все исчезло. Перепуганный Кирилл Игнатенко говорил, с тревогой следя глазами за Снежкой:
- Столько времени в одну точку смотрит! Как неживая, все равно. Зомби! Никогда такого не видел! Слушайте, может, она... Может, у нее того... крыша едет? Может быть, вызвать врача.
- Да уйди ты! – Устало отмахивалась Алиса. И, снова и снова принималась тормошить Снежку, умоляя совершенно не свойственным ей мягко-испуганным голосом:
- Снежечка! Милая, родная, посмотри на меня! Поговори со мной, а? Принести тебе чего-нибудь? Чего ты хочешь, скажи? Воды принести? Лекарство какое-нибудь? Милая, ну, ответь! Слышишь? Ну, поплачь хотя бы, что уж ты?
– А может, Кторова позвать? - Неуверенно предлагал Андрей Марецкий. - У них же дружба, может, он ее расшевелит как-то? Паш, где Кторов?
- Да здесь он. Только, боюсь, звать его бесполезно! – Вздыхал Кравцов. – Он сейчас не в лучшем состоянии, чем она...
Снежка слышала все эти голоса, но не понимала их. Пропускала слова мимо ушей, словно невнятный шум, вроде звуков ветра или льющейся из крана воды. Ей казалось – она где-то вне времени и пространства, без стен и крыши, в зыбком колышущемся тумане, ждет Артема. И он придет, обязательно. Он не может бросить своего первого и единственного ребенка, о котором он сам так мечтал... Не может бросить ее, Снежку, потому что – она сейчас это отчетливо поняла – без него она не сможет жить. Не может так быть, не бывает... Надо только подождать. И она дождется. А до тех пор нет никого и ничего. И время остановилось...
Ребята приходили, уходили. Кто-нибудь был со Снежкой постоянно, но она не замечала никого. Из ступора ее вывело только появление Анжелики.
Нельзя сказать, чтобы Лику в гостинице не ждали. Но появилась она внезапно. Внизу, у стойки регистратора, околачивался Кирилл. Заметив еще в дверях знакомую фигуру, он торопливо взбежал по лестнице на второй этаж, но предупредить других ребят не успел.
Она вошла как тайфун - все, оказавшие на пути, просто разбегались, а она ни на кого не глядела. Дежурному администратору походя бросила: "Я - Гуриева!" и беспрепятственно поднялась в номер. Шла, словно вколачивая гвозди каждым шагом, стремительно и энергично. Развевались полы короткого серого плаща, поднималась облаком растрепавшая укладка.
Дверь распахнулась со звуком, напоминающим выстрел. Все вздрогнули. Снежка судорожно вцепилась в руку Кторова, с которым сидела, обнявшись, на диване. Стоящий у окна Вадим сделал шаг вперед.
Сцена была немая. Сдвинув резким жестом на лоб солнцезащитные очки, Лика сурово стрельнула глазами: раз - в Мишку, два - в Вадима, и они оба тихонько двинулись к выходу, несмотря на умоляющий, наполняющийся слезами взгляд Снежки. Жену Артема Гуриева они хорошо знали, по какому поводу она пришла тоже догадывались, и никому не хотелось подставляться под извержение вулкана. Ибо когда Лика гневалась (а это случалось редко и запоминалось надолго), она гневалась всерьез.
Оставшись наедине со Снежкой, Анжелика рывком за плечо стащила девушку с дивана и некоторое время молча смотрела на нее.
- Ну, - Сказала она наконец обманчиво спокойным голосом. - Ты ничего мне сказать не хочешь?
Снежка молча глотала слезы, не осмеливаясь даже опустить глаза, или закрыть лицо руками.
- Я разговаривала с врачом. Между прочим, он очень удивился моему визиту, так как жена Артема Гуриева у него уже была! Ты не объяснишь мне, как это возможно?
Ответа не последовало, да Лика и не ждала ответа. В горле уже что-то клокотало, голос стал подрагивающе-хриплым.
- Я просто хочу знать, как тебе такое пришло в голову? Зачем?!
- Простите... - пролепетала Снежка, задыхась от страха и подступавших рыданий.- Я не хотела... Правда, не хотела!
Голос Лики сорвался на крик.
