ничего не оставалось как сидеть и ждать пробуждения своего покровителя. Неожиданно из-за портьеры вышли двое нищих оборванцев. Мукалтино отпрянул в сторону. Оборванец с костылями, в черных очках, громко расхохотался и вдруг протянул к Мукалтино свою кошачью лапу в рваной перчатке:
– Подайте бедному слепому, помилосердствуйте! - загнусавил он плачущим голосом, словно и не ел перед этим три часа подряд.
- Ты тут посиди, – хихикнула лиса, неузнаваемая в своем рванье. - А мы мигом навестим твоего папашу и обратно.
Она утянула кота за дверь черного хода.
Алиса знала где искать старого столяра и вскоре парочка нищих сидела с ним за столиком в кабачке. Джузеппе охотно пригласил за столик двух нищих разделить с ним его радость, но он был мрачнее тучи и вино не делало его веселее. Лиса Алиса пустила в ход свои деньги и застолье продолжилось с новой силой. Джузеппе не отвечал ни на какие вопросы о причинах своего освобождения, тогда лиса зашла с другого боку. Она невзначай сказала, что видела как в мэрию заходил странного вида малыш с темным лицом и Джузеппе встрепенулся.
- Мой мальчик, – забормотал он. – Вы видели моего мальчика? Где он? Что с ним?
Он потянулся к лисе через стол, словно где-то за пазухой у нее прятали его Мукалтино. Лиса старалась притворяться пьяной, а кот был в своей стихии, забивая рот едой, а не болтовней.
- Да, – продолжала лиса. – Он был с Карасом Барасом и тот собирался зачем-то ехать на болото.
- Карас Барас?! – громко воскликнул Джузеппе на весь кабачок, от чего вокруг все притихли и уставились на шумного старика. Джузеппе спохватился и пригнувшись к столику зашептал:
– Еще бы ему не ехать на болото. Еще бы! Я тоже туда поеду. Вот найду Мукалтино и мы с ним …. – он замолчал, мысли его путались. - …Ключик, вот только ключик….., а потом на болото…. да…, - прерывисто шептал он.
- Зачем тебе ключик? – мурлыкала лиса. – На болото можно и без ключика, оно не запирается, болото, хи-хи-хи.
- Это тебя, старик, в тюрьме запирали, – вдруг прорычал с набитым ртом Базилио. – Зачем ты убил черепаху? Съесть ее хотел?
- Нет, это не я! И Скриппи может подтвердить, что я не убивал никого. А ключик мне нужен…., – он погрозил кому-то пальцем. – Она вас всех обманула, черепаха. Дурачки вы все, а больше всех- Буратино. Он полез открывать золотым ключиком ржавую гнилую дверь, за которой была всего одна старая крыса.
Он наконец громко рассмеялся и перешел на шепот:
– Я! я знаю для какой двери нужен Золотой Ключик!
Он поднял вверх указательный палец:
– Дверь эта золотая и мы пойдем с моим сынком на болото….да, пойдем.
Поняв, что сболтнул лишнего, он с трудом поднялся из-за стола и пошел к выходу. На улице было совсем темно.
- Мой Мукалтино, я пойду за ним, - бормотал он, бредя по улице. Двое нищих вслед за ним выбрались из кабачка и скрылись за углом.
- Теперь, Карас Барас, нам с тобой не по пути, хотя дорога у нас одна–на болото, – бормотала нищенка, покидая кабачок.
Буратино, Артемон и папа Карло.
