Присказка
Бывшие дети, ныне здравствующие в разной степени солидности взрослыми людьми, в свое время, в далеком детстве имели счастливую возможность познакомиться со сказкой о приключениях Буратино, его кукольных друзей и не кукольных врагов. Тем же, кто ныне пребывает в возрасте лучшей части населения, то бишь детям, которые еще не имели удовольствия познакомиться с историей про судьбу деревянного мальчика и ее финал, увенчанный Золотым Ключиком, хочется посоветовать прочесть ту сказку прежде, чем переворачивать эту страницу.
В финале сказки Буратино открыл золотым ключиком дверцу , за которой началась счастливая жизнь , где добро воцарилось в сердцах и делах героев сказки, а зло получило то, что заслужило. Однако история о Золотом Ключике на этом совсем не закончилась и обнаружилось это, как и многое в нашей жизни, совершенно случайно. Началось все с ветхой полуистлевшей рукописи, найденной в панцире черепахи.
Какое-то время тому назад в одной южной европейской стране чужеземный олигарх прикупил себе виллу и надумал вырыть еще один бассейн – надоело ему плавать в пресной воде, а до моря через улицу идти было жарко. Вот и нагнал он техники и всяких землекопов. При расчистке высохшего пруда зацепили какую-то глыбу и долго выковыривали ее из земли. Сначала приняли это за остатки древнеримских поселений , но когда вытащили наверх и отмыли тот комок грязи, то все побросали работу и сбежались посмотреть на чудо. Под слоем грязи оказался огромный панцирь черепахи. Чужеземный олигарх на то и был олигарх, что быстро нашел применение тому панцирю, имея привычку делать деньги из любой грязи. Я был одним из нанятых землекопов, будучи бывшим, а ныне безработным учителем зоологии. При виде такого огромного экземпляра я не мог оторвать от него ни глаз, ни рук. Прибежавший на шум и гам олигарх разогнал всех продолжать работы, а увидев меня, оцепенело вцепившегося в древнюю диковину, поручил мне другую работу. Из его речей всегда можно было понять только два слова- раша и водка, а все остальные звуки из его рта напоминали грохотание камней по медному тазику. Жестами ему удалось объяснить мне, что я должен был сделать чучело из того панциря да еще с прорезью в верхней части. Я не мог знать, что помимо удовольствия от предстоящей работы меня ждал сюрприз, которому я сначала не придал значения. На следующий день, когда я начал чистить панцирь изнутри струей воды, наружу вдруг вывалился продолговатый сверток, завернутый во что-то вроде пергамента, но мне было не до него и я отложил сверток в тень для просушки. Когда чучело было готово из панциря торчали лапы, голова черепахи и кончик хвоста в натуральном виде- мне не стыдно было за свою работу, которую я завершил, прорезав сверху панциря непонятную для меня щель.
Чужеземный олигарх не понимал нашей речи, но быстро понял порядки в нашем городе. А в городе у нас царила благотворительность властей. Власти города каждую неделю объявляли день добрых дел и призывали горожан сдавать деньги на лечение, помогать больным и страждущим и совсем неважно было, что больных от этого в городе не убывало. Так вот этот чужеземный олигарх, поддавшись, видимо, примеру наших властей, поставил на площади города свое чучело черепахи, а рядом огромный плакат : СБОР СРЕДСТВ ДЛЯ БЕЗДОМНЫХ ЧЕРЕПАШАТ. Но обо всем этом я напрочь забыл, развернув тот загадочный сверток из панциря. Внутри оказалась старинная рукопись, в которой речь шла и про Буратино, и про папу Карло, про всех их друзей и врагов, про все то, что случилось с ними после того как закончилась последняя страничка сказки о приключениях Буратино. Это заставило меня забыть обо всем , поскольку, как оказалось, Золотой Ключик принес перемены в судьбы всех героев той сказки, да и тайна самого Ключика в той старой сказке осталась нераскрытой до конца в судьбе старых и новых героев дальнейших событий, о которых поведала таинственная рукопись . На этом присказка заканчивается и дальше начинается содержимое рукописи . Итак :
ГОРОД.
С первыми лучами солнца город просыпался и начинал играть под его лучами яркими красками. В будние дни утреннее солнце озаряло ярким светом башенки, крыши, остроконечные шпили домов, которые каждое утро приветствовали солнце и в ответ на прикосновение его лучей как бы говорили ему : сегодня будет новый день, он принесет много новых дел, новых забот, новых успехов. Спасибо тебе, солнце, что ты принесло нам этот день. Скоро будет выходной день и ты увидишь какую красоту ты пробуждаешь. Солнце понимало эту молчаливую речь города в ответ на свою теплую ласку. Солнце знало, что в выходной город преображается и тоже как и город , после вереницы дней ожидало наступления очередного выходного дня. К воскресенью город неизменно прихорашивался. Над ним взмывали вверх гирлянды разноцветных флажков, башни и башенки украшали флаги. На стенах домов под окнами горожане вывешивали разноцветные плакаты, приветствия и поздравления друг другу и гостям города. На тротуары из дворов выносили большие напольные вазы с цветами и весь город благоухал как большая клумба. Цветы так заполоняли улицы, что движение транспорта было невозможно и все гуляли, отдыхая и от транспорта, и от дел. Всем этим праздником город был обязан кукольному театру Буратино. Город напоминал живой организм, в котором давление радостных чувств гнало по артериям улиц потоки дел, хлопот, хозяйственных забот, чтобы потом, в выходной сердце города, что стучало в театре Буратино, потоками радостных эмоций выгнало из организма города накопленные за неделю отложения зла, зависти, душевной черноты. Соседние города завидовали родному городу Буратино и каждый выходной съезжались на этот праздник жизни, по вечерам заканчивавшийся ярмаркой. Театр блистал, ярмарка шумела, город процветал. Все посетившие хоть раз этот город терялись в своих желаниях успеть и то и другое, и третье, словно гости приезжали туда лишь для того, чтобы сходить в театр, облепить себя лечебными пиявками и вываляться в лечебной грязи Дуремара. На центральной площади напротив парадного крыльца кукольного театра стоял фонтан в виде огромного золотого ключика, из которого по вечерам струился лимонад. Поварята в белых колпаках разливали его по кружкам всем желающим, которые пили лимонад тут же за столиками вокруг фонтана. В порыве любви к городу горожане намечали провести референдум по его переименованию, в связи с чем население разделилось на две части. Одни были за то, чтобы дать городу название Златоключинск, другие ходили по городу с плакатами, на которых было написано Буратинбург. Город жил и радовался своим горожанам, своим гостям, а те и другие радовались театру Буратино, который научил их дарить друг другу душевную теплоту и заботу.