- Я не знаю, чего ты хотела, мне это не интересно абсолютно! Я спрашиваю, как ты посмела... как ты могла так поставить в дурацкое положение и меня, и Тему?! Кто ты... кто ты вообще такая?!
От каждой такой фразы Снежка вздрагивала, как от удара. Сейчас она не думала, что и впрямь поступила нехорошо, представившись женой Гуриева, как и о том, насколько все это тяжело для Анжелики. Снежка стояла на обломках счастья, в котором жила последние месяцы, с которым она сроднилась и с разрушением которого ее сознание все еще отказывалось смириться. Она знала, что надо как-то оправдаться, но не находила для этого слова, и отчаянно, срывающимся голосом, крикнула прямо в лицо Лики:
- Я люблю! Понимаете?! Люблю! Я не могла оставить его!
Это опоздавшее "люблю", которое она так ни разу и не решилась сказать вот так прямо самому Гуриеву, конечно, теперь было уже ни к чему и ничего не могло вызвать, кроме раздражения.
Снежка видела, как сверкнули глаза Анжелики, как взметнулась ее рука, и даже не подумала как-то отстраниться, отвернуться. Она только крепко зажмурила глаза и тут же услышала еще чьи-то очень знакомые торопливые шаги и протестующее:
- Лика, нет!
Снежка робко открыла глаза, почти уверенная, что звуки ей всего лишь померещились. Потому, что этого быть не могло. Но между ними действительно стояла Изольда в своей ярко-зеленой ветровке. И держала своими бледными длинными пальцами с покрытыми черным лаком ногтями занесенную для удара руку Анжелики Гуриевой, и одновременно оттирала Снежку плечом назад, под защиту своей спины.
- Не надо, Лика! - сказала она твердо.
- Вы?! Откуда вы взялись?
Гуриева тщетно пыталась высвободить запястье из плена стальной руки.
Изольда уверенным жестом увлекла ее обратно, к двери.
Снежка подумала: "Как же она сюда попала, если она в Америке? Как узнала, что случилось, и кто сказал ей, где нас искать?" Подумала вяло - ей было совсем не до того. В ушах стоял звон, голова кружилась. На ослабевших ногах она с трудом добралась до дивана, опустилась на него и словно провалилась куда-то. Последнее, что она услышала, был раздраженный голос Гуриевой:
- Послушайте, почему вы вмешиваетесь?
И спокойный, негромкий ответ:
- Потому, что мы с тобой - взрослые женщины, Лика. А она - ребенок. И если ты ее сейчас ударишь, то будешь жалеть об этом всю жизнь.
Сил, чтобы обидеться на то, что ее опять назвали ребенком, у Снежки уже не было...
Когда Снежка открыла глаза, Анжелики в комнате уже не было. Рядом неподвижным изваянием сидела Изольда и, кажется, совсем не смотрела на Снежку, но, стоило той пошевелиться, спросила:
- Ну, как ты, девочка?
Снежка села, пожав плечами. Разве могла она словами описать свое состояние? Но Изольда вроде и не ждала ответа. Медленным жестом достала сигареты, чиркнула зажигалкой. Спросила, кивая на дым:
- Не мешает?
Снежка качнула головой. Ей было все равно. Голова была как будто пустая и запахи вообще не ощущались. Изольда посмотрела на нее еще раз и загасила сигарету.
- Я же сказала, что мне не мешает! - Прошептала Снежка с легким раздражением.
- Тебе-то, может, и не мешает, - Согласилась Изольда и вдруг осторожно положила руку на Снежкин живот. - А ему?
Это было так внезапно, что Снежка испуганно дернулась всем телом, как будто от удара.
- Откуда... откуда вы узнали?!
- Да это в любом медицинском справочнике прочитать можно. Тоже мне, секрет!
- Что прочитать?!
- Что беременным женщинам курение противопоказано. Пассивное в том числе. Кстати, алкоголь тоже. Что ты пила?
Несмотря на то, что вопрос был задан самым простым и участливым тоном, к Снежке уже вернулись все связанные с Изольдой опасения и тревоги. Она перекатилась на другую сторону кровати, подальше от нее, и села.
Изольда не двинулась, только легкая, немного насмешливая улыбка тронула губы.