Скриппи не мог понять, как спасся от Дуремара и от погони. Впрочем, погони и не было никакой. Ноги сами понесли его прочь, вглубь болота, в непролазную грязь, куда рисковал пробираться только Дуремар за своими пиявками и грязями, которые он называл лечебными. Вскоре тропа Дуремара закончилась и Скриппи сходу выскочил сквозь камыши в густую чавкающую грязь, перед которой он оказался бессилен и не мог вытащить ноги, как ни пытался. Скриппи медленно погружался в грязь. Звать на помощь не хотелось- позади был Дуремар с компанией, далеко разносились их голоса. Скриппи понял, что ему не выбраться отсюда и прекратил все попытки. Когда грязь дошла до пояса, он вдруг ощутил под ногами что-то твердое и понял, что обрел опору. Голоса удалились. Дуремар увез бедного, ни в чем неповинного Джузеппе. На болоте все стихло. Без черепахи Тортиллы оно стало безжизненным, лягушки покидали его. В черной грязи закопошились жирные пиявки. Они обнаружили присутствие Скриппи и поняли это по-своему. Вскоре он весь был облеплен жирными блестящими пиявками. Они ползали по нему, выбирая место поудобней и замирали, греясь на солнышке. Руки Скриппи были покрыты толстой коркой грязи. Так прошел день, наступила ночь на безмолвном мертвом болоте. Звезды равнодушно смотрели со своей высоты на беду Скриппи. Теперь он не радовался им и другие мысли лезли ему в голову. У меня никогда не было друзей. Я считал вас своими друзьями – обращался он к звездам – никакие вы не друзья. Вы как цветы любуетесь сами собой и другим позволяете любоваться собой. Да, друзей надо искать на земле, а не в небесах. Одному плохо. Пиявки мирно дремали на его голове, плечах.
Так прошла ночь и еще день. Он пытался ходить по твердому дну, но удавалось лишь немного пошевелить ногами. Внизу он нащупал ногой что-то похожее на большую амбарную ручку. Болото было осушено, но толстый слой ила и грязи медленно высыхал. К вечеру он услышал голоса. Кто-то звал его – "Скриппи-и-и!" Временами слышался собачий лай.
- Лучше в грязь нырнуть, чем Дуремар, - подумалось ему.
- Скрипа нигде не слышно, может его здесь нет, папа Карло? – услышал он в вечерней тишине и узнал голос Буратино. Неужели Буратино пришел меня спасать? Ведь я ему не друг, не может этого быть – в голове метались мысли.
- Нет, Буратино, он должен быть здесь, иначе ищейки бы его давно схватили, а они тут кругом вынюхивают. Надо искать, Артемон, – возразил голос папы Карло. Скриппи опять приуныл, он знал, что чистюля Артемон никогда не полезет в грязь.
- Я здесь!- слабо крикнул Скриппи в сторону берега. – Я здесь!
Но шелест камышей заглушал его голос. Ему пришлось пожалеть о том, что он избавился от своего жуткого скрипа.
- Буратино, мы не уйдем, пока не спасем бедного Скриппи. Артемон, неси дрова, разведем костер, может на огонь он выйдет.
Костер разгорелся и Скриппи слышал тявканье ищеек, привлеченных огнем. Ему оставалось только кричать и надеяться.
Карас Барас и Мукалтино. Мальвина.
Карас Барас очнулся от пьяного забытья из-за сильного стука. Стучали в дверь. Он с трудом повертел головой во все стороны, оглядываясь и упорно не понимая, что находится в кабинете мэра. Стук в дверь раздражал.
- Кто там?!- гаркнул он во все горло. Стук сразу затих и больше не повторялся. Он увидел Мукалтино в кресле у окна и наконец все вспомнил.
- А где эти двое проходимцев? - был первый его вопрос. Мукалтино пожал плечами:
– Не знаю. Они надели какие-то лохмотья и пошли повидаться с моим Джузеппе.
- Что?! Это еще зачем?! Вот мерзавцы! Похоже, что я вчера сболтнул лишнего. Друг мой, мы сейчас пойдем в театр. В это время там ,пусто, никого нет. Посмотришь свое хозяйство, привыкай, ты теперь хозяином будешь, а хозяин должен всех держать вот где! – он показал свой волосатый кулак в высохшем соусе. Он сгреб со стола мэра городскую печать, распахнул дверь кабинета с криком – "Сегодня неприемный день, все вон!" – и вместе с Мукалтино покинул мэрию.
- Сейчас пойдем к директору, – поучал он на ходу Мукалтино. – Пусть знает нового хозяина, на обратном пути прихватишь Золотой Ключик, а уж дверцу его я знаю где искать, я не Буратино!
Они без труда проникли в кабинет директора, не встретив никого, даже верного и бдительного Артемона не было.