Папа Карло
Над дверью мелодично звякнул колокольчик и Старый Сверчок вздрогнул от этого звука. Каждое утро он ждал этого звонка и каждое утро вздрагивал. По ночам Старый Сверчок никогда не спал, но каждое утро умудрялся проспать и первые лучи солнца, и этот звяк колокольчика.
- Наверное я не Старый Сверчок, а Очень Старый Сверчок – грустно подумалось ему, пока он шел к двери. Вид у Старого Сверчка был совсем не грустный, а очень даже важный.
Пока он шел от своего кресла с высокой позолоченной спинкой и позолоченными подлокотниками, в первых лучах солнца, падавших сквозь маленькое оконце, можно было разглядеть его ливрею красного цвета, усыпанную орнаментами в виде золотого ключика. На голове его была фуражка с кокардой в виде золотого ключика. Он шел, опираясь на трость. Над креслом, которое он покинул, висела табличка с подсветкой СМОТРИТЕЛЬ МУЗЕЯ . Старый Сверчок привычно открыл входную дверь, больше похожую на дверцу и в приветствии приподнял с головы фуражку. В открытую дверь ярким потоком хлынул солнечный свет, будто это он только что звонил в колокольчик, но в ответ на приветствие Старого Сверчка вместе с лучами солнца вошел шарманщик Карло, которого Буратино звал папой. Уже не первый год папа Карло приходит сюда по утрам, но ни разу не заподозрил Старого Сверчка в том, что застает его спящим на работе. Старый Сверчок вернулся в свое кресло, а папа Карло сел на табурет у стола и окинул взглядом каморку, привыкая к полумраку.
Привыкать глазами к этому полумраку каждое утро оказалось легче, чем отвыкнуть от его родной каморки за эти годы, но ничего, он начал привыкать и к своей новой должности, и к вывеске над дверью его бывшей каморки МУЗЕЙ ЗОЛОТОГО КЛЮЧИКА, двери которого оставались открытыми с утра до заката, пока не просыпался в своем кресле Старый Сверчок. Из всех экспонатов в музее висел холст с нарисованным камином, в новой раме, да виднелась железная дверца, отгороженная от посетителей ажурной чугунной оградкой.
- Ну что, дружище, не надумал уйти на покой?- привычно спросил папа Карло Старого Сверчка. – У меня тебе будет хорошо.
- Благодарю, – так же привычно ответил Сверчок. - С тех пор как пропала крыса Шушера мне ничто не угрожает и я рад, что меня оставили жить здесь.
- У меня тебе будет хорошо, – продолжал папа Карло. - Я живу при театре моего Буратино и у меня там все есть, мне грех жаловаться, да, - он оглянулся и смахнул со стола невидимые пылинки, снова обращаясь к Сверчку. – Может, ты зря охраняешь этот музей ? Тут и брать-то нечего. Твое кресло стоит дороже этой каморки, что тут охранять, Старый Сверчок? Но Старый Сверчок уже закрыл глаза, сидя в своем кресле, как всегда, до самого вечера и папа Карло разговаривал словно сам с собой- я встречаю посетителей, раздаю автографы, а тебя самого принимают в этом кресле за экспонат.
- И чего это люди идут и идут сюда целыми днями? Двери не закрываются, - добавил он, помолчав. Старый Сверчок любил беседовать с шарманщиком. Ему нравилось, что кто-то слушает его мудрые речи.
- Ты знаешь, уважаемый папа Карло, – вдруг произнес он, не открывая глаз. - Людей можно понять. Ведь они хотят своими глазами увидеть и прикоснуться к чуду, которое принесло в их жизнь радость.
Старый Сверчок говорил тихим шепотом, не двигаясь, словно во сне.
- Да, - согласился с ним папа Карло. - Буратино своим театром принес в жизнь города радость и удивительно, что люди вокруг живут и трудятся с радостью и получают от этого удовольствие.
Но Старый Сверчок уже ничего не слышал. Усы его поникли вниз, голова запрокинулась на позолоченную спинку, форменная фуражка съехала на глаза - Старый Сверчок спал. На сегодняшнее утро запас его мудрости истощился. Папа Карло и сам толком не понимал кем является – то ли директором музея, то ли живым экспонатом, но радушно принимал всех посетителей, а по выходным, в дни представлений, играл на шарманке у входа в театр, развлекая малышей. В театре он помогал мастерить новые декорации и это доставляло ему радость, которая мешала старости одержать над ним верх.
С улицы донеслись звуки шаркающих по мостовой шагов. Обычно в столь ранний час посетителей никогда не было. Эти звуки приблизились к двери музея и в проеме распахнутой двери появился черный силуэт. Вместе с силуэтом в бывшей каморке навязчиво повис в воздухе букет запахов от