- Оставьте меня! - Резко выкрикнула Снежка. - Что вам нужно? Уходите!
- Я бы давно ушла. - С непривычной мягкостью ответила Изольда. - Да не могу оставить тебя в таком состоянии одну. А все ребята ваши, ваша "команда", разбежались как крысы от кошки. Не знаю уж, от Лики они так драпанули, или от меня!
- Простите... - Опомнилась Снежка. - Я не хотела грубить. Просто я... я не очень хорошо себя чувствую.
- Ничего, не смущайся. Сегодня такой день, что мы все себя ведем не адекватно. Так что же ты пила? Я же не просто из любопытства спрашиваю!
- Ну... - Снежка и в самом деле смутилась. - Я хорошо не помню, но кажется... Понимаете, после того, как Артем... после того, как все это случилось, я пришла к нам в номер, а там... открытая бутылка водки. Это Артем принес вчера, он Вадику какие-то растирания делал, потому, что Вадик простудился, а ему сегодня петь надо было. Ну, я ее взяла... не знаю, сколько там оставалось, но что меньше половины, это точно.
- Неплохо для одной! - С насмешливым одобрением прокомментировала Изольда. - И за какое же время ты с ней... разделалась?
- Ну, минут на пять, может. Я на часы не смотрела.
- Хм. Значит, залпом?
- Почти...
- Ну, знаешь... А о ребенке ты не думала в этот момент? Да нет, где там!
- Я думала о том, что, если Артема больше нет, то и меня не будет. Меня и его разделять нельзя. Ни на том свете, ни на этом... - Прошептала Снежка. - Я ему еще раньше говорила: если вдруг с собой что-нибудь случится, я покончу с собой. Я не смогу... Просто не смогу...
Шепот перешел в рыдание. Изольда терпеливо выжидала, пока Снежка успокоится, как выжидают ветер, или дождь.
- И что же он тебе на это ответил? - Поинтересовалась она потом.
- Он... он сказал, что, если я это сделаю, то там, за гранью, мы с ним никогда не встретимся, потому, что он самоубийство совершать точно не собирается! И еще сказал, что убивать самого себя зря - грех, с точки зрения практически любой морали и религии.
- Это верно. - Серьезно кивнула Изольда. - Скажи, а он любил тебя?
- Не знаю... - Покачала головой Снежка. - Он про это прямо никогда не говорил. Да я, в общем, и не просила. Для меня было достаточно знать, что люблю я.
- Если так, ты должна прислушиваться к его словам. Чего бы это не касалось.
- Вы не понимаете... У меня как будто просто закончилась жизнь. Все закончилось. Как будто я спрыгнула с поезда на полном ходу на незнакомом полустанке. И куда идти и что делать - понятия не имею!
- Все равно идти надо, хотя бы наудачу! - Посоветовала Изольда.
Снежка удрученно покачала головой.
- Нет. У меня больше нет сил.
- Ну, это мы исправим.
Изольда бесшумно встала, обошла кровать кругом и опустилась на покрывало за спиной Снежки. Это было похоже на полет. Или на телепортическое перемещение. Только что в одном месте и - раз! - уже в другом.
- Что... что вы собираетесь делать? - со страхом спросила Снежка.
- Не бойся! Тебе надо успокоиться.
- Я спокойна! - Закричала она срывающимся голосом.
- Оно и видно! - Усмехнулась Изольда
Снежка попыталась повернуть голову, но шейные позвонки отчего-то не повиновались.
- Меня нервирует, что вы стоите у меня за спиной!
- Положим, не стою, а сижу. - Промурлыкал голос Изольды. - А почему это тебя беспокоит? Я же к тебе даже не прикасаюсь!
Это было правдой. Снежка понимала, что руки Изольды двигаются, только по колебаниям воздуха. Вот только от этого было еще страшнее. И еще больше хотелось обернуться, как будто в районе затылка ее преследовал жгучий, острый взгляд, и не было сил даже головой помотать, чтобы отогнать его.
- Будут какие-то неприятные ощущения - скажешь, хорошо?
Ощущений не было. Вообще никаких. На Снежку наползала странная апатия, словно густым туманом заливая все чувства. Испуг, раздражение, горькая безнадежность, отчаянье - ничего этого
