
И застучало: в голове. Колоколом, болью!
«Что происходит? Что? Что? Спятили! Что это? Что творят?!»
- Как вы!..
Но говорить ему не дали. Он должен был слушать.
- Вишняков, повторяю: они у нас. Человек, который сидит у вас за спиной, выполняет особо важное задание. Задание, которое стоит его жизни, вашей жизни и жизней ваших близких. Выполняйте его инструкции. Делайте то, что он говорит, и тогда всё будет хорошо. Максимум через час всё худшее для вас будет позади. Мы не только отпустим вашу жену и дочь, но и вернём их домой. Поведёте себя неправильно – они погибнут. Эти смерти будут на вашей совести. Думайте о семье, полковник!
Вишняков молчал.
И вдруг он услышал в трубке.
- Папа…
Губы его задрожали.
- Папа, у нас всё хорошо. Мама… мама тоже здесь. Мы сейчас… Что?
Незнакомец буркнул что-то невнятно.
- Да, мы сейчас отдыхаем. Папа, это хорошие люди. К нам хорошо относятся. Мы ненадолго уехали. Скоро нас вернут…
Незнакомец забрал у неё трубку.
И повторил:
- Думайте о семье!
Вишняков уронил телефон. И краем глаза успел заметить, что Алмаз на лету подхватил аппарат.
Вишняков попытался развернуться, но тут же получил болезненный удар по затылку.
- Я же предупреждал, - кривя губы, издевательским тоном произнёс Алмаз. – У меня хорошая реакция.
- Не прощу! – крикнул Вишняков. – Вот этого я вам точно не прощу! Кто бы вы ни были, кто бы за вами ни стоял и чтобы вы ни задумали – не прощу! Ребёнка в заложники брать? Подонки!
Алмаз отключил телефон и убрал во внутренний карман.
- Не простишь потом, - сказал он, неожиданно переходя на «ты». – А сейчас слушай. Мы оба под контролем, так что действуем в согласии и единении. Прежде всего, не поднимай шума. Ни тайно, ни явно. И тогда максимум через час семью вернут на место. За это время ты должен достать спецталон, который лежит у тебя в перчаточном ящике, закрепить его на ветровом стекле и доставить меня к месту проведения операции. Потом ты по рации, которая лежит у тебя под сиденьем, ты свяжешься со своими гвардейцами и сообщишь, что операция успешно завершена. Алмаз задержан и будет препровождён тобой в здание Гостиного двора…
Вишняков снова дёрнулся и опять получил удар в затылок.
- Я тебе пиджак почистил, между прочим! – обиженно заявил Алмаз. – Не заставляй его кровавить! Слушай внимательно. …Препровождён в здание. Для встречи с Сомовым и сотрудниками нашего Управления. Есть распоряжение Сомова на это счёт. Говоришь уверенно и спокойно. После этого - мы проходим в здание. Ты проводишь меня мимо рамки и охраны. Доходим до Атриума. И ты свободен. Несложно, правда?
- На охраняемый объект тебя доставить? – уточнил Вишняков. – Тебя – на объект? Ещё о чём попросишь?
- Не будь эгоистом, полковник, - ответил Алмаз. – Не жертвуй семьёй ради карьеры. Слишком многое на карту поставлено. Никто не будет с тобой договариваться и давать отсрочку. Не сделаешь как я сказал – потеряешь семью. Ни командир, ни правительство семьё тебе не вернёт. Принимай решение… И держи руки на руле, полковник! Тебе же спокойней будет.
Вишняков выполнил команду.
Минуту молчал. А потом спросил:
- Где потом прятаться будешь, Слава?
- А я не буду, - ответил Алмаз. – Мне это ни к чему. Ну что, поехали?
- Поехали, - согласился Вишняков. – Меня ты, конечно, под статью подведёшь. Но и сам при этом – ни хрена не добьёшься! Даже со стволом. Там и в зале полно наших.
- Я знаю, - сказал Алмаз. – Делай что сказали, и вали потом всё на меня. И ни о чём не беспокойся!
«Пост наблюдения – контрольной группе.
Лис провёл обработку. Двигаются с полковником на объект. В охраняемой зоне будем вынуждены снять наблюдение».
Мирагин был явно взволнован и, против обыкновения, волнения своего не скрывал.
Он обошёлся без долгого вступления, столь обычного для кабинетных его речей, и приступил к делу, едва Руднев успел сесть в кресло и выложить на стол подготовленные им для Мирагина бумаги.
- Здравствуйте, Игорь Игоревич. Вы просили… Вот тут, по делу Никеева…
Мирагин на приветствие не ответил. Он скривился, словно от внезапной желудочной боли, и неожиданно высоким, нервным голосом произнёс:
- Я вызвал вас, генерал, по очень срочному делу…
Санта незамеченным подошёл к зданию электроподстанции. Сделать это было совсем нетрудно. Здание вроде бы и охранялось. Но очень уж формально. Для проформы.
Сторож, пропитого вида мужичок в зелёной куртке с надписью «Охрана» на спине, посмотрел искоса на мрачного вида незнакомца с рюкзаком, пробурчал что-то неразборчиво и отвернулся.
Санта прошёл было мимо него… Но потом положил тяжёлый рюкзак на асфальт, прислонив его к забору (чтобы не заваливался и не гремел баллонами), и вернулся на проходную.
Подошёл к сторожу и потряс его за плечо.
- Чего тебе? – проворчал сторож.
- Я диверсант, - представился Санта. – Народный мститель. Пропуск бы спросил для приличия.
- Ты меня поучи ещё, зараза! – возмутился сторож. – Я без