В кабинете за ослепительно- белым фарфоровым столом сидела Мальвина, фарфоровая куколка с голубыми волосами. Увидев незваных посетителей- ненавистного Карабаса Барабаса и еще более жуткого мальчика, она испугалась и стала звать Артемона. Его нигде не было, он пропал, Буратино с утра не появился. Она была в панике, потому что никогда не знала как вести себя со злыми людьми. В кабинете кроме стола все было розовым - и обои, и кресла, и ковер. Все было настолько хрупким и изящным, что Карабасу некуда было сесть.
- Что у вас тут за рухлядь, а не мебель?! Все это надо выбросить и заменить настоящей мебелью, дубовой! Знакомьтесь, – продолжал он. – Это ваш новый хозяин. Мэрия забирает ваш театр за долги, – он помахал в воздухе печатью города. – Пьесы для вашего театра теперь буду писать я ! Это будут пьесы про бандитов и разбойников, где будет много драк и синяков, а не про гномов и эльфов, как любит ваш писака Пьеро. Он будет подметать коридоры. Народ валом повалит на мои спектакли про убийц и злодеев! Народ это любит смотреть даже за большие деньги. Ха-ха-ха! Сегодня у вас последний спектакль вечером, а завтра я пришлю рабочих. Куклы будут жить в подвале, а на третьем этаже будет гостиница и казино. Сейчас же нам некогда, у нас дела поважнее театра и жалких кукол.
Он потащил Мукалтино из кабинета. Тот за все время не проронил ни слова. Он не знал, что на свете бывает красота, а не только стружки, опилки и запах спиртного. При виде Мальвины он остолбенел и забыл про все на свете, где находится и зачем вообще здесь оказался, и зачем Карас Барас тащит его за собой вниз по лестнице. Внизу, в главном фойе в самом центре висел Золотой Ключик. Он был всем доступен и каждый мог до него дотронуться. От этого сбывались любые желания.
Сейчас в театре было пусто, репетиции будут только вечером, перед спектаклем.
- Вот он! – как в лихорадке закричал Карас Барас. – Хватай его!
До сих пор он ни разу не был в театре и первый раз находился так близко от Ключика, ближе, чем во всех своих мечтах. - Хватай его! – почти в истерике снова прокричал он Мукалтино. От этих криков Мукалтино, словно робот, машинально протянул вперед свои ручищи и схватил Золотой Ключик с такой силой, что если бы он висел не на красных ленточках, а на толстых цепях, то и они бы лопнули с легкостью ленточек.
Карас Барас восторженно крякнул, жадно выдернул Ключик из рук Мукалтино и восторженно взревел на весь театр, приведя в ужас Мальвину в ее розовом кабинете.
-Теперь я куплю весь этот городишко вместе с его жителями! – рычал Карас Барас, потрясая Ключиком. – А памятник поставлю не болотной кочке Тортилле, а старому Джузеппе! Он открыл мне глаза! За мной, Мукалтино!
На площади они сели в экипаж, но прежде, чем мчаться на болото, Карас Барас велел заехать в полицейскую управу.
Мальвина и Пьеро .
Время шло, а Мальвина сидела и сидела за своим столом в оцепенении, словно она была витринная кукла, а не всеми любимый директор театра. В ушах ее звучали страшные слова Караса Бараса, который так и остался Карабасом Барабасом, перед глазами стояло жуткое лицо нового хозяина театра. Ей было холодно и страшно. Дверь открылась, в кабинет вбежал Пьеро без своего обычного лица, погруженного в стихи. Раньше Мальвина никогда не видела бегущего Пьеро. Он вбежал и ему было не до стихов.
- Мальвина! Там! Я не понимаю! Золотой Ключик! Его нет!
Пьеро плохо говорил на языке прозы, обычно это был просто набор слов. Но Мальвина его хорошо поняла. От этих слов ее фарфоровое сердечко горестно сжалось и она наконец расплакалась, дав волю чувствам.
- Здесь был Карабас Барабас, он привел нового хозяина, – было слышно сквозь рыдания. – У нас отбирают театр! Ключик тоже украл Карабас, – слов у нее больше не было. Пьеро замер как от оплеухи. Он не мог найти никаких слов.
- Буратино? Где он? Скоро репетиция. Спектакль?. Да, – сквозь слезы ответила Мальвина. – Это наш последний спектакль. Слезы лишили ее сил и
